Я так не играю!

      Ребята и впрямь оказались дружелюбными. Вежливо интересовались культурой «моей» страны, на что приходилось ловко уходить от разговора. Всё-таки знаний о Великобритании у меня не так много, чтобы просвещать кого-то в тонкости. Единственное, что получалось плохо, — игнорирование главного вокалиста. Не объяснишь же человеку, что я боюсь хоть как-то взаимодействовать из возможности изменить его будущее. Как бы не было больно этого признавать, я не смогу предотвратить смерть. Зато теперь меня считают застенчивой или вовсе недружелюбной.       Стоило сказать, что сама репетиция прошла хорошо. Одновременно играть на барабанах и отвлекаться на сторонние вещи я не умела, поэтому полностью ушла в работу, постоянно отслеживая ритм песни через наушники. Джереми весь светился на новой роли — давно я не видела его таким счастливым. Парень умело играл голосом, прокатываясь от самого нижнего до высокого диапазона всего за одну строчку. Прямо мурашки мурашатся по всему телу от его пения. Странно, что с этими данными позицию лидера в их группе занимает Тэ Гён. Нет, я думаю так не потому, что мне он не очень-то нравится. Из рассказов Джереми можно было понять, что Тэ Гён не самый плохой человек. Скорее одинокий и отчасти агрессивный.              Закончили мы к полудню. За это время погода испортилась, и я поспешила в числе первых выйти на улицу. Знакомый запах воздуха перед дождём успокаивал. На телефоне пиликнула смска от Шин У, что Тэ Гён очнулся, и, если всё пройдёт хорошо, они смогут выписаться уже через неделю, уже после назначенного концерта. Жизнь налаживалась. Стянув с волос резинку, я надела её на запястье и подставила лицо лёгкому ветерку.       — Знаешь, мне всё больше кажется, что ты что-то скрываешь. — Голос Джереми заставил меня подпрыгнуть, и я резко обернулась. — Вот только понять не могу — хорошее или плохое?       Он выглядел отрешённым. Кажется, моя легенда рассыпалась в прах. Как долго я ещё смогу скрывать всё?       — О, совершенно ужасные вещи, — отшутилась я с кривой улыбкой, невольно отступая.       — А если серьёзно? — Пожалуй, такой Джереми меня пугал.       — Не здесь. Дома, — кратко произнесла я, избегая смотреть ему в глаза.       Описывать то, насколько тревожной была поездка до дома, не стоило. В моменты сильного стресса у меня мёрзли руки и начиналась… Ох, чёрт. Только не это. Я совершенно забыла, как с этим справляться. У меня не было её лет сто. Пришлось сцепить руки в замок как можно крепче, почти до физической боли, чтобы не думать об этом.       И когда мы наконец приехали, дождь всё-таки пошёл. Я прошла всего несколько шагов, прежде чем почувствовала, что ноги больше не держат. В ушах противно застучало сердце. Холодные капли стекали по волосам и одежде, хоть немного приводя в чувства. Перехватило дыхание. Только не кашляй, нет, не сейчас!.. Мы должны поговорить в нормальной обстановке! Доигралась.       Кажется, я теряю сознание…

***

      Первое, что я почувствовала после пробуждения, — прохладу на лбу. Где-то на фоне доносился обеспокоенный голос Джереми, отчаянно спорившим с кем-то по телефону. За окном разыгрался нешуточный ливень. Только после я смогла открыть глаза и попытаться сфокусировать взгляд. Голова ныла, но явно не от удара, — уже хорошо. Попытка привстать оказалась неудачной — руки были недостаточно окрепшими.       — Стой-стой-стой, не вставай! — Джереми подбежал ко мне. — В твоём состоянии это опасно!       Где-то внутри неприятно «ухнуло» сердце. Я ощутимо пожалела, что под рукой — точнее, на запястье — не было моего фитнес-браслета, подаренного родителями весной этого года. Очень полезно порой знать, сочеталось ли плохое состояние с пульсом под сто двадцать ударов в минуту.       — Пожалуйста… посчитай мой пульс… — пробормотала я.       Парень испуганно откатил рукав моей рубашки и обхватил запястье двумя пальцами. Хорошо, что он хотя бы знает, как это делать. Минута тянулись неимоверно медленно, пока Джереми наконец не остранился с круглыми глазами.       — Сто тридцать… Это как?.. — Его голос заметно дрожал.       — Тахикардия, — выдохнула я, уставившись в потолок. — Порог — двести двадцать.       — Не знаю, что пугает меня больше: то, что ты знаешь это число, или что ты об этом молчала! — Удивительно, но теперь испуг смешался с гневом.       — Зато жива. — Хриплый смех.       Меня сейчас прибьют за любовь к чёрному юмору.       — Тахикардия, паническая атака… Как ты так живёшь? — Он взлохматил волосы, присев на пол рядом с кроватью, где я лежала. — Меня Шин У чуть не убил во время звонка. Обещал устроить нагоняй, когда вернётся. И он ничего не знал!       — Могу тебя добить, — хмыкнула я, поняв, что больше не могу держать это в себе. Вот, до чего уже довела. Хватит с меня секретов. — Первое: я не из Великобритании, а из России. Второе: мой год рождения — две тысячи пятый, и мне сейчас шестнадцать. Третье: весь этот мир — дорама, а я прибыла сюда из реального.       Не успел Джереми хоть как-то осмыслить услышанное, как рядом с нами появился мой старый знакомый. Надо сказать, очень недовольный.       — Идиотка. — Это было первое, что произнёс Некто, глядя на меня в упор. — Кто тебя просил, ты мне скажи?       — То есть, в пиццерии говорить можно, а здесь — нет? Интересные правила, — с безразличием отозвалась я. — Я чуть не сдохла, а тебя волнует только это?       — Конечно ты меня волнуешь!.. — Он резко выдохнул, скрестив руки перед груди.       Джереми медленно переводил взгляд с меня на него, словно пытаясь понять, кого из нас стоит допрашивать.       — Ладно, раз уж так вышло… Да, Луна из мира, где события этого мира — одна из тысячи существующих дорам. У неё есть настоящее имя, но она предпочитает его не называть. Хотела взглянуть на события изнутри, и я любезно предоставил эту возможность, хотя очень просил не сообщать о своём происхождении.       — А ещё Хе Ин — та самая, с которой у тебя будет фотосессия — из другой дорамы, где ты появляешься в качестве камео в последней серии, — вставила я пять копеек. — Неплохая, кстати, дорама. Там за главную пару прямо хочется болеть.       — Давай сейчас не будем о поступках Хе Ин по отношению к Ми Хо, — заметил Некто. — Хотя даже я с высоты своих лет считаю их довольно неприятными.       — Каких… поступках?.. О чём вы вообще говорите?.. — Так и знала: мы слишком загрузили его.       — Долгая история. — Некто демонстративно кашлянул. — Сейчас важно другое. Луна, я могу полностью избавить от всех симптомов, но тебе придётся вернуться домой. Путь назад будет закрыт. Либо ты остаёшься здесь и отправляешься в больницу. А кое-кому почищу память. Это, впрочем, произойдёт в любом случае.       — Нет! — горячо возразил Джереми, вставая передо мной. — Меня это не устраивает. Я всего лишь прошу полноценных объяснений. Не забирайте Луну, пожалуйста!       — Какой герой!.. — Он покачал головой. — Только попробуй рассказать кому-то ещё. А на этом я прощаюсь. Остальное, Луна, ты говоришь сама.       И он растворился в воздухе.