Филлис которая Блэк

      Филлис казалось, что они идут уже пол дня. За это время Харрис не вымолвил не слова. Тучи начали сильнее сгущаться и иногда были слышны раскаты грома.       Время тянулось слишком медленно. Филлис, не выдержав, начала говорить:       — Прекрасное время для дождя, особенно, когда тебя ведут в Министерство…       Харрис даже не повернулся.       — Можете показать ваш пропуск-удостоверение? — монотонно попросила Филлис.       — Зачем вам? — Харрис напрягся.       — Как это? Вдруг убьете, мне нужно быть полностью уверенной с кем я иду.       — Хотел бы — убил, да и тем более, могли попросить раньше, почему вспомнили об этом только сейчас?       — Тогда мне было все равно где, куда и с кем, — Филлис развернулась к нему лицом. — Теперь, когда я вновь обрела чудесное желание жить, прошу предоставить пропуск-удостоверение в Министерство Магии.       Харрис не долго думая схватил Филлис за локоть и пихнул в закоулок. Девушка, чтобы не упасть выставила руки вперед, только когда ее кисти коснулись стенки, левая рука заныла от нарастающей боли. Собрав все свое мужество, Филлис развернулась, но вот к горлу тут же была подставлена палочка. Роджер склонился к уху Блэк и зашептал:       — Глупая и наивная девчонка, я слежу за тобой с самого твоего появления в отеле, все это время, я, наблюдав за тобой, все больше убеждался, что тебя слишком сложно обдурить, — Филлис затаила дыхание, — но как же я удивился, что это сделать проще простого.       — Подловил в неправильное время, так бы я хрен куда пошла с тобой, — желчно шикнула Филлис.       — Пошла, прекрасно бы пошла, подделать документы проще простого, — Харрис плутовски улыбнулся. — А на большее ты и не способна, ты же не легилимент.       — Что тебе нужно?       — Всего-то пара слов об Ордене…       — Пара слов значит, хорошо, слушай.       — Так вот какая ты преданная значит, за свою шкуру готова всех друзей предать, — перебил ее Харрис.       — Проще спасти себя, чем двадцать человек, — хмыкнула Филлис. — Сначала отпусти, а потом услышишь все.       — Какая гарантия того, что ты не сбежишь, — Харрис сильнее вжал Блэк в стенку, — мне сказали выпытать информацию, а после я смогу тебя оставить себе… Ты лицом не дурна, да и фигура хороша, что же может этот прекрасный ротик?       Роджер отошел на пару дюймов, чтобы разглядеть Филлис.       — Этот ротик может плевать ядом и не только.       Не долго думая, Филлис плюнула ему в лицо, пока тот вытирался, девушка достала палочку с кармана и наставила на мужчину.       — Петрификус Тоталус!       Харрис, ничего не сумевший сообразить, застыл и повалился на землю. Филлис обошла его и наклонилась к лицу.       — Как тебе мой яд? Целилась тебе в глаз изначально, но в нос тоже сойдет, смотри, — Филлис показала кровью залившийся бинт, — это все из-за тебя, она только заживать начала. Может, ты знаешь какие-нибудь заживляющие чары? Нет? Как жаль… А что ты молчишь? Ах, точно, ты же не можешь…       Девушка открыто потешалась над лежавшем на земле Роджером.       — Ты всерьез думал, что я не смогу выбраться? — покачала головой Филлис. — Ты настолько глуп, что даже смешно… Хотя, тут больше дело ловкости… Ладно, мне пора искать новое жилье.       Филлис со всей силы ударила его ногой в бок. Стоило ей только выйти на главную улицу, как тут же она промокла до нитки. Делать было нечего, жить где-то надо, но вот денег не было.       Девушка шла в неизвестном направлении. Дождь только усилился. Сама того не замечая, Филлис попала не в самый благоприятный район.       — Хожу как крыса помойная, вся мокрая, в поисках пищи… — бурчала себе под нос Филлис, словно Кикимер.       Послышались шорохи, Филлис напрягалась, но идти не перестала. Футболка, начала прилипать к телу, а волосы запутывались. Сзади были слышны шаги, судя по всему, это была компания. Шаги становились все более отчетливые и к ним прибавился смех. Точно, компания.       — Девушка, постойте! — со смехом крикнул мужчина.       Филлис закрыла глаза, но не посмела останавливаться.       — Сказал внятно, скорее всего трезвый, но может в легком алкогольном опьянении, вырвался вперед, явно догоняя меня. По голосу можно дать лет 35, но возможно и больше. Почти догнал меня, значит явно высокий и в хорошем телосложении либо худощавый… — думала она и ее резко останавливают, дергая за плечо.       Филлис резко развернулась, впиваясь малахитовыми глазами в человека, что ее остановил. Действительно, почти точнее описание, высокий, худощавый мужчина, а на вид явно не молод.       — Ну я все вам кричу, а вы не оборачиваетесь! — с идиотской улыбкой сказал он, пока его дружки шли к ним.       — Не обернулась значит не хочу! Что надо? — шикнула Филлис.       — Какая грубая! — сказал второй.       — Зато красивая… — оглядел ее третий.       — Откуда родом, красавица? — спросил четвертый.       — Узнали бы вы откуда я родом, точнее, из какого я рода, то уже бежали от меня в страхе! — Филлис нащупала палочку в сумке.       Они засмеялись.       — Что, папочка — важная шишка? — в порыве смеха говорил тот, который догнал ее.       — Причем здесь это? — серьезно спросила Филлис.       — Не причём, милая, — второй улыбнулся, открывая желтые зубы.       Он подошел к девушке, убирая волосы с плеч. Филлис дернулась, но тут же спиной врезалась в третьего, что тоже потянул к ней свои руки.       — Что вы делаете, недоумки?       — Не переживай, наш дом рядом, мы не сделаем тебе больно, тебе понравиться…       Четыре пары руки тянулись к Филлис. С каждой стороны только и было слышно: «Не бойся», «Тебе понравиться», «Еще потом приходить будешь, чтобы повторить», «Явно у тебя не раз был», «Какая же у тебя фигура», «Прекрасная грудь, а попка просто шик».       Они все сильнее схватывали Блэк в кольцо, размах для палочки был уже слишком маленький, если она ее достанет, то только сломает. Веселый конец, быть изнасилованной четырьмя мужиками в семнадцать лет, — подумала она.

***

      Фред и Джордж сидели у окна. Джордж писал Элизабет, а Фред крутил в руках одно из колец Филлис.       — Что еще написать? — спрашивал Джордж.       — Узнай, где найти Фили, — без эмоционально пробормотал Фред.       — Фред… Ее найдут, — Джордж с тревогой посмотрел на брата.       Фред не ел последние два дня и не выходил с комнаты. Вел себя в точности как Филлис. Стоит кому-то преградить ему дорогу, как он начинал ссориться. Миссис Уизли сильно переживала за сына и даже обвинила Филлис в том, что она заразила его этой агрессией. Фреду надоели постоянные обвинения матери в сторону его девушки, так что он поставил условие, что не заговорит с ней, пока она не извиниться перед ним и Филлис.       Джордж сильно переживал за состояние брата. Он отвергал все его идеи насчет вредилок или шуток. Не желал слушать ничего и никого, да и вообще закрылся от всех. Джордж понимал горе Фреда и сам сильно боялся за Филлис. О ней ничего не известно, где она и с кем.       — Мама кушать зовет, — в комнату зашла Джинни.       — Иди, Джордж, — Фред сел на кровать, смотря в пустоту.       — Если ты не пойдешь, то я тоже, — Джордж уселся напротив брата.       — Как дети малые, — Джинни закатила глаза.       — Кто из нас еще ребенок, иди от сюда! — прикрикнул Фред.       — Не кричи на меня!       — А то что? Мамочке все расскажешь? Да пожалуйста!       — Не ругайтесь, — Джордж оглядел их обоих, — Джинни, сама понимаешь же, что ему тяжело, спускайся, скажи: мы скоро придем.       — Бедненький, девушка сбежала, такая трагедия! Она стала как Малфой, а вы тут горюете по ней! — рыжая с громким хлопком дверь, выбежала с комнаты.       Фред сердито взглянул на то место, где только что стояла его сестра и сжал кулаки.       — Фред, идем!       — Да что мне там делать? Я не пойду!       — Отвлечешься хотя бы…       Старший близнец без слов встал и покинул помещение. Джордж радостный побежал за ним.       На кухне были все, даже Сириус. Он с Люпином сидел в самом конце стола, о чем то переговариваясь. Миссис Уизли, увидев сыновей, улыбнулась и тут же стала предлагать кушанья, что она приготовила. Фред демонстративно отвернулся, а Джордж сразу запросил себе порцию супа.       — Фредди, милый, поешь! — ласково сказала миссис Уизли.       В ответ тишина.       — Фред, не строй недотрогу! Ешь! — голос миссис Уизли стал чуть грубее.       Все притихли, смотря на них.       — Мне долго повторять? Хватит страдать! На этой девушке жизнь не заканчивается, найдешь получше!       — Замолчи, мама, — сквозь зубы проговорил Фред.       — Ты еще смеешь меня затыкать? Этому она тебя и научила! Твоя Филлис лишь надменная, зазнавшаяся, заносчи…       — Перестань, Молли! Хватит тебе уже! Сколько тебе не говори — ты продолжаешь оскорблять Филлис! Сначала ты делала в тихую, но сейчас ты переходишь все рамки! Давай я буду обзывать каждого твоего ребенка, при тебе! Ты когда уже угомонишься? Каждый день одно и тоже, она так то пропала! Никто не знает, что с ней, а ты вместо того чтобы посочувствовать хотя бы своему сыну — продолжаешь осквернять ее! — на одном дыхании прокричал Сириус.       — Сириус… — начала миссис Уизли.       — Он прав, дорогая, ты действительно перегнула палку… — сказал мистер Уизли. — Мы все понимаем, что Филлис поступила… Не очень красиво, по отношению ко всем нам, но явно на это были причины, но правда, говорить о ней плохие вещи, да и в присутствие Сириуса — это не пригоже…       — Да и не в моем присутствие тоже! — рявкнул Сириус.       — Очень не красиво? Она кричала и ругалась со всеми, а бедную Гермиону хотела назвать самым ужасным оскорблением! — возразила миссис Уизли       — Да, она поступила неправильно, пытаясь сказать это, но ты сейчас ведешь себя так же, оскорбляя ее. Извини, Молли, но это так… Мы поняли уже, по ее стихам, что она старалась держать все в себе, но не справлялась, ей было сложно, — мягко сказал Римус.       Дети сидели затаив дыхания, требуя продолжения.       — Да я… Вообще-то… Но… — запиналась женщина.       — Я просто предупрежу, еще хоть одно плохое слово насчет моей дочери — мне не составит труда выпроводить вас, — холодно подытожил Сириус, разворачиваясь к Римусу, давая понять, что разговор окончен.       Молли Уизли надула от негодования щеки, но молчала. Разлив всем суп, она села к мужу и не поднимала своего взгляда. Фред устало выдохнул и продолжил смотреть в никуда. Все сидели молча и ели, но тут в кухню ворвался Кингсли вместе с Грюмом.       — Узнали, — запыхавшись говорил Бруствер, — мы узнали, где была Филлис.       — Где? — хором сказали Фред, Джордж и Сириус, поднимаясь со своих мест.       — Информации мало, но мы нашли это, — Грюм кинул кольцо и книгу на стол. — В одном переулке лежало, книга подписана ею.       — А где она сейчас? — с тревогой спросил Блэк.       — Этого не знаем, но это не все, — Кингсли сел, — Мы нашли там мужчину, обездвиженного…       Фред упал на стул, Джордж открыл рот, а другие стали испуганно переглядываться.       — Допрос я устроил на месте, с помощью сыворотки правды, — рычал Грюм. — Этот подонок следил за девчушкой все это время, она жила в каком-то магловском отеле, подловил ее в парке, представился сотрудником Министерства и повел якобы туда, но планировал выпытывать сведенья о планах Ордена.       Сириус закрыл лицо руками.       — Вкратце: это человек Того-кого-нельзя-называть, после того как он бы выпытал информацию, ему разрешили оставить Филлис себе, думаю все понимают для чего… Но она оказалась проворней, по его словам, она плюнула в него, а после обездвижила, а еще у нее что-то с рукой, — Кингсли призадумался, — сказал, что она обвинила его в этом, вся рука перемотана, а повязки в крови.       — Еще ваша девчонка ищет дом, денег у нее нет, где она — неизвестно, думаем, что вскоре найдем. На этом все, больше тот тип ничего не сказал, сейчас над ним будет суд. — закончил Грюм.       Еще минута молчания, прежде чем Сириус заговорил.       — Бедная моя девочка, одна, в огромном, неизвестным для нее городе, а тут еще и Пожиратель, — его голос дрожал, — Я чувствовал, что что-то не то, сердце моему неспокойно, да и сейчас тоже…       — Филлис… — Фред схватился руками за волосы. — Мерлин, что она могла пережить, а что еще… нет…       — Она одна справилась с Пожирателем смерти, который явно сильнее ее… Я восхищаюсь ей, — Джордж прикрыл глаза.       Миссис Уизли, Гарри, Тонкс, Джинни и Рон молчали.       — Какое достижение, Гарри каждый год приходиться сталкиваться с Сами-знаете-с кем и ничего! — хмыкнула Грейнджер.       — Гермиона, пожалуйста… Сейчас явно не время для восхвалений, да и я ничего толком не делал… — взмолился, шепотом Гарри.       — Разве я не права? Ты сделал куда больше нее!       — Гермиона, я посмотрю на тебя, когда тебя схватит Пожиратель смерти, — отчеканил Сириус. —       — Просто… — она замолчала, не зная, что сказать.       — Кингсли, Грюм, надо продолжать поиски, явно ей все еще грозит опасность.       — Конечно, Сириус, мы отправили людей осматривать тот район, думаю, скоро вы все получите радостные вести! — улыбнулся Бруствер.       — Пошли уже, извиняйте, нам пора, — сказал Грюм, удаляясь с кухни, а за ним и Кингсли.

***

      Филлис стояла как вкопанная, пока к ней тянулись руки со всех сторон. Сознание полностью пропадало. Казалось, что еще чуть-чуть и она упадет в обморок, но приходилось стоять, ведь им это только на руку, хотя так и так, они сделают задуманное.       — Пошли, красотка, вон, там серый домик, сейчас мы придем туда и ты доставишь нам море удовольствия! — оскалился первый.       Филлис буквально тащили. Ей ничего не оставалось делать как схватиться в свою сумку и пытаться сдержать так рвущиеся наружу слезы.       — Да, что ты так прицепилась к этой сумке, отдай ее сюда! — один из них буквально вырвал ее из рук девушки.       В руках Блэк осталась волшебная палочка.       — А это еще, что за деревяшка? Что, в игры детские играешь, представляя себя волшебницей? — ухмыльнулся четвертый.       — Верните сумку, — голос Филлис стал совсем беззвучный.       — Извини, куколка, но пришло время заняться твоей настоящей работой, — третий мужик запихнул Филлис в двери дома, ведя ее сразу в спальню.       — Да отдай сюда эту хрень! — первый выхватил палочку из рук, кидая ее в угол комнаты.       Филлис проследила за ней, чтобы она не сломалась. Только сломанной палочки ей не хватало. Страх заполнял все тело, но нужно было срочно придумывать план спасения. «Спасаться надо самой, никто и никогда тебе не поможет, думай своей головой, думай, не смотря на свои чувства!» — это были слова Вальбурги и они как никогда кстати подходили под данную ситуацию.       Четверо мужчин уже стояли около Филлис, которую они усадили на кровать. Девушка будто бы только очнулась, осознавая всю запущенность ситуации.       — Один хромал левой ногой, значит если бить, то туда. У второго очки, очевидно, что плохо видит, придется вообще глаза выколоть. Третий хоть и высокий, но такой худой, что кажется его может небольшой порыв ветра сдуть, а с четвертым придется повозиться… — Филлис приходилось терпеть все их прикосновения и смотреть как они раздеваются лишь для того, чтобы разобраться в обстановке.       — Смотри-ка, даже не вырывается, повезло однако, может и будешь хорошей девочкой? — второй залез на кровать, садясь позади Блэк, пытаясь стянуть с нее мокрую футболку.       Идеальный шанс для действия. Не раздумывая, Филлис ударила его кулаком в очки, отчего те разбились на мелкие осколки и возможно попали ему в глаз. Остальные сначала ничего не поняли, вот еще один идеальный шанс. Одной ногой Филлис пнула первого, а второй — третьего. Те тут же повалились на пол. Остался четвертый.       — Дрянь, иди сюда, шлюха! — четвертый кинулась на Филлис, но она была куда проворней его.       Быстро встав с кровати, она отбежала в угол, за палочкой. Четвертый повалился на второго, который кричал от боли, держа руки у глаз. Как только оружие было в руках, думать стало еще легче. Правда, чтобы выйти с комнаты нужно было пробежать через них всех, а спиной к ним оборачиваться точно нельзя. Первый и третий уже встали на ноги, пытаясь подойти к Филлис.       — Не так быстро, мы еще не закончили, — рыкнул третий, приближаясь к девушке.       — Закончили, — Филлис на секунду закрыла глаза, а после выкрикнула: — инкарцеро!       Мужика тут же связало веревками. Остальные уставились на своего друга и девушку в шоке. Филлис понимала: пути назад нет. Проделав это со всеми за доли секунды, она изменила им память на то, что они пытались устроить БДСМ, но что-то пошло не так.       Сумка с вещами была неизвестно где, да сейчас было абсолютно плевать на сумку и эти чертовы вещи, надо спасаться самой, пока чего хуже не случилось. Вылетев на улицу со скоростью света, Филлис без раздумий трансгрессировала и даже сейчас неудача была с ней.       Она оказалась на проезжей части, в Лондоне. Естественно половина водителей, да и простых людей уставились на девушку с ужасом в глазах, ведь она появилась буквально из неоткуда.       Филлис развернулась, а на нее с сильнейшим гудком неслась легковая машина. Она сумела лишь зажмурить глаза, крепко держа палочку. После наступила темнота.

***

      — Смотри, я еще нашел, — Джордж повернулся к Фреду с листами пергамента.       — Ну-ка…

Мне хочется плакать от боли, Что ты предоставила мне. Как ты посмела уйти от меня? В ночь, при полной луне.

      Фред тихо засмеялся.       — Ты чего? — удивился Джордж.       — Знает, что я не умею писать стихи, видать решила написать за меня! — еще сильнее засмеялся Фред.       Джордж не на шутку испугался.       — Братец, иди поспи, я каждую ночь просыпаюсь от того, как ты ходишь по комнате…       — Не-не, я еще почитаю эти стишки!

И вот лежу в

полнейшей тьме,

Все мысли снова

о тебе.

Остались в памяти

твои глаза,

Серые, как блеск

Свинца.

Мой взгляд направлен

В пустоту.

Хочу, чтобы наши встречи

Стали вечны.

Но ты уехала…

Просыпаюсь весь в поту.

Ты забыла обо мне…

Ты нанесла мне тысячу увечий

Звезды напоминают

О тебе.

Кассиопея в честь тебя

Ведь светит!

Она рядом с Персеем

По судьбе,

Любовь — главная беда

Поэта.

Но не могу я больше

Это все

Терпеть.

Забыть тебя пора!

Напоследок я смотрю

В свои отвратные

Глаза…

По моей щеке

Бежит…

Слеза.

Мне не выкинуть

Тебя

Из головы!

Ты навечно там!

Как я не хотел…

Как ни крути!

Я стою на берегу,

В сто сорок солнц

Закат пылал,

Я жду первую звезду.

Сто сорок раз

Я умирал,

Но сегодня

Был последний.

В море робко я зайду,

На небосводе

Кассиопею

Быстро отыщу.

Прости, любовь моя, —

Раздается в тишине.

От любви

Поэту

Не спастись.

Твой образ

Стал бессмертен.

И даже после смерти

Ты продолжишь

Свою жизнь.

      Фред начал истерично смеяться.       — Фред, прошу тебя, твой организм не выдерживает… — Джордж отложил пергамент, беря брата за плечи, но тот лишь отмахнулся.       — Ты это видишь? — сквозь смех говорил Фред, — мне смешно от этих лживых слов, они настолько пропитаны ложью, что мне противно не то, что смотреть на них, мне противно держать это все!       Фред разорвал пергамент, кидая его на пол, со страшной ухмылкой на лице. Джордж ничего не смог даже сказать, он не верил, что перед ним сейчас стоит тот Фред Уизли, который переживал за Филлис больше всех в этом доме, тот Фред Уизли, что был его братом. Перед ним сейчас стоял совсем другой Фред Уизли.

***

      Открыв глаза, Филлис почувствовала холодный, мокрый, грязный асфальт. Голова раскалывалась, ноги как будто отрывали заживо, а на руки наступает пять человек за раз. Единственное, что ее порадовало — волшебная палочка была в руке.       Вокруг собиралась толпа. Филлис встала, оглядываясь, Машина, которая сбила Филлис была вся помята, а за ней… За ней еще три машины, разбитые. Филлис, со страхом в глазах повернулась на 360 градусов. Люди шли к ней. Она как снитч сорвалась с места. Распихивая маглов на своем пути, Филлис пыталась убежать хоть куда-нибудь, туда где никого не будет, где она сможет побыть одна.       Тут же, прям у ее лица появляется девушка с какой-то длинной штукой, в которую она говорила, а напротив мужчина с огромнейшей черной коробкой, похожей на фотоаппарат.       — Именно эта девушка появилась из неоткуда на проезжей части, представьтесь, пожалуйста, — девушка улыбнулась и подставила Филлис к лицу длинную штуку.       — Я… Вы… Кто вы такая? Я ничего не буду делать! Оставьте меня! — крикнула Филлис и побежала дальше.       Ощущение, что она бежала вечность, петляя по районам, она наконец-то остановилась. Без сил свалившись на землю, Блэк закрыла глаза.       — Не реви, — хрипела сама себе Филлис, — не реви, тряпка…       — Что с тобой? — спросил знакомый, мужской голос.       Филлис подняла глаза, это был тот парень со столовой отеля — Альфред.       — Отойди, не смей подходить и прикасаться ко мне! — рявкнула Блэк, притягивая колени к груди.       — Эй, тише, я хочу помочь! — Альфред сел на корточки, — я честно хочу помочь, мой дом рядом, пойдем… я тебя отогрею, погодка нынче в Лондоне не очень.       Одна лишь фраза «мой дом рядом» заставила Филлис дрожать еще сильнее.       — Мне не нужна ничья помощь! Я сама справлюсь…       — Да посмотри на себя, мокрая, грязная, все руки в ссадинах и ранах! Идем.       — Нет! — заорала Филлис, — я больше ни с кем никуда не пойду!       — Вот упертая… — Альфред взял ее за руки, поднимая, — как еще тебе объяснить, что я помогу тебе и все!       Филлис попыталась вырваться, но сил не было совсем, лишь в левой руке лежала окровавленная, волшебная палочка.       Альфред довел девушку до дома. Он набрал ей горячую ванну и дал ей два полотенца.       — Тебе помочь? — он смотрел на бедные попытки Фили устоять на ногах.       — Нет, я справлюсь… Можешь выходить…       Филлис осталась одна. Сняв с себя грязную одежду, она залезла в ванну. Горячая вода обожгла все тело, как тогда, в ванне на площади Гриммо двенадцать. Интересно, как они там? Радуются наверное, что их наконец покинула эта ходячая, агрессивная проблема.       Скоро вода стала темно-бурого, почти коричневого цвета. Все из-за хляби и крови, что была на руках и ногах, а так же на той огромной ране, на левой ладони, что снова начала сильно кровоточить.       Вскоре Филлис почувствовала, что ей недостаточно тепло, хотя вода не успела остыть. Она чуть отлила воды и стала набирать еще, чистый кипяток. Зеркало и кафель запотели, а Филлис все еще чувствовала холод. Все тело стало красным из-за температуры, но она не останавливалась.       Когда в ванне не было и намека на холодную воду, то девушка легла. Потихоньку, она начала чувствовать, что засыпает. Что может быть лучше? Горячая ванна и глубокий сон.

***

      — Скажи, Клювокрыл, что мне делать? — Сириус медленно гладил гиппогрифа.       — Сириус, срочно, там Кингсли пришел, — через дверь кричал Гарри.       Сириус вышел с комнаты.       — Он говорил: это связанно с Филс… — неловко произнес Поттер.       Блэк старший тут же рванул по лестнице вниз, спускаясь на кухню, где сидели лишь члены Ордена.       — Твоя дочурка теперь звезда! — ухмыльнулся Кингсли, — сегодня в Лондоне была крупная авария, сбили девушку на дороге, а там и еще несколько машин столкнулось.       — Только не говори, что…       — Да, Сириус, это — она.       Все ахнули, даже миссис Уизли села от такой новости.       — Девушка-корреспондент была там и рассказывала о событии, — продолжил Кингсли, — когда она пыталась пробраться поближе, то прямо на нее выбежала Филлис. Я видел эту запись, тяжело говорить, но состояние у нее было ужасное…       — Нет… — Сириус отчаянно старался не заплакать.       — Правда, я удивился тому, что она бежала. Ее только что сбила машина на огромной скорости, вообще странно, что она выжила…       — Скорее всего из-за шока, — предположил Римус, смотря вперед затуманенными глазами.       — Это конечно печально, но… — подала голос миссис Уизли.       — Сначала Пожиратель, сейчас ее чуть не убивает какие-то магловские изобретения, а что дальше? — перебил ее Сириус, наворачивая круги по кухне, — Бруствер, если моя дочь в скором времени не появиться здесь, то я обещаю, я сам пойду ее искать, я не могу больше сидеть дома!       — Сириус, не надо… — пробормотал Римус.       — Замолчи, Римус! Так говоришь, будто сам не хотел ее искать!       — Не ссорьтесь, не надо, — чуть не плача говорила Тонкс, — все с Филс будет в порядке…       — Тонкс права, сейчас не время, я присоединюсь к поискам, обойду ту местность, — сказал Билл.       — Вы это слышали? — крикнула Джинни, оборачиваясь ко всем.       Джинни, Фред, Джордж, Гарри, Рон и вдалеке Гермиона слушали собрание через Удлинитель ушей. Поттер рассказал, что дело касается Филлис, так все тут же сбежались.       Джордж, как и Фред застыли, не в состоянии даже посмотреть друг на друга. Рон испуганно посмотрел на Гарри, а тот на него, да даже Грейнджер выглядела взволнованной.       — Фили… — прошептал Джордж.       — Фред, — Джинни схватила брата за руку.       — Фред, ты сейчас упадешь, — к нему подошла Гермиона.       — Не трогай меня, — он выдернул руку и ушел в спальню, закрываясь там.       Мерлин, что это была за пытка? Даже секунда проведенная без Филлис была мукой, а тут неделя. При этом за один день она чуть не умерла два раза.       Фред лежал на кровати, а с глаз катились горькие слезы. В его руках была ее рубашка, а под подушкой книга, которую нашел Грюм и Кингсли. За что это происходило с ним? За что это происходило с Филлис? Ему казалось, что только он, Джордж и Сириус переживают за нее, а всем остальным было глубоко похуй.       Хотелось уже покончить с этими мучениями, не важно каким способом, но главное, чтобы они кончились. В комнату стучались, кричал Джордж, но Фреду было все равно. Все равно, что они подумают, все равно если они увидят здесь бездыханное тело.

***

      Филлис проснулась, была уже ночь, а она лежала в большой и мягкой постели. Она посмотрела на свои руки — где были царапины и раны, то там были наклеены пластыри, а на левой руке снова покоился бинт, на тумбе лежала волшебная палочка, а ее одежда висела на сушилке.       Она была одета в мужские шорты с майкой, волосы успели высохнуть и они были чистыми. Филлис снова почувствовала себя человеком. Комнату заполнили звуки урчащего живота. Делать было нечего, она взяла палочку и вышла с комнаты.       В коридоре было темно, поэтому Филлис зажгла свет на конце палочки. Обойдя дом, она все же дошла до кухни. Включив там свет, она стала шастать по всем полкам в поисках еды.       — Проснулась? — спросил Альфред, что оказался сзади нее.       — Слепой? Я сплю! — Филлис не была бы Филлис, если бы не съязвила.       — Я тебе значит помогаю, а ты так отвечаешь? — ухмыльнулся парень.       — Я не просила помогать, да и тем более, что за идиотские вопросы? Понятно же, что я не проснулась!       — Ладно, чай или кофе? — Альфред прошел к столешнице, — садись за стол.       — Терпеть не могу кофе… Чай, зеленый, — Филлис уселась на стул, впиваясь взглядом в своего спасителя.       — Я знаю, что я красивый, но дыру во мне прожигать не надо, — хмыкнул Фред.       — Смешно, у меня парень есть… или нет, не знаю, но был, и вообще, у меня вопрос.       — Так есть или нет?       — Ты меня с ванны вытащил?       — Ну, а кто еще? — Филлис отвернулась, — не переживай, я не рассматривал тебя, мне это не надо. Ты как вообще додумалась лежать в ебанном кипятке?       — Захотела, — Филлис пожала плечами, хватая свой чай из его рук.       — Захотела свариться? — Альфред сел напротив.       — Ну, конечно, сдохнуть проще, чем все это терпеть.       — Расскажешь?       Филлис оглядела парня. Как бы ей сейчас не хотелось заплакать и закричать, высказать все, она не могла. Приходилось притворяться, что у нее все нормально.       — Не думаю… Я, наверное, завтра уйду, все-таки, это твой дом…       — Нет, пока я не буду уверен, что ты здорова — никуда не пойдешь!       — Ладно, сам предложил, но за вещами все-таки схожу. Навещу друзей, — Филлис улыбнулась, но улыбка была грустной.

***

      Утром Филлис переоделась в свою одежду, вышла на задний двор и стала ждать, пока пройдут люди. С хлопком она трасгрессировала прямо в свою комнату на площади Гриммо. Быстро взяв рюкзак, она стала складывать футболки и пару водолазок. Пока она металась по комнате, то заметила: ее любимой рубашки винного цвета — нет. Все стихи и книги разбросаны по кровати и столу. Духи лежат не на своих местах, а метла переставлена в другой угол.       Больше времени не было, Филлис подошла к двери, прислушиваясь. Черт, сюда шли Рон, Гермиона и Гарри. Грейнджер снова что-то говорила, Филлис не могла себе отказать в том, чтобы подслушать.       — Только не вздумай винить в этом себя! — жестко сказала Гермиона, — Твое место — в Хогвартсе, и Сириус прекрасно это знает. Я лично считаю, что он ведет себя как эгоист.       — Ты слишком к нему строга, — заметил Рон. — Представь, что тебе самой пришлось бы торчать тут в одиночестве.       — Не в одиночестве! — возразила Гермиона. — Здесь как-никак штаб-квартира Ордена Феникса! Он просто тешил себя надеждой, что Гарри станет жить здесь с ним.       — Вряд ли это так, — сказал Гарри. — Он ушел от ответа, когда я спросил, можно ли будет у него поселиться.       — Просто он не хотел слишком уж сильно себя тешить, — мудро рассудила Гермиона. — И он, вероятно, сам чувствовал себя немного виноватым, потому что отчасти действительно хотел, чтобы тебя исключили. Тогда вы оба стали бы отверженными.       — Перестань! — в один голос воскликнули Рон и Гарри. Гермиона пожала плечами:       — Как вам угодно. Но иногда я думаю, что мама Рона права: Сириус путает тебя с твоим отцом, Гарри.       — По-твоему, он что, чокнутый? — с негодованием спросил Гарри.       — Нет, по-моему, он просто очень много времени провел в одиночестве, — бесхитростно ответила Гермиона.       Нет, это не входило ни в какие рамки, Филлис бесшумно открыла дверь, облокачиваясь на косяк, веря пальцами волшебную палочку.       — Так-так-так, моя любимая Грейнджер, ты смотрю, снова за свое? — Филлис посмотрела на нее с жестокой ухмылкой.       — Ч-что? К-как? Фи-ил… — Рон начал вопить.       — Силенцио! — Филлис тут же навела на него свою палочку, — прости, малыш Ронни, но так надо, не хочу, чтобы ты кричал. Думаю, с вами так делать не нужно…       — Нет, — ответил Гарри за себя и подругу.       — Прекрасно… Ну, так, что? Грейнджер, что опять тебе не нравится? — голос Блэк был столь холоден, что казалось сейчас не август, а январь и скоро повалит снег.       — Ничего, Филлис, просто твой отец решил, что будет весело, если Гарри исключат! А еще он слишком часто путает его с его отцом, — Гермиона вздернула нос.       — Соглашусь, будет весело, самого Гарри Поттера исключили! Вот смехота! Да и я прекрасно помню Джеймса, они действительно очень похожи, не знаю как характером, но внешне — точно!       Рон все это время открывал и закрывал рот, словно рыба.       — Ради всех святых и не святых, Рон, хватит пожалуйста! — вздохнула Филлис.       — Дай угадаю, ты снова уходишь? — спросил Гарри.       — Да, ухожу, — Филлис посмотрела на Грейнджер, что специально уставилась в стену, — думаю, что мне все так же тут не рады…       — Ты даже не хочешь извиниться? — монотонно спросила Гермиона.       — Ой, ну извините, у меня в голове все, что произошло со мной за один ебанный день! — Блэк закатила глаза, — ладно, если честно, то я действительно не знаю, что со мной было и я правда никогда бы никого так не назвала, даже тебя, Ходячая энциклопедия!       — Опять?       — Что? Ну ты, действительно, Ходячая энциклопедия! Гарри, скажи!       — Она права, — Гарри тихо хихикнул.       — Ладно, я тоже много чего неправильного говорила… — Гермиона опустила глаза, отчаянно пытаясь занять руки.       С лестницы послышались шаги.       — Что-то я заболталась с вами… — Филлис стала медленно заходить в комнату, — пока! — хлопок и ее и след простыл.       — Что вы тут делаете? — грубо спросил Фред, — Рон, что с тобой?       — На него Филлис заклятие немоты наложила, — хмыкнула Гермиона.       — Что? Хватит уже тебе, решила еще больнее сделать? Уйдите, — Фред пихнул всех с дороги, заходя в комнату.       Комната была все перерыта, вещи вываливались со шкафа, а метла стояла там же где и всегда. Фред резко развернулся.       — Где она? Филлис? Она серьезно была здесь?       — Да, как думаешь Рону досталось? Она специально его заколдовала, чтобы он не орал, — пояснил Гарри.       — Как… Что? Стоп, но… Почему она не спустилась? Как она выглядела? С ней все в порядке? — Фреда распирало от любопытства.       — Сбежала твоя любовь, снова, — Гермиона улыбнулась, — видать нашла себе нового парня, да и сбежала к нему. Она выглядела просто прекрасно, не считая всех ран.       — Да, что ты, блять, говоришь? Проваливайте! — Фред с силой захлопнул дверь, опираясь на нее спиной.       Фред скатился на пол. Потихоньку тело заполнялось чувством злости и обиды. Она пришла, пришла домой, забрала вещи и ушла. Снова. Снова она убегает от него. Что за странная привычка всегда убегать? В любой ситуации ей было проще уйти, чем решить проблему. Даже если ответ лежит на поверхности. Филлис была слишком горда, чтобы принимать чью-то точку зрения.

***

      Филлис трансгрессировала прямо в комнату Альфреда. Разложив вещи, она упала на кровать. Ноги и руки по-прежнему ломило, а все раны болели. Сейчас единственное, что она хотела — выговориться. Рассказать, что с ней произошло, поделиться своей болью, но опять не могла этого сделать. Приходилось терпеть, всю боль, и душевную и моральную приходилось засовывать в самые глубины своего существа, лишь бы не вспоминать об этом.       Девушка провела почти пять дней у Альфреда. Только на пятый день он отважился заговорить с ней.       — Филлис, слушай, я тут кое-что узнал… — начал парень.       — Не тяни, а говори, — безразлично ответила Филлис.       — В общем, ты в розыске…       — Не удивил, я прекрасно знаю, что я в розыске.       — Расскажи, что ты натворила? Неужели это из-за той аварии?       — Я из дома сбежала, — Филлис пожала плечами, смотря в окно.       — Как это? Почему? — Альфред сел напротив Блэк.       — Вот так, взяла и ушла! — начала злиться Филлис, — а причины знать не обязательно.       — А я думаю, что обязательно.       — Думать значит не умеешь.       — Да какие мы злые, посмотри на нее! — Альфред начал хихикать.       Филлис подняла взгляд. Ради всех свят и не святых, эту фразу постоянно говорил ей Фред. Она на несколько мгновений вспомнила его голос, запах, она просто вспомнила его, вспомнила Джорджа и Элизабет. Как они ходили по школе, вместе. Как она и близнецы разыгрывали всех подряд и просто шутили шутки. Если бог есть, то он явно видит, как ей этого не хватает.       — Все нормально? Ты сейчас упадешь…       — Нормально, — Филлис встряхнула головой, — вспомнила кое-что вот и все.       — Расскажи, я попробую помочь, — Фред положил свою руку поверх руки Филлис, что была вся в кольцах.       — Проблемы просто со мной и большие и небольшие. Вести себя не умею, за языком следить не могу, выказываю ужасную вольность ко всему, а главное — обижаю тех кого люблю, при этом сама этого не осознаю… — взор Филлис стал пустым.       — Да уж… А ты не пробовала поговорить со своими близкими, объяснить все?       — Общение — река, твоя заинтересованность в этом общение — течение, а доверие — это глубина… Глубина опасна, никогда не знаешь, что там будет.       — Так доверься глубине, маленькими шажками, словно по лестнице, спускайся, укрепляй свое, их доверие.       — А лишний шаг — и ты на дне, — хмыкнула Филлис. — Конечно, я доверяю им, но страх отвержения, страх того, что меня не поймут — выше.       — Ты умеешь бояться? — Альфред вскинул брови, — я думал, после аварии ты ничего не боишься, как ты кстати?       — Нормально, да и конечно же я умею бояться, что за придурковатый вопрос? Боятся — все, просто кто-то это показывает на публику, а кто-то нет.       — Ты значит, не показываешь… Советую тебе завтра, с утра уже отправиться к ним и поговорить! Ты сказала: у тебя учеба с первого сентября, а уже двадцать восьмое августа, советую поторопиться…       — Так и скажи, что тебе надоело меня содержать!       — Не надоело, просто надеюсь, что ты и твои близкие помиритесь! — улыбнулся парень, — сегодня вечером придет один мой друг, мы с ним выпьем по баночке пива, да разойдёмся, хочешь — присоединяйся!       Филлис кивнула головой, а после направилась в спальню обдумывать предложение Фреда.

***

      — Здравствуй, Фред! — в кухню, где сидела Филс зашел мужчина. — Ого, добрый вечер, мадам! Я Джордж Бейкер!       — Явно старше Альфреда на лет десять, не женат, а еще и отталкивающее поведение…— анализировала Филлис по одному лишь виду мужчины, а после сказала: — Здравствуйте.       — Слушай, Фред, где такую прихватил?       — На дороге, — хмыкнул Альфред.       — Да не может быть! Такая дама не стала бы валяться на доро… — Бейкер притих.       — Джордж? Ты чего?       — Как тебя зовут? — он обращался к Блэк, что рассматривала телефон.       — Филлис, — ответила она.       — Ты это видишь? Фред…       — Да что с тобой? — Альфред подошел к другу.       — Она же копия того убийцы! Помнишь? Как его… Сириус Блэк! — Филлис медленно подняла взгляд. — Да… Его с девяносто третьего ищут, убил двенадцать человек вроде…       — Я никак к этому не отношусь, у него не было детей и сестер, — холодно подметила Филлис.       — Прости, но… Ладно, забейте, ты купил? — Джордж повернулся к другу.       — Да, в холодильнике. Филс, ты будешь?       — Что это? — девушка прокрутила банку.       — Ты серьезно? Это пиво.       — Да, серьезно! Ну… Оценим.       Филлис открыла жестяную банку и сделала первый глоток. О боги всей скандинавской мифологии! Какое оно было горькое. Девушка привыкла к сливочному пиву, которое было вкусным и сладким, словно мороженое, а это было ужасно. Да даже огневиски было лучше!       Спустя еще пару глотков, Филлис привыкла ко вкусу и пила уже без кривляний.       Джордж и Альфред вспоминали все свои истории с жизни. Оказывается, они были школьными друзьями, Фред был старше Джорджа на один класс.       — А помнишь, короче, Филлис, слушай! Мы как-то с Фредом пытались сделать из книги — енота! Ничего не вышло… Но было слишком весело! — смеялся Джордж.       — Какими мы были глупые, верили, что волшебство существует! — Альфред прикрыл глаза.       — А ты чего молчишь? Расскажи о себе!       — Вы мне не поверите, — ухмыльнулась Филлис.       — А вдруг поверим?       — Если покажу, то поверите, но этого я делать не буду!       — Джордж, успокойся, — Фред серьезно посмотрел на друга, когда тот собирался задать еще вопрос.       Филлис не спускала с них своих глаз. Как же они напоминали ей близнецов… Она уже было готова сорваться с места, прибежать к ним и просто, без слов обнимать их. Как она скучала по ним, по всем. По шуткам Фреда, по заботе Джорджа, по сарказму Джинни, застенчивости Гарри, аппетиту Рона, любви Сириуса, поддержке Римуса, по всему. Филлис рассчитывала, что забыть это будет легко, но как же она ошибалась…       Спустя часа два, парни были пьяны. Альфред ушел на улицу, а Филлис села на его место. Джордж рассказывал что-то о своей работе, что вообще не интересовало Блэк.       — Так, не понял, а ну уходи! — Фред пришел с пиццей.       — Есть еще место, садись куда хочешь! — Филлис даже не подняла взгляд.       — Это мое место, давай вставай! Сейчас по жопе ударю, за то, что не слушаешься!       Филлис молча посмотрела на него.       — Ой, а можно я?! — Джордж поднял руку, глупо улыбаясь.       Девушка встала и пересела на край дивана. Она взяла себе пиццы и уставилась в окно.       — О, история! У сестры моей, была одноклассница, она в общем забеременела в седьмом классе! — Джордж отхлебнул пиво.       Филлис посмотрела на него.       — Она была, ну такой же, — он указал на Филлис, показывая руками немалую грудь, — короче, девка, что надо! Она поебалась с каким-то парнем ну и все, довольная. Семь месяцев прошло, она сходила к стоматологу, потеряла там сознание, они ее поднимать, а она нихуя не поднимается. Ее к гинекологу, а она беременна! Из-за ее огромного живота, что всегда был, то никто ничего и не понял!       Филлис запихнула через силу последний кусок и молча ушла в комнату. Подойдя к зеркалу, она уставилась на свое отражение.       Как же ей было плохо. Неприятно. Противно. Мерзко. Ей было мерзко от самой себя. От своего тела. Никогда раньше Филлис не слышала подобного в свою сторону, а сейчас, в Лондоне, ей приходилось это выслушивать не раз и не два и не три. А еще и ощущать, ощущать себя вещью, предметом.       Никто и никогда не смел опускаться до такого уровня. Никто и никогда не смел даже посмотреть на Филлис пошлым взглядом. Интересно, а почему? Фред и Джордж. Они всегда были рядом, где бы она не была — они рядом. Она ничего подобного не слышала из-за них. Они всегда ставили на место ее обидчиков. Все настолько привыкли, что на Филлис нельзя даже смотреть, ведь можно сразу получить от близнецов. Особенно привыкла сама Филлис. Привыкла, что никто ее не использует и не оценивает ее тело: сейчас для нее это было дикостью. Может у маглов это норма?       Да какая нахуй норма? Это никогда не может быть нормой! Ни у кого и нигде! Девушка — это девушка, а не секс-игрушка или просто какая-то оценочная вещь.       Филлис хотелось просто заплакать. Она так изменилась за эти две недели. Плечи уже не были расправлены, а спина не выпрямлена. Голова опущена, как и взгляд. Ноги подкашивались, а руки не находили себе места. Филлис перестала быть Филлис. В зеркале отражалась обычная девушка, безродная глупышка. Где же та самая Филлис Кассиопея Блэк? Которая знает себе цену, в чьем взгляде чувствуется непробиваемый холод, но для близких эти глаза расцветали. Филлис Кассиопея Блэк, которая была всегда хладнокровна, которая могла решить проблему в два счета, которая не давала волю эмоциям и чувствам. Филлис Кассиопея Блэк, которая придумывала разные шутки и розыгрыши, которая всегда выходила сухой из воды, где она?       Снова это желание. Снова хотелось разбить зеркало на маленькие кусочки и водить осколками по телу, пока эта ничтожная плоть не лишиться всей крови. Она снова подошла к зеркалу, с вытянутым локтем. Затуманенным взором, Филлис уже размахнулась, но тут прозвучал оглушающий стук в дверь.       — Филлис, открывай, милая! — это был Бейкер.       — Что тебе надо? — крикнула она.       — Ты.

***

      — В каком смысле? Почему вы не сказали сразу? Почему? Почему дали ей уйти?! — Сириус держался за голову, обращаясь к Гермионе, Гарри и Рону.       — Согласна, надо было тебе, Рон, тут же бежать вниз и все рассказать. — сказала миссис Уизли.       — Она сказала, куда ушла? — спросил Римус.       — Нет, — отвечал Гарри.       — Черт, черт, черт, — Сириус встал изо стола, покидая кухню.       — Он никуда не уйдет, — сказал Римус, видя вопросительный взгляд Молли.       — Идите, дети, скоро спать, время… Ужас! Половина двенадцатого! Все по кроватям! — миссис Уизли пошла всех отправлять по спальням, а за ней Люпин.       Фред, только когда услышал, что мать ушла, встал и снова принялся расхаживать по комнате.       — Фред, твою мать, спи! — пробормотал Джордж.       — Не лезь ко мне, — рыкнул Фред.       Фред не находил место своей злости. Он переживал за Филлис, а она снова убежала. Пришла в этом дом, забрала вещи и ушла. Да пусть услышит его молитвы Всевышний и Всенижний, чтобы это наконец кончилось. Как ему хотелось отомстить девушке. Чтобы она, как и он страдала, мучалась, думая, как же он там! Чтобы Филлис ощутила всю его боль на своей шкуре.

***

      — Уйди отсюда, — прохрипела Филлис, опираясь о стену.       — Не груби старшим! Я просто пожелаю тебе спокойной ночи… — Бейкер буквально выламывал дверь.       Филлис нанесла на нее пару защитных заклинаний, так что даже если он откроет дверь, то зайти не сможет.       — Не бойся, милая, я просто хочу обнять тебя и пожелать сладких снов! Открой, блять, дверь! — голос мужчины начал срываться.       Филлис молчала.       — Открывай, открывай же!       Выхода не было. Девушка словно пуля начала носиться по комнате, собирая все вещи. Быстро надев брюки и футболку, она открыла окно и трансгрессировала.       Открыв глаза, Филлис заметила, что стоит под деревом. Напротив стояли дома. Она медленно подошла к ним.       — Одиннадцать, тринадцать, четыр… Стоп! Где двенадцатый? — Филлис уставилась на дом, — так вот где я… Площадь Гриммо…       Время было двенадцать ночи. Делать нечего, Филлис пробралась в только что появившийся дом.       Была темнота. Значит все спят. Девушка устало прошла на кухню. Еды не было. Пришлось заваривать чай. Достав с рюкзака листок пергамента, она перечитала все стихи, что писала за эти два дня.

Спустя года

Мы встретились

С тобою,

Ну, поведай, как же

Поменялась жизнь.

На меня все беды валятся

Горою,

Кажется, что мне дорога

Вниз.

В тебе все так же нет

Изъянов,

Я по прежнему люблю твои

Глаза.

Ты смотришь на меня…

Не так как раньше…

Неужели

Ты совсем забыл

Меня?

***

Шум прибоя

Слух ласкал,

Полумесяц на небосводе

Путникам дорогу

Освещал.

Ты лежишь на моем плече

Худом,

Момент затягивая в

Вечность.

Больше нам

Не быть

Вдвоем.

Не заметна

Была вся

Бессердечность.

Истошный крик,

Помутнение рассудка…

Твое тело море поглотит,

Ты была близка

С ублюдком.

В грязном море отражение

Свое вижу.

Мерзко от одних лишь

Глаз.

Я ныряю в волны рая, умирая.

Море было создано

Для

Нас.

***

Кровь мою

До дна

Испил,

Глаза выколол,

Кости разломал.

Снова вместе,

Он

и Я.

Это безликая масса,

Что выводит меня

из себя.

От нее мне становится

Хуже.

Мной руководит.

Он — это Я.

***

      — Отлично… — прошептала Филлис, собирая бумаги.       Она собрала все и пошла на четвертый этаж, в свою комнату. Она убралась у себя, переоделась и легла спать.       — Так, все здесь? У меня вопрос, кто последний пил чай? — возмущенно спросила миссис Уизли. — Я утром приходу, а тут стоит три кружки, три кружки, с чаем!       Все лишь отрицательно махнули головами.       — Так, если никто не пил, то откуда они тут взялись?       — Кикимер решил угостить своих предков на стене! — прыснул Джордж.       — Какой чай был? — спросил Римус.       — Зеленый, — ответила Молли. — Еще и сахар весь рассыпан!       — Сириус… — Люпин медленно повернулся к другу.       — Ты же не хочешь сказать… — прошептал Сириус и тут же рванул на четвертый этаж.       Распахнув комнату, он заметил, что здесь стало куда чище, а на кровати… На кровати лежала маленькая фигурка, полностью закутавшись под оделяло. О великие боги Египта и всех стран вместе! Сириус облокотился на косяк, держась за сердце. Его распирало от радости. Филлис вернулась.       — Фили… — Сириус робко подошел к кровати.       — Кто такая? — пробормотала Филлис.       — Мерлин, Филлис, вставай!       — Не вижу необходимости, — она накрыла голову одеялом.       — Где ты была? — Сириус скинул с нее одеяло, заставляя встать. — Знаешь, как мы переживали?       — Я была много где… — тихо сказала Филлис, боясь смотреть в глаза отцу. — К сожалению, сбежать от самой себя у меня не вышло…       — Девочка моя… — Блэк притянул ее к себе, обнимая. — Я не перенес бы твоей потери…       — А я думала, что вы рады…       — Как ты могла вообще так подумать?! Мы все тут места себе не находили! — воскликнул Сириус. — Давай, переодевайся и пошли на кухню.       Он вышел с комнаты и Филлис осталась одна. Паника начала захватывать разум, она сдерживалась, чтобы просто не сбежать вновь. Как все отреагируют на нее? Ей придется извиниться… Как же это будет тяжело…       Когда она вышла, Сириус видел, что она стала совсем скованная и даже сейчас, ссутулившись, Филлис смотрела в пол.       — Не переживай, все будет хорошо, — он поцеловал ее в лоб и, положив руку на спину, повел на кухню.       Филлис сдерживала свой страх.       «Замени страх на любопытство, следуй за своим интересом» — постоянно говорила ей Астрид.       Вот и сейчас, Филлис отчаянно пыталась заменить нарастающий страх на любопытство.       — У меня радостные новости, — сказал Сириус, проходя на кухню.       Он взял Филлис за руку, показывая ее всем.       Филлис было страшно. Она боялась смотреть на всех, кто находился на кухне, чувствуя на себе их пристальные взгляды. Её обычно уверенная осанка исчезла: спина была согнута, голова опущена вниз, а руки нервно теребили край её платья, не зная, куда себя деть. Каждый взгляд, направленный на неё, ощущался как тяжёлый груз, давящий на плечи.       Перед ними стояла не та Филлис, которую все знали. Её обычно ясные и твёрдые зелёные глаза были полны страха и смятения. Она не могла собраться с мыслями, чувствуя, как тишина заполняет пространство вокруг неё, становясь всё более угнетающей.       Молчание. То, чего она боялась больше всего. Это давящее и тяжелое молчание казалось невыносимым. Тишина убивала её изнутри, не оставляя шансов на спасение. Каждая секунда казалась вечностью, и Филлис не знала, как долго ещё сможет выдержать это испытание.       — Фили, — Люпин первый встал изо стола, подходя к девушке.       Он обнял ее, крепко прижимая ее к себя, словно боялся отпускать.       — Римус, мне страшно… — прошептала Филлис.       — Не бойся, я и твой отец рядом.       Он отстранился. Филлис снова взглянула на людей за столом. Вот, Джордж, бежит к ней. Он поднял ее на руки и закружил.       — Мерлин, Филин, как я скучал… — он обнимал ее все сильнее. — Я так боялся за тебя… Как хорошо, что ты жива…       — А как скучала я…       Вот, к Филлис подходит мистер Уизли, Тонкс, Билл, Джинни, Гарри, Рон и даже Гермиона с миссис Уизли. Все рады, что Филлис вернулась, все, все — кроме Фреда. Он так и остался сидеть за столом, один. Филлис посмотрела на него, но тут же отвела взгляд. От такого взора стало страшно. Он смотрел на нее с такой болью и злостью, что, казалось, готов убить ее.       Как назло ей пришлось сидеть за завтраком напротив него. Радовало, что Джордж и Билл, что сидели по обе стороны, все время расспрашивали обо всем. Приходилось постоянно уходить от ответа, лишь бы не расплакаться, вспоминая это все.       — Я дико извиняюсь, но… — Филлис посмотрела на миссис Уизли, — вы не знаете как от этого избавиться? — она показала левую руку, обмотанную бинтом. — Прошло две недели, но все равно идет кровь…       — Подойди, — миссис Уизли нацепила очки, — развяжи.       Филлис стянула бинты. Все, кто это увидел — ахнули. На всю ладонь была растянута глубочайшая рана, которая, казалось, только растет, а где-то был гной.       — О боги, это из-за аварии? — спросила Молли, рассматривая руку.       — Нет, это… — Филлис закусила губу. — Это неважно…       — Нет, важно, — твердо сказал Джордж.       — Долгая история, — отмахнулась Филлис. — Потом расскажу…       Миссис Уизли провела палочкой над ладонью, что-то бормоча. И вот, раны словно и не было.       — Спасибо вам, честно, — Филлис чуть склонила голову, проходя на свое место.       — Расскажи, что с тобой было, где жила? — любопытствовала Джинни.       — А как ты справилась с Пожирателем? — спросила Тонкс.       — Как так получилось, с аварией? — удивился мистер Уизли.       — Хватит! — крикнули в голос Филлис, Джордж и Фред.       Филлис и Джордж уставились на Фреда, что, кажется, сам удивился, что так сказал.       — Итак голова болит, еще вы кричите, — пробормотал Фред, отворачиваясь.       — Я не понимаю твоего поведения, братец, — начал Джордж, — больше всех переживал за Филлис, а сейчас даже не смотришь на нее! Что с тобой?       — Не твое дело! — рявкнул Фред.       — Или что? Все? Тебе все это время было все равно? Ты ради Сириуса тут ломал комедию, как тебе плохо?!       — Джордж…       — Фред… — Сириус оглядел парня, — это правда?       — Я… Нет, то есть… У меня…       — Довольно! — Блэк встал со своего места, — я предупреждал тебя…       — Сириус, стой! — взмолился Фред.       — Для тебя, я — мистер Блэк! Нас ждет разговор.       — Сириус, не надо… — миссис Уизли чуть не плача посмотрела на бывшего узника.       — Надо, Молли, может он даже от тебя всего этого и нахватался!       Филлис несмело встала изо стола, и тенью проскользнула из кухни. Забежав в свою комнату, она медленно опустилась на кровать, а с глаз покатились неконтролируемые слезы.       — Филлис, открой дверь! — это был Джордж.       Снова к ней ломятся…       Но ведь это Джордж… Джорджа бояться нельзя.       Филлис отворила дверь палочкой. Джордж влетел в ее комнату и медленно подошел к девушке.       — Фили… Мне жаль… — он сел рядом с ней, кладя руку на спину.       — Это мне жаль, Джордж… Во всем виновата только я, везде. Со мной одни проблемы.       — Нет, Филлис… — он обнял ее. — Ты просто удивительная девушка, я так рад, что мы с тобой друзья… Фред идиот, что просто следует чувствам, а ты… Ты та, которая решает все проблемы, которая может сделать всё!       — Я не решаю проблемы, а сбегаю от них, — грустно усмехнулась Филлис. — Бабушка права, я ничтожество…       — Твоя бабка — ненормальная психичка! Не смей слушать ее, — Джордж заставил ее посмотреть на себя. — Помни, что тебе говорит Сириус, Римус, мы, в конце концов. За это время, что я тут, я столько раз услышал от Сириуса, как ты похожа на свою маму… Так думай об этом, думай, что ты такая же как она. Филлис Блэк, ты сильная и стойкая девушка, что справляется со всем.       — Джордж, меня чуть не убили, не изнасиловали и не убили снова… — прошептала Филлис со слезами на глазах. — Я никак не могу быть сильной… Я просто не могу… Мне страшно…       — Я… Филлис, прости… — Джордж не знал, что ему сказать, он просто шокировано смотрел на подругу.       — Ничего страшного, все в порядке.       — Нет, дорогая, не в порядке, — он взял ее за руку. — Я не вижу того огонька в зеленых глазах… Нет той Филлис, которую я знаю, которая ходит гордо, подняв голову.       — Джордж, на протяжение этих дней меня видели секс-игрушкой, — сквозь зубы сказала Филлис, поднимая взгляд. — Маглы ужасны… Теперь я понимаю свою бабушку… Они…       — Так, тихо, — он остановил ее. — Везде есть плохие люди, среди маглов и волшебников, просто здесь ты всегда с нами, никто не смеет даже плохо взглянуть на тебя. Там ты была совсем одна. Сейчас тебе боятся нечего, ты можешь вновь быть собой. Я, Сириус, Римус, все помогут тебе.       — Я не хочу рассказывать отцу и Римусу, что со мной было, — поежилась Филлис. — Я постараюсь, Джордж. Мне самой не нравится это зажатость… Словно, становлюсь как и большинство.       — Вот умничка, главное помни, что ты не одна, — Джордж улыбнулся и вновь обнял подругу.

***

      Прошел день. Миссис Уизли звала всех на обед. Филлис спустилась самая последняя.       — Можно минуточку внимания…? — Филлис мялась на месте, не зная, с чего начать. — Прошу… извините меня… Я действительно ужасно себя вела, признаю. Причину назвать не могу, сама не поняла, что это было… Надеюсь на ваше понимание.       — Мы рады, Филлис, что ты осознала свою ошибку, — мистер Уизли одарил ее теплой улыбкой.       — Я, в принципе, осознавала, но не могла противостоять гневу… — пожала плечами Филлис, садясь к Джорджу.       — Молодец, — Джордж потрепал ее по голове.       — Почему извиняться так тяжело…? — прошептала Филлис, слегка зажмуриваясь, от его прикосновения.       — Ты ведь не привыкла, — усмехнулся Джордж, протягивая ей порцию запеканки.

***

      Фред до сих пор не разговаривал с Филлис. Он лишь наблюдал, как она мило беседует с Джорджем и чувство ревности вновь начало гореть в нем, как огонь.       — Со школы, — Филлис отдала конверт Джордж и кинула конверт Фреду.       — Ставлю все свое состояние! Ты капитан команды по квиддичу! — сказал Джордж, наблюдая как подруга читает письмо.       — Жаль, но видать мне не судьба стать капитаном, — хмыкнула Филлис. — Но, так и лучше, хотя я не против покомандовать людьми…       — Никто не удивлен, — прошептал Фред.       — Надо говорить «Кто удивлен поднимите руку! Никто не поднял, интересно, почему?», запомнил, Фредди? — Филлис специально дразнила Фреда.       Фред поднял взгляд на нее. На него смотрели глаза, словно берилл. Глаза, в которых горели зеленые, азартные, вызывающие огоньки. Как же он хотел прямо сейчас встать, прижать ее к стене, держа руку на ее талии, лишь бы почувствовать над ней власть. Почувствовать, готова ли она ему отдаться, доверяет ли она ему.       Она чаще стала называть его «Фредди», хотя раньше даже не упоминала о нем так. Словно специально все свои дела делала прямо перед его носом. Ведь обязательно нужно было вытирать стол, стоя буквально вплотную к нему. Она, кажется, проверяла его на прочность. Ей, кажись, было весело, но не ему.       Филлис понимала, что еще чуть-чуть и Фред не выдержит ее кошачьих игр. Он скоро сорвется. Но она не могла не побесить его. Все-таки, ее не было две недели, а он ее встретил самым холоднейшим приемом! Так пусть теперь сам мучается! Она сделает все, чтобы он страдал, страдал от того, что не может к ней даже подойти. Ведь сам этого хотел.       — Пошлите к Рону и Гарри, — Джордж схватил Руку Филлис и Фреда, трансгрессировав.       — Мы тут задались вопросом: кто вставил в список книгу Слинкхарда? — сказал Фред как ни в чем не бывало.       — Потому что это означает, что Дамблдор нашел таки нового учителя защиты от Темных искусств, — подхватил Джордж.       — Вовремя он, однако, — заметил Фред.       — О чем это вы? — спросил Гарри в голос с Филлис.       — Несколько недель назад мы Удлинителем ушей подслушали один разговор родителей, — сказал Фред, смотря лишь на Гарри, — и усвоили из него, что Дамблдор никак не может найти человека на эту должность.       — Неудивительно, если вспомнить, что сталось с предыдущими четырьмя, — вставил Джордж.       — Один уволился, другой умер, у третьего отшибло память, четвертый девять месяцев провел в сундуке, — сказал Гарри, загибая пальцы. — М-да, понятно.       — Что с тобой, Рон? — спросила Филлис. Рон неподвижно стоял, приоткрыв рот, и смотрел на письмо, присланное ему из Хогвартса.       — Что там такое? — нетерпеливо спросил Фред и, обойдя Рона, посмотрел на пергамент через его плечо.       Нижняя челюсть Фреда тоже отвисла.       — Староста? — проговорил он, не веря своим глазам. — Староста?       Джордж с Филлис метнулись вперед, Джордж вырвал у Рона из другой руки конверт и перевернул. На его ладонь выпало что-то алое с золотом.       — Не может быть, — произнес Джордж глухим голосом.       — Ошибка, — сказал Фред. Выхватив у Рона письмо, он поднял его к свету, словно проверял на водяные знаки. — Никто в здравом уме не способен сделать Рона старостой.       Филлис, Фред и Джордж разом повернули головы к Гарри.       — Мы на все сто были уверены, что это будешь ты! — воскликнул Фред таким тоном, словно Гарри в чем-то его обманул.       — Мы думали, у Дамблдора и варианта другого нет, кроме тебя! — негодующе подхватил Джордж.       — Как могло быть так, что старостой становиться Рон, если у нас есть Гарри Поттер?! — Филлис нахмурила брови.       — И Турнир Трех Волшебников выиграл, и чего только не совершил! — сказал Фред.       — Я думаю, против него сработали всякие идиотские соображения, — сказал Джордж, оборачиваясь к Фреду.       — Да, — задумчиво произнес тот. — Да, Гарри, слишком уж ты много хлопот им доставил. Что ж, по крайней мере мы увидели их предпочтения.       Он подошел к Гарри и хлопнул его по спине, одновременно бросая на Рона уничтожающий взгляд.       — Староста… Малышок Ронни — староста!       — Представляю себе мамину реакцию. Заранее тошнит. О-о-о! — простонал Джордж и с отвращением швырнул Рону обратно значок старосты, как будто мог о него испачкаться.       — О-о-о, наш Рон староста! Рон, что-нибудь хочешь? Я сделаю ради тебя все! — Филлис спародировала миссис Уизли.       Джордж засмеялся, кивая головой, мол так и будет, да даже Фред улыбнулся.       Рон, который не сказал пока что ни слова, посмотрел на значок секунду-другую и протянул его Гарри, точно просил подтвердить его подлинность. Там стояло большое «С» поверх гриффиндорского льва.       Дверь со стуком распахнулась. В комнату ворвалась Гермиона — щеки пылают, волосы развеваются. В руке она держала конверт.       — Вы… вы получили уже?..       Она увидела в руке у Гарри значок и вскрикнула.       — Я знала, знала! — восторженно объявила она и взмахнула своим письмом. — Я тоже, Гарри, я тоже!       — Нет, нет, — быстро проговорил Гарри и сунул значок Рону. — Это Рон, а не я.       — Что — это?       — Рон староста, а не я, — объяснил Гарри.       — Рон? — спросила Гермиона, да так и осталась с открытым ртом. — Но… Вы уверены? Я хотела сказать…       Она покраснела. Рон посмотрел на нее с вызовом.       — Письмо пришло на мое имя, — сказал он.       — Я… — Гермиона была совершенно сбита с толку. — Ну… здорово! Поздравляю, Рон! Это просто…       — Неожиданность, — подсказал Джордж.       — Ого, посмотри, как Гарри староста, так все! Радость, пьянка и разгулья, а как Рон, так значит просто «поздравляю»! Не ожидала, Грейнджер, думала, ты всех своих друзей любишь и поддерживаешь! — Филлис усмехнулась и покачала головой.       — Нет… — Гермиона зарделась еще ярче. — Почему, вовсе нет. Рон сделал массу всего… Он действительно…       Дверь позади нее открылась чуть шире, и в комнату, пятясь, вошла миссис Уизли со стопкой свежевыстиранных мантий.       — Джинни говорит, прислали наконец списки книг, — сказала она, мельком увидев конверты по дороге к кровати и начав раскладывать мантии на две стопки. — Дайте их мне, я отправлюсь сегодня в Косой переулок и получу ваши книги, пока вы собираете вещи. Рон, я куплю тебе новые пижамы, какого цвета ты хочешь?       — Купи ему красные с золотом под цвет его значка, — съехидничал Джордж.       — Под цвет чего? — рассеянно переспросила миссис Уизли, скатывая пару бордовых носков и кладя их поверх стопки Рона.       — Значка, — сказал Фред с видом человека, желающего побыстрей разделаться с самым худшим. — Его прелестного нового блестящего значка старосты.       Слова Фреда не сразу вошли в сознание миссис Уизли, занятое пижамами.       — Его… но… Рон, ты же не…       Рон показал ей значок.       Миссис Уизли вскрикнула, в точности как Гермиона.       — Поверить не могу! Просто поверить не могу! Рон, дорогой мой, как чудесно! Староста! Это у нас уже семейная традиция!       — А мы с Фредом, значит, не члены семьи? Соседи? — возмутился Джордж, когда мать, оттолкнув его, кинулась обнимать младшего сына.       — Ай, Джордж! — Филлис упала на пол.       — Извини, просто видишь, мы тут вовсе лишние, мы же не относимся к этой семье! — сказал Джордж, помогая подруге встать.       — Мы же не старосты! — закончил за него Фред.       — Вот отец обрадуется! Рон, я так тобой горжусь, какая прекрасная новость! А потом ты, может быть, станешь старостой школы, как Билл и Перси, это только первый шаг! Какая радость, какая радость среди этих волнений, я просто в восторге, Ронни…       Филлис, Фред и Джордж дружно издавали у нее за спиной рвотные звуки, но миссис Уизли ничего не слышала. Крепко обвив руками шею Рона, она осыпала поцелуями его лицо, которое краснотой уже превзошло значок старосты.       — Мама… не надо… мама, успокойся… — бормотал он, отталкивая ее.       Она выпустила его и, с трудом переводя дыхание, сказала:       — Ну, и что это будет? Перси мы подарили сову, но у тебя-то она уже есть.       — Т-ты о чем? — спросил Рон, не смея поверить своим ушам.       — Тебе полагается за это подарок! — с любовью воскликнула миссис Уизли. — Может быть, красивую новую парадную мантию?       — Не надо, мы уже ему купили, — мрачно сказал Фред с таким видом, будто всей душой сожалеет о такой щедрости.       — Или новый котел? Старый, который достался тебе от Чарли, уже ржавый-прержавый. Или, может быть, новую крысу? Ты ведь любил Коросту…       — Мама, — отважился Рон, — а можно мне новую метлу?       У миссис Уизли слегка вытянулось лицо. Метла — вещь недешевая.       — Не обязательно самую лучшую! — поспешит добавить Рон. — Просто… новую, старая очень уж надоела.       Миссис Уизли заколебалась, потом улыбнулась.       — Ну конечно можно… Так, хорошо, если еще и метлу покупать, мне надо поторапливаться. До свидания, до свидания… Надо же, мой маленький Ронни — староста! И не забудьте уложить чемоданы… Староста… Я дрожу, я вся дрожу…       Она еще раз чмокнула Рона в щеку, громко шмыгнула носом и суетливо вышла из комнаты. Фред и Джордж обменялись взглядами.       — Ничего, если мы не будем целовать тебя, Рон? — произнес Фред издевательски-участливо.       — Можем, если хочешь, сделать реверанс, — добавил Джордж.       — Ради такого, я тебе стих посвящу, — прыснула Филлис.       — Заткнитесь вы, ну! — сказал Рон, бросив на них злой взгляд.       — А то что? — спросил Фред, по лицу которого расползалась ехидная улыбка. — Оставишь нас после уроков?       — Вот бы посмотреть, как он попытается, — ухмыльнулся Джордж.       — Еще как оставит, если будете вредничать! — гневно воскликнула Гермиона.       — О, милая Грейнджер, — Филлис заулыбалась. — Я обязательно что-то придумаю и никто никого не оставит.       Фред и Джордж расхохотались. Рон пробормотал:       — Ладно, Гермиона, хватит.       — Джордж, а Джордж! Нам надо будет вести себя поаккуратнее, — сказал Фред, притворно задрожав от страха. — С этими двумя блюстителями порядка шутки плохи.       — Да, похоже, нашим беззаконным шалостям пришел конец, но ничего, у нас есть Филлис, она нас спасет! — сокрушенно покачал головой Джордж.       И с очередным громким хлопком близнецы с девушкой исчезли.

***

      Вечером был ужин. На кухне миссис Уизли повесила над заставленным всякой снедью столом алое полотнище с надписью:

ПОЗДРАВЛЯЕМ

НОВЫХ СТАРОСТ

РОНА И ГЕРМИОНУ!

      — Сегодня у нас будет не простой сидячий ужин, а небольшой праздничный фуршет, — сказала она Гарри, Рону, Гермионе, Фреду, Джорджу и Джинни, когда они вошли в помещение. — Твой отец и Билл скоро будут здесь, Рон. Я послала им обоим сов, и они в восторге, — добавила она, сияя. Фред закатил глаза.       Филлис, Сириус, Люпин, Тонкс и Кингсли Бруствер уже были на кухне. Вскоре, вошел, тяжело ступая, Грозный Глаз Грюм.       — Я так рада видеть тебя здесь, Аластор, — приветливо сказала миссис Уизли, когда Грозный Глаз скинул с плеч дорожную мантию. — Мы давным-давно еще хотели тебя попросить: не мог бы ты заглянуть в письменный стол в гостиной и сказать, что там внутри? Мы не решились его открыть — вдруг там что-то действительно скверное.       — Конечно, Молли…       Ярко-голубой волшебный глаз Грюма крутанулся вверх и замер, уставясь в кухонный потолок.       — Гостиная… — прорычал Грюм, и зрачок глаза сузился. — Стол в углу? Вижу, вижу… Да, это боггарт… Хочешь, чтобы я поднялся и разобрался с ним, Молли?       — Нет, нет, я сама потом, — светясь, успокоила его миссис Уизли. — Отдохни, выпей. У нас тут, честно сказать, маленькое торжество… — Она показала на алое полотнище. — Уже четвертый староста в семье! — с обожанием воскликнула она и взъерошила волосы Рона.       — Староста? — пророкотал Грюм и, глядя на Рона нормальным глазом, повернул волшебный так, что он смотрел теперь сквозь его, Грюма, висок.       Гарри отошел от Рона, подходя к Сириусу, Филлис и Римусу.       — Что ж, поздравляю, — сказал Грюм, не переставая таращиться на Рона нормальным глазом. — Лица, наделенные властью, частенько навлекают на себя неприятности, но раз Дамблдор тебя назначил, он, похоже, уверен, что ты способен противостоять большинству серьезных заклятий…       Рон явно не ожидал такого отклика на событие, но от необходимости что-то отвечать его избавило появление отца и старшего брата. Миссис Уизли была в таком хорошем расположении духа, что даже не стала им пенять на приход Наземникуса, которого они привели с собой. На нем было длинное пальто, которое в неожиданных местах странно топорщилось. Он категорически отказался его снять и положить вместе с дорожной мантией Грюма.       — Ну что же, я думаю, напрашивается тост, — сказал мистер Уизли, когда все наполнили кубки. Он поднял свой. — За Рона и Гермиону — новых старост Гриффиндора!       Все выпили и поаплодировали. Рон и Гермиона сияли в ответ улыбками.       — А я вот никогда не была старостой, — весело сказала Тонкс у Гарри за спиной, когда все двинулись к столу положить себе на тарелки еды. Волосы у нее были сегодня помидорного цвета и доходили до талии; ее можно было принять за старшую сестру Джинни. — Декан моего факультета сказал, что у меня нет кое-каких необходимых качеств.       — Каких именно? — спросила Джинни, выбирая печеную картофелину.       — Тех, какие нужны, чтобы самой хорошо себя вести, — объяснила Тонкс.       Филлис ухмыльнулась, смотря на Джорджа, Джинни засмеялась, а у Гермионы был такой вид, точно она не знала, смеяться ей или нет. В порядке компромисса она сделала большой глоток из кубка со сливочным пивом и закашлялась.       — А ты, Сириус? — спросила Джинни, хлопнув Гермиону по спине.       Сириус издал свой обычный лающий смешок.       — Никому в голову не могло прийти назначить меня старостой. Я только и знал, что на пару с Джеймсом сидел после уроков наказанный. Вот Люпин — другое дело, он был паинькой и ходил со значком.       — Дамблдор, видимо, надеялся, что я смогу хорошо повлиять на моих закадычных дружков, — сказал Люпин. — Вряд ли нужно добавлять, что я потерпел в этом полный провал.       Вскоре каждый разговаривал с кем только можно.       Миссис Уизли пустилась в обычные препирательства с Биллом по поводу его волос:       — Это уже ни в какие ворота не лезет, а ведь ты очень даже пригожий парень, гораздо красивей было бы покороче!       — Ну, что вы? Миссис Уизли, ему очень идет! Вы не представляете, что очень много девушек любят длинные волосы у парней, — Филлис встала на защиту Билла. — Я сама обожала длинные волосы Фреда…       — Спасибо, Филс, — Билл дал ей пять.       Миссис Уизли замолчала, виновато опустив взгляд. Филлис почувствовав напряжение, ушла в дальний угол, где стояли близнецы, Гарри и Назменикус.       — Смотри, что нам Флетчер принес, — сказал Джордж, показывая Филлис горсть каких-то сморщенных черных стручков. Хотя они лежали совершенно неподвижно, из них доносилось тихое дробное постукивание.       — Ядовитая фасоль Тентакула, — объяснил Джордж. — Нужна нам для Забастовочных завтраков, но она занесена в класс «С» и не подлежит продаже, поэтому раздобыть ее не так-то просто.       — Ну так что, Наземникус, десять галеонов за партию? — спросил Фред.       — А трудов-то мне каких стоило ее достать, — сказал Наземникус, и дряблые мешки под его налитыми кровью глазами отвисли еще ниже. — Как хотите, парни, двадцатник — и точка. Ни кната не сбавлю.       — Он шутник у нас, — сказал Фред Гарри.       — Это точно. Самая пока что смешная его шутка — шесть сиклей за сумку перьев нарла, — подхватил Джордж.       — Смотрите в оба, — тихо предостерег их Гарри.       — Ты чего? — спросил Фред. — Мама вовсю воркует про старосту Рона, опасности никакой.       — Вас Грюм может засечь, — объяснил Гарри. Наземникус беспокойно оглянулся.       — Твоя правда, — проворчал он. — Ну ладно, ребята, десять так десять, если по-быстрому.       — Молоток, Гарри! — восхищенно сказал Фред, когда Наземникус опустошил карманы в подставленные ладони близнецов и поспешно двинулся к еде. — Пошли отнесем наверх…       Филлис вместе с Гарри смотрела им вслед. Она не знала почему, но сейчас сердце тянуло неприятное чувство опустошенности. Она не разговаривала с Фредом, от чего было куда не приятней, особенно когда он говорил с Тонкс или Гермионой. Сейчас она смотрела ему в затылок, щенячьим взглядом.       Именно в этот момент Фред решил повернутся. Встретившись с жалобными, словно потерянными глазами Филлис, он чуть было не споткнулся. Быстро отвернувшись, он продолжил идти. Как же было сложно сдерживать себя в руках и не бросив все, развернуться и подбежать к Блэк.       — Что у вас с ним? — спросил Гарри.       — Ссоры, скандалы, обиды и месть, — монотонно пробормотала Филлис, идя снова к столу.       Миссис Уизли широко зевнула.       — Пойду разберусь с боггартом и лягу… Артур, проследи, пожалуйста, чтобы молодежь не слишком поздно отправилась спать. Гарри, милый, спокойной ночи.       Она вышла из кухни. Филлис еще немного послушала рассказ Рона о его метле, а после направилась в спальню. За ней шел Поттер.       Приближаясь к площадке второго этажа, они услышали звуки. В гостиной кто-то рыдал. Филлис и Гарри переглянулись.       — Кто здесь? — спросил Гарри.       Ответа не было. Рыдания продолжались. Прыгая через две ступеньки, Гарри взбежал на лестничную площадку, пересек ее и открыл дверь гостиной.       У темной стены, съежившись, стояла женщина. В руке волшебная палочка, все тело сотрясается от плача. На пыльном старом ковре в пятне лунного света, явно мертвый, лежал Рон.       — Миссис Уизли? — спросила Филлис.       — Р… р… ридикулус! — прорыдала миссис Уизли, трясущейся рукой направляя волшебную палочку на тело Рона.       Хлоп.       Мертвый Рон превратился в мертвого, распластанного на спине Билла. Глаза пустые, остекленевшие. Миссис Уизли зарыдала еще громче.       — Р… ридикулус! — крикнула она опять. Хлоп.       Теперь на полу лежал уже не Билл, а мистер Уизли. Тоже мертвый. Очки съехали, по лицу течет струйка крови.       — Нет! — простонала миссис Уизли. — Нет… Ридикулус! Ридикулус! Ридикулус!       Хлоп. Мертвые близнецы. Хлоп. Мертвый Перси. Хлоп. Мертвый Гарри…       — Миссис Уизли, выйдите отсюда! — закричал Гарри, глядя на свой собственный труп. — Пусть кто-нибудь другой…       — Выведи ее, Гарри, я справлюсь, позови Римуса или моего отца, — Филлис выбежала вперед и боггарт тут же стал меняться.       Перед Филлис начали поочередно появляться люди. Ее родители, Римус, близнецы. Каждый говорил, что она никчемная, что ничего не достойна и они жалеют, что общаются с ней.       — Ты мне не дочь, — холодно отрезал боггарт в виде Астрид. — Моя дочь никогда не вела себя так!       — Ридикулус… — прошептала Филлис, смотря в точно такие же зеленые глаза, как у нее.       В гостиную вбежал Сириус и Римус.       — Астрид…? — прошептал Сириус. — Твой боггарт…       — Мой боггарт любой из вас, кто говорит мне гадости, — объяснила Филлис.       — Ты так легко справилась с ним… — удивленно сказал Римус.       — Это вы еще себя не видели, — усмехнулась Блэк. — Неприятно было…       — Ты умничка, — Сириус подошел к дочери, — даже Молли не может справиться с боггартом, а ты…       — А я умом пошла в мать, — гордо сказала Филлис.       — Это точно, — улыбнулся Люпин.       — О… о… о! — давилась миссис Уизли. Потом, закрыв лицо руками, дала волю рыданиям.       — Молли, — сдержанно сказал, подойдя к ней, Люпин. — Молли, не надо…       Миг спустя она заливала слезами его плечо.       — Молли, это был всего-навсего боггарт, — успокаивал он ее, гладя по голове. — Всего-навсего жалкий боггарт…       — Я т-т-то и дело вижу их мертвыми! — горько жаловалась миссис Уизли. — То и д-д-дело! Мне в-в-все время это снится…       Сириус разглядывал то место на ковре, где только что стоял боггарт, принявший вид его жены.       — Н-н-не говорите Артуру, — всхлипывала миссис Уизли, яростно утирая глаза рукавом. — Н-н-не хочу, чтобы он знал… вот ведь какая я глупая…       Люпин подал ей платок, и она высморкалась.       — Прости меня, Гарри. Что ты будешь теперь обо мне думать? — дрожащим голосом проговорила она. — От боггарта не могла избавиться…       — Ну что вы, — запротестовал Гарри, пытаясь улыбнуться.       — Просто я с-с-совсем извелась, — сказала она, и слезы снова брызнули из глаз. — Половина с-с-семьи в Ордене, это б-б-будет чудо, если мы все уцелеем… А П-П-Перси с нами не разговаривает… Что, если случится к-к-какая-нибудь беда, а мы с ним т-т-так и не помиримся? А если мы с Артуром п-п-погибнем, кто позаботится о Роне и Джинни?       — Молли, перестань, — твердым голосом сказал Люпин. — Сейчас все не так, как в тот раз. Орден лучше подготовлен, и мы начали вовремя, мы знаем, чего хочет Волан-де-Морт…       Услышав это имя, миссис Уизли в ужасе вскрикнула.       — Стыдно, Молли, когда же ты наконец привыкнешь… Пойми, я не обещаю, что никто не пострадает, никто никогда этого не может обещать, но мы в гораздо лучшем положении, чем в прошлый раз. Ты не понимаешь, потому что не была тогда в Ордене. В прошлый раз на каждого из нас приходилось двадцать Пожирателей смерти, и они расправлялись с нами поодиночке.       — Насчет Перси не беспокойся, — отрывисто сказал Сириус. — Он приползет обратно. Это всего-навсего вопрос времени. Как только Волан-де-Морт выступит в открытую, Министерство полным составом запросит у нас прощения. И я лично не уверен, что прощу, — закончил он с горечью.       — А что касается судьбы Рона и Джинни, если вы с Артуром погибнете, — сказал Люпин, еле заметно улыбаясь, — ты что думаешь, мы дадим им умереть с голоду?       На лице миссис Уизли проступила дрожащая улыбка.       — Вот ведь какая я глупая, — повторила она, утирая глаза.

***

      Утром Филлис проснулась самая первая. Надев белую рубашку и черные брюки, она стала собирать чемодан в школу.       В доме все бурлило. Фред и Джордж опять набедокурили. Свои чемоданы, которые им лень было нести, они, применив колдовство, отправили вниз по воздуху. Чемоданы сбили с ног Джинни, которая шла по лестнице, и девочка проскользила на животе два марша. Теперь миссис Блэк и миссис Уизли наперебой надсаживали глотки.       — Могли нанести ей серьезную травму, кретины!       — Грязные полукровки! Прочь из дома моих отцов!       Филлис, выдохнув, хотела закрыть портьеры, но поняла, что крики миссис Уизли ей не заглушить.       — Гарри, ты пойдешь со мной и Тонкс! — крикнула миссис Уизли поверх нескончаемого визга: «Грязнокровки! Отребье! Дрянь!» — Чемодан и сову оставь, багажом займется Аластор… Ну как же так, Сириус, Дамблдор ведь ясно сказал: нет!       Среди чемоданов, которыми был заставлен весь коридор, сидел черный пес, похожий на медведя.       — Просто нет слов… — в отчаянии сказала миссис Уизли. — Учти, своей головой будешь отвечать!       Пес заскулил, указывая на Филлис, что вообще сидела на чемодане с пустым взглядом.       — Мерлин, Сириус! Филлис, пошли с нами, он не успокоиться! — миссис Уизли закатила глаза.       Она рывком открыла входную дверь и вышла на слабенькое сентябрьское солнце. Филлис, Гарри и пес — за ней. Дверь за ними захлопнулась, и завывания миссис Блэк мгновенно утихли.       — А где Тонкс? — спросил Гарри, оглядываясь.       Едва они спустились с крыльца на тротуар, как дом номер двенадцать исчез.       — Вон она ждет, — сухо ответила миссис Уизли, стараясь не смотреть на идущего рядом черного пса.       На углу с ними поздоровалась старая дама. У нее были туго завитые седые букли, на которых покоилась фиолетовая шляпка с плоской тульей и загнутыми кверху полями.       — Привет, Гарри, о Филс, ты с нами? Круто! — подмигнула она. — Лучше бы, наверно, поторопиться, Молли, — добавила она, посмотрев на часы.       — Еще бы, еще бы, — простонала миссис Уизли, прибавляя шагу. — Но Грозный Глаз хотел, чтобы мы подождали Стерджиса. Если бы только Артур опять мог взять для нас машины в Министерстве… Но Фадж ему не одолжит сейчас даже пустую чернильницу… Как это маглы выдерживают путешествия без волшебства…       А громадный черный пес, радостно гавкнув, принялся носиться вокруг них, гоняться за голубями и преследовать свой собственный хвост. Гарри и Филлис начали смеяться. Сириус явно засиделся взаперти. Миссис Уизли поджала губы.       Они дошли до вокзала Кингс-Кросс за двадцать минут. По пути не произошло ничего примечательного — разве что Сириус, пугнул пару котов. Войдя внутрь вокзала, они стали вроде бы бесцельно прогуливаться у барьера, разделяющего девятую и десятую платформы. Улучив удобную минуту, каждый по очереди прислонялся к барьеру и без помех попадал на платформу номер девять и три четверти, около которой стоял, извергая черный дым и пыхтя паром, «Хогвартс-Экспресс». Перрон был полон школьников и провожающих.       — Только бы остальные не опоздали, — беспокоилась миссис Уизли, глядя назад, на железную арку, в которой они должны были появиться.       — О-о-о, какие люди, Филлис! Крутая псина! — Ли заулыбался.       — Здравствуй, Ли, насчет пса согласна! — подмигнула Филлис. Сириус бешено завилял хвостом.       — Ну наконец-то, — с облегчением вздохнула миссис Уизли. — Вот Аластор с багажом, глядите…       В фуражке носильщика, низко нахлобученной на не подходящие друг к другу глаза, сквозь арку проковылял Грюм, толкавший тележку с их чемоданами.       — Полный порядок, — вполголоса сказал он миссис Уизли и Тонкс. — Никакой слежки…       Несколько секунд спустя на платформе появился мистер Уизли с Роном и Гермионой. Они уже почти разгрузили тележку Грюма, когда пришел Люпин с Фредом, Джорджем и Джинни.       — Все спокойно? — прорычал Грюм.       — Да, — ответил Люпин.       — Я все равно буду жаловаться Дамблдору на Стерджиса, — сказал Грюм. — Уже второй раз за неделю его нет. Становится таким же ненадежным, как Наземникус.       — Ну, друзья, не зевайте там, — сказал Люпин, пожимая всем руки. — Пока, Фили! — Римус обнял крестницу.       — Это точно. Ушки на макушке, лишний раз не подставляться, — подхватил Грюм. — И помните, это ко всем относится, — поаккуратней с тем, что пишете в письмах. Сомневаетесь — вообще про это не пишите.       — Очень рада была со всеми вами познакомиться, — сказала Тонкс, обнимая Филлис, Гермиону и Джинни. — Надеюсь, скоро увидимся.       Машинист дал предупредительный свисток. Стоявшие на платформе школьники заторопились в вагоны.       — Быстрее, быстрее, — лихорадочно говорила миссис Уизли, обнимая всех без разбора. — Пишите… ведите себя хорошо… если что-нибудь забыли, мы пришлем… В поезд, в поезд, поторопитесь…       Громадный, черный пес, встал на задние лапы, а передние положил на плечи Филлис, лизнув ее щеку, он опустился и начал кружиться.       — Ради всего святого, Сириус, веди себя как положено собаке!       Филлис засмеялась и зашла в поезд, за Джорджем, развернувшись, она помахала всем на платформе стоящим.       Фигуры Тонкс, Люпина, Грюма, мистера и миссис Уизли быстро уплыли вбок, но черный пес, помахивая хвостом, вприпрыжку бежал и бежал рядом с окном. Нечетко видимые люди на платформе смеялись, глядя, как пес гонится за поездом. Потом поезд сделал поворот, и Сириус пропал из виду.       — Так, ребята, — сказал Фред, хлопнув в ладоши, — я не могу весь день тут стоять и лясы точить, мне надо поговорить с Ли по делу. Пока, до скорого. — он схватил Джорджа за локоть, уводя прочь.       Остальные тоже ушли, а Филлис осталась одна. Обернувшись, никого не было. Ей пришлось ковылять по вагонам, лишь бы найти себе место.

***

      Вестибюль был ярко освещен факелами, и шаги учеников по мощенному каменными плитами полу отдавались в нем эхом. Все двигались направо, к двустворчатой двери, которая вела в Большой зал. Предстоял пир по случаю начала учебного года.       До самого Большого зала, Филлис добиралась одна. Не было ни близнецов, ни Элизабет, ни Анджелины с Алисией.        Большом зале школьники рассаживались по факультетам за четыре длинных стола. Вверху простирался беззвездный черный потолок, неотличимый от неба, которое можно было видеть сквозь высокие окна. Вдоль столов в воздухе плавали свечи, освещая серебристых призраков, во множестве сновавших по залу, и учеников, которые оживленно переговаривались, обменивались летними новостями, выкрикивали приветствия друзьям с других факультетов, разглядывали друг у друга новые мантии и фасоны стрижки.       Филлис сидела за столом в гордом одиночестве. Вскоре по обе ее стороны сели ее сокурсники, с которыми она не общалась, а вдалеке виднелись рыжие макушки Фреда и Джорджа, что даже не пытались найти ее, просто переговаривались с Ли Джорданом. За столом Слизерина, Филлис заметила Элизабет, она разговаривала с какой-то девушкой, тоже не пытаясь искать подругу.       Филлис посмотрела за преподавательский стол. Все также, правда Хагрида не было, а была Граббли-Дерг. Но взгляд привлек совсем другая женщина. Низенькая и довольно толстая, она выглядела как большая бледная жаба. Лицо широкое и рыхлое, шея короткая, рот широченный, дряблый. Глаза крупные, круглые и немного навыкате. Она повязала голову ужасающей ярко-розовой лентой под цвет пушистой вязаной кофточки, которую надела поверх мантии.       В зал потянулась длинная вереница испуганных новичков, возглавляемая профессором МакГонагалл, которая несла табурет с древней Волшебной шляпой, во многих местах заплатанной и заштопанной. На тулье Шляпы около сильно потрепанных полей виднелся широкий разрез.       Разговоры в Большом зале разом умолкли. Первокурсники выстроились вдоль преподавательского стола лицом к остальным ученикам. Профессор МакГонагалл бережно поставила перед ними табурет и отступила.       Лица первокурсников, освещаемые огоньками свечей, казались очень бледными. Одного мальчонку, стоявшего в середине шеренги, била дрожь. Пока шляпа пела песню, Филлис не сводила взгляд с близнецов, что упорно продолжали ее игнорировать. Даже Джордж и то не смотрел на нее, хотя видел, что она сидит там.        Грозно окинув напоследок взглядом столы всех четырех факультетов, профессор МакГонагалл опустила глаза к длинному свитку пергамента и назвала первое имя:       — Аберкромби, Юан.       Вперед, спотыкаясь, вышел охваченный страхом мальчик. Он надел Шляпу, голова не утонула в ней целиком лишь благодаря большим оттопыренным ушам. Шляпа на мгновение задумалась, потом разрез в нижней части тульи снова зашевелился, и прозвучало:       — Гриффиндор!       Гриффиндорцы, громко зааплодировал, и Юан Аберкромби проковылял к их столу и сел; вид у него был такой, словно он мечтал провалиться сквозь пол и никогда больше не показываться никому на глаза.       Мало-помалу длинная шеренга новичков рассасывалась. Наконец Целлер Роза была зачислена в Пуффендуй, и профессор МакГонагалл, взяв табурет со Шляпой, вышла из зала. Встал директор школы профессор Дамблдор.       — Нашим новичкам, — звучно заговорил Дамблдор, сияя улыбкой и широко распахнув объятия, — добро пожаловать! Нашей старой гвардии — добро пожаловать в насиженные гнезда! Придет еще время для речей, но сейчас время для другого. Уплетайте за обе щеки!       Под общий смех и одобрительные аплодисменты Дамблдор аккуратно сел и перекинул длинную бороду через плечо, чтобы не лезла в тарелку. А тем временем в зале, откуда ни возьмись, появилась еда, и в таком количестве, что все пять длинных столов ломились от мяса, пирогов, овощных блюд, хлеба, соусов и кувшинов с тыквенным соком.       Филлис молча уставилась на кушанья. Лишь один взгляд на еду вызывал чувство тошноты. Пришлось сидеть и просто смотреть в стол.       Когда ученики покончили с едой и гомон в зале опять сделался громче, Дамблдор вновь поднялся на ноги. Разговоры мгновенно умолкли. Все повернулись к директору.       — Теперь, когда мы начали переваривать этот великолепный ужин, я, как обычно в начале учебного года, прошу вашего внимания к нескольким кратким сообщениям, — сказал Дамблдор. — Первокурсники должны запомнить, что лес на территории школы — запретная зона для учеников. Некоторые из наших старших школьников, надеюсь, теперь уже это запомнили. Мистер Филч, наш школьный смотритель, попросил меня — как он утверждает, в четыреста шестьдесят второй раз — напомнить вам, что в коридорах Хогвартса не разрешается применять волшебство. Действует и ряд других запретов, подробный перечень которых вывешен на двери кабинета мистера Филча.       У нас два изменения в преподавательском составе. Мы рады вновь приветствовать здесь профессора Граббли-Дерг, которая будет вести занятия по уходу за магическими существами. Я также с удовольствием представляю вам профессора Амбридж, нашего нового преподавателя защиты от Темных искусств.       Прозвучали вежливые, но довольно вялые аплодисменты. Дамблдор продолжал:       — Отбор в команды факультетов по квиддичу будет происходить…       Он умолк и с недоумением посмотрел на профессора Амбридж. Поскольку стоя она была лишь ненамного выше, чем сидя, все не сразу поняли, почему Дамблдор перестал говорить. Но тут послышалось ее негромкое «кхе, кхе» и стало ясно, что она поднялась на ноги и намерена держать речь.       Замешательство Дамблдора продлилось всего какую-нибудь секунду. Затем он проворно сел и уставил на профессора Амбридж пытливый взгляд, точно ничего на свете не желал сильнее, чем услышать ее выступление. Но другие преподаватели не сумели так искусно скрыть свое изумление. Брови профессора Стебль исчезли под растрепанными волосами, губы профессора МакГонагалл стали тоньше, чем Гарри когда-либо у нее видел. Ни разу еще новый учитель не осмелился перебить Дамблдора. Многие школьники ухмыльнулись: эта особа явно не знала, как принято вести себя в Хогвартсе.       Филлис покосилась на розовую жабу, лишь скривившись, она снова уставилась уже в пустой стол.       — Благодарю вас, директор, — жеманно улыбаясь, начала Амбридж, — за добрые слова приветствия.       Голосок у нее был высокий, девчоночий, с придыханием, она еще раз мелко откашлялась — «кхе, кхе» — и продолжала:       — Как приятно, доложу я вам, снова оказаться в Хогвартсе! — Она опять улыбнулась, обнажив очень острые зубы. — И увидеть столько обращенных ко мне счастливых маленьких лиц!       Филлис посмотрела на учеников, у всех на лицах и не было намека на улыбку. Наоборот, все были неприятно удивлены тем, что к ним обращаются как к пятилетним.       — Я с нетерпением жду знакомства с каждым из вас и убеждена, что мы станем очень хорошими друзьями!       Школьники начали переглядываться, некоторые с трудом подавляли смех.       Профессор Амбридж снова издала свое «кхе, кхе», но когда она опять заговорила, восторженного придыхания в голосе уже почти не слышалось. Он звучал куда более деловито. Слова были скучными и как будто вызубренными.       — Министерство магии неизменно считало обучение юных волшебников и волшебниц делом чрезвычайной важности. Редкостные дарования, с которыми вы родились, могут быть растрачены впустую, если их не развивать и не оттачивать бережными наставлениями. Древние навыки, которые выделяют волшебное сообщество из всех прочих, должны передаваться из поколения в поколение — иначе мы потеряем их навсегда. Беречь, приумножать и шлифовать сокровища магических познаний, накопленные нашими предками, — первейшая обязанность тех, кто посвятил себя благородному делу преподавания.       Тут профессор Амбридж сделала паузу и легонько кивнула коллегам, ни один из которых на этот знак внимания не ответил. Профессор МакГонагалл так сурово нахмурила темные брови, что стала очень похожа на хищную птицу. Гарри явственно увидел, как она обменялась многозначительным взглядом с профессором Стебль. Амбридж между тем в очередной раз кхекхекнула и заговорила дальше:       — Каждый новый директор Хогвартса привносил в трудное дело руководства этой древней школой нечто новое, и так оно и должно быть, ибо без прогресса нашим уделом стали бы застой и гниение. Однако прогресс ради прогресса поощрять не следует, ибо большая часть наших проверенных временем традиций в пересмотре не нуждается. Итак, необходимо равновесие между старым и новым, между постоянством и переменами, между традицией и новаторством…       Филлис давно не слушала ее, он буквально уже засыпала от этой монотонной речи.       …Она села. Дамблдор похлопал. Педагоги последовали его примеру, присоединился и кое-кто из учеников, но большей частью они просто прозевали конец речи, которой не слушали, и, прежде чем они могли зааплодировать по-настоящему, Дамблдор снова встал.       — Благодарю вас, профессор Амбридж, за чрезвычайно содержательное выступление, — сказал он с легким поклоном. — Итак, я продолжу. Отбор в команды по квиддичу будет происходить…

***

      Филлис, кажется, пришла в гостиную самая первая. Быстро залетев в свою спальню, она переоделась и залезла под одеяло. Скоро пришла Анджелина и Алисия, будто не замечая Филлис они все еще разговаривали, а после легли спать.       Завтра первый учебный день в этом последнем учебном году. Как он пройдет? Объяснят Филлис свое поведение близнецы? Встретится ли она с Элизабет? Соизволит с ней хоть кто-то поговорить?