Неправильные цветы: серебряный антуриум и стальная магнолия

Зеркало в серых разводах искажает отражение лица юноши. Маленький хрупкий стебель. Иначе про него не скажешь. В глазах стальной блеск, в теле — стержень. Юноша пригож, однако слишком женственен. Волосы белые коротко острижены и лежат в беспорядке, будто их только что отрубили ножом, не утруждая себя походом к цирюльнику. Наверное, так бы думали многие, увидев этого человека. Только вот плотная повязка больно сжимает грудь, затрудняя дыхание и заставляя выпрямиться. — Энни, доченька, не надо так себя мучить… Правда ведь рано или поздно раскроется, и тогда над нашей семьей еще большая тень нависнет, — мужчина подошел сзади и погладил ее по плечу. — Не беспокойся, отец, я сделаю все, чтобы этого не случилось. Может быть, нам еще повезет, и юная графиня Арлерт будет весьма понимающей, — Энни тяжело выдохнула и отвернулась от своего отражения. — Я уже достаточно позора принесла нашей семье. Если все опять пойдет наперекос, прошу, отрекись от меня. — Да как же я от тебя отрекусь, моя милая, — мужчина погладил ее по щеке. Внутри Энни сжался неприятный комок, из-за прикосновения, но она сдержалась. Все же это ее родной отец, а не какой-то мужчина с похотливыми мыслями. Только из-за того, что она терпеть не может этих мужчин, она и не ушла в эскорт. Отец был торговцем, но разорился после того, как ее изнасиловали два года назад. И с тех пор все потенциальные женихи, которые могли бы поправить их положение, все партнеры, да и большая часть покупателей, отвернулись от компании Леонхарта. Мать Энни умерла год назад от тяжелой болезни из-за того, что у их семьи не было денег на лекарство. Тогда Энни хотела начать торговать собой, дабы хоть немного средств собрать, но не смогла даже смотреть на мужское обнаженное тело. Пришлось подрабатывать как юноша, ведь девушек на работу не особо охотно брали. Но недавно ее отец тоже заболел. Требовались деньги и Энни решила ввязаться в очень странную авантюру: жениться. Правда, она не думала, что хоть одна девушка согласиться даже стоять с Энниаром Леонхартом рядом, но… — Юная графиня Арлерт будет ждать меня в полдень, отец, прошу, дай мне до конца привести себя в порядок. Мужчина напряженно сглотнул и покинул ее покои, оставив девушку наедине со своими мыслями. Было больно все это делать, но она не показывала своей боли, не показывала, как ей, черт возьми, тяжело. Не время и не место для этого. Имение Арлертов располагается за городом, путь не близкий, по-хорошему, стоило бы найти лошадь или повозку, но не в ее ситуации. Потому она выходит примерно за час и бредет по душным и пыльным городским улицам. Солнце печет нещадно, особенно после того, как Энни покидает город и идет по тракту, но укрыться от его лучей негде. У ворот поместья «юношу» встречают два охранника, которые кидают в ее сторону неодобрительный взгляд, будто уже все знают. Честно, за эти несколько лет, что она притворяется парнем, у нее развилась паранойя. — Кто таков будешь? — Энниар Леонхарт, по приглашению графини Арлерт, — Энни старается сделать свой голос как можно грубее, но выходит не очень. — А, нам говорили, проходите. Врата открываются, и девушка несмело шагает вперед. Сложно даже описать, насколько некомфортно ей тут находиться. И эту гнетущую атмосферу будто пытаясь добить, подкрепляет фраза мужчины позади. — М-да, а у этой юной графини хреноватый вкус. Хотя что нам судить, у богатеньких свои причуды. И именно сейчас Энни хочет исчезнуть: провалиться под землю, убежать из этого места, но продолжает свой путь на ватных, абсолютно не слушающихся ногах, и внутренне молится всем известным и неизвестным богам, чтобы Армин Арлерт оказалась понимающей девушкой. Когда дверь имения Арлертов раскрылась перед Энни, она уже почти не дышала от страха, однако служанка, встретившая ее, оказалась весьма приветливой и доброй дамой средних лет. Узнав о цели прибытия «молодого человека», она тут же проводила его на веранду, где сейчас по ее догадкам, должна была быть юная графиня Арлерт. Так и вышло. — Проходите, не стесняйтесь, Армин у нас девушка приличная и очень вежливая, — пролепетала служанка, после чего скрылась обратно в коридорах поместья, оставив «юношу» растерянно стоять у стеклянной двери. Энни взглянула на девушку на веранде: на тихо сидела и читала книгу. Насколько можно было судить — это был какой-то роман зарубежного современника, возможно, даже приключенческий. Но не сказать, что Энни особо разбиралась в литературе, да и читать не любила. Тяжело выдохнув и собравшись с мыслями, она все же отворила стеклянную дверь и вошла в открытое помещение. Но нее в тот же миг устремилась пара небесно-голубых очей. — З-здравствуйте, я Энни…ар. Энниар Леонхарт, вы вчера просили встречи со мной, вот я и явился. Кажется, что после такой простой фразы все силы напрочь покинули ее. Да и голос дрожал и слишком по-женски звучал. — Добрый день, господин Леонхарт, — голос самой Армин звучал слишком грубо, будто юношеский. — Простите, что мой голос звучит не благозвучно. К сожалению, еще в раннем детстве я перенесла тяжелую хворь, которая задела связки. — Ох, ничего страшного, как можете слышать, у меня с этим дела обстоят не особо лучше. К пятнадцати годам он так и не сломался. — А у нас с вами, как погляжу, общая проблема. Армин по-доброму улыбнулась Энни, и от этой улыбки у Леонхарт даже стало теплее на душе. После графиня поднялась со своего кресла и предстала перед юношей в полный рост. Энни поняла, что хоть Армин не особо рослая, но выше ее где-то на полголовы, если не больше. После «юноша» взял руку Арлерт и поцеловал, последовав правилам этикета. И это действие вызвало какую-то комичность, ведь ладонь графини выглядела во много раз мужественнее, чем у Энни: она была больше и шире. — Мне кажется, что мне было бы впору целовать вашу руку, а не вам мою, — усмехнулась Армин. — Тут вы правы, — усмехнулась Энни и тут же осеклась, вспомнив, с кем говорит. — Это я не к тому, что вы не женственны, я… — Право, не волнуйтесь, я все понимаю. Во взгляде небесно-голубых глаз читалось, что она понимает абсолютно все, знает маленькую тайну Энниара, насквозь прочла все мотивы и действия. «Опять паранойя», — вздрогнула Энни. — Прогуляемся по саду? Вы же не против? — Армин отвела взгляд от девушки. — Как вам будет угодно, юная госпожа. — Оставим официоз, не люблю его. В саду было многим прохладнее, нежели на тракте, и многим свободнее, чем в городе. Разговор был неловким и абсолютно не клеился, но пение птиц будто разбавляло эту часто повисавшую тишину между ними, потому она не угнетала. На лице Армин постоянно красовалась легкая улыбка и, если быть честным, она очаровывала Энни. Сложно было принять, что графиня, девушка, может так очаровывать ее. Однако иногда фальшь прямо чувствовалась во взгляде. Будто бы у Армин была какая-то тайна, а в этой тайне будто чувствовалось что-то родственное. Хоть разговоры были неловкими, между ними была связь: незримая, но слишком крепкая для первых часов знакомства. — Скажите, Энниар, а вы тоже чувствуете какой-то барьер между нами? Будто бы мы что-то хотим друг другу сказать, но не можем решиться? — Эм… — Энни отвела взгляд и стала исследовать глазами цветок за ним. — Может, это потому что мы всего пару часов знакомы. Армин будто бы сделалась грустной, но в следующий миг уже легко улыбалась, а позже проследила за взглядом Энни. — Это антуриум, цветок, который посадили в честь моего отца. Он считается символом мужского начала. — Вот как, — ухмыльнулся «юноша», — а у нас дома растут магнолии, которые отец посадил для моей матери. Жаль, что она недавно скончалась. — Ох, соболезную. — Да, ничего, это ведь естественно. Она долго болела, а с деньгами у нас в семье туго… По крайней мере было тогда. Армин прищурилась, а после как-то странно хмыкнула. — Энниар, скажи честно, ты ведь девушка? Это был вопрос, но звучал он как утверждение. Однако хоть он и застал Энни врасплох, но она решила озвучить свою догадку. — А ты, — в тот же миг она мысленно отругала себя за фамильярность, — юноша? Кивок был ей ответом. И в этот миг Энни настигло осознание, что теперь они связаны по рукам и ногам. Ведь всему миру была известна лишь невеста на выданье, графиня Армин Арлерт, а юного графа Арлерта никогда не существовало. — Какое твое настоящее имя? — Армин говорил тихо, слишком тихо. — Энни Леонхарт. — Красиво, — слегка улыбнулся граф. — Я… Я поступил опрометчиво, доверив тебе эту тайну так скоро. Но, думаю, мы можем быть уверенны, что правда не вскроется. Ведь мы похожи. — Да, это будет честно. На душе у Энни стало так легко от того, что эта тайна так быстро раскрылась. — Приходите завтра, Энни, думаю, нам с вами будет о чем поговорить. Или же можете остаться на ужин. — Нет, пожалуй, от ужина я откажусь. А предложение встречи приму, все же теперь мы с вами связаны общим секретом. То, что произошло в этот день казалось абсурдным обоим. И стало ясно, им предстоит еще не одна встреча. Станет ли их знакомство роковым, пока не ясно, но жизнь уже прежней не будет никогда. Энни Леонхарт пообещала сохранить тайну семьи Арлерт, а Армин решил, что во что бы то ни стало найдет способ помочь девушке, которая оказалась слишком близка ему по душевному состоянию неопределенности.