Без тебя солнце не светит в дождливые дни..

Они с Джо несколько секунд смотрели друг другу в глаза, прежде чем Чанбин указал на него: - Тебе нужно начать помогать по квартире, понимаешь? Я знаю, что ты меня понимаешь, - он указал на Ю, которая присоединилась к ним - ты тоже, маленькая мисс. - Чанбин, перестань пугать детей, - Феликс крикнул из спальни. - Ты уже съел печенье? Я разложил твою одежду! Сунув последнее печенье в рот, Бин пошел в спальню, по пути наткнувшись на утку с кошкой. Феликс стоял в их шкафу, разглядывая свою одежду. Он оглянулся через плечо и нежно улыбнулся: - Всё на кровати. Я позаботился о том, чтобы твоя одежда была в основном черной из-за твоего протеста проявлять семейную поддержку. - Дело не в том, что я не хочу, - сказал Чанбин, раздеваясь до боксеров, бросая грязную одежду в стирку (или, по крайней мере, он пытался), - дело в том, что каким-то образом к вечеру я всегда теряю тебя из-за 5-летнего ребёнка. Феликс закатил глаза, вытаскивая свитер, рассматривая, прежде чем решить, что это именно тот, затем обернулся и увидел Чанбина, наполовину застрявшего в рубашке. Хихикая, он подошёл к своему жениху, осторожно стягивая рубашку через голову, чтобы увидеть застенчиво улыбающегося Чанбина: - Ты можешь потерять меня на ночь, но я всегда вернусь к тебе, любимый. Их губы слились в сладком поцелуе, прежде чем Феликс отстранился, приподняв бровь и вытирая крошки с лица Чанбина. Тот изобразил оборонительный взгляд: - Что? Это было хорошее печенье! Отступив назад, Феликс просто покачал головой: - Ясно, - его глаза озорно блеснули, он быстро шлепнул Чанбина по заднице и бросился в ванную, чтобы избежать возмездия. - Ты, маленький засранец! Это вообще-то больно! - прошипел Чанбин. - Знаешь, на тебе между прочим кольцо! - Ага! Ты мне его подарил! - крикнул Феликс сквозь шум текущей воды. Ухмылка осветила лицо Чанбина: - Да... Я сделал это, не так ли? Тишина, а затем: - Кря. - Это был риторический вопрос, Джо! - Кря. - Не дерзи мне! - ... ты серьёзно сейчас с уткой споришь? - спросил Феликс, открывая дверь ванной, с взъерошенными волосами и с серьгами в ушах. Он приподнял бровь, глядя на Чанбина, который трепетал перед своим женихом. - Чёрт возьми, как мне повезло, что у меня есть ты, - бесстыдно оглядел его Чанбин. - Хочешь произвести впечатление на кого-нибудь из молодых учителей? Феликс закатил глаза, схватил свой рюкзак и сунул бумажник внутрь: - Да, боюсь, я оставляю тебя, Чанбин, ради миссис Ким. - Понятно, она же чертовски богата. Но тебе придется рассказать об этом моим родителям. Они будут подавлены. - горько сказал Чанбин. Феликс засмеялся: - Не волнуйся, я аккуратно сообщу им. Чанбин встал, обнял Феликса со спины, положив подбородок ему на плечо: «Хорошо. Не хочу, чтобы у моей мамы случился сердечный приступ». Феликс повернулся к Чанбину, обнимая его за талию: - Я заказал нам столик в том ресторане, который ты так любишь, пойдём туда после концерта. - Ты гонишь! Это место нужно бронировать за несколько месяцев! Как у тебя это получилось? - взволнованно вскричал Бин. Феликс застенчиво улыбнулся: - Может я планировал сделать тебе предложение, а может и нет... Чанбин мягко улыбнулся, наклонившись вперед, чтобы поцеловать уголок губ Феликса: - Ты такой ребенок. - Как будто ты не такой. Ты буквально выгравировал моё сердце на моем кольце., - фыркнул Ликс. Чанбин покраснел: - Давай просто согласимся, что мы оба друг друга стоим. - Ой, ты стесняешься? - поддразнил Феликс. - Помнишь, как ты настаивал, что ты весь такой тёмный и таинственный? - О, посмотри на время, кажется, мы опаздываем! - резко выпрямился Чанбин. Феликс громко засмеялся, схватил свой рюкзак и надел его. - Давай, мистер "Я люблю Чёрное". Чанбин застонал, предоставив Феликсу возможность пойти и убедиться, что у змей есть еда, а сам пошел проверить, не разгромили ли что-нибудь утка с кошкой. - Как дела, Марта, Стив? - пробормотал Чанбин, открывая клетку, получая в ответ легкое шипение. - Я все еще злюсь на тебя, Стив, ты знаешь, что нельзя лезть в карманы. Ты напугал бедного бариста до полусмерти. Феликс усмехнулся: - Помнишь день, когда я нашел Джо? Конечно, Чанбин помнит. - Детка, о чем ты думаешь? - спросил Феликс, поцеловав тыльную сторону руки своего парня. - О том, как сильно я тебя люблю, - промурлыкал Бин. Феликс покраснел, из-за чего веснушки выступили на его загорелой коже. - О-о, не говори так, глупый старик. Чанбин нахально улыбнулся: - Но ты ведь любишь этого старика. Феликс мягко улыбнулся, его глаза светились, как мёд в солнечном свете. - Всем сердцем. Чанбин улыбнулся в ответ, понимая, что выглядит как влюбленный дурак. Феликс был первым, кто произнес эти слова вслух. Это было в их первую годовщину, на крыше дома Феликса в конце волшебного свидания. Чанбин знал, что влюблен в младшего с того самого дня, как наконец набрался смелости пригласить Феликса на свидание, но не произнес этих слов вслух. Феликс посмотрел ему прямо в глаза, волосы мягко развевались на ветру, а лунный свет заставлял его кожу светиться. Тогда у Феликса все еще были каштановые волосы, из-за которых его глаза казались еще темнее, чем обычно. Чанбин был так отвлечен, глядя ему в глаза, что почти не слышал, что сказал Феликс. «Бинни, я люблю тебя. Всем сердцем», - Чанбин вспомнил, как его сердце почти остановилось от шока и счастья. То, что произошло дальше, было не совсем тем, чего можно было ожидать, когда твой парень наконец сказал что любит тебя. Вместо того, чтобы признаться в ответ, Чанбин в шоке скатился с крыши, сломав цветы матери Феликса и получив неприятный синяк на спине. Не самый романтичный ответ. Они вышли из автобуса на своей остановке, поклонившись пожилой паре, которая мягко улыбнулась им обоим. Они бесцельно болтали, пока шли по улице к многоквартирному дому, в котором жили сестра Чанбина, её муж и их сын. *** - Наконец-то! - произнесла Хэун, когда она открыла дверь, Куну завизжал, как только заметил Феликса: - Давай, Ликс, мне нужна помощь в выборе нарядов! В тот же миг Феликса утащила его сестра; Куну, спотыкаясь, последовал за ними обоими, когда Чанбин вошёл в квартиру, направляясь в гостиную, где сидел его шурин. - Хей, Бин, - сказал Бёнхо, садясь на диван, и он мгновенно заметил кольцо, которое было на пальце Чанбина. - Ты наконец набрался смелости? - Феликс опередил меня. - покраснел Бин. Бёнхо улыбнулся, собираясь заговорить, когда из спальни донёсся предательский визг его сестры. Он усмехнулся: - Похоже, Хэун увидела кольцо Феликса. Чанбин ничего не сказал, просто улыбнулся, услышав возбуждённый голос своей сестры, доносящийся из комнаты. Сестра была его самой главной поддержкой, когда дело дошло до того, чтобы наконец предложить Феликсу встречаться. Она и Чан были единственными, кому он сказал, что хочет, и они оба помогли ему набраться смелости, оба сказали, что Феликс его действительно любит. Помогло и то, что Феликс и Хэун также были близкими друзьями, оба были в танцевальной команде вместе с Хёнджином и Минхо ещё в средней школе. - Со Чанбин, как ты посмел не сказать мне! - Хэун ворвалась в комнату, указывая пальцем на своего младшего брата. Феликс застенчиво улыбнулся с порога спальни. Куну сидел у него на коленках, когда сестра отчитала Чанбина за то, что он не сказал ей сразу, как это произошло. - Я... - тот спотыкаясь поднялся на ноги, когда Хэун подняла его, крепко обняв. - Я так рада за вас, Бинни! Чанбин мягко улыбнулся, обнимая её в ответ, прежде чем легонько оттолкнуть: - Хватит болтать, иди собирайся. Еще через 20 минут, пока Хеун готовилась (10 из них уходили на то, чтобы одеть Куна), все пятеро отправились в школу. Там они встретили родителей Чанбина, его мать заключила Феликса в объятия и потребовала показать кольцо, как только увидела его; отец Чанбина похлопал его по спине, поздравляя. Вместе они ввалились в зрительный зал, находя приличные места, чтобы посмотреть концерт. Чанбин признал, что всё было не так плохо, как он думал, но в основном он объяснял это тем, что Куну вытащил Феликса на сцену, чтобы потанцевать с ним (большинство детей хватали своих родителей, но Куну мгновенно подбегал к Феликсу, который с радостью согласился танцевать). Чанбин с трудом сдерживал смех, когда Феликс с танцевал до упаду вместе с группкой хихикающих 5-8-летних детей. Было трудно оттащить Куну от Феликса после того, как концерт закончился: мальчик хотел представить своего Ликса всем своим друзьям, все из которых, казалось, были поражены веснушками на щеках мальчика, когда он позволил им проследить за ними. Чанбин наблюдал, как это происходило, с нежной улыбкой на лице, вспоминая время, когда Феликс не позволял видеть свои веснушки, слой основы, покрывающий любимые точки, независимо от того, сколько раз его друзья говорили им, что они не уродливые. Это заняло некоторое время, но Феликс, наконец, дошел до того, что полюбил свои веснушки и с гордостью носил их, а с годами их количество увеличилось. Наконец Чанбин и Феликс расстались с остальными, помахав рукой на прощание, когда Куну пожаловался. Они остановили такси и вскоре приехали в ресторан, широко улыбаясь приветствовавшим их официантам и официанткам. Двое провели весь ужин, теряясь в глазах друг друга, держась за руки на столе в ожидании еды. В какой-то момент женщина заметила одинаковые кольца и нежно улыбнулась им обоим, взглянув на свое собственное кольцо. К концу ночи Чанбин поклялся, что еще больше влюбился в мальчика, которого назвал своим. - Давай прогуляемся? - спросил Феликс, когда они выходили из ресторана, крепко взявшись за руки. Чанбин кивнул, на секунду сжимая руку Феликса в своей. Они шли по пустой улице, просто наслаждаясь присутствием друг друга, когда луна вышла из-за облаков. Чанбин даже не заметил некую фигуру в капюшоне, пока она не оказались прямо перед ним, и что-то блестящее, отражаясь в лунном свете, привлекло его внимание. Мгновенно он напрягся, понимая, что на них показывают пальцем. Рука человека в капюшоне, казалось, слегка дрожала, когда он прицелился из пистолета в грудь: - Бумажник. Сейчас же. Феликс, казалось, мог двигаться, слегка оттолкнув Чанбина за спину, когда тот поднял руки, сдаваясь. - Немедленно отдавай деньги! - крикнул мужчина. - Хорошо, чувак, я отдам их тебе, просто успокойся, хорошо? - сказал Феликс, медленно двигая рукой к заднему карману, где находился бумажник. Чанбин не сдвинулся ни на сантиметр. Его взгляд не отрывался от пистолета, направленного на них, про себя отмечая дрожащие руки мужчины. Феликс медленно вытащил бумажник, подняв его, чтобы показать, что это именно он. - Я отдам его тебе, хорошо? Все, что происходило дальше, было для Чанбина как будто в замедленной съемке. Он был в трансе, когда Феликс сделал шаг вперед, встав немного впереди. В то же время в конце переулка завыла кошка, напугав мужчину с пистолетом. Бин никогда не забудет звук выстрела. Сначала Чанбин подумал, что незнакомец промазал, попал в стену или в мусорный бак... Но рука Феликса медленно опустилась, кожаная куртка раскрылась, обнажив растущее красное пятно на его ранее чистой белой рубашке. - Чёрт! - вскрикнул мужчина, шокированный тем, что он сделал. Чанбин в ужасе наблюдал, как Феликс колебался, открывая и закрывая рот, беззвучно произнося слова. Он мог только броситься вперед, чтобы подхватить Феликса, когда тот начал падать, и осторожно опустить его на землю. Прижимая руку к огнестрельной ране, Чанбин выругался, не обращая внимания на жжение в глазах, когда другой рукой обхватил щеку Феликса. Глаза Феликса остекленели, они уже не выглядели такими яркими, как раньше. Только легкое дыхание, коснувшееся его руки, подтвердило, что Феликс все еще жив. Грохот пистолета, упавшего на тротуар, заполнил переулок, за которым последовали громкие шаги, когда нападавший скрылся, оставив двух парней на земле. Чанбин едва заметил это, слишком сосредоточенный на Феликсе, чтобы обращать на это внимание. - Феликс, - произнёс он, - не отключайся, ты меня слышишь? Медленно взгляд Феликса переместился на лицо Чанбина, его рука потянулась к груди старшего, прежде чем крепко сжать ткань его рубашки, его кольцо мерцало в свете уличных фонарей. Он ничего не сказал, просто рассматривая лицо другого, поскольку видел его в последний раз. - Ты будешь в порядке, Ликси... - Чанбин проигнорировал слезы, капающие на слишком бледное лицо Феликса. - Помощь, она... Она скоро будет... Должно быть, кто-то вызвал полицию, потому что Чанбин слышал, как сирены становились все ближе и ближе. - Прости... - тихо прошептал Феликс. Чанбин прижал его к себе, притянув младшего к себе на колени. - За что ты извиняешься, а? С тобой все будет хорошо... Феликс сглотнул или, по крайней мере, попытался. С уголков его губ стекала красная капля, оставляя полосу на подбородке. Чанбин никогда так не ненавидел этот цвет. - С тобой все будет в порядке, - дрогнул голос Чанбина. - Бинни… - прохрипел Феликс, - передай Хёнджину, что я сожалею о том, что пропустил его день рождения... и скажи Уджин-хёну и Чан-хёну, чтобы они не волновались из-за своей свадьбы... Это... это будет... чудесно. Наверное Чану понадобится новый шафер... - Заткнись, - пробормотал Чанбин, впиваясь зубами в нижнюю губу в попытке остановить всхлипы. На губах Феликса появилась грустная и задумчивая улыбка: - Скажи Сынмину и Джисону, что я извиняюсь за то, что бросил трио, но они должны продолжать как дуэт... Чанбин всхлипнул. Сирены эхом отдавались в его ушах. - Скажи... скажи Минхо-хёну, чтобы... он поберёг свои связки... и... - Феликс кашлянул, выплевывая кровь на кровавую рубашку, - мы всегда будем братьями Ли. И... скажи Инни, чтобы он не плакал, я не люблю, когда он... плачет. Чанбин уткнулся головой в волосы Феликса, делая пушистые пряди мокрыми. - Я хочу... чтобы они все знали, что мне очень, очень жаль... - с каждой минутой Феликс ослабевал все больше и больше, но его голос не умолкал ни на секунду. - Что я дорожил каждым моментом, проведенным с ними. Они моя семья... я... я люблю их. Чанбин проклял весь мир. - Больше всего... Больше всего я хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя, Бинни ... - сказал Феликс еще тише, - я хочу, чтобы ты сохранил наши воспоминания... но создавал и новые. Чанбин затаил дыхание. - Чтобы ты снова обрел любовь, улыбался и с-смеялся.... - хватка Феликса становилась все слабее. - Тебе нельзя быть несчастным. Только не мой Бинни... - Как я могу быть счастлив без тебя? Это невозможно!.. - всхлипнул Чанбин, прижимаясь к человеку, который был его миром. Феликс был тем, кто заставлял его вставать с постели, есть, спать, заводить друзей и на самом деле разговаривать со своей семьей. Феликс был причиной, по которой у Чанбина была жизнь за пределами его студии, причиной, по которой он улыбался каждый день. Это всегда были Чанбин и Феликс. Феликс и Чанбин. С того самого дня, как они встретились, Феликс был единственным. Его смысл жизни. Его солнце. Кем он был без своего солнца? - Ты сможешь.. это просто... - сказал Феликс, и Чанбин понял, как медленно он дышит. - Ты можешь это сделать, хён... Я верю в тебя. Чанбин теряет Феликса. Его Феликса. - Я-я... не могу- - Я так рад, что смог провести это время с тобой, - Феликс положил руку на щеку Чанбина, смахивая слезы, как мог, с улыбкой на губах. - Я бы хотел, чтобы у нас было больше времени. Спасибо тебе за то, что сделал мою жизнь стоящей, Со Чанбин - Феликс... - Чанбин положил свою руку поверх руки Феликса, удерживая ее, когда почувствовал, что она начала слабеть. - Пожалуйста, не оставляй меня- - Ты моё солнце... только моё... - Феликс тихо запел, его глаза затрепетали. Это было, как если бы он пытался утешить Чанбина, напевая песню, которой он помогал старшим заснуть по ночам, когда он ворочался и ворочался в их постели. - Ты делаешь меня счастливым, когда небо... серое. Чанбин клялся, что видел мигающие огни. - Ты никогда не узнаешь, дорогой, как сильно…. я люблю тебя, - Феликс еще больше ослабил хватку в рубашке Чанбина. - Так что, пожалуйста, не забирай... мое солнце... Все, что Чанбин почувствовал, - это один долгий вздох, а за ним - ничего. Он сделал один долгий вдох и закричал. Чанбин проклял солнце, желая, чтобы оно ушло и бросило его во тьму. Он сжал руки в рукаве куртки, его пальцы побелели, когда он заметил кольцо на своем пальце. И как бы сильно он не хотел, чтобы солнце ушло, оно начинало светиться еще ярче.