Мы созданы для тебя

      Дэн.       Сразу после завтрака я смотался из дома. Однокурсник предложил сегодня потусоваться у него, и я, боясь сорваться и натворить бед, согласился. Поэтому не стал задерживаться, а ушёл с родителями, которые подвезли меня и отправились за покупками.       У Женьки собралась неплохая компания: были наши общие друзья и пара-тройка ребят с параллельного потока, с которыми я познакомился только сейчас. Однако после нескольких часов игры на приставке мне уже казалось, что мы знакомы целую вечность.       Но всё же, как я ни старался сосредоточиться на игре и разговорах, не мог выкинуть из головы Макса с Лексом. Хоть мне и было весело в нашей компании, но сердце рвалось к братьям. Даже друзья заметили, что что-то не так, но объяснять, что именно со мной происходит, я не собирался. Знаю, что не поняли бы. Да и как такое можно понять, если это противоестественно и аморально? Как они смогут принять тот факт, что их друг запал на своих братьев и жаждет заняться с ними сексом. И даже то, что мы являемся истинными, никак не оправдывает мои грязные желания.       У Женьки я пробыл до вечера и вернулся домой около семи. Войдя в дом, я остолбенел. В нос ударил невероятно сильный аромат орхидеи и… секса. Быстро скинув ботинки, прошёл на кухню и застал там Макса, который варил кофе. Поприветствовал его и, перекинувшись парой фраз, отправился к себе. Проходя мимо гостиной, увидел, что работает телевизор, но никого в комнате не было. Значит, родители ещё не вернулись с концерта, на который они собирались сегодня пойти, и это Максим смотрел какой-то фильм.       Предполагать то, что Макс приводил в дом какого-нибудь омегу для траха, не имело смысла. В доме присутствовал запах только одного омеги — Лекса. А это значит, эти двое…       Я подошёл к комнате Макса и аккуратно открыл дверь. На меня обрушился такой сильный аромат Лекса и запах недавнего секса, что мой член против воли начал наливаться и уже через несколько секунд больно упёрся в ширинку джинсов. Твоего же папу, они даже не удосужились проветрить дом, чтобы хоть как то скрыть то, чем они занимались. Я вдохнул аромат полной грудью, и дрожь возбуждения пронеслась по телу. Закрыл дверь и быстрыми шагами метнулся к спальне Лекса.       Ворвался без стука и застал Александра у шкафа. Лекс тут же застыл и с лёгким испугом в глазах посмотрел на меня. Глупенький, ты, наверное, решил, что я пришёл ругать тебя? Нет, ты не прав, я пришёл за другим…       Лекс повернулся ко мне, держа в руках футболку. Он был одет в халат, очевидно, недавно принял душ, и его волосы ещё не до конца высохли. В несколько широких шагов я подошёл к нему и сразу впился требовательным поцелуем. Прижал его к шкафу, не давая возможности сопротивляться. Я слишком долго ждал этого и не позволю ему оттолкнуть меня. Раз Лекс переспал с Максом, значит, и со мной не будет против.       Футболка упала на пол, и Лекс обвил мою шею руками, прижимаясь плотнее. Жарко отвечал на мои поцелуи, как будто дорвался до чего-то запретного, но такого желанного, что сил сопротивляться не стало. И если подумать, то так оно и есть, наша любовь запретна, противоестественна, но сейчас нам плевать на это, и все наши старания сдерживать её летят к чёрту.       Развязал пояс халата и распахнул его. Лекс под ним полностью обнажён, и взгляд зацепился за его возбуждённую плоть. Перевёл взгляд вверх и встретился с помутневшими глазами брата. Наклонился и провёл языком от ключицы к уху, прикусил мочку. Лекс издал такой сладкий стон, что силы сдерживаться закончились.       Я опустился на колени и поцеловал его в живот. Затем провёл языком по члену, от основания к головке, и обхватил её губами. Сразу взял глубоко и начал ритмично насаживаться. Лекс застонал так громко, что его наверняка было слышно за пределами комнаты. И я хотел этого, хотел, чтобы Макс слышал нас и знал, что я тоже согласен на этот союз.       Выпустил член изо рта и поднялся, сорвал с Лекса халат и, уложив одну руку на поясницу, другую на затылок, прижал брата максимально близко и снова накрыл его губы своими. По наитию зацеловал шею, втянул кожу, чтобы оставить свои отметины рядом с теми, которые принадлежат Максу. Лекс повернул голову в сторону ещё сильней, давая доступ к шее. Губами я спустился вниз и слегка прикусил выступающую ключицу, вырывая при этом тихий, со всхлипом, стон Лекса.       Больше не мог терпеть. Расстегнул джинсы и приспустил их. Подхватил Александра под ягодицы и приподнял, заставляя того обхватить мою талию ногами. Лекс возбудился до такой степени, что смазка, обильно выделяясь, текла по ноге и размазывалась по моему бедру. Немного отодвинулся и, помогая рукой, осторожно насадил брата на себя. Войдя до конца, прижал Лекса к шкафу и начал двигаться, постепенно ускоряясь. Александр стонал так сладко, что у меня волоски на холке встали дыбом, и, словно обезумев, я срывался в бешеный темп. Возбуждение Лекса оказалось зажатым между нами, и при каждом толчке тёрлось о наши животы.       Лекс кончил быстро, прогибаясь в спине и выстанывая моё имя. И от этого через несколько толчков я догнал его, заполняя своим семенем. Подождал, когда набухнет узел, осторожно отнёс брата к кровати и, аккуратно опустившись, лег так, чтобы Лекс оказался сверху. Тот тут же заснул, а я дождался, пока спадёт узел, устроил его удобней, укрыл одеялом и покинул комнату. Пора выкурить пару сигарет и переговорить с Максом.

***

      Лекс.       Уже две недели прошло с того дня, когда у меня был секс с братьями. За это время я позволял им только мимолетные поцелуи, сказав, что мне нужно немного времени, чтобы разобраться в том, что между нами произошло. Ну и ещё боялся, что нас застукают родители. Выслушав мои опасения, братья решили, что пора им всё рассказать.       И вот этот разговор мы запланировали на сегодня. С самого утра я был сам не свой. У меня все валилось из рук, и братья в конце концов выставили меня из кухни и закончили приготовление ужина сами.       Когда пришли родители и приблизилось время ужина, за которым и должен был состояться разговор, я уже просто не находил себе места. Метался по комнате, хватая то одно, то другое. По несколько раз перекладывал вещи с места на место. И, когда папа позвал за стол, я шёл в столовую, как на казнь. Казалось, во время милой беседы за ужином я находился словно в тумане, и до меня не сразу дошло, когда Макс сказал родителям, что нам нужно с ними серьёзно поговорить.       — И что же вы хотели нам рассказать? — спросил, улыбаясь, папа, и было видно, что он заинтригован.       — Мы… В общем, — Макс замялся, не зная, как начать этот нелёгкий для всех родителей и детей разговор.       — Мы с Лексом и Максом — истинные; и решили не сопротивляться природе и… В общем, мы теперь вместе…       Отец-бета сделал глоток кофе и, услышав слова Дэна, подавился и закашлялся. Папочка слегка похлопал его по спине. А вот отец-альфа, казалось, совершенно не удивился услышанному.       — Что значит — вы с Максом истинные? — переспросил папа, смотря на нас обалдевшим взглядом. — Макс бета, он не может быть ничьим истинным.       — Тем не менее это так, — Дэн обвёл взглядом родителей и продолжил: — Макс чувствует наш запах, и он на него действует так же, как аромат Лекса на меня, и наоборот.       — Но это же невозможно! — папочка рассеянно обвёл нас взглядом, как будто был готов услышать, что это всего лишь розыгрыш. Но, видя наши серьёзные лица, перевёл вопросительный взгляд на отца-альфу.       — Не смотри так на меня, я ничего не знаю об этом, так же как и ты.       — Мы собираемся все вместе сходить на консультацию к доктору, к которому ходит Лекс, может, он что-то знает об этом, — спокойно сказал Макс, смотря на обескураженных родителей.       — А говоря о том, что вы теперь вместе, вы имеете в виду… эм, что вы… — папочка никак не мог подобрать слова, и Дэн пришёл ему на помощь.       — Если ты хотел узнать, любовники ли мы, то отвечу прямо, мы ведь взрослые люди: да, мы — трио, и у нас был секс, — ничуть не стесняясь, сказал брат-альфа, а я покраснел до кончиков волос.       Отец Марк снова закашлялся и, прочистив горло, вдруг выдал:       — Если честно, мы подозревали что-то такое, но вот то, что и Максим чувствует вас… этого не ожидал никто.       Поговорили ещё немного и обсудили то, что сначала нам лучше посоветоваться со специалистом, а уж потом с головой окунуться в сексуальные отношения друг с другом — всё же мы родные братья. Что ж, всё оказалось не так плохо.

***

      Два дня спустя после разговора с родителями мы сидели в кабинете доктора Крупцова и подробно объясняли цель нашего посещения.       — Ну что я могу сказать по этому поводу, — внимательно выслушав наше беспокойство, начал доктор, — не вы первые, не вы последние, кто столкнулся с этим. По статистике сорок процентов тройняшек, которые родились как и вы: альфой, бетой, омегой, — являются истинными.       Мы сидели и ошалело смотрели на врача, не веря своим ушам. Получается, мы не одни такие? Это известие успокаивало, и мне стало немного легче. У меня как будто камень с души свалился. Я до сих пор очень переживал за то, что переспал с братьями.       — А как такое возможно, что я — бета и способен улавливать запах моих братьев? — Макс задал вопрос, который, я теперь знаю, интересовал его уже много лет, и с волнением и опасением ждал ответа, как будто боялся, что Крупцов посмеётся над ним и скажет, что это всё выдумки и брат просто сумасшедший.       — Это ещё одна особенность того, что вы тройняшки. Боюсь, большего я рассказать об этом не смогу, так как это явление пока ещё толком не изучено. Специалисты до сих пор ломают голову над тем, почему вообще стало возможным продолжить род, будучи в тройном союзе. И на остальные исследования у них не остается времени.       — Лекс говорил, что, возможно, связь с истинным — его последний шанс в излечении его болезни, — спросил Дэн, смотря на врача с надеждой.       — Да, всё верно, именно связь с парой помогла многим омегам избавиться от проблемы как у Лекса и родить ребёнка.       — А то, что мы кровные братья, не повлияет на развитие ребёнка? — спросил Макс у Крупцова и посмотрел на меня.       Похоже, эта проблема волновала их не меньше, чем меня.       — Нет, всё дело в истинности. Она как будто что-то меняет в организме, и у таких союзов рождение полноценных и здоровых детей составляет около девяноста процентов.       Обсудив с врачом ещё кое-какие мелочи, Макс и Дэн вышли из кабинета, а я остался на осмотр. И после того, как встал с кресла и прошёл за ширму одеваться, доктор спокойно выдал:       — Ну что же, Лекс, ждите в ближайшие недели своей первой течки.