Нити судьбы

Стоило Огоньку открыть дверь, как Поэт влетел в его квартиру рассерженным вихрем. На ходу сняв обувь и нацепив еще не предложенные хозяином тапки, он влетел в гостиную и начал ходить из угла в угол, шипя, как рассерженная змея. Леша поднял пальто, которое в порыве гнева пульнули в сторону кухни, и повесил на вешалку, а шарф заботливо положил на тумбочку. - Гуляли, представляешь?! Едва ли не за ручку держались! Ворковали, как голубки! Да как он вообще мог, после всего?! - Женя чудом сдерживался, чтобы не орать на весь дом. - Можно спокойнее? Я нихера не понял. Тебе чай или что покрепче? - спросил Огонек, уходя на кухню. - Пиво есть? - Охладиться? Есть. Сразу видно, что тебя к этому Кризалис приучил. Онегин фыркнул и устало опустился в кресло. В глаза сразу бросился большой портрет красивой женщины, жены Огонька, Людмилы. Умерла она уже давно, а он не снимает портрет… Огонек вернулся с двумя бутылками пива, уже открытыми. Поэт сразу схватил свою и сделал несколько жадных глотков. - Итак, я слушаю. - Я сегодня увидел на улице Сашку с его бывшей невестой. Они шли рядом, говорили о чем-то. Она так на него смотрела… - А он? - Огонек улыбнулся, но без привычного ехидства. - А он ей даже улыбался! - сердито сказал Поэт. - Нет, прямо-таки лыбился, как идиот! Эта дрянь променяла его на другого мужика, а ему хоть бы что! - Ты так мило ревнуешь. - Я не ревную. - Тогда, почему такая истерика? - Это не истерика! Мне за него просто очень обидно. Женя понимал, насколько жалко звучит это оправдание, но ничего поделать с собой не мог. - Почему ты думаешь, что он бросит тебя ради нее? С чего ты вообще решил, что тебя собираются бросать? - Леша был просто воплощением спокойствия. Наверное, хорошо, что у них с Кризалисом есть такой голос разума, а то они бы рехнулись еще в начала отношений. - Я… Он… Он мой… первый. Во всем, - нехотя признался Поэт. Огонек недоверчиво на него посмотрел. - Я думал,ты давно не ромашка, а ты вон оно то. - Только посмей начать ржать! - Я даже и не собирался, как видишь. Просто не думал… Теперь ясно. Ты поэтому так не уверен в себе. Боишься, что он вас сравнивает. - Она женщина. Они вместе были три года, три! Он ее любил. Хотел жениться, детей хотел. А я… Я же… - А ты мужик. Вместе вы полгода. Детей ты ему точно не родишь, но я бы даже лично на роды пришел бы, если бы это произошло. Тебе не кажется, что это вообще не важно? - Огонек был сама невозмутимость. - Не важно?! - Именно. Вы же вместе. Уже достаточно времени пошло, чтобы понять, что у вас это не просто интрижка с потрахушками. Было бы плохо — вы бы разбежались еще летом. Вам вместе хорошо, только слепой этого не заметит. Наш глубокоуважаемый Кризалис не из тех, кто будет долго тянуть опостылевшую лямку, а ты у нас очень гордый, чтобы играть в одни ворота, тебе же мало своего чувства, ты ответа хочешь. До ручки доведешь, но не отпустишь просто так, пока реванш не возьмешь. Поэт пристыженно уставился на свои тапочки. В самом деле, чего он так завелся, если у них действительно все хорошо. Или он что, повод ищет, чтобы его бросили? - Вижу, задумался. - Я… много раз получал от жизни по лицу. Я все еще не могу поверить, что нужен и любим. Он в мою жизнь ворвался резко, когда я ничего и никого не ждал, сломил напором, заставил встречаться. Я просто покорился этой силе. И понял, что не хочу сопротивляться. Он втянул меня в свою орбиту и от этого горячо и сладостно. Я больше не хочу возвращаться к тому, что у меня было. Я не хочу больше одиночества. Он приучил меня к заботе и я тоже начал о ком-то заботиться и получать от этого кайф. Я больше не могу брать, ничего не отдавая. Это будет нечестно по отношению к нему. Я люблю его и боюсь потерять. Еще никогда ему так тяжело не давались слова. - Браво. Наконец-то наша принцесса созрела до понимания простых истин,- Огонек даже отсалютовал ему бутылкой. - Перестань бояться. Если там есть какие-то намеки на возврат к былому, он и словом об этом не обмолвится, а если ничего серьезного, он сам все скажет, ибо наш Александр прост, как табуретка, в этом плане. Перед тобой он хитрить попросту не умеет. Вечером Кризалис напросился к Поэту на ночь. Обещал приготовить ужин, а когда пришел, заметил, как бы невзначай, что их отношениям уже полгода. - Я как подсчитал, то офигел, - сказал Саша, готовя фаршированные перцы (высмотрел в интернете рецепт и теперь загорелся его испытать). - Полгода! Я даже не заметил, как время пролетело. Женя стелил постель и усмехался. - Я тоже не обращал внимания на даты. Надо же… - Поэт не врал, он банально не заглядывал в календарь, потому что не считал, что нужно вести счет месяцам отношений, это же чисто женские штучки. - Кстати, я сегодня Полину встретил. Женя весь обратился в слух. - Это твоя невеста бывшая? - Ага. Не ожидал, что пересечемся, хотя Питер большая деревня. - И чего она хотела? - Да ничего вроде. Так, поговорили за жизнь, вспомнили былое. Правда, она что-то говорила про то, чтобы попробовать заново, но она же замужем! И у меня обязательства, я же не скотина, - Кризалис оглядел свой кулинарный шедевр и довольно улыбнулся. - Иди есть. - Обязательства? - Онегин достал из холодильника пакет апельсинового сока для себя и банку пива для Кризалиса. - Ага, они. Мы же вместе. Слушай, Жень, может, нам кольца купить? Поэт едва не сел мимо стула. - Господи, Саш, зачем? К чему такие глупости?! - Это не глупости, это, знаешь ли, норма. - Что люди скажут? - Знаешь, если бы мы жили в деревне, где все друг у друга на ладони, я бы твой страх еще понял. Но мы в Питере, где до нас нет никому никакого дела, - махнул вилкой Кризалис. - Чего ты боишься? - Что скажет твоя семья, когда увидит кольцо? - спросил тихо Женя. - Да мне, мягко говоря, насрать. Я устал. От них устал. Да и не так часто я с ними общаюсь. Онегин молча уткнулся в тарелку. Ему идея с кольцами начинала потихоньку нравится. Аптека, в которой работала мать Кризалиса, нашлась не скоро. Если честно, Саша говорил адрес, но Поэт в тот момент все пропустил мимо ушей, потому он сейчас довольно долго ее искал. Это была разведка, чтобы нанести удар первым, если враг поймает его льва в силки. Сравнения потрясающе детские, но он ничего не мог с собой поделать. Давние детские мечты стать героем заиграли с новой силой. Мамаша Кризалиса ему не нравилась, как и вся семейка, у него был целый ряд претензий к ним. Его самого мама оставила потому, что была глупой малолеткой. Кризалиса оставили добровольно, едва он стал неудобен. За прилавком сидела худая женщина со строгим пучком на голове. Она мельком взглянула на него и Евгений стушевался. У Кризалиса ее глаза — непроницаемые, черные, блестящие, как обсидиан или черный оникс. Но у Кризалиса взгляд очень теплый, Онегину он очень нравится, а здесь… - Вам подсказать что-то? - она заметила, что он на нее таращится и решила подтолкнуть странного посетителя. - Нет, я.. Я сам, - Поэт ощутил, что дрожит. Но иначе нельзя, он должен понять, как действовать. Подобрать ключ можно и наугад, но возни будет больше, а эффект не такой сильный.- Мне… Женщина вздохнула и Женя покраснел еще сильнее. Вспомнил Кризалиса и взял себя в руки. К тому же, эта дамочка его не узнала, хотя смотрела на него тогда в упор в квартире. - Презервативы и лубрикант, - Онегин назвал марку и характеристики, внутренне усмехаясь. Обычно это все покупал Сашка, в огромных количествах, распихивая по тумбочкам в их квартирах. Женщина равнодушно принесла нужное и пробила. Поэт расплатился, прокручивая в голове строчки стихов. Кажется, он понял, как действовать. Когда им не нужно было на работу, в выходные они валялись на кровати до последнего. Женя, который раньше вставал с петухами при любом раскладе, обнаружил, что можно праздно проводить время и дрыхнуть до самого полудня. Кризалис любил лежать с ним просто так, обнимать и говорить какие-то глупости. - Тебе не говорили, что ты романтик? - Неа. Я раньше на всяких мелодрамах скучал, да и про любовь книжки читать не любил. - Это я на тебя так влияю? - Поэт представлял собой одеяльную гусеницу, повернулся к любовнику. Тот довольно улыбался и даже сколотый в драке с санитарами зуб его совсем не портил. Они никогда не спали под одним одеялом, ибо оба жуткие единоличники на этот счет. А еще оба по утрам привыкли заниматься - Женя подолгу стоял в планке, а Кризалис делал традиционные пятьдесят отжиманий. - Давай сюда руку, - сказал вдруг Кризалис. - Правую или левую? - Правую, - а сам встал с дивана и направился к висевшей в прихожей куртке. Поэт догадывался, но не верил, что это может быть. Тонкая золотая полоска на его руке и точно такая же на руке Кризлиса. - У тебя тонкий вкус. - Мне показалось, что для тебя это идеально. - Спасибо, -Женя с удовольствием смотрел на подаренное колечко. В сердце, кажется, грохочут фанфары. Два психа «сочетались браком». Может, стоит сделать признание? И он решился… - Я хочу кое-что рассказать… - Я слушаю, - Кризалис вытащил его из одеяльного кокона и уложил на себя. - Я… Я умею гипнотизировать людей с помощью стихов. И спрятал лицо на груди любовника, боясь его реакции. - А как это происходит? - Что? - Ну, гипноз твой. Ему не противно? Он не в ярости? Господи, Онегин никогда не поймет, как можно прочитать наперед реакции Саши. - Ты… не считаешь, что мог бы применить на тебе гипноз? - на всякий случай спросил Поэт. - Неа. Со мной такое не прокатит, Огонек проверял, - пожал плечами Кризалис. - И он молчал?! Сволочь жареная! - зашипел Поэт, полный негодования. - Лучше расскажи, как это работает. Вздохнув, Женя принялся пояснять. Саша улыбался, слушая его. Ритм, интонации, настрой гипнотизируемого, слова-триггеры… Кризалис понимал, что такое гипноз, Леша это умел, хотя принцип действия его гипноза совершенно другой. Ему это было искренне интересно это слушать, попутно поглаживая задницу Онегина, норовя стащить с него трусы. Поэт то и дело шикал и возвращал ладони обратно на поясницу, но потом сдался. - Тебе так не терпится? - Да. Жень, достань смазку. - Тебе повезло, что недавно я все это купил. Сашка усмехнулся. - А тебе никогда не хотелось меня трахнуть? - спросил он у Онегина, пока тот лез в тумбочку за презервативами. Поэт от неожиданности едва не «поцеловал» носом угол тумбочки. - Что?! Саша, ты что, этого хочешь? - Если ты захочешь, я не против. Моя жопа все еще девственница, может, тебя этот факт смущает. - Не смущает. Господи, какой ты дурной… Можно ли этот секс назвать первой брачной ночью? Наверное… Женя любил, когда он сверху — так проще контролировать угол проникновения, ритм, а еще в этой позе Кризалис так крепко держит его за бедра… Ему хорошо, просто хорошо… Саша тихо рыкает, как довольный лев, и Онегину хочется попробовать его придушить… Может, потом попробовать такие игры? - Вместе навсегда?.. - Да… - тихо стонет Поэт, ощущая приближение оргазма. Их руки, украшенные кольцами, крепко переплетаются, когда обоих накрывает вспышка удовольствия