Из соседней частоты

Побывать на пустыре было обязательным приключением для каждого из отдыхающих в «Заре» детей. Говорят, что раньше, в смутные времена войн, там был вход самое настоящее бомбоубежище и даже один раз детям пришлось укрываться от миномётного обстрела ЮВФ. Но было это в далёком прошлом веке, сейчас тут был только старый заброшенный пустырь. Священное место паломничества всех ребят. Зайцев никуда не любил брать с собой сестру. Несмотря на то что девочка, она уже через пять минут выглядела так, словно вылезла из печной трубы, слегка почистилась, но до конца это дело не довела. Светлые волосы прореживались чёрными сосульками, на круглых щеках появлялись тёмные разводы, юбка и рубашка – покрывались графитовой пылью. В противоположность брату, который даже блуждая по довоенным катакомбам оставался в идеально белой рубашке. При всем при этом Оксанка ухитрялась сохранять деловой, сосредоточенный вид. На пустыре жили вороны, бездомные коты и Ниврам. — А почему его так зовут? Какое-то не совсем обычное имя. — Это не имя, это больше прозвище… Разъяснил Сергей. — Произносится с паузой, наверное, и пишется, наверное, через чёрточку. От его серийной модели. — А он кто? Сторож? Зайцев хмыкнул: — Чего там сторожить-то… — А зачем он там живёт? Он же ещё работоспособный… — Во-первых, потому что может. Вздохнул умудрённый жизнью Зайцев. — Во-вторых, он даже и не человек чтобы «жить». — Он, видимо, каким-то образом отключился от сети, перестал получать обновления, ключи его прошивки устарели. Какой его дом теперь примет? Теперь бомж… — Кто? – Ну, личность без определённого места жительства… Были такие до войн. — Раньше жил в доме у какой-то старушки, в Унчанске, но старушка умерла, а дом снесли. Он поселился на старом стадионе под трибуной, но трибуна потом сгорела. Вот он и перебрался на пустырь. Отыскал какой-то бункер под развалинами, там и прописался… — Разве у домовых бывает прописка? — Ох, ну это просто так говорится. В общем, живёт, и дело с концом… Мы с ним в прошлом году познакомились, когда там бродили… — Никогда не видела домовых… Осторожно сказала Оксанка. — Даже не думала, что они ещё существуют в это же даже не прошлый век… Позапрошлый или ещё раньше. А как он выглядит? — Придёшь – увидишь. — Неужели он самый настоящий антиквариат? — Не вздумай так при нём выразиться! Предупредил Сергей. — Разумеется, не вздумаю! Да я же ведь и не в обидном смысле… — Ни в каком не вздумай. – И смотри не болтай про него никому. Ниврам лишних знакомств не любит, особенно со взрослыми… Им сразу документы понадобятся. — Клянусь, что никому ни полсловечка! — «Клянусь», «клянусь». А сама всё время языком молотишь… — Я никогда в жизни не выдала ни одной тайны. С печальной гордостью сообщила Оксанка. Она, кажется, наконец обиделась. — Я на всякий случай предупреждаю… Ну вот, пришли… Они миновали последнюю кустистую опушку и оказались перед стеной сорняковых зарослей. Стали пробираться еле заметной тропинкой. Оксанка сразу страдальчески зашипела сквозь зубы. И прокляла забытые дома джинсы. — Не сопи ты так! Вскипел Зайцев. — Включи статику у костюма, с ней стебли вообще касаться не будут! — Я забыла зарядить… Расстроенно отозвалась Оксанка. Она, сбивчиво забормотав какие-то ругательства, стала быстрее продираться сквозь кусты. Некоторое время шли молча, пока не оказались у полуразрушенного дома. Из-за стены и вылез навстречу гостям Ниврам. Это был старый, местами ржавый робот-домовой, которого ещё век назад выкинули в утиль, с тех пор он обитал на пустыре или свалке бытовой техники и был он тут вроде бесплатного сторожа. Как и большинство моделей того времени, которые были созданы для ухода за одинокими, любит заправляться спиртом, от чего веселеет. Когда-то он ловко передвигался на мотоколесе, которое давно заклинило, и робот теперь шагает на длинных руках, волоча за собой ненужное колесо. ~ Здрасте, Ниврам! Разом сказали Зайцевы. Камеры-глазки Ниврама радостно заблестели. — Здравствуйте, мои хорошие. Навестить пришли старичка? Оно и славно. Я тут уж заскучал без компании-то… — Мы тебе спирт принесли и пароль на доступ к «Киберхондрии» на месяц! Оксанка протянула пакет. — Ой как ладненько! От это хорошо будет теперь. А то цельную неделю траву да корешки пинаю, будто ворона шелудивая… — У тебя же игровой компьютер в бункере. Напомнил Сергей. — Ну, что компьютер… Смутился Ниврам. — Там уж, можно сказать, ничего не осталось. Ни одной подписки… — А от блоков? У тебя целый блок с генераторами ключей. Мощностей хватит на Марс слетать. — Ну, что там Марс, а вот ковырять крипто-ключи уже тяжело. Приоритет технологий… Сергей принюхался. — Ох, Ниврам, ты опять, наверно, за самогон взялся? — Ну, какой там самогон… Маленько. Капельку для душевной радости. У меня ж в списке функций… Да вы садитесь, гости желанные. А я вашим приношением угощусь… Зайцевы сели на фундамент. Сергей и Оксанка сразу, синхронно. Ниврам ловко сдёрнул зубами крышку с бутылки, запрокинул голову. — Буль-буль-буль… Прозрачная жидкость полилась в стальные недра. Ниврам отряхнул капли, приложил тыльную сторону руки к лицу… — Уф… славненько так… внутренняя благость. Спасибо вам. — На здоровье. А почему, Ниврам, ты говоришь, что всё один да один? Раньше ты, бывало, на свалке с друзьями работал. — Далеко свалка-то, а я хворый стал, то есть ненадёжный, добираться трудно, потом ремонта не оберёшься. Да и не осталось там уже почти никого… — Из-за сторожей новых? С пониманием спросил Сергей. — Не-е… Со сторожами-то можно в конце концов договориться. Из-за новых правил покрытия сети… Нельзя им там быть. А я ж, отключённый. — Новые схемы аутентификаций грозят разогнать всех со свалки. Даже тех, кто там с самого её начала обитает. Грех да и только… — Да уж… Лучше бы так за своими кураторами так следили… Ниврам покивал. Про доставшую всех систему летающих и штрафующих всех подряд за всё подряд кураторов он знал не понаслышке… — Ниврам, а на свалке хоть кто-нибудь из твоих знакомых остался? С тревогой спросил Сергей. — Разве что два списанных робота. Списали бедолаг, а в переработку не отправили, ошибка в присвоении значений… У них там чёрная зарядная станция в самой глубине… А вам что до свалки? Али нужда какая? — Нужда… Зайцев одну штуку хочет собрать, кабель нужен. Экранированный. — Это в специальной оплётке. Зайцев сомневался, что Ниврам силен в элек­тротехнике. — Ясненько! Какой диаметр-то? — Чем тоньше, тем лучше. Но вообще-то любой сойдёт. Кроме как на свалке, его нигде не найти… Допил спирт, отставил бутылку. Покивал. Поковылял на руках за угол, волоча за собой колесо. Вскоре вернулся. Он тянул за собой старинный чёрный телефон с проводом. Поставил аппарат на землю, снял трубку, потряс её. Послушал, обрадовался: И перешёл на какой-то древний код вроде морзянки. Порой он смущённо поглядывал на Зайцевых, как будто бы что-то обсуждал за их спиной. Пропищав какое-то время Ниврам положил трубку, повздыхал, поулыбался на сколько это позволял его эмоциональный интерфейс. Сообщил: — К вечеру обещали доставить. На это место, по своим, значит, каналам. А вы приходите с тележкой, а то ведь тяжесть такая… Зайцев только сдержанно обронил вполголоса: — Большое спасибо. Ниврам опять покивал и покряхтел. Потом спросил: — А вы Шурика-то встречаете? Как он там? Чего-то не заглядывает ко мне. Раньше-то, когда учился, то чуть не каждый день ходил советоваться. — Как, мол, Ниврам, подскажи, правильно ли у меня вот такой код или этот блок записаны? А расскажи про древние кодировки? Я ему тогда много чего надиктовал из того, что помню… — Недавно он какой-то код от комаров составил. Сказала Оксанка — От супер-кулексов. Только он плохо помогает. — Не надо было ему хорошую отметку ставить за эту… за диссертацию. — А я знаю, в чём дело! Оживился Ниврам. Я ему его и присылал, а по вечерам слышу, а код другой! Он сам виноват! Зачем-то вставил кучу любительских блоков вместо других, можно сказать, «научных». Побоялся лишней сложности. Надо-то по-моему, так и передайте ему! — Передадим! Спасибо, вам, Ниврам! — Ага… Ну, мы пойдём, значит, до вечера… Ниврам заметно опечалился: — Уходите, значит… Опять мне одному тут. Поговорить не с кем… — Мы ещё придём, – виновато пообещал Сергей. — Оно конечно. Придёте, а потом опять домой… Эх, мне бы сюда какого-нибудь постоянного жителя. Всё думаю, котёночка бы где найти. Он бы мурлыкал под боком, а я бы его гладил… — Тут вроде бы котов хватает… Неуверенно заметила Оксанка. — Да они все большие, самостоятельные. И характер бродячий, разбойный. А мне надо маленького, чтобы заботиться… Ну алгоритмы у меня такие… — Мы поищем… Поспрашиваем у соседей. Вам какого надо? Рыжего, серого или ещё какого-нибудь? — Да всё равно… У меня не заложены предпочтения по окрасу.