Симпатия

— Если снова перетянешь на себя все одеяло, то я спихну тебя нахрен с кровати, — примерно с такими словами Сенку открыл дверь в свою комнату и отошел в сторону, друга пропуская. — Еще посмотрим, кто кого, — Ген улыбнулся ехидно, и, покинув коридор, привычно завалился на чужую кровать, рюкзак куда-то в угол комнаты швырнув. Ночевали парни друг у друга часто. Точнее, часто Асагири у друга ночевал. Да и в принципе идея о том, чтобы проводить время таким образом, ему принадлежала. Сенку-то не против был — ему, по правде говоря, вообще по большей части плевать было. Присутствие Гена не ощущалось присутствием кого-то постороннего, а не терпел парень в своей комнате только посторонних. Как минимум тогда, когда его эти самые «посторонние» отвлекали. В общем, к сути возвращаясь, происходящее не было чем-то из вон ряда выходящим. Хотя то, что дрыхли они, одеяло на двоих деля, кому-то, со стороны глядящему, могло странным показаться. Но для парней это, опять же, было уже привычкой. Да и спать они пока что не собирались — в планы Сенку входило изучение очередной замысловатой темы, а в планы Гена — страдание херней. Может, конечно, показаться, что терялся смысл ночевки, ведь парни, по сути, время порознь проводили, однако и это было для них нормой. Слегка ванильно прозвучать может, но была в их дуэте некая неповторимая атмосфера, эдакая особенность, не позволявшая им заскучать в любой ситуации. Друзьям всегда было хорошо друг с другом, и именно потому столько времени вместе они и проводили. Не важно, где и с какой целью, вдвоем им было куда проще и куда комфортнее. В особенности Гена это касалось — если барьер Сенку на проявление каких-либо чувств стал настолько привычен, что и самим парнем не замечался уже, выступая в роли эдакой частички характера, то обыкновенная фальшивость Асагири испарялась мигом, как он с другом рядом оказывался. Ишигами даже удивлялся иногда — насколько ж правдоподобно он мину корчит, что в его невиновность верят даже тогда, когда на горячем ловят. И суперспособность эту замечал, как ни странно, лишь он. Хотя, и это тоже естественно — а ты попробуй не заметить, когда с человеком с детства общаешься, да еще и в таком режиме. В общем, если проще, Ген лишь с другом честен был практически во всем, а сам Сенку… А ему просто хорошо было. Лучше, чем обычно. Это, конечно, стоило бы обмозговать, да к выводу какому прийти, но не желал Ишигами совершать столь энергозатратные, и, на его взгляд, не столь важные вещи. Забыли, короче. В этот раз все как обычно было — Сенку на подоконнике пристроился с книгой, а Ген, телефон достав, в какую-то игру рубился. Три в ряд, кажется. Типичный день типичных русских школьников. Однако в этот раз развлечения Асагири раньше закончились, чем всегда — уровень сложноватый попался, и жизни улетели со скоростью света. А их восстановления еще дождаться надо было. Потому парень гаджет отложил, и, вздохнув, сел на кровати. Окинул комнату, что уже почти родной успела стать, взглядом, и на друге сосредоточенном остановился. — Почему ты вечно на окне торчишь? — спросил внезапно. — Да без понятия, — отозвался тот, от книги не отрываясь даже, — мне здесь думается легче. Асагири кивнул понимающе, и, встав, направился к рюкзаку. Достал оттуда наушники, да, подключив их к телефону, уже садившемуся, щелкнул выключателем, комнату во мрак погружая. Раздался недовольный возглас — Ишигами явно не оценил проделанных действий. Однако Ген уже не особо-то и слушал — уши наушниками заткнув да на подоконник запрыгнув, он уселся рядом с другом, ножки с окна свесил. — Будешь так много думать, — ответил на растворявшиеся в музыке возмущения парня, — мозги поплавятся. — Не мели херни, — нахмурился Сенку. Однако был проигнорирован — Асагири на вид внизу пялиться продолжал, тихо прослушиваемую песню под нос напевая. Ишигами только смириться оставалось — обреченно вздохнув, он отвернулся от друга да его примеру вторил, на старую площадку, внизу располагавшуюся, уставившись. С каждым днем этот парень удивлял его все больше. Точнее нет, не так — с каждым днем он все больше удивлялся своему отношению к нему. Будь на месте Гена кто другой, он был бы послан далеко и надолго вместе со своими выебонами. Так чего ж этому недоразумению половинчатому вечно его фокусы с рук сходят? И сидели они так ровно до тех пор, пока плечо Сенку не толкнула легонько рука чужая. Взгляд на Гена переведя, парень обнаружил протянутый ему наушник. Вскинул брови, глазами красными выше скользнул, мигом напоровшись на веселый взгляд темно-синих. — Бери, — выдал Асагири, — вместе послушаем. А то вообще не по-человечески как-то тебя без развлечений оставлять, дружочек Сенку. Ишигами головой покачал снисходительно. Что за насильственный призыв к отдыху? Однако протянутое все же взял. Сунул наушник в ухо и тут же вздрогнул от громкости музыки игравшей. Это было что-то между попсой и панк-роком. Ядерная смесь, но если вслушаться в слова — имевшая даже смысловую нагрузку некоторую. «Туда-сюда, туда-сюда, одно и то же каждый день…» А Ген уже и подпевать перестал — просто вниз смотрел с улыбкой. Будь Сенку хоть чуточку внимательнее, он бы определенно заметил нечто странное, что читалось в его выражении. Но с чего бы ему присматриваться? Так они и сидели — в темноту двора вглядываясь да пару проводных наушников на двоих деля. Сенку даже поймал себя на мысли, что давненько они не проводили время так — ничем полезным не занимаясь, даже разговоров не ведя. Абсолютно бессмысленно. Но не неприятно, это уж точно. Однако вечно длиться не может ничто — песня закончилась, а Асагири в телефон уткнулся, выискивая новую. — Как тебе? — спросил как бы между делом. — Нормально, — отозвался Сенку. — Песня неплохая, хоть я и не особый любитель такого. В темно-синих глазах хитрый огонек блеснул, плейлист пролистав, Ген выдал: — Сейчас еще одну песню этого исполнителя включу. Классная такая… Тебе точно понравится. А в следующую секунду в наушниках раздались громкие стоны. Сенку воззрился на друга непонимающе, словно взглядом спрашивая, не перепутал ли он вкладки. Ну а что, с кем не бывает-то? Подумаешь, порно вместо песни включил… Однако уже через несколько секунд заиграла сама песня, а взгляд Ишигами наконец получил ответный, веселый такой. — Ну, как тебе вступление? — осведомился, хихикая негромко. Удивление спало, улыбнувшись в своей привычной манере, парень отозвался: — Многообещающе. Сидели на окне еще полчаса примерно. Бездельничали откровенно, поочередно прослушивая все песни, затесавшиеся так или иначе в плейлисте Гена. И сидели ровно до того момента, пока в наушниках, на полную громкость стоявших, не заиграла «in my mouth». После этого свои барабанные перепонки парни решили пожалеть.