В твоих глазах я вижу цвета, которых не существует в природе, но это ничего не значит

***

      Агрессия не рождается из воздуха . На всё в этом мире есть свои причины. Будь то укус дворовой собаки, которая напала на тебя внезапно из-за угла, или нездоровые отношения в семье, где то и дело происходят ссоры и ругань, за закрытыми дверями маленькой кухоньки. Разницы между этими двумя примерами немного. В самой сути агрессии кроется рефлекторный защитный барьер, который индивидуум строит, чтобы защитить свою жизнь, свои интересы, своё «Я». Вопрос лишь в том, а действительно ли тому, кто проявляет агрессию, угрожает настоящая опасность? — Посмотрите на эту ситуацию с другой стороны, — произносит омега, скрещивая руки на груди. — Почему улыбка незнакомца на улице породила мысль о том, что он смеется над вами? Давайте порассуждаем, — парень поправляет очки на носу ещё раз и рассматривает угрюмое лицо пациента, который был его постоянным клиентом вот уже пол года. — Ну-у, — тянет мужчина, который сидел на кушетке напротив и рассматривал всё подряд, кроме лица омеги, консультирующего его. — Зачем мне улыбаться вообще? Я же просто иду. Кто вообще улыбается на улице просто так? В этом же нет смысла. — Почему нет? — продолжает гнуть свою линию врач. — Ваша оценка — это защитный барьер, который вы выстраиваете только потому, что опасаетесь. Этот страх появляется не по объективной причине, а потому, что вы смотрите на жизнь через свою искаженную призму. Понимаете, о чем я? — Ну-у, — снова тянет мужчина разглядывая окошко рядом со столом, где они беседовали, — вроде да. Получается я негативно мыслю? — Вы рисуете в своём воображении того, чего нет. Точнее того, что ещё не произошло и вряд-ли произойдет. Это случается по многим причинам. Скорее всего, у вас были травмирующие эпизоды в прошлом, которые породили в вас защитные механизмы. Поэтому, таким мышлением, вы сразу же срываете маски с чужих лиц, ещё до того, как они их показали. Это всё решаемо, не волнуйтесь. — Правда? — чуть ли не подпрыгивая на месте, спрашивает мужчина, резко поворачивая голову в сторону собеседника. Кажется, он впервые за весь сеанс смотрел на дока вот так открыто, без страха. — Таблетки? Мне нужны таблетки? — с надеждой в голосе, спрашивает он. — Нет, — улыбается омега. — Это лишнее. Мы просто найдем причину ваших страхов и начнем с ней работать. Но это будет уже на следующем сеансе, — парень показывает на большие настольные часы, которые отсчитывали время. — Вам пора. — Ах да… , — мужчина бегло смотрит на циферблат, а затем на свои ботинки. — С-спасибо вам. — Не за что, — улыбается омега в очередной раз и встает со своего места, чтобы проводить клиента в коридор. — Я запишу вас на следующую неделю, как обычно, — парень открывает дверь перед мужчиной и смотрит на его потерянное лицо, старающееся переварить их сегодняшнюю сессию. — Д-да, — кивает он хаотично, продолжая рассматривать пол под ногами. — Я приду в это же время. В-всего доброго, — мужчина быстро выходит из кабинета, что-то бормоча себе под нос. — Всего доброго, — бросает вслед врач и закрывает дверь, оставаясь в кабинете один.       Страхи есть у всех. Не важно, животное ты или человек — тебе свойственно бояться и защищать себя. И если бы в нас не были заложены защитные механизмы — мир бы рухнул в одночасье. Это чистая правда. Страх — это инструмент, который как костыль, помогает нам справляться с трудностями. Но всё это лирика, которая уже порядком поднадоела омеге и он хочет просто расслабиться в свой законный перерыв. Точнее, это не перерыв вовсе, а отмененное время, которое он должен был отдать новому клиенту, если бы тот не заболел ветрянкой накануне. — Чашечка кофе, — мурлычет себе под нос парень, заваривая напиток в углу небольшого, но весьма уютного кабинета. Кофе в клинике был практически отвратительным, но деваться было некуда. Бегать в перерывах между клиентами в кафе напротив не представлялось возможным. Чимин был слишком хорошим специалистом, чтобы тратить своё драгоценное время на эти мелочи, и одновременно ужасным, но почему?       Как можно охарактеризовать врача, который не соблюдает собственные рекомендации, но даёт их почти каждому пациенту, вошедшему в его кабинет? Не иначе, как чудак и возможно на букву «М». Натура парня была слишком упряма и, в какой-то степени, свободолюбива. Это значило, что Чимин был ответственен настолько, что перерабатывал каждый гребанный день своей странной, но продуктивной жизни — и это он расценивал не иначе, как проявление свободы. Его график нельзя было назвать плавающим, нормальным или хотя бы статичным. В какие-то дни он мог спокойно остаться в клинике и заночевать в своём кабинете. Иногда судьба доводила его до квартиры, но там он проводил от силы ночь или крошечный кусочек утра. Из такого графика и его характеристик вытекали определенные выводы, но о них чуть позже.       Кто же такой этот трудолюбивый и странный Чимин? В первую очередь, он — человек. Во-вторую — омега, который к своим двадцати семи годам так и не нашел партнёра, а проще говоря, своего альфу или истинного. В-третьих, Чимин являлся квалифицированным и довольно успешным психотерапевтом, пусть и не таким опытным, как его остальные коллеги. Пак работает в неплохой коммерческой клинике крупного города, где он проживал уже порядка девяти лет. Если коротко описывать этого симпатичного парня, который сейчас пытался выпить недокофе из своей любимой кружки с комичной надписью «Boss», то его резюме будет таковым. — Так-так, — тянет Чимин и заглядывает в свой ежедневник, который был исписан вдоль и поперек, от чего его было приятно трогать. Это, к слову говоря, ещё одна странность парня - трогать исписанные до дыр листы. По какой-то причине, омега не хотел переходить на электронный формат ведения записи своих пациентов. Ему ещё со школы нравилось оформлять свои тетрадки собственноручно и он с заботой относится к каждому листочку, будто это живое существо. — На четыре часа, в понедельник, — прикусывая слегка язык, бубнит омега и вписывает его постоянного клиента на следующую неделю. — Готово! — улыбается Чимин и захлопывает красивую книжечку нежно-персикового оттенка. — Господин Пак, — раздается тут же в телефоне, через селекторную связь. — У вас есть свободное время сейчас? — приятная девушка, по имени Сия, снова связывается с Чимином, который уже успел растечься в кресле с чашечкой отвратного, но кофе. — Тут есть посетитель без записи. Сможете принять? — Пусть проходит через пару минут. Я допиваю кофе, — связывается с ней Чимин и закатывает глаза, потому что уже мысленно смирился со своими перерывом и долгожданной прокрастинацией.       Перерабатывать и любить свою работу — это два совершенно разных понятия. Пак Чимин — врач, который относился к своей деятельности, как к призванию, которое помогает людям и делает из него не простого трутня, бесцельно проживающего на земле обетованной, а важного члена общества. В этом он искал своё предназначение и возможно даже смысл. А как иначе, когда ничего иного жизни нет и не намечается? Чимин хоть и был врачом с квалификацией «мозгоправа», но с собой совладать не мог, как бы не пытался. Поэтому и полюбить своё дело он не сумел по определенной причине. По классике жанра, она крылась в его далеком прошлом. Кто-то удивлен? Нет.       Как ни странно, Чимин пришел в медицину не просто так. Это не было решение взятое с потолка: на него не давили родители или кто-то из учителей в школе, да и сам он не выбирал будущую профессию по принципу лотереи, где тыкаешь пальцем в небо, чтобы поступить хоть куда-нибудь. Нет. Всё было достаточно осознанно и прозаично, будто это рассказ из книжки. После окончания школы, юный омега осознал, что он сломлен. Хотя, нет. Это слишком неподходящее слово для описания его состояния в тот момент. Представим, что душа молодого Пак Чимина превратилась в яблоко. Такое зеленое, красивое, наливное. Оно висит на дереве, благоухает, радует глаз и в целом чувствует себя прекрасно, как и остальные яблоки, которые болтаются рядом с ним. Но в один момент, с ветки его срывает человек: весьма приятной наружности парень, с вечно холодными пальцами и красивыми глазами, которые при одном мимолетном взгляде на них, заставляли яблочное сердечко биться чуть быстрее прежнего. Этот красивый юноша аккуратно обхватывает сорванное яблоко и кладет себе в карман, чтобы вкусить его чуть позже. И вроде бы здесь нет ничего плохого или странного, пока тот самый парень, вместо того, чтобы насладиться вкусом спелого яблока, кладет его на асфальт и начинает бить ногами до тех пор, пока от плода не остается мокрое место. — Идет, — снова оповещает Сия и Чимин откладывает чашку на стол, протирая рот салфеткой. — Хорошо. Жду, — отвечает омега и берет свою огромную тетрадь для записей, чтобы выделить новому клиенту место там.       Если отбросить все метафоричные сравнения и всё-таки посмотреть в прошлое омеги здраво, то можно увидеть причину, почему же Пак Чимин сейчас является тем, кем является. Яблоко или, проще говоря, душа — это то, что мы бережем, как зеницу ока. Никто не хочет, чтобы её ранили и обошлись, как с ненужной вещью. К сожалению, Чимин в слишком юном возрасте осознал, что его «хочу» никак не сопоставляются с реальностью. Это как хотеть Ламборджини, а получить вместо этого ведро с гайками. Мириться с разбитыми мечтами сложно.       Пак был до беспамятства влюблен в одного альфу, в те самые школьные годы, которые многие вспоминают с содроганием сердца или каких-то других органов. Он уже точно и не вспомнит, когда этот огонек впервые зажегся в его грудной клетке. Да и к чему эти подробности? Важным остается то, что Чимин, слишком долгое время, питал невзаимные чувства, которые высасывали из него все силы, как черная дыра. Парень, конечно же, не был дурачком или наивным простофилей, поэтому старался отвлекаться и даже вступал в недолгие отношения, дабы позлить того, о ком страдало его сердце. Вышло ли из этого что-то путное? Конечно же нет. Кого вообще когда-либо спасала манипуляция и игра с чувствами другого человека? Вся эта ситуация лишь добавила пару-тройку бессонных ночей и в довесок обновившийся список комплексов, которые все были сведены к одной мысли — «он никому в этой жизни не нужен». Однако, в последний год школьных занятий, Чимину всё-таки улыбнулась удача. Правда эта улыбка была беззубая и фальшивая, как выяснилось позже. Но пока не об этом. — Можно? — стук раздается по всему кабинету, как трель будильника. Чимин, почему-то, не очень хочет отвечать «Да» или «Входите», но всё же делает это. Не зря же он столько лет учился и пытался слепить из себя хорошего врача? — Входите, — произносит довольно холодно Пак, стараясь в последнюю секунду настроить себя на нормальный рабочий лад.       Так что же там с его безответной любовью? Ах да. Брутальный альфа, вечно шарахающийся среди бесконечного множества разношёрстных омег, которые липли к нему (ну вы сами понимаете как что и на кого), наконец-то обратил внимание на скромного и доверчивого Чимина. Пак тогда был слегка полнее, чем сейчас, он не любил краситься и вообще старался как можно меньше выделяться из толпы из-за своих нескончаемых комплексов, которые пожирали его изнутри. Почему-то, именно в тот злополучный год, Чимин стал привлекать других альф заметно чаще и наверняка эта причина крылась в его раскрывающемся запахе, на который и клюнул тот самый объект чиминовых желаний. Но это же и хорошо. Дело в шляпе, как говорится. — Здравствуйте, — за дверью кабинета стоял худощавый парень, чуть выше самого Чимина, который выглядел довольно бледным и испуганным. Видимо, то, что привело его сюда, сильно выматывало его тело. По крайней мере, внешний вид парня оставлял желать лучшего. — Присаживайтесь, — Чимин широко улыбается и показывает куда нужно сесть пациенту. — Давайте для начала познакомимся, — предлагает Пак и смотрит за тем, как новый клиент усаживается напротив. — Не надо, — тихо произносит он, плюхаясь на кушетку, как на диван в собственной гостиной. — Давайте сразу к делу. У меня мало времени. — Что ж. Хорошо, — соглашается Чимин, но про себя отмечает, что это первый подобный случай за его практику. Обычно, даже самые больные и отбитые пациенты предпочитали познакомиться с врачом, прежде чем вываливать ему всю свою подноготную. Ну, это ещё не повод бить тревогу или заострять внимание на этом.       У Чимина начался роман. Первый, настоящий и самый желанный. Его счастью не было предела — тот, о ком он вздыхал по ночам, тот, о ком были все влажные фантазии в самых смелых мечтах, наконец-то сам проявляет к нему интерес и даже предлагает встречаться. Ну не счастье ли это? О да. Счастье. Ещё какое! Только тогда Чимину нужно было зарубить себе на носу одну мысль — счастье, как и несчастье, в том числе, имеет свойство заканчиваться. Всё проходит и это пройдет — вот, что понял Пак, пропустив через себя ту боль. — Мне нужны таблетки какие-нибудь, — мямлит парень, который казался то слишком грубым, то наоборот застенчивым. Со стороны это выглядело так, будто его располовинивает, что уже являлось тревожным звоночком. — Зачем вам таблетки? — спрашивает спокойно Чимин, внося некоторые записи в свою тетрадь. Пометки он научился делать быстро, поэтому отвлекаться на записи долго не приходилось. — Вы уже проходили лечение ранее? — Нет. Мне нужны таблетки… , — парень будто пытается пересилить сам себя, поэтому повторяет ещё раз одну и ту же фразу. — Хочу парня вернуть. Точнее… , — вдруг выдает он, а Чимин конкретно теряется, потому что такого он уж точно не ожидал услышать в связке с предложением о таблетках. Как обычно, перед ним стояла задача — разгадать ребус из чужой человеческой души, всего лишь за час. Но этим ему и нравилась эта работа. — А как связаны таблетки и то, что вы хотите вернуть парня? Расскажите поподробнее. Вы расстались? Вас это тревожит? — Пак снова выдает вопросы мерным и спокойным тоном, будто читает книжку на ночь маленькому ребёнку, которого нужно срочно усыпить. — Нет… Ну, в смысле, да. Короче, он меня не хочет, — парень перебирает рукав кофты и смотрит в пол. Его явно одолевает смущение и даже стыд. Щеки наливаются краской, а взгляд становится настолько хаотичным, что Чимину сложно вообще понять, куда он смотрит. — Как долго вы вместе? Расскажите подробное о ваших взаимоотношениях, — спрашивает врач, прописывая очередную строку в тетради, которая пока ясности в общую картину не вносит. — Мы недавно обручились, — отвечает парень, рассматривая кольцо на безымянном пальце, которое сначала Чимин и не заметил. — Мы… только не смейтесь, ладно? — Я вас умоляю, — улыбается Пак и переводит взгляд с кольца, на лицо пациента. — Я чего только тут не слышал. — Я предупреждал, — поднимая взгляд на дока, отвечает пациент и снова тушуется. — В общем, мы с моим… э-эм… мужем, знакомы не так давно. Практически совсем не знакомы. У нас брак по расчету. Мои родители довольно влиятельные люди в этом городе, так что… — Они выбрали вам партнера сами? — добавляет Пак, прикидывая, что там могло произойти у этого странного юноши за пару секунд.       На самом деле, Чимин уже сталкивался с подобными случаями, как во врачебной практике, так и в обычной жизни. Влиятельные люди часто используют своих отпрысков, чтобы наладить деловые отношения. Кто-то, таким образом, образовывает новые династии, кто-то объединяет уже имеющиеся бизнесы, а кто-то просто «продает» своих детей, потому что это выгодно. Этот мир слишком суровый и холодный, чтобы Чимин удивился такому. — Да. А вас это не смущает? — удивляется омега и смотрит на врача с каким-то укором, будто ему всё-таки нужно было удивиться или хотя бы выразить что-то на лице, кроме безразличия. — Жизнь — странная штука. Я слышал тут столько историй, что кажется уже ничему не удивлюсь, — пожимает плечами Пак, и смахивает со лба белую прядь. — Так и в чем проблема? — Он меня не хочет, — продолжает пациент. — Вообще никак. Я конечно понимаю, что брак фиктивный и не стоило ждать чего-то такого, но я же не могу! У меня ломка! А по контракту, я не могу ему изменять. Долбанные родичи… Придумали эти игрища в семью… , — омега сжимает кулаки и смотрит в сторону. — Точнее, я не могу изменять ему первые пол года, а потом можно хоть на голове стоять. Проблема в том, что я врать не умею. Да и охрана постоянно со мной. Понимаете о чем я? Если пойду на сторону, то тут же получу по шапке от них и никакого толку от нашего брака не будет. Ну вы понимаете — бизнес и все дела… Чертовы бумажки, тьфу! — омега снова бросает раздраженный взгляд в сторону окна. — Мои родители уже меня по разным врачам протащили и сюда я пришел по их рекомендации, — пациент начинает тяжело дышать и тарабанить ногой по полу. — Я и сам его просил вообще-то. Уже целый месяц уламываю, как хрен знает кто… Да чтобы я и просил у кого-то секса… Да мне и 18-ти не успело исполниться, когда я стал с альфами спать. Никогда не было с этим проблем! Но тут… Мне даже подавители никак не помогают. Каждый день жру их горстями и хоть бы хны. — Во-о-т как, — тянет Чимин многозначительно, а про себя думает — «Причем тут психотерапевт вообще?». — Так таблетки нужны вашему партнеру или вам? С чего вы вообще решили, что таблетки вам в этом помогут? — Знакомая моего отца ходила к вам. У неё с мужем были проблемы в постели. Она сказала, что вы выписали ей какие-то колеса. Не знаю какие точно и кто из них их пил, но это помогло. Дадите мне что-нибудь? А то я уже не могу! Мне надо его уломать! Или с ума сойду. — Стоп-стоп, — Чимин потирает переносицу, снимая предварительно очки с носа. — Таких таблеток я уж точно вам не выпишу, как и тому, о ком вы говорите. Их попросту нет. А если бы были — думаю мир был бы устроен как-то иначе. — В смысле? — парень наклоняет голову в бок, как удивленная собачка, у которой отобрали игрушку. — Вероятно ваша знакомая ошиблась, так как никаких таблеток для этого я не выписываю. Но я могу вам помочь в другом, — Чимин закрывает тетрадь, потому что более писать ему не о чем. — Вы можете прийти со своим мужем на совместную консультацию и мы попробуем разобрать эту проблему. Чаще всего, групповые сеансы помогают наладить контакт. Но я не обещаю чуда. Сами понимаете — ваш брак это по факту фикция, из которой мало что выжмешь. Однако, можно договорится и найти компромисс. Предложить ему что-то взамен, например. Или попробовать систему медитаций. — Слушайте, — пациент наклоняется слегка вперёд, будто собирается выдать секрет, — мне просто нужен секс. Простой. Человеческий. Секс. Я не хочу разбирать проблемы, как-будто мы парочка слащавых голубков, которые пекутся друг о друге. Мне такое нахрен не надо и он в том числе. Давайте так, — парень достаёт телефон из кармана джинс и что-то ищет в нем, — я притащу его сюда, а вы постараетесь ему объяснить, что секс укрепляет тело и дух. Ну или как вы там убеждаете людей? Можете хоть угрожать ему. Окей? — Но как вы его сюда затащите, стесняюсь спросить? — Чимин уже рисует в своей голове эту абсурдную картину. — Придумаю что-нибудь, — парень убирает телефон и снова смотрит на врача. — Плачу тройную ставку, если всё сработает. Идёт? — Я не думаю, что смогу вам помочь, — Чимин кладет тетрадь на стол. — Я психотерапевт, а не маг и чародей. Может быть, вам стоит попробовать самоудовлетворение? Некоторые живут за счёт этого. — Нет, — чеканит парень и встает с места. — Я в самом рассвете сил и мой пах может взорваться к чертям собачьим, если со мной никто не переспит. Вы не понимаете! У вас наверняка с этим проблем нет. — С чего вы взяли, что я вас не понимаю? — спокойно спрашивает Пак, не повышая тона в ответ. — Ну как же. У вас наверняка есть альфа, может быть даже истинный. У вас хорошая репутация, да и личико милое. Не заливайте мне тут. Таких омег, как вы, разбирают как горячие пирожки с прилавка. Я знаю, как устроен этот мир, — юноша так и стоит рядом с кушеткой, не решаясь уйти. — У меня никого нет, — Чимин тоже встает с места, расправляя замявшийся халат. — И не было. — Спасибо, что врете мне, но это мне жизнь не облегчает, — отмахивается пациент и идет к выходу, но останавливается прямо у двери, не поворачиваясь к врачу лицом. — Если он придет к вам, вы хотя бы попробуете что-то сделать? Я уже пробовал разных врачей, так что… Надежда только на вас или на чудо. Ну или на то, что я с кем-то пересплю на стороне, без последствий. — Разумеется попробую, — Чимин рассматривает спину пациента и подмечает, что его действительно пробирала мелкая дрожь. Кажется, он не шутил, когда говорил, что ему кровь из носу нужен секс. Видимо, он плохо пережил прошлую течку, от чего его тело до сих пор колошматило, даже от обычных разговоров про близость. К сожалению, в этом мире очень тяжело быть омегой без альфы. Впрочем, как и вторым без первых. Чимин знал об этом, как никто другой. — Зовут его Мин Юнги, — бросает напоследок он и выходит из кабинета, даже не попрощавшись.       Первая близость, признание в любви и желание раствориться в человеке настолько, что это пугает, но не отталкивает. Чимин влюбился настолько, что совсем потерял себя и здравый смысл. Кто-то, даже из малознакомых людей, пытались предупредить парня и говорили, что такой роман ничем хорошим не кончится. А как иначе, если Чимин встречается с одним из самых влиятельных альф школы, который никогда никого не подпускал так близко? Никто не верил, что эта связь будет долгая, даже несмотря на то, что этих двоих тянуло к друг другу, как магнитом. Наверное, для такого неверия были всё же какие-то причины. — Когда я смотрю в твои глаза, я вижу в них цвета, которых даже не существует в природе, Чимин. Представляешь себе? Разве такое может быть? — парень вдыхает аромат омеги и зажмуривается от наслаждения. — А мои стеклянно-пустые глаза наполняются любовью к тебе, потому что ты — мой неиссякаемый источник силы.       Чимин вдруг вспоминает этот диалог, который отпечатался в его памяти, как нечто очень важное и необходимое. Эта фраза была всегда с ним рядом, потому что только она давала ему сил выжить в то непростое время. Одна фраза — но целый мир для простого смертного. Одна фраза — и ты понимаешь, что твоё существование не такое уж и напрасное, потому что кому-то ты необходим, как воздух. — Господин Пак, как считать сеанс? По полному тарифу? — Сия прерывает мысли врача и снова затягивает его в реальность. — На усмотрение клиента, — отвечает Чимин и снова падает на кресло, разбиваясь внутри на тысячи мелких кусочков. Тело накрывает мелкая дрожь, которая постепенно вытаскивает из него то, что было спрятано глубоко внутри. Тягучие, как смола, воспоминания, валятся наружу, оголяя нервы, будто не было всех этих долгих лет. Кто бы мог подумать, что они могут снова встретиться, да ещё и при таких обстоятельствах?       Смешение запахов и будоражащее чувство под кожей, от которого волосы на теле становятся дыбом. Чимин впервые ощутил такой сильный и приятный запах от альфы. Он никогда не мог принюхаться к другим и, по сути, никто, кроме Юнги ему не был интересен, поэтому, это чувство было особенно приятным и трепетным тогда. — Ты потрясающее пахнешь, — Пак любил тыкаться носом в шею альфы или в его запястье, потому что именно оттуда исходил самый сильный запах. — Разве можно так сильно любить запахи? М? — Это нормально для истинных, — Юнги прижимал Чимина к себе всегда аккуратно, будто боялся повредить. Для омеги это было невероятно приятным ощущением. Он чувствовал, что через это незначительное движение, он передаёт свою любовь и трепет. — Я же от твоего запаха тоже дурею. Да я вообще от всего тебя дурею. — А от других не дурел? — Чимин любил задавать подобные вопросы, даже спустя несколько месяцев отношений. Ему казалось, что есть кто-то важнее, чем он. Комплексы, зажатости и установки, давали Паку ощущение неуверенности даже тогда, когда Юнги срывался с места ради того, чтобы просто открыть ему дверь или поцеловать в лоб, чтобы тот не грустил. — Нет, — Юнги отвечал всегда полушепотом, когда они были наедине. Такая манера речи не только ласкала слух, но и сносила крышу омеге. Да и что вообще не сносило крышу тогда? Юнги был весь соткан из триггеров, которые заставляли тело Чимина ощущать себя иначе. Бледная кожа, похожая на фарфор под солнечным светом; хитрый взгляд, когда ему что-то нужно; улыбка — редкая, но такая искренняя и долгожданная; темные, как уголь, волосы; расслабленная походка и плавные движения рук, когда они соприкасаются друг с другом; жаркие поцелуи, всегда пробуждающие желание, и даже простые сообщения, которые всегда приходили как по часам  — омега таял от всего этого. — Твой запах особенный, Чимин, — Мин любил целовать парня в висок или темечко и прижимать к себе, чтобы вдоволь надышаться им. — Что ж, — говорит вслух Чимин, который сверлил взглядом противоположную стену уже пару минут, перебирая в голове флэшбэки прошлых событий. — Брак по расчету значит, Юнги. Интересно. Весьма интересно.       Ниточка, которая была кропотлива соткана все эти годы Чимином, чтобы окончательно не скатиться в бездну собственных чувств; ниточка, которая связывала его с нормальной, почти полноценной жизнью, только что была отрезана огромным тесаком, под названием «Привет из прошлого». — Может это не он вообще, — старается себя успокоить Пак, но врать он не умел, как и тот парень, что вышел из кабинета пару минут назад. Разум понимал, что сердце просто так не будет ёкать от обычного упоминания имени и фамилии незнакомого человека. Мин Юнги — это Мин Юнги. Даже спустя столько лет, его упоминание вслух, резало сердце так же больно, как тогда.       Альфа пропал ещё до того, как начались школьные экзамены. Внезапно, резко и казалось навсегда. Чимин чудом смог закончить школу, хотя последние месяцы учебы, ему хотелось лишь броситься под поезд или машину. Впрочем, ему было без разницы, что станет причиной его смерти. Главное — чтобы она состоялась. И это, к сожалению, не было мыслями из разряда «Драма ради драмы». Чимин действительно не знал, как собрать себя по кусочкам заново и продолжать жить. Наверное, именно в тот момент он понял, что хочет помогать людям. В этом он видел спасение. Только спасение для самого себя. Вот такая эгоистичная цель, которая вылилась в что-то масштабное и даже нужное обществу. — Господин Пак, — Сия снова выходит на связь. — Новый клиент на завтра. Сможете принять его в 7 часов? — Утра? — удивляется тут же Пак, не особо соображая, что у него спрашивают. — Вечера. Раньше он не может, — уточняет секретарь. — Записываю? — Да. Конечно, — произносит Чимин, хаотично постукивая по столу пальцами. — Что за клиент? — Это от того господина, который только что у вас был. Клиент по имени Мин Юнги, — слышно, как Сия клацает по клавиатуре и что-то вбивает. — Записала, господин Пак. — Отлично, — совершенно безразлично и холодно отвечает Чимин, но в душе что-то снова рвется наружу.       Выпускной, который следовал сразу же после сдачи экзаменов, а точнее объявления результатов, Паку был не интересен. Не интересен был и мир вокруг: новые перспективы, знакомства и даже он сам не был себе интересен. Но, по воле случая, Чимин всё же решился пойти на выпускной. Родители слишком сильно настаивали на том, чтобы Пак попрощался со школой по-человечески, как и все остальные ученики. В этом они видели решение его проблемы. Как оказалось, это было не решение, а очередной приговор самому себе — Что ты здесь делаешь?! — омега видит Юнги, который стоял у выхода из концертного зала, с заветным документом в руках. Совершенно спокойный, без строгого костюма, как у всех остальных. Выражение лица безразличное и даже злое. — Юнги! — Чимин бежит будто во сне. Шум вокруг, музыка, голоса и смех. Его ноги становятся свинцовыми и не перемещаются в пространстве, будто само тело отторгает его привязанность к Мину. Ответа на его вопрос не следует. Тишина и безразличие. Альфа выходит из зала и даже не смотрит на Пака, который почти полз в его сторону, как раненое животное. Слезы, которые обжигают щеки. Внутри грудной клетки горечь, которая ощущалась как ком в горле. Голова начинается кружиться, а дальше темнота. А после темноты, самый страшный приговор в его жизни — «Во что бы то ни стало жить. Даже если не хочется» . — Так. Хватит, — Чимин дает себе моральную пощёчину и на какое-то время успокаивается. — Это было слишком давно, чтобы так реагировать, — Пак любил разговаривать сам с собой, потому что только так он мог разложить в своей голове всё по полочкам. — У тебя своя жизнь, у него своя. И ты, в первую очередь, специалист. Неужели ты струсишь? — омега сглатывает скопившуюся слюну и на пару секунд закрывает глаза. — Мне кажется я недостаточно хорош для тебя, Юнги, — Чимин сворачивается в клубочек на коленях Мина и ждет новую порцию ласк. Его нежные поглаживания по спине, затылку и плечам, всегда его успокаивали. Особенно, в самые плохие дни, коим являлся сегодняшний день. — Я же такой некрасивый. — Бабочки не видят, какие у них прекрасные крылья. Лошади не понимают, насколько они грациозны. Птицы не знают, что они великолепно поют. Так и ты, Чимин, — Юнги аккуратно кладет холодную руку на затылок парня и перебирает его блондинистые волосы, которые он недавно покрасил. — Ты не представляешь насколько ты прекрасен, — альфа дает Чимину своё запястье, чтобы он вдоволь насладился его запахом. — Почему же тогда ты не замечал меня раньше? — омега прижимает к своим губам запястье парня и оставляет еле ощутимый поцелуй на бледной коже. — Я был не таким прекрасным? — Всему своё время, Чимин, — Юнги снова говорит полушепотом. Но даже в его шепоте чувствуется хрипотца, которая была присуща его голосу. — Блять! — ругается вслух Чимин и скидывает со стола тетрадь с записями, которая летит куда-то на пол. — Нет! Только не опять! — Пак впивается пальцами в свои волосы и закрывает глаза.       Каждый справляется с горем по-своему. Кому-то достаточно перебрать в баре пару лишних шотов и завести новые знакомства. Кому-то нужны недели или месяцы в одиночестве, чтобы переварить произошедшее. Кому-то жизненно необходимо впихнуть в образовавшуюся дыру в душе человека или что угодно, чтобы создать иллюзию. Иллюзию того, что у них в жизни нет пустых мест. Чимин справлялся иначе. Он злился. Бил стены, рвал тетради со стихами, стирал сообщения в телефоне и выбрасывал милые подарки. Всё, что напоминало ему о любви — полетело в топку, в прямом и переносном смысле. И это, как ни странно, помогало. Злость постепенно стала заканчиваться, как закончились отношения Чимина и Юнги. В какой-то момент, Пак проснулся и понял, что больше не хочет выплескивать агрессию. Её больше нет. Он пуст. — Мы же проходили это, — ноет Чимин, всё ещё придерживая свои волосы. — Нет повода. Успокойся, — Пак начинал раскачиваться на месте. Это означало, что он действительно сильно нервничает. — Господин Пак, — Сия снова прерывает страдания врача. — Пришел клиент на пять часов. Ему можно заходить? — Да. Пусть проходит, — омега убирает руки от головы и выдыхает. — Я сильный. Он не сделает мне больно второй раз. — Что-что, господин Пак? — Сия видимо подслушала последнюю фразу, потому что омега забыл убрать палец с кнопки. — Ничего. Пусть проходит, — повторяет Чимин и зализывает волосы обратно, чтобы не выглядеть, как чудак. — Я готов.