Уроки

Поймав первого попавшегося солдата и дав ему строгое поручение в сию же минуту найти Аккерман и послать к нему в кабинет, Леви не находил себе места. Он чувствовал себя неопытным мальчишкой, который робел перед девушкой и ему это совсем не нравилось. Ведь кто-кто, а Леви точно не мог влюбиться. Такая роскошь явно не для него. Не в этой жизни. Однако, как ему казалось, коробочка с украшением внутри слишком насмешливо смотрела на него. Но ведь он пообещал помочь Микасе? А идеи получше его голову не посещали, поэтому оставалось слушать только свою интуицию. — Так что нечего на меня так смотреть, — обратился капитан в пустоту, сердито смотря на то, что он приобрел на днях. И угораздило же его взглянуть на ожерелье и сразу вспомнить об Аккерман. Кулон был в форме бабочки и чем-то напоминал цвет глаз Микасы. Отдаленно, но что-то общее в этом благородном синевато-сером оттенке точно можно было увидеть. Но честно говоря, мужчина не знал, чем он думал, когда покупал эту бесполезную золотую побрякушку — конечно, в его временные обязанности входило то, чтобы научить девушку принимать подарки, но временами ему казалось, что он слегка перебарщивает. По ощущением Леви, прошла вечность, прежде чем в дверь постучали. — Войдите, — сухо сказал капитан, даже не обернувшись. — Вызывали, сэр? — таким же деловым тоном спросила Микаса. — Сразу скажу, тебе лучше присесть, — предупредил подчиненную Леви. Он все ещё помнил, как девушка возмущалась на то, что он купил ей платье. А как будет возмущаться сейчас… — Это касается на счет «уроков». — Сэр… — Микаса не решалась сказать, что в этих уроках уже нет смысла из-за чересчур серьезного взгляда мужчины. — Смотри, нравится ли тебе это? — перебил её Леви, раскрывая подарочную коробочку, неожиданно появившуюся в его руках. — Очень красиво, — на выдохе произнесла девушка. Правда, она все ещё не улавливала связь между ожерельем и уроками. — Теперь оно твоё, — увидев ошарашенное лицо подчиненной, капитан решил прибегнуть к излюбленному способу усмирения этой строптивой особы. — Это приказ. Забирай себе и делай с ним что хочешь. «Наверное, для начала нужно было научиться дарить подарки…» Лицо Аккерман сменяло тысячи эмоций — мужчина лишь молча наблюдал за этими мгновенными переменами. Непонимание сменялось осознанием, осознание переходило в счастье, а как известно, от счастья до возмущения один миг. — Капитан, сэр, вы… — Микаса произнесла все обращения к мужчине, пытаясь за это время собраться с мыслями. — Вам стоит подарить такую дорогую вещь кому-то более близкому, нежели мне. — всё-таки ругаться с Леви сейчас совсем не хотелось, тем более девушка душой понимала, что он хотел сделать как лучше. Но она правда не могла принять такое из рук человека, вид которого совсем недавно выводил её на неподдельную ярость.  — Эрвину? — угрюмо бросил Леви, мрачно насупившись. «Надо было просто от дежурства освободить и сказать что это подарок. Было бы лучше и ей, и мне», — недовольно проносилось в голове мужчины. — Ну, если он поклонник ювелирных украшений… — не нашлась, что ответить Микаса. Леви передернул плечами. — Да, Аккерман, я действительно переборщил. — мужчина был мрачнее тучи, поэтому девушка предпочла медленно ретироваться к двери. — Забудь, что здесь было и можешь быть свободна. Микаса коротко кивнула и поспешила выбежать из кабинета, оставив Леви со своими мыслями.

***

— Леви, ты сейчас дыру во мне просверлишь. Что-то случилось? — в сотый раз за десять минут спрашивал Эрвин. — Тебя это не касается, — огрызался брюнет. — Возможно, но так как ты без предупреждений вошел в мой кабинет и сидишь в задумчивой позе уже около часа, я могу сделать элементарные выводы, что у тебя что-то случилось, — рассудительно заметил Смит, однако так и не получил вразумительного ответа. Со вздохом он спросил еще раз. — Просто скажи — что? — Я нахожу ответы в твоем молчании, а ты мне мешаешь. — Не заставляй меня использовать запретное слово. — Ты не можешь использовать мое же оружие против меня, — возмущенно задохнулся Леви. — Я тебе приказываю, — невозмутимо отозвался командор. — Я запрещаю тебе мне приказывать, — с юношеской вспыльчивостью произнес Аккерман. — Мы так никогда не придем к компромиссу. На это Леви предпочел тактично промолчать и снова погрузиться в свои мысли под тяжелые вздохи лучшего друга. Все вертелось возле одного объекта — Микасы Аккерман. Почему его так задел этот вполне ожидаемый отказ? И чем он, собственно, думал, когда вообще собирался дарить этой мрачной бестии украшение? И когда он успел привязаться к девушке? Казалось бы, купил платье, косвенно помирил с братом — уже сделано достаточно. Но нет, что-то непонятное подмывает его продолжать эти бессмысленные поступки. Леви хотел видеть Микасу чаще такой смущенной и счастливой, как в тот вечер примирения с Эреном. Чем вызвано такое желание — он не дурак. Догадался. Но почему? Когда он успел влюбиться?

***

В тот день Леви был в плохом настроении и это было видно невооруженным взглядом. Обычно солдаты чувствовали злую ауру, исходящую от капитана, и старались не попадаться ему на глаза. Но только не Аккерман. У нее всегда был плохо развит инстинкт самосохранения. — Терпеть не могу, когда кто-то шляется без дела, — сходу начал мужчина, чем вызвал легкое недоумение у девушки. Капитан почувствовал легкое сожаление, ибо ему больше хотелось встретить Эрена, которому он мог бы надавать заранее заслуженных тумаков, но его сестра тоже сойдет. Пусть займется уборкой, не век же ей из тренировочного зала не выходить. — Назначаю тебя ответственной за уборку в левом крыле, — сказав это, Леви уже хотел было забыть о подчиненной, но та остановила его своей фразой: — Сэр, я не сделала ничего такого, чтобы заставлять меня в одиночку отмывать половину замка. Я не против прибраться, но дайте мне хотя бы несколько помощников, — бесстрашно проявила неповиновение начальству Микаса. — Считай это отработкой за то, что пришла сюда за Эреном, а не по зову сердца, — снова хотел отмахнуться от нее мужчина. — Сэр, — уже более настойчиво позвала его девушка. — Я не собираюсь подчиняться приказу только для того, чтобы поднять вам настроение. Либо вы даете мне помощника, либо я отказываюсь выполнять данное поручение. — Так-так, — в голосе Аккермана проскользнула легкая тень интереса. — А ведь мне еще никто не ставил условия, поздравляю, ты снова вырвалась вперед. Хотя, кстати, помнится, ты уже успела мне нагрубить, во время экспедиции, помнишь? Говорила что-то о недобросовестном выполнении обязанностей… — словно припоминая, произнес капитан. — Я, кстати, до сих пор не наказал тебя за тот день. Вспомнив это, мне действительно захотелось приказать тебе отмывать весь замок в одиночку. Микаса сжала губы, но промолчала. Упреки были справедливые. Однако, дело сделано. Она сумела привлечь внимание капитана, пусть и неосознанно.  — Вас поняла, сэр, — мрачно отозвалась брюнетка и отдав честь, поспешила скрыться для выполнения приказа. После Леви не думал о ней весь день и лишь во время ужина вспомнил о существовании некой Аккерман. Послужило этому её отсутствие. — И где это отродье? — прошипел он себе под нос, однако Ханджи, сидящая рядом, это услышала. — Ты про Микасу? Так ведь девочка убирается весь день, я уж напугалась, что это ты её послал, а она говорит, что это её собственное желание. Я спорить не стала, но чую, что здесь твоё воспитание сказывается, — насмешливо хмыкнула Зое. — И она серьёзно собралась отдраить весь замок за день? — Леви раздраженно вышел из-за стола. — Куда ты? — хором спросили его Эрвин и Ханджи, не понимая критичность ситуации. — Есть вещи, которые даже вам лучше не знать, — угрюмо пошутил капитан, прежде чем окончательно уйти, оставив своих друзей теряться в догадках. Найдя Микасу на лестничной площадке, промывающую каждую ступеньку, мужчина раздраженно поднял её, грубо схватив за плечо. — Всё-таки я не приказывал тебе перемывать ВЕСЬ замок, а только левое крыло. Это большая разница. — Я отрабатываю свою прошлую оплошность. Леви почувствовал сильное желание приложиться головой об стену, но сумел сдержать этот порыв. — Ладно, молодец, отработала. Освобождаю тебя, можешь идти. — Нет. — Что значит нет? — То и значит, — хмуро бросила девушка, вновь принимаясь оттирать грязь с лестницы. — За что… — прошептал капитан, наклоняясь вслед за подчиненной и вырывая из её рук тряпку. — Что вы делаете? — возмущалась брюнетка. — Хотела помощника? Получай и распишись. Микаса, видно, хотела что-то возразить, но передумала и села на одну из ступенек, впав в какое-то меланхолическое состояние. Неопределенное количество времени они находились в молчании: Леви мыл пол, девушка переводила дух после интенсивной уборки помещений. — Капитан, вообще-то я не шлялась без дела, — слегка обиженно сказала Микаса, а мужчина приостановил свою работу, пытаясь понять, к чему сейчас клонит его подчиненная. — Я искала вас и хотела сказать вам «спасибо» за платье. — Ты раз двести это мне говорила, — недовольно насупился Леви. — Пожалуйста помолчите и дайте мне сказать то, о чем я думаю, — перебила его девушка, заставляя капитана молча удивляться такой культурной «вежливости». — Изначально я хотела поблагодарить, но теперь прошу принять мои извинения. — А за что? — поинтересовался Леви, еще не отошедший от изысканной просьбы заткнуться. — За то, что наговорила вам сегодня и тогда. Я была не права. Вы прекрасно справляетесь со своими обязанностями, и вы тот человек, на которого действительно можно положится. Я вас искренно уважаю и с недавнего времени доверяю каждому вашему решению, — пока мужчина всё больше и больше раскрывал глаза, девушка легонько улыбнулась, — Просто примите как факт, но вообще-то держите ещё кое-что, — в руках Леви очутилась вышивка с двумя играющими котятами. Мило, правда он сейчас настолько выпал из реальности, что даже привести себя в норму не может. — Вышивка, конечно, в некоторых местах кривая, потому что её я начинала шить ещё в детстве, вместе с мамой, — на этих словах в глазах Микасы появилась печальная задумчивость. — Наконец то нашла в себе силы её закончить и подарить… вам. — Полагаю, теперь я должен говорить тебе спасибо? — всё ещё находясь в абстракции, спросил брюнет. — Не стоит. Думаю, сегодня получилось отличная уборка — нам остался только первый этаж. — переменила тему Аккерман, возвращая себе привычную маску холода и равнодушия. Леви же, вдруг отчаянно пожелав вновь увидеть ту живую девушку, с таким воодушевлением рассказывающую ему о вышивке, сам не зная зачем, произнес: — На сегодня хватит. А теперь пойдем. — Куда? — Ко мне. Чай пить.

***

— … Вероятно, ты узнал, что я поклонник античного искусства, поэтому решил заменить в моем кабинете статую, да, Леви? — ворвался в мысли капитана суровый голос Смита. — Мне больше творчество прошлого века нравится, — по инерции отозвался Аккерман, на что вновь получил порцию тяжелых вздохов. — … — … — Почему для тебя толпа титанов это не проблема, а сказать в чем проблема, это проблема? Извини за неграмотное выражение, конечно, но смысл ты уловил. — Я просто зашел посмотреть, что ты делаешь. — Ты не поверишь, но я уже около двух часов перебираю документы и пытаюсь выяснить, что происходит, — в качестве доказательства своих слов, Эрвин выразительно посмотрел на внушительную стопку бумаг. — Ладно, думаю, тебе можно доверять, — всё-таки сдался Леви. — Неужели, а что послужило такой резкой смене решений? — скептически отозвался командор. — Я могу многое тебе рассказать, но есть то, что останется под завесой тайны, — покачал головой мужчина, переводя напряженный разговор в шутку. После чего, Леви вкратце поведал про ситуацию с Микасой и «уроками», конечно, скрыв факт, что он влюбился. — В таких делах я могу только выслушать, но дельный совет… Извини, это не моя компетенция. — блондин невесело усмехнулся. — Сам знаешь. — Мне достаточно того, что ты выслушал, — клятвенно заверил друга Аккерман. — Может Ханджи… — Это уже заведомо провальная идея, если ты не знал, она уже давно нас с Аккерман скрестить хочет, ей интересно посмотреть на «самых сильных детей» человечества. — оборвал Эрвина Леви. — М-да, печально… — Не забивай голову, — поморщился брюнет. — Это явно не то, о чем мы должны сейчас задумываться. И да, всё-таки я пришел не за этим. Когда следующая экспедиция?..

***

В последнее время Микаса чувствовала себя гораздо лучше, чем обычно. Не было того состояния опустошенности внутри, когда желания вставать с кровати не было совсем и помогала только собственная цель быть нужной и полезной друзьям. В ней вдруг проснулась какая-то доселе неизвестная ей личность, которой отчаянно хотелось жить. И нет, это не значит, что она не отдаст жизнь за благое дело и друзей при первой возможности. Просто раньше девушка не замечала всей прелести мира, поглощенная тренировками и опекой над Эреном. После того, как друзья поговорили об этом и расставили рамки, когда Микаса может помогать парню, а где «ну ты что, я же вообще-то мужчина, надо мной и так Жан смеется» всем вздохнулось немножечко легче. У девушки появилось немного больше свободного времени, которое теперь, как не странно, занимал капитан. Не то, чтобы она целенаправленно искала его общества, просто так получалось. Но это уже не раздражало её: наоборот, проводить время с таким мужчиной, как оказалось, очень даже интересно. Он часто не с того не с сего находил Микасу, бросая что-то вроде «Твои боевые навыки необходимо улучшить», — после чего капитан и солдат скрывались в тренировочном зале на долгое время. Порой мужчина звал её для того, чтобы она помогла ему с документами. Не много погодя, наливал чай и не назойливо интересовался о том, как прошел день, а затем всерьёз выслушивал маленькие рассказы девушки. Если раньше их отношения можно было охарактеризовать как отношение вышестоящих с подчиненными (приправленных взаимной неприязнью), то после той памятной ссоры с братом, Микаса всерьёз пересмотрела своё отношение к такому черствому, как ей казалось, капитану. Она настолько ушла в свои мысли, что не сразу услышала голос Эрена, зовущего её. — Микаса! Микаса! — парень добежал до девушки и смущенно потоптался на месте, прежде чем вновь начать говорить, — У тебя всё в порядке? — издалека начал он. — Конечно, а почему я должна быть не в порядке? — Ты же слышала про то, что уже через неделю экспедиция? — дождавшись напряженного кивка сестры, он продолжил свою речь, — Расслабься, я не собираюсь просить перестать защищать меня, — заметив состояние Микасы, добавил Эрен, — Просто капитан просил позвать тебя, ему нужно с тобой что-то обсудить. Кажется, не много изменился план построения, и ты теперь в другом отряде. Или нет… — юноша запустил руку себе в волосы, отчаянно что-то вспоминая, — Ладно, не важно. Но прежде чем ты уйдешь, можешь расскажешь, почему ты такая грустная? — Я не грустная, я просто задумалась, — покачала головой девушка и улыбнулась брату, — Думала о том, что мне хотелось бы вернуться сюда еще раз, — после этой фразы Эрен нахмурился. — И вернешься. Не думай о таких глупостях, — мрачно сказал он, из-за чего девушка почувствовала легкий укор вины. — Извини. Пожалуй, мне лучше сосредоточиться на тренировках. — Сначала не забудь сходить к капитану. — смягчился парень, на что Микаса кивнула и тепло попрощалась братом.

***

Последующая неделя прошла словно в тумане: разговор с Леви, сводящийся к простой фразе «береги себя», ежедневные тренировки и… собственно, сама экспедиция. И надо было отдать должное — она прошла не так провально, как это бывает обычно. И Микаса, свернувшись клубочком возле дерева, вся испачканная в собственной крови, удивлялась, как же это так получилось: не заметить титана и оказаться отброшенной огромной ручищей на добрые километры, впечатавшись прямо в дерево. И ведь на этот раз не по личной инициативе, а по приказу командора Эрвина девушка помчалась спасать другой отряд. Но если бы не собственная невнимательность, возможно, она не лежала бы здесь, сейчас, смиренно ожидая собственной смерти, которая вот-вот нагрянет. Она уже пыталась подняться — безуспешно. Тело отказывалось слушать её. Судорожно вздохнув, Микаса прислушалась к звукам леса: обманчивая тишина обволакивала слух павшего солдата. Последние мгновения покоя перед истинным лицом ужаса. Однако, девушка не боялась — напротив, то, что должно было случиться уже давно, наконец-то происходит. И отдаленные шаги титана служили об этом напоминанием. — Жизнь одного человека ничто перед интересами целого государства… — вспомнилась Микасе фраза известного политического деятеля. И вдруг её осенило. Умирать не страшно. Умирать до жути обидно. Обидно от того, что ты понимаешь, что твоя смерть не принесет ни-че-го. Ты всего лишь сгниешь в желудке титана и дело с концом. А ведь хотелось бы, чтобы человечество наконец-то вырвалось из этого плена — тогда и жизнь отдать не страшно, а вроде как и приятно. Ведь на земле столько всего: цветы, животные, люди… Звезды, фантастическое море, о котором грезит Армин… На земле есть друзья. Разве этого недостаточно для прилива смелости? Если бы точно знать, что при твоем уходе все будет хорошо… Когда титан крепко стиснул её в своей руке, Микаса громко вскрикнула, скорее по инерции от боли, чем от страха. Она не испытывала дикого ужаса от осознания того, что ей остались считанные секунды прощания с миром. Но в последние мгновения ей вдруг вспомнился капитан, который словно под предлогом говорил ей что-то про план построения, а после чего неожиданно выдал «береги себя». Микаса улыбнулась, смело заглядывая в глаза титану. Конечно, было страшно, но есть ли смысл кричать и звать на помощь, когда никто уже не вернется за тобой? Оставалось лишь собрать остатки собственного достоинства в кулак (до невозможности глупо, но девушка хотела умереть с честью) и стараться не обращать внимания на неожиданно хлынувший поток слез. Умирать бояться даже герои. Хочется жить. Время остановилось. Микаса закрыла глаза, чтобы уже больше никогда их не открывать. И уж, конечно, она не могла больше видеть силуэт человека, несущегося с огромной скоростью в сторону погибающей. Однако, Аккерман почувствовала — титан, практически поднесший руку с телом солдата ко рту, по каким-то непонятным причинам разжал её и девушка камнем полетела вниз. Хруст сломанных костей и… темнота. Обретенный покой или отчаянная борьба за жизнь?