Когда я вырасту, я выйду замуж за Бога

Окутывающая сознание тьма подёрнулась дымкой, и недовольно колыхнулась. Адар поморщился и постарался отмахнуться от ощущения чужого присутствия. Слишком долго никого не было. Да и быть не могло. Но сознание упорно не хотело уплывать обратно. Вместо этого тело стала охватывать такая знакомая и давно забытая дрожь предвкушения, забытого не одно тысячелетие назад. Ему… собирались принести жертву? Это было неожиданно. Но сомнений уже не оставалось. Адар чувствовал кровь. Он ощущал биение сердца. Юная девственница шла по жертвенному коридору. Адар не знал, кто и зачем делает ему этот подарок. И что будет просить взамен, да и будет ли… Но отказываться он в любом случае не собирался. Давно позабытый Бог Теней распахнул глаза. -------------- Бесси настороженно озиралась по сторонам. Она чудом ничего себе не сломала при падении, и выбраться на твёрдую ровную поверхность после того, как пару часов протискивалась между камнями, казалось невероятной удачей. Теперь стоял вопрос о том, что же делать дальше. Естественно, родители объясняли ей основные принципы выживания в экстремальных ситуациях. И сегодня, выходя из гостиничного номера, Бесси убедилась, что телефон заряжен, а в рюкзаке лежит нож, питьевая вода, пара энергетических батончиков и ещё несколько совершенно необходимых для выживания вещей. Так что умереть в ближайшие 24 часа от голода или жажды ей не грозило. И всё же, по ощущениям, девочка находилась на глубине не менее чем пары многоэтажек, поэтому на то, что её найдут по сигналу мобильного, рассчитывать не приходилось. Здесь ни одна сеть не увидит её телефон, как не видит его в туннеле метро. Вода была, но не много. То же и с едой. Живых существ вокруг не наблюдалось, так что об охоте речи не шло. Наверное, и к лучшему: о том, как убить животное, Бесси знала только в теории. Так что как знать, кто там на кого ещё соберётся охотиться. Словом, нужно было выбираться. А поскольку коридор, в котором Бесси находилась в данный момент, был явно сделан людьми – об этом говорили ровный пол и стены, а ещё палки, вделанные в стену – значит, одним концом он должен был выходить к людям. Оставалось решить, каким именно. Девочка огляделась, подсветив фонариком сначала одну сторону длиннющего туннеля, теряющегося в темноте, а затем другую. Решила рассчитать на Эники-Беники. В конце концов, ни один вариант не лучше другого. На всякий случай достала из рюкзака мелок, сделала пометку на стене, и двинулась в выбранном направлении. Ноги к этому моменту уже отваливались, но, увы, рядом не было ни мамы, которая бы могла пожалеть и предложить привал, ни папы, который бы посадил на плечи и понёс дальше. Поэтому пришлось сжимать зубы и идти самой. «Главное не спать», пронеслось в голове. «А то можно и не проснуться.» Хотя, когда родители вколачивали в детскую голову Бесси эти простые истины, вряд ли рассчитывали, что они ей пригодятся в ближайшее время. Коридор вёл прямо, не сворачивая, и это было хорошо: по крайней мере, заблудиться не грозило. Постепенно на стенах начали появляться рисунки, отливающие жёлтым металлом. Золотая краска? У Бесси был золотой фломастер. Он тоже отливал на свету. Но мама рассказывала, что фломастеры изобрели совсем недавно, а раньше пользовались краской. Так что здесь была всё-таки именно краска. Бесси почти пропустила развилку. Заметила только, что коридор резко сузился, а затем заметила более широкий проход, уходящий влево. Стоило ли свернуть в него? Или пойти прямо? Это не было похоже на выход к людям. Скорее, на вход во что-то. Возможно, вернее было бы вернуться назад? А если с другого конца коридора тоже развилка? И сколько туда идти? Нет, сейчас стоило пойти вперёд и проверить, что там. А что, если какая-нибудь гробница Тутанхамона с кучей сокровищ? Интересно, если это гробница с сокровищами, она сможет забрать хотя бы часть из них, чтобы купить себе новый игровой компьютер? Тем временем, узкий коридор пошёл сначала вверх, а затем резко вниз. Фонарик мигнул, и его свет растворился в мягком круге мерцающего света впереди. Бесси замерла на мгновение, а затем бросилась вперёд. Впереди горел огонь! Это значит, что там были люди! Ну, либо выход на поверхность, откуда мама и папа смогут отследить телефон. Почти скатившись вниз по туннелю, Бесси вылетела в просторный зал и оцепенела. Помещение было освещено чашами, стоящими вдоль стен, с ярко горящим пламенем. Потолок подпирало с дюжину колонн. И всё, и колонны, и стены, были расписаны такой же золотой краской, как и коридор. В центре помещения было возвышение, украшенное величественной статуей. Гигантский мужчина со свирепым лицом, смотрел в сторону второго входа – видимо, как раз того, по которому Бесси не пошла. В руках у него было оружие, а вместо ног тело переходило в змеиный хвост. — Вот это здорово… — протянула Бесси, проходя вглубь. Статуя была целиком раскрашена золотой краской. А может быть, сделана из золота? Мама как-то говорила, что в старых гробницах иногда бывают вещи из чистого золота, хотя стоят такие очень дорого. Могло ли кому-то захотеться делать из настоящего золота такую громадину? А если так, она могла взять с собой хотя бы палец? Девочка поднялась по ступенькам, изучая статую. Одежда, изображённая на ней, не была похожа ни на что, что она видела в детских энциклопедиях. Ни на египетский схенти, ни на греческий хитон. На что же это похоже?.. Девочка протянула руку, чтобы коснуться красиво отливающей золотом ткани. И в этот момент её пронзила острая боль. В голове как будто взорвалась пачка петард. Тысяча пачек, целый фейерверк! Бесси кричала, по щекам текли слёзы, а боль продолжалась и продолжалась бесконечно. А потом резко оборвалась. Девочка упала на пол, сжалась в комок у ног статуи и жалобно заскулила. Уроки выживания уроками выживания, а плакать ей мама точно не запрещала. Купаться в незнакомом месте – да, нельзя. Ходить с разбитыми коленками нельзя. Прятаться под деревом в грозу нельзя. А плакать можно! Бесси и заплакала, заливая слезами забинтованные коленки и жалобно всхлипывая. Да что же за день такой! Нет, она не в первый раз поехала с родителями на раскопки. Но под ней впервые провалился пол, утаскивая в провал на глазах у всей команды археологов. Наверное, если бы она была постарше и побольше, она бы застряла в паре метров под землёй, но её маленькое тело потащило дальше. Бесси пыталась уцепиться, пыталась подняться, но неизменно проваливалась всё глубже, пока не исчезло последнее представление о том, откуда она вообще прилетела. И только тогда она, наконец, смогла найти опору. Пожалуй, будь она взрослой, она застряла бы в камне, и тогда родители смогли бы вытащить её лет через двадцать, пробурив насквозь все эти валуны. Но Бесси была маленькой, и она смогла вывернуться из-под камня, протиснуться над соседним, пролезть в промежуток между ещё двумя… И всё это время она не плакала, хотя устала, как бабушка после огорода, а коленки, локти и почти всю поверхность тела саднило от царапин. Но эта боль! Почему? За что? Бесси в последний раз всхлипнула и подняла голову… И тут же наткнулась на равнодушный взгляд. Перед ней на корточках сидел мужчина в белом балахоне и пристально её разглядывал. Распущенные белые волосы спускались на спину, прозрачно-голубые глаза смотрели остро и внимательно. Мужчина слегка прищурился, оглядывая забинтованные коленки. Перевёл взгляд на лицо, и уголки его губ дрогнули. — Закончила? Его голос завораживал. Глубокий и мягкий. Он словно поглаживал изнутри. Девочка вытерла глаза, уверенно кивнула и села. — Да. Больше не больно. Блондин пожал плечами. — Конечно не больно. Я уже всё увидел. — Что увидели? — Твои воспоминания. И заодно язык выучил. Бесси моргнула. При чём тут язык? Она тоже учила, английский. Но она же не хвасталась всем подряд, что узнала новое слово. — Хвастаться нехорошо, — нахмурилась она. Глаза блондина на секунду расширились. — Допустим. Увидел не все воспоминания. Но язык действительно выучил. Девочка нахмурилась и поднялась. Какие воспоминания? В каком смысле увидел? Где? Она растерянно оглянулась, ища какой-то экран. Но ничего не заметила. Не важно, пора было выбираться. А для этого стоило быть вежливой. Девочка развернулась к незнакомцу, выпрямила спину и мило улыбнулась. — Меня зовут Бесси Спаркс, — вежливо поклонилась она, — очень приятно… Мужчина тоже поднялся и теперь рассматривал её с высоты собственного роста. По ощущениям, Бесси была ему примерно по пояс. И он явно не собирался отвечать на вежливость. Девочка вздохнула. — Будьте добры, проводите меня, пожалуйста, к людям. Ведь должен же он знать, где выход? И, конечно, захочет помочь маленькой девочке. Тем неожиданнее было услышать ответ: — Ты никуда не пойдёшь.