До скорой встречи

Морщась от боли Цзян Вэйин, поддерживаемый Лань Ванцзы, сел, чтобы еще раз оценить состояние его Золотого ядра. Он был вынужден с прискорбием констатировать, что ситуация лучше не стала. Золотое ядро заклинателя опутывали черные нити темной энергии, словно миазмы, проникая глубоко внутрь. — Лань Чжань, дай мне время. Я смогу что-нибудь придумать, — бормотал Цзян Вэйин, лихорадочно соображая, что еще сейчас можно сделать. — Я не буду лишать тебя жизни, пока не предприму хоть одну попытку сохранить ее. — Ты должен. Пока есть Вэнь Жохань, будет и призрачная армия. Они не справятся с ней без потерь. Один я в обмен на всех. — Не такого я для тебя желал! — Умереть на твоих руках — конец жизни, о котором я даже не смел мечтать. — Лань Чжань, я… Лань Ванцзы прижал палец к губам юноши. — Не надо. Позволь мне уйти достойно, пока я не сделал что-нибудь еще, о чем буду потом жалеть. — В каком смысле «что-нибудь еще»? — Вэйнань ждет ребенка не от Лань Сиченя. Это будет мое дитя. — Не может быть, — потрясенно прошептал Цзян Вэйин. — Как это произошло? — Уже не важно. Они сами расскажут, так как это больше незачем будет скрывать от тебя. — Ни слова больше! Ты потом сам мне расскажешь. — Ты знаешь, что это невозможно. Извинись за меня перед Вэйнань. И скажи брату, что я благодарен ему за все. — Проклятье, — сжав руку в кулак, произнес Цзян Вэйин. — Ты действительно хочешь этого? — Да, — кивнул Лань Ванцзы, расслабив руки и закрыв глаза. Сделав глубокий вдох, Цзян Вэйин начертил в воздухе узор печати, прежде чем отправил ее прямо в Золотое ядро Лань Ванцзы. Тот, стиснув зубы, сдержал рвущийся из груди стон, чувствуя, как печать разрушает ядро, медленно выпивая из него самого все жизненные соки. — Лань Чжань, — приблизился к нему юноша, осторожно укладывая его голову на свои колени, — что я могу для тебя сейчас сделать? — Вэй Ин, спой мне ту самую песню, — послышался слабеющий голос. Сморгнув слезы, Цзян Вэйин послушно запел мелодию, что свела их вместе, преодолев пространство и время. Под чудесные звуки, рядом с самым дорогим ему человеком, Лань Ванцзы ушел из этого мира с улыбкой на устах.

Спустя 10 лет. Цзян Чэн шел по одной из многочисленных террас Пристани Лотоса с единственным желанием — запереться в своих покоях и не видеть никого не меньше суток. Положение усугублялось тем, что это желание было в принципе неосуществимо, ибо сегодня наступил тот самый день, который он ненавидел всеми фибрами своей души. Решив, что заслужил хотя бы немного покоя, он закрыл за собой двери, чтобы без сил рухнуть на кровать. — Цзяяян Чэн, — послышался жизнерадостный голос прямо над ним, — я правильно понял твой намек? — Цзян Инь, если я оказался в постели, это еще не значит, что я на что-то намекаю, — проворчал мужчина, закрыв рукой лицо. — Нормальные люди периодически используют ее по прямому назначению — для отдыха. И вообще, разве ты не должен сейчас быть со своими названными братьями? — Я был с ними, но потом увидел тебя, идущего куда-то, — прищурил глаза молодой мужчина, окидывая жадным взором лежащего перед ним человека. — Каждое твое движение прямо-таки совращало меня! Я пошел за тобой и, видимо, не зря. — А вот и нет, — тяжело вздохнул Цзян Чэн, с наслаждением потянувшись, от чего глаза Вэйина вспыхнули огнем. — Я сейчас устал как собака. — Не волнуйся, — пробормотал Цзян Вэйин, в нетерпении покрывая его шею мелкими поцелуями, — я все сделаю сам. Какую позицию ты хочешь? — Меня устроит любая позиция, в которой мне будет отведена роль бревна, — фыркнул мужчина, снимая пояс с верхних одежд возлюбленного. — Неужели нельзя хоть раз провести эту встречу в Ланьлине или Облачных Глубинах? А ведь есть еще Нечистая Юдоль и Безночный Город… — Верховный заклинатель ты, на твоей территории и встреча, — пожал плечами Цзян Вэйин, запустив руку в волосы Цзян Чэна. После того случая десятилетней давности, Не Хуайсан сложил с себя полномочия главы мира заклинателей. Необходимость хранить тайну каменного гроба отпала, так как теперь он был совершенно пуст. Со смертью Лань Ванцзы исчезла и душа Вэнь Жоханя, без которой его искусственное тело обратилось в прах, а вся злоба ушла на воплощение армии призраков. Сам же глава ордена Не объяснял это тем, что ему пора подготовиться к становлению дедушкой, а значит заранее подлечить нервную систему, изрядно расшатанную последними событиями. Не полагаться же всю жизнь на успокоительные пилюли Вэнь Цаомина. После такого заявления было всего два претендента на пост Верховного заклинателя — грозный Саньду Шэншоу и дипломатичный Цзэу Цзюнь. Но второй сказал, что даже не будет выдвигать свою кандидатуру, так как он недавно женился и готовится стать отцом двойни, что, учитывая родословную этих детей, заведомо делает его поклонником фармацевтического таланта Вэнь Цаомина. В итоге, Цзян Чэну некуда было деваться, так как ни жены, ни детей у него не было и не намечалось ни в ближайшей, ни в отдаленной перспективе. С тех пор каждый год ему приходилось организовывать встречу близких друзей и родственников в Пристани Лотоса. Вся эта орава собиралась вместе на целую неделю, лишая несчастного главу ордена Цзян отдыха, покоя, здорового сна и полноценного секса. — Цзян Инь, у нас с тобой всего полчаса. Не больше, — произнес Цзян Чэн, подминая под себя Вэйина. — А я смотрю, ты оживился и вошел во вкус, — промурлыкал тот, довольный тем, что все-таки сподвиг своего любовника на активные действия. — Ты и мертвого из могилы поднимешь, — усмехнулся мужчина, снимая с себя верхние одежды. — Это старая и несмешная шутка, — фыркнул Цзян Вэйин, притягивая его к себе для поцелуя. Через минуту в дверь тактично постучали, прервав едва начавшуюся прелюдию. Произнеся вслух слова, недостойные звучать из уст главы ордена и Верховного заклинателя, Цзян Чэн рассерженно прорычал: — Кому жить надоело?! — Господин, прибыла чета Лань. Вы должны их встретить. Услышав эту новость, Цзян Чэн уткнулся лицом в подушку, невероятным усилием воли подавив желание послать всех прогуляться до Илина. — Цзян Чэн, сделай сначала глубокий вдох, затем выдох, — раздался голос Цзян Вэйина, в котором не было и грамма сочувствия к нелегкой доле возлюбленного. — Неужели ты все еще не смирился, что они твоя родня? — Не беси меня, — зыркнул на него тот. — Одеваемся и идем. По пути к ним присоединился Не Хуайсан, который значительно сблизился с Лань Сиченем, после становления того отцом. Как когда-то глава ордена Лань выслушивал его жалобы, когда он был Незнайкой, так теперь Не Хуайсан слушал стенания мужчины на нелегкую родительскую долю, которая была особенно тяжела, когда твои дети племянники нового воплощения Старейшины Илина, обожавшего их безмерно и не жалевшего времени для совместных забав, носящих весьма специфический характер. — Цзян Вэйин, скажи мне, как друг другу, — прикрыв лицо веером, полушепотом обратился к нему Не Хуайсан. — Тебе не кажется, что между Не Лонтао и Вэнь Цаомином что-то есть? — Крепкая мужская дружба? — невинно захлопал глазами он. — Видится мне, что там что-то уже покрепче этой самой дружбы, — задумчиво пробормотал глава ордена Не. — Обещаю, что присмотрюсь к ним, — стараясь быть максимально убедительным, ответил заклинатель, думая про себя, сколько же еще его товарищи смогут скрывать факт своих отношений от человека, чей гнев не хотел испытать на себе даже он. Выйдя к главному входу, чета Цзян увидела семейство главы ордена Лань. Они передавали слугам вещи, чтобы те разместили их в заранее приготовленных для них покоях. За прошедшие годы супруги настолько сблизились друг с другом, что получили в народе прозвище лебединой пары, так как ни один из них не мог прожить без своего спутника на тропе совершенствования и дня. Цзян Вэйин широко улыбнулся при виде них, но не успел он сказать и слова, как ему навстречу белой стрелой кинулась девочка десяти лет от роду. — Дядя Цзян! — заливисто смеялась она, крепко обнимая его за шею. — Я соскучилась! — Лань Ванмэй, моя несравненная красавица, — мгновенно растаял мужчина, прижимая к себе ребенка. — Я тоже по тебе соскучился. У меня для тебя насыщенная развлекательная программа, солнышко. — Дядя, ты ведь не забыл, да? Правда ведь не забыл? — взволнованна заерзала у него на руках племянница. — Мне уже десять. Я взрослая! Ты обещал мне, что мы с тобой наконец-то сделаем это. — И что же я такого обещал? — притворно нахмурился Цзян Вэйин. — Наверное, это что-то очень важное и совершенно секретное? — Да, да, — заозиралась Лань Ванмэй, чтобы убедится, что их никто не подслушивает. — Ты ведь теперь раскроешь нам тот самый секрет? Глядя в глаза ребенка, горящих в предвкушении необычного приключения, Цзян Вэйин еле сдержал смех, но сумел сохранить серьезное выражение лица. — Разумеется, — торжественно произнес он, — ты выросла и теперь сможешь постигнуть особую тайную тренировку ордена Юньмэн Цзян «Лотос в ночи». Слышавший это Цзян Чэн лишь закатил глаза, тем самым давая понять, что он думает обо всех «особых тайных тренировках ордена Юньмэн Цзян», байками о которых Цзян Вэйин потчевал детей своей сестры. Неожиданно идиллию нарушил звук звонкого удара ладони о ягодицы. Через секунду Лань Ванмэй взвыла, как раненый и несправедливо обиженный зверь: — Лань Ванцзы!!! С каких это пор ты получил право бить меня? — С тех пор, как ты забыла о приличиях и накинулась на дядю, словно ястреб на добычу, — невозмутимо произнес мальчик, холодно взглянув на сестру. — Ты порой ведешь себя, не как мой брат, а как самый настоящий папочка, — фыркнула Лань Ванмэй, потирая ударенную попу. — Так бы и сказал, что просто обиделся за то, что я убежала вперед тебя. — Меня на всех хватит, — засмеялся Цзян Вэйин, подхватывая на руки и племянника. Тот мгновенно прильнул к нему, положив свою голову ему на плечо и улыбаясь совершенно блаженной улыбкой: — Дядя Цзян, ты скучал по мне? — Конечно, скучал! Я такое для вас придумал, что вы никогда в жизни эту неделю не забудете! Цзян Чэн усмехнулся, глядя на мальчика, вспомнив о том, как десять лет назад их всех ошеломила смерть одного из Нефритов ордена Гусу Лань. Когда барьер и призрачная армия исчезли, все устремились к Цзян Вэйину и Лань Ванцзы лишь для того, чтобы узнать, что Хань Гуан Цзюнь уже покинул этот мир, напоследок с честью выполнив свой долг заклинателя. Никто не мог сказать и слова. Лань Сичень, рухнув на колени перед телом брата, ласково гладил его по голове и тихо звал по имени, словно надеялся, что тот сейчас откроет свои глаза. Вэйнань сидела рядом с ним и беззвучно плакала, обняв живот. — Неужели ничего нельзя сделать? — растерянно пробормотал Вэнь Сычжуй, для которого потерять Лань Ванцзы было равносильно тому, как если бы он потерял родного отца. — Учитель Вэй, скажите, и я сделаю все, что угодно. Только, пожалуйста, не молчите. — Лань Сичень, сестра, вы готовы ради него пойти против заведенного небесами порядка? — бесстрастно спросил их Цзян Вэйин. — Что ты имеешь ввиду? — прохрипел Лань Сичень, судорожно сжав в руках полы своих одеяний. — Преступление против небес. Иначе мое возрождение и не назовешь, — поднял на него глаза юноша. — Я могу сейчас отдать вам душу Лань Ванцзы. Если вы исполните сегодня определенный ритуал, то он сможет вновь переродиться на этой земле. — Я не уверен, что это стоит делать, — стиснул зубы заклинатель. — Мне больно терять Ванцзы, но имею ли я право принимать такое решение за него? — Я не могу дать тебе ответ на этот вопрос, — тихо произнес Цзян Вэйин. — Но его может дать Не Хуайсан. Лань Сичень посмотрел на мужчину, впервые понимая, какую боль тот перенес когда-то, столкнувшись с внезапной смертью Не Минцзюэ. Не Хуайсан, слышал слова Цзян Вэйина, поэтому не стал тянуть с ответом: — Если бы тогда, кто-нибудь предложил мне подобное, я бы согласился не задумываясь. Как жаль, что рядом не было того, кто мог бы сделать это для меня. Ты везунчик, Лань Сичень. Тот горько улыбнулся, низко опустив голову на грудь и все еще колеблясь. — Неужели это так легко? Возвращать к жизни людей? — Вовсе нет, — улыбнулся Цзян Вэйин. — Для того, чтобы зажечь огонь чужой жизни, придется пожертвовать частью собственной. — Цзян Инь! — тут же встревоженно схватил его за руку Цзян Чэн. — Прости, но это, действительно, так, — сжал его ладонь юноша. — Но я готов заплатить эту цену ради Лань Ванцзы. К тому же эти годы жизни мне все равно не нужны, потому что, как только не станет тебя, я остановлю свое сердце. Жить без тебя я не стану. А нас с тобой разделяет немало лет разлуки. — Нет уж, — фыркнул заклинатель, делая вид, что трет глаза, потому что в них попала пыль, — сначала организуй мне достойную похоронную церемонию и передай дела наследникам, а потом уже и отправляйся на тот свет. — Ну не знаю, мне идея двойной похоронной процессии кажется очень романтичной, — пожал плечами Цзян Вэйин, — а наследников будем готовить заранее. — Заткнись! С твоим отношением к жизни и любовью к неприятностям, я тебя и в третий раз переживу! Стоявший рядом Цзинь Лин только закатил глаза, получив сочувственный хлопок по плечу от Лань Цзинъи. Только Старейшина Илина, бывший со смертью на ты, мог так легко говорить о подобном. — Моя госпожа, — обратился Лань Сичень к Вэйнань, — я не могу принять это решение без тебя. Без твоего участия, вернуть Ванцзы к жизни будет невозможно. Последнее слово за тобой. — Я согласна, — утирая слезы, кивнула девушка. — Может этим я искуплю свою вину перед учителем за ту ночь. — Тогда решено, — вздохнул глава ордена Лань, низко поклонившись юноше. — Цзян Вэйин, прошу тебя, верни Лань Ванцзы домой. С тех пор Не Хуайсан больше никогда не испытывал злости по отношению к Лань Сиченю. Врагу не пожелаешь провести первую брачную ночь в окружении печатей и под звуки заклинаний, чтобы стать отцом собственного брата, помимо того, что и так придется воспитывать кровного ребенка этого же самого брата. Он не уставал подтрунивать над Цзэу Цзюнем, что запутанностью родственных отношений Гусу Лань дал сто очков вперед Ланьлин Цзинь, до этого занимавшему в этом рейтинге почетное первое место. — Дядя Цзян, ты правда научишь нас «Лотосу в ночи»? — переспросил мужчину мальчик. — Я слов на ветер не бросаю, — откликнулся Цзян Вэйин, греясь в лучах любви племянников. — Может мы уже достаточно взрослые и для того, чтобы узнать о секретных «ночных тренировках» ордена Юньмэн Цзян, о которых ты говорил с Верховным заклинателем? — с надеждой посмотрел на него Лань Ванцзы. — Понимаешь, это знание настолько секретное и тайное, что до него вам надо еще немного подрасти, — быстро ответил Цзян Вэйин, чувствуя, как спину прожигает тяжелый взгляд Лань Вэйнань. — Может пока поиграете с местными ребятами? Они очень ждали вашего приезда. — Хорошо, дядя Цзян, — чмокнула его в щеку Лань Ванмэй, прежде чем спрыгнула с его рук и побежала в сторону причалов. — Дядя Цзян, я привез двух самых лучших куриц, — серьезно произнес Лань Ванцзы, глядя прямо в глаза мужчины. — Вечером съедим их, — не менее серьезно ответил Цзян Вэйин. — Давай в глине, а то папа и мама нам это с Ванмэй не разрешают. — Лучше не придумаешь. Мальчик долго смотрел в красивое лицо собственного дяди и, не сдержав порыва, последовал примеру сестры и поцеловал его в щеку, после чего убежал. Смущение ребенка выдавали лишь порозовевшие мочки ушей. — И с чего он решил, что ты в восторге от курятины? Будто нам здесь фазанов мало, — недоумевал Цзян Чэн, глядя вслед детям. — Почему каждый раз именно две? Цзян Вэйин лишь загадочно улыбнулся, продолжая хранить тайну их ночных похождений с Лань Ванцзы накануне событий в храме Гуаньинь. — Так ему и не расскажешь? — послышался у него над ухом бархатный голос. — Может заключим пари? — обернулся Цзян Вэйин, бросив взгляд на Цзинь Лина, бесшумно следовавшего за ним. — Я все расскажу Цзян Чэну, как только ты представишь нам свою невесту. — Это была жалкая попытка шантажа недостойная великого ума Старейшины Илина, — слегка поклонился ему тот, не сумев сдержать улыбки. — Ах ты хитрец! — присвистнул Цзян Вэйин. — Попытка лести засчитана. И все же мое предложение остается в силе. — Как я могу представить вам ту, которой нет? — И это самый главный вопрос, мучающий меня последние десять лет! — поднял руки к небу заклинатель. — Почему ее все еще нет?! — Я еще слишком молод, чтобы так скоропостижно жениться, — отвел глаза в сторону Цзинь Лин, заведя руки за спину. — Скоропостижно можно только скончаться, — парировал Цзян Вэйин. — Просто мои стандарты чрезвычайно высоки, — невозмутимо продолжил он. — Не каждая женщина сможет им соответствовать. — Надо же, какие мы привередливые! — фыркнул Вэйин, услышав такое неприкрытое проявление высокой самооценки племянника. — И это говорит мне тот, под чьи собственные стандарты вообще ни одна женщина не подошла. Так еще и в спутники себе, в итоге, ты выбрал не абы кого, а сначала одного из Нефритов Лань, а потом и моего дядю. Напомнить тебе, что они оба одни из самых сильных и красивых заклинателей в мире? — Ты меня все равно не убедил, — пожал плечами Цзян Вэйин. — Все-таки, твоя мать была лучшей из женщин, что я знал. Разве мог кто-нибудь с ней сравниться? — Цзян Инь! — крикнула ему симпатичная заклинательница. Увидев приближавшуюся к ним молодую женщину, Цзинь Лин схватился за сердце, судорожно озираясь в поисках какого-нибудь убежища. Глядя на то, как сын его шицзе, покраснев аки маков цвет и даже не попрощавшись, ускоренным шагом метнулся в неизвестном направлении. Это смутно напомнило Цзян Вэйину пору нелепых ухаживаний Цзинь Цзысюаня за Цзян Янли. Неужели еще не все потеряно и ему доведется увидеть внуков своей сестры? — Не Фаолянь, давно не виделись, — широко улыбнулся он средней дочери Не Хуайсана. — Что правда, то правда, — улыбнулась ему в ответ она. — А куда это так торопится глава ордена Цзинь? — Тебе, действительно, это интересно? — невинно поинтересовался Цзян Вэйин. — Я вообще очень много знаю о нынешнем главе Цзинь. Рассказать? Первый день совместной встречи пролетел незаметно. Только за полночь Цзян Чэн и Цзян Вэйин смогли покинуть шумную компанию своих друзей и близких. Взяв с собой пару сосудов с вином, они не сговариваясь направились к своему любимому причалу. Скинув обувь и верхние одежды, двое мужчин, словно простые смертные, сели на деревянный настил, опустив ноги в воду. Послышался звук откупоренных сосудов, и терпкий запах алкоголя смешался с ароматом цветущих лотосов. Теплый ночной ветерок развевал их волосы, отгоняя прочь все печали и возвращая в годы юности, когда не надо было слов, просто потому что все желания и мысли человека рядом были понятны и ясны, как свои собственные. Два человека, связанных одной судьбой, молча улыбались, глядя в звездное небо в одном на двоих мире. Снова вместе. Теперь навсегда.