До скорой встречи

Когда Цзян Вэйин помчался в сторону скрывшихся вдали Цзян Чэна и Лань Ванцзы, двое мужчин остались грустно взирать на друг друга. — Ты мог бы помочь мне подняться, вместо того, чтобы жалеть о том, что не можешь ударить меня так же, как Цзян Вэйин? — осуждающе покосился Лань Сичень на нервно теребящего кисточку веера Не Хуайсана. — Что, так заметно? — не пытаясь скрыть истинных чувств, пробормотал Верховный заклинатель. Сейчас он испытывал глубокую досаду от того, что Цзян Вэйин не тронул лица самого красивого мужчины его поколения, видимо, заботясь о предстоящей свадьбе сестры. — Дай осмотрю тебя! — воскликнул Не Хуайсан, как коршун налетевший на Лань Сиченя, не способного сейчас дать ему отпор. Заклинатель торопливо распахивал одно одеяние за другим, с целью удовлетворить свою жажду мести хотя бы видом израненного тела человека под ним. Опешивший от подобной ретивости Лань Сичень, оказывал лишь жалкие попытки сопротивления. Так их и застал глава ордена Цзинь, пришедший в этот павильон увидеть дядю, но, к своему удивлению, не найдя там ни павильона, ни Цзян Чэна.

***

Как и в прошлый раз, оба заклинателя молчаливо держали путь, ища место, в котором они могли бы выплеснуть свой гнев. Цель их совместной прогулки была изначально очевидна каждому. — Как думаешь, кто из них победит? — спросил Цзян Чэн заклинателя в белых одеждах, когда они остановились недалеко за пределами Нечистой Юдоли. — Если принять во внимание, что один — твой брат, а второй — бывший возлюбленный, то тебя не должен устроить ни один из вариантов. Лань Ванцзы ничего не ответил, хмуро посмотрев на мужчину рядом. Ему не нравились колкие вопросы Цзян Чэна, но еще больше его коробило от слов «бывший возлюбленный», прозвучавших из уст соперника. — Даже интересно, испытываешь ли ты сожаление, что стал причиной этой заварушки? — продолжал тот спрашивать его. — Это было его собственное решение. Я не имею к этому никакого отношения, — наконец-то отозвался Лань Ванцзы. — В сложившейся ситуации, оно, возможно, было единственно верным. Где-то в глубине души, я ему даже сочувствую, — усмехнулся Цзян Чэн. — Если Лань Сичень сделал выбор без твоего ведома, то как тогда ты собирался решить эту проблему? Заклинатель снова ему не ответил. Когда Цзян Чэн посмотрел на него, усмешка на его лице стала еще шире. — Неужели собирался ее убить? Лишить жизни свою собственную ученицу и единственную сестру, как ты утверждаешь, любимого человека? — вопрошал он, поглаживая Цзыдянь на пальце. — Хотя меньшего я и не ожидал от того, кто без малейших колебаний поднял меч на адептов своего ордена, как только они стали препятствием на пути к его личным интересам. — Они не стоят даже волоска на голове Вэй Ина, — холодно произнес Лань Ванцзы. — В отличие от тебя, ради него я готов отказаться от всего. Ты же сразу оставишь его ради своего хваленного ордена, как без малейших колебаний сделал это много лет назад. — Ты прав, — кивнул Цзян Чэн в знак согласия. — Я отдам жизнь Цзян Вэйина ради Юньмэн Цзян, если того будут требовать обстоятельства. Вместе с ним я отдам и свою, как когда-то давно это сделали мои родители. — И ты смеешь называть это любовью? — Именно так, — уверенно ответил тот. — Отец и мать без капли сомнения готовы отдать жизнь за свое дитя, потому что без него у них нет будущего. Я и Вэй Ин связаны с Юньмэн. Моя любовь к нему — это величие и процветание ордена, ради которого мы вместе отдали все, что когда-то имели. Эти чувства живут там и останутся в Пристани Лотоса, даже когда мы оба покинем этот мир. — Тогда я уничтожу эту связь, — отрезал Лань Ванцзы, призвав Бичень, будучи не в силах больше выносить этот разговор. — Ее не уничтожило время и колесо перерождений, — вспыхнули в воздухе пурпурные искры Цзыдянь, — куда уж тебе, человеку. — Если Вэй Ин останется с тобой, ты, рано или поздно, пожертвуешь им ради ордена, — атаковал его Лань Ванцзы, как физически, так и словесно. — Отнюдь, — отбил обе атаки Цзян Чэн. — Орден — не слабость, он — наша с ним сила. Я сделаю Юньмэн Цзян настолько сильным, что никто и ничто не сможет помешать ему идти по своему пути, какую бы дорогу он ни выбрал. Цзян Вэйин стоял в стороне, наблюдая за двумя великими заклинателями. Услышав последние слова Цзян Чэна, юноша почувствовал, как его сердце заколотилось в бешеном ритме. Сейчас в этом мире для него существовал только один человек. Не зная, что за ними наблюдают, двое мужчин не сдерживали себя, так как в этот раз некому было им помешать. Их духовные силы поражали воображение. Сметая все на своем пути, они меняли ландшафт окружавшей их местности до неузнаваемости. Сиявшая вокруг заклинателей энергия, сама по себе являлась страшным оружием, но в сочетании с магическими предметами в виде Ванцзы и Цзыдянь, она становилась воистину ужасающей. Земля, не выдержав напора жестоких атак, ушла из-под ног Цзян Чэна и Лань Ванцзы, заставив их взмыть на мечах в небо. Цзян Чэн хмыкнул, заметив блеск в глазах своего оппонента. Очевидно Лань Ванцзы думал, что в воздухе у него есть преимущество, благодаря специфике заклинательских практик его музыкального инструмента. Но, к сожалению для него, Цзыдянь сейчас обладал большей маневренностью. С новой силой схлестнулось легендарное оружие, вновь не определив победителя. На мгновение мужчины остановились, пристально всматриваясь в лица друг друга. Продолжать бой не имело смысла. Для заклинателей их уровня, было невозможно решить что-либо таким образом. И снова, они словно читали мысли друг друга. Ни сказав ни слова, они сконцентрировали в своих руках всю доступную им духовную силу, чтобы одним ударом раз и навсегда выяснить, кто из них превосходит другого. Цзян Вэйин робко замер от этого необыкновенного зрелища. Вокруг Лань Ванцзы клубились узоры голубой энергии, в то время как Цзян Чэна окружали фиолетовые всполохи света. Как только от поднявшейся вокруг них бури стало невозможно сделать даже вдох, они устремились навстречу друг другу. Ослепительная вспышка скрыла их из виду юноши, заставив его закрыть глаза. Когда он открыл их, в небе уже никого не было. Не зная, как начать снова дышать, на ватных ногах, он двинулся в сторону провала, появившегося в ходе сражения двух мужчин. Лань Ванцзы лежал на земле, не в силах осознать, что потерпел поражение от руки самого ненавистного ему в мире человека. Он сдерживал идущую горлом кровь, не желая доставить врагу удовольствия своим жалким видом. Но на лице Цзян Чэна, нависшим над ним, не было видно ни капли торжества, словно тот не испытывал радости от своей победы. — Знаешь, почему сегодня я вызвал тебя на бой? — спросил он, глядя прямо в глаза Лань Ванцзы. — Конечно же, нет. Когда я увидел Цзян Вэйнань, я был в бешенстве. Девочка истекала кровью. На ее истерзанную шею и губы невозможно было взглянуть. Мне не известно, как она заставила тебя сделать это, но уверен, что прикоснуться к ней ты мог только, если представил на ее месте Цзян Вэйина. Скажи, ты именно так «любил» его по ночам? Как часто ему приходилось выносить подобное? Лань Ванцзы не видел смысла отвечать на этот вопрос. Он лишь одарил Цзян Чэна презрительным взглядом, давая понять, что не намерен говорить с ним о том, что происходило между ним и Вэй Ином под покровом ночи в Цзинши. Увидев это, заклинатель задрожал от еле сдерживаемого гнева. — Можешь не отвечать, но знай, если ты хотя бы попытаешься сделать что-нибудь подобное с Цзян Вэйином, я найду тебя и силой притащу в Пристань Лотоса. И тогда ты познаешь, каково это, когда тебя каждый день имеет садист, подобный тебе. Я не пожалею средств найти того, кто окажет мне подобную услугу. Ни твой брат, ни орден тебя не спасут. Поверь, еще ни один человек не вышел из застенок тех камер без моего на то дозволения. — Там ты пытал тех, кто мог оказаться Вэй Ином? — зло бросил ему Лань Ванцзы, выплевывая, вместе со словами, застоявшуюся во рту кровь. — Разве я когда-нибудь утверждал, что кто-то из них является им? — насмешливо приподнял бровь мужчина. — Они шли по темному пути, который, в конце концов, убил дорогого мне человека. Я был обязан уничтожить их всех, чтобы они не оскверняли своим существованием его имя. Если даже он не смог справиться с этой силой, то у этих посредственностей не было и шанса это сделать. — Жалкие оправдания, — осклабился поверженный заклинатель. — Думай, что хочешь, — поднявшись с колен, ответил Цзян Чэн. — Но когда я узнал Вэй Ина в Цинхэ, то мог без труда убить его. Однако, я не смог это сделать. Оказалось, что я омерзительно сентиментален. Цзян Чэн напрягся, когда увидел, что Лань Ванцзы широко открытыми глазами смотрит ему за спину. Обернувшись, он увидел стоявшего на краю провала Цзян Вэйина, волосы и одежды которого развевались на ветру. — Цзян Чэн! — крикнул он, с улыбкой раскинув руки и оттолкнувшись от края. — Цзян Инь! — испуганно воскликнул заклинатель, кинувшись к юноше, летевшему с обрыва. Лишь когда гибкое тело оказалось в его руках, он смог почувствовать, что его сердце снова начало биться. Не дав ему и секунды на осознание произошедшего, Цзян Вэйин притянул возлюбленного к себе для поцелуя, активируя печать перемещения. Яркая вспышка озарила искаженное ревностью лицо Лань Ванцзы, в бессилии лежавшего на земле. Так его и застал глава ордена Цзинь, пришедший на этот луг увидеть дядю, но не найдя в этом месте ни какой-либо растительности, ни Цзян Чэна.

***

Цзян Вэйин не прервал поцелуя, даже когда печать перенесла их в спальню Цзян Чэна в Пристани Лотоса. Наскоро поставив заглушающий звуки барьер, он жадно шарил руками по желанному телу, наслаждаясь каждым прикосновением к любимому человеку. Цзян Чэн в изумлении замер, когда понял, где они сейчас находятся. Цзян Вэйин мгновенно воспользовался его замешательством, стянув его руки шелковой тканью, перекинутой через спинку кровати. Отрез был испещрен множеством усиливающих знаков, делая попытку разорвать его заведомо обреченной на провал. — Прости, но ты не оставил мне других вариантов, — прошептал он в ответ на немой вопрос. — То есть, в этом деле взаимность тебя не интересует? — насмешливо сощурился Цзян Чэн. — Дай мне всего лишь пять минут. После этого я остановлюсь, если ты попросишь меня об этом, — пробормотал юноша, проводя языком по обнаженным ключицам и шее мужчины. — Я никогда не видел, как ты сражаешься в полную силу. Ты был прекрасен словно небожитель, далекий от мира простых смертных. Далекий от меня. Я хочу почувствовать каждую клеточку твоего тела, чтобы убедиться, что ты не иллюзия, порожденная моим больным воображением. Опаленный жаром его слов, Цзян Чэн не нашел в себе сил отказать ему, сдавшись под этим напором. — Люблю тебя, — шептал Цзян Вэйин, в перерывах между поцелуями украдкой заглядывая в потемневшие от желания глаза возлюбленного. Его пальцы порхали по белоснежной коже, касаясь самых чувствительных мест. Все еще не веря, что может это сделать, он без стеснения запустил свою руку за пояс Цзян Чэна, нежно касаясь его возбужденной плоти. Словно околдованный, он смотрел, как тот закусывает нижнюю губу, желая сдержать рвущийся из груди стон. Больше ждать было невозможно, он чувствовал, что если сейчас не сделает его своим, то сойдет с ума. Глядя прямо на него, Цзян Вэйин дразнящими движениями скидывал с себя одно одеяние за другим, наслаждаясь реакцией главы ордена на свое представление. Окончательно распахнув нижние одежды Цзян Чэна, он ласкал достоинство мужчины, пальцами готовя себя принять его. Когда терпеть больше не было сил, он поцеловал закушенные губы возлюбленного, осторожно опускаясь на его естество. — Цзян Инь, — порывисто простонал тот его имя, изогнув спину от яркости новых ощущений. Юноша без лишних слов понял, чего тот желает. По легкому щелчку длинных пальцев, шелковая ткань растворилась в воздухе, освободив руки Цзян Чэна, тут же прильнувших к стройным бедрам Цзян Вэйина. Вздрогнув от прикосновения горячих ладоней, он позволил мужчине осторожно перевернуть его на спину, наслаждаясь легкими поцелуями, которыми Цзян Чэн покрывал его лицо. Впервые видя главу ордена таким, Цзян Вэйин вновь испытал прилив щемящих сердце чувств, которые был не в силах выразить. Он обвил руками плечи Цзян Чэна, прижав к себе его трепещущее тело. — Цзян Чэн, прошу тебя, прими меня, как своего спутника на тропе совершенствования, — прошептал он ему на ухо. — Сколько бы жизней я ни прожил, раздели их со мной все. — Принимаю, — услышал Цзян Вэйин в ответ. — Сколько бы жизней ты ни прожил, я не оставлю тебя. В полумраке комнаты двое слились в одно, по-новому узнавая друг друга, окончательно уничтожив последний барьер между ними. Золотые ядра мягко пульсировали в такт ритмичных движений тел, усиливая испытываемое ими наслаждение. В тот момент, когда оно достигло своего пика, вспышка теплой энергии накрыла обоих, обостряя все ощущения до предела. Цзян Чэн осторожно погладил лицо Вэйина, любуясь его безмятежностью. Свершилось то, о чем он не смел думать, даже когда осознал реальность своих чувств к лежавшему рядом с ним человеку. Он улыбнулся мысли, что юноша неосознанно перенес их в Пристань Лотоса, словно желал, чтобы это произошло именно в том месте, где когда-то Цзян Чэн впервые встретил его. И вот они снова здесь, где столетиями цветут и увядают лотосы в чистых водах Юньмэн. Где по улицам бегают ватаги звонко смеющихся девчонок и мальчишек. Где юноши и девушки улыбаются друг другу, не боясь открыто проявлять симпатию. Где храбрые мужчины и сильные духом женщины, радуются жизни, не страшась встретить каждый новый день. Их дом. Их жизнь. Все то, что снова стало возможным, благодаря дару Вэй Ина, бережно хранимому в груди главы его ордена. — Цзян Инь, я люблю тебя, — не удержался от признания Цзян Чэн, целуя прядку длинных черных волос. Юноша потянулся всем телом, чувствуя, как саднит ниже спины. — Как пострадавшая сторона, требую особого ухода, — хитро подмигнул он. — Это за что тебе такая честь? — усмехнулся Цзян Чэн, поглаживая подтянутый живот Цзян Вэйина. — Вообще-то, это хоть и приятно, но все же не очень физиологично, — фыркнул тот, закидывая ногу на мужчину. — Ну если меня потом ждет такое же отношение с твоей стороны, то почему бы и нет, — не стал возражать дальше Цзян Чэн, готовясь встать с кровати. — Подожди, мне кажется, что я неправильно тебя понял, — взволнованно остановил его Цзян Вэйин. — Такое же отношение? Это значит, что ты позволишь мне… То есть, ты разрешишь себя… Вот так вот просто я тебя… Еле удержавшись, чтобы не расхохотаться от попыток Цзян Вэйина сформулировать свою мысль, Цзян Чэн погладил юношу: — Цзян Инь, я не собираюсь делать из тебя замену женщине. То, что можно мне, можно и тебе. Цзян Вэйин смотрел на него ошарашенными и немного испуганными глазами. Он даже мечтать не смел о том, что этот восхитительный, но ужасно гордый, мужчина будет однажды считать его равным себе. Поэтому он заранее смирился со своей подчиненной ролью в их интимных отношениях, лишь бы только быть рядом с ним. — Хотя, если ты не хочешь… — Хочу! — торопливо воскликнул молодой человек, быстро придя в себя, мысленно прикидывая, какие книги ему нужно посмотреть в особом отделе библиотеки Не Хуайсана. — Очень хочу! Но мне надо немного времени, чтобы быть к этому готовым. Видя, как решительно тот настроен, Цзян Чэн все же не удержался и захохотал в полный голос. Через мгновение к нему присоединился смех Цзян Иня, потянувшего любимого обратно на кровать.