До скорой встречи

Какое-то время девушка позволила себе лить слезы. Но кружившаяся от потери крови голова, дала ей понять, что времени на то, чтобы жалеть себя у нее нет. Собрав всю волю в кулак, Цзян Вэйнань поднялась с пола, чтобы омыть себя и сменить одежду. Сейчас обратиться за помощью она могла только к одному человеку. Почти теряя сознание, она добралась до покоев Вэнь Цаомина, молясь богам, чтобы тот был там один. Цзян Вэйнань знала, что он все поймет, как только увидит, что из его запасов пропала часть ингредиентов, которые она у него просила накануне. Друг брата предупреждал ее об опасности использования данного благовония, но ей казалось, что, проведя столько лет рядом с учителем, она знала и понимала его, как никто другой. Тогда она думала, что то, о чем говорил Вэнь Цаомин, могло произойти с кем угодно, но только не с ней. Юноша быстро открыл дверь, потому что привык, что адепты ордена Цинхэ Не могли заявиться к нему в любое время дня и ночи с разнообразными травмами и жалобами. Цаомин был не против их визитов, так как эти незваные гости зачастую становились его персональными подопытными кроликами, сами того не ведая. Увидев за дверью бледную Цзян Вэйнань, он молча впустил ее к себе, сразу указав на лежак для пациентов в конце комнаты. — Ты ни о чем не собираешься меня спросить? — не дождавшись от молодого человека ни одного вопроса, Цзян Вэйнань решила задать его сама. — Разве не очевидно, что ты не послушала моего совета, — угрюмо отозвался юный лекарь. — К тому же на моей комнате есть печать, которую я ставлю каждый раз, как покидаю ее. Я храню слишком много редких трав, чтобы оставлять их на произвол судьбы. — Так ты уже знал обо всем? — поморщилась девушка, укладываясь на лежак. — Свои мозги не одолжишь, — покачал головой Вэнь Цаомин, — а ты сестра своего брата. Если Цзян Вэйин что-то решил, то он это сделает, несмотря ни на что. Юноша в нерешительности замер перед лежавшей девушкой, после того как зажег дополнительный свет и омыл руки. — Я должен буду осмотреть тебя там. Ты готова к этому? — спросил он ее, прежде чем приступить к осмотру. — Я сестра своего брата, — улыбнулась Цзян Вэйнань. — Ты его лучший друг, тебе ли не знать, что слово стыд отсутствует в его лексиконе. — Тогда я начну, — произнес Вэнь Цаомин, опускаясь на низкий стул, стоявший рядом.

***

Цзян Вэйин проснулся от мучительной боли в сердце. Из его глаз катились слезы, изрядно напугавшие Цзян Чэна. Мужчина схватил задыхавшегося от рыданий юношу, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. — Цзян Инь, что случилось?! Покажи, где болит! — увещевал он его, но тот лишь вцепился в одежду Цзян Чэна, заливая ее горькими слезами. Спустя какое-то время Цзян Вэйин пришел в себя. Осознав, что он спросонья закатил истерику, юноша попытался как можно быстрее понять причину ее возникновения. — Мне кажется, что-то не так с Цзян Ян, — пришел к выводу молодой человек. — Я должен убедиться, что с ней все в порядке. — Ты сейчас слаб, как котенок, — фыркнул Цзян Чэн, поднимаясь с кровати. — Я сам схожу к ней, все проверю и вернусь обратно. — Нет, — решительно возразил Цзян Вэйин, — я иду с тобой. — Мы так до рассвета будем добираться до ее покоев, — закатил глаза заклинатель. — Мне казалось, что у нас уже есть отработанная схема совместных перемещений, — улыбнулся юноша, протягивая к мужчине свои руки. — И когда ты успел превратиться в молодую госпожу Цзян, — проворчал Цзян Чэн, осторожно подняв его. — Я бы с удовольствием превратился в нее, если бы ты не был столь несговорчив, — печально вздохнул Цзян Вэйин, обиженно ткнув пальцем в грудь мужчины. — А ведь я сейчас в самом расцвете сил. Ты хоть знаешь, с каким трудом из-за тебя я пережил свой пубертатный возраст? — Кто тебе сказал, что добиться самого Саньду Шэншоу будет просто? — изогнул бровь Цзян Чэн, опустив на него насмешливый взгляд. — Чувствую, тут и одной жизни не хватит, — пробормотал Цзян Вэйин, под приглушенный смешок мужчины. Так, перекидываясь шутками, чтобы снизить напряженность, они добрались до покоев Цзян Вэйнань. После того, как Цзян Чэн несколько раз постучал в дверь, стало понятно, что открывать ее им никто не собирается. — Ломай, — коротко бросил ему юноша. Заклинатель мгновенно исполнил его просьбу, не задумавшись над ней ни на секунду. Внутри комнаты было тихо и темно, но в нос сразу ударил резкий запах крови. Спрыгнув с рук Цзян Чэна, Цзян Вэйин тут же кинулся к груде окровавленных тряпок, в которых он узнал одеяния молодых адептов ордена Гусу Лань. Именно такие одежды, специально сшитые для нее, носила Цзян Вэйнань. От образа окровавленной сестры, возникшего в его воображении, глаза Цзян Вэйина вспыхнули алым огнем, а лицо исказила жуткая гримаса. Он начертил в воздухе печать поиска, подбросив вверх лобную ленту девушки, оставленную ей там же. — Идем, — пугающе спокойно сказал Цзян Вэйин. Цзян Чэн снова подхватил его на руки, двигаясь с ним в направлении, указанном парящей лентой. Оба теперь молчали, погруженные в тяжкие думы.

***

*** — Придется накладывать швы, — вынес свой вердикт Вэнь Цаомин, ища среди многочисленных коробочек со снадобьями те, что были призваны облегчить страдания пациента от боли. — Иначе кровотечение остановить не получится. — Хорошо, — кивнула девушка, положив руки на свой живот. — Я никогда не делал подобного раньше, — предупредил он ее, дав пациентке обезболивающую пилюлю. — Но для тебя сделаю все возможное. — Верю, — улыбнулась ему Цзян Вэйнань. — Другого выбора все равно нет, а ты один из лучших в своем деле. — Тогда не будем тянуть, — произнес юноша, продезинфицировав иглу и шелковую нить. Бросив последний взгляд на напряженное лицо Цзян Вэйнань, сделавшей глубокий вдох, он начал сосредоточенно накладывать швы. Девушка крепко сжимала ткань покрывала, стиснув зубы, но ни одного вскрика не вырвалось из ее груди. Ей всегда были свойственны хладнокровие и терпеливость, лишь любовь к наставнику периодически лишала ее здравого смысла и благоразумия. Теперь же и этому пришел конец, как только она поняла, что тот испытывает к ее брату отнюдь не нежные чувства, а вполне земное плотское влечение. Она бы соврала самой себе, если бы сказала, что больше ничего не испытывает к Нефриту ордена Лань. Слишком долго она видела в нем мужчину, с которым хотела пройти вместе свой жизненный путь, но после случившегося ей пришлось признать, что тот видит рядом с собой только одного человека. На что же он будет готов пойти, чтобы осуществить желаемое? Не станет ли она лишь инструментом в его руках? К тому моменту, как Вэнь Цаомин закончил свою работу, Цзян Вэйнань приняла важное для себя решение. — Как самочувствие? — поинтересовался у нее молодой человек, положив ей на лоб кусок прохладной влажной ткани. — Лучше, чем в первый раз, когда вместе с вами напилась в Гусу, но хуже, чем когда с вами же отмечала победу над Золотым Цилинем, — пробормотала она, прикладывая ткань к бледным щекам. — Я поражаюсь твоей выдержке, — восхищенно улыбнулся Вэнь Цаомин. — Я ожидал слез, жалоб, истерики — все что угодно, кроме самоиронии и спокойствия. — Я восемь лет являюсь лучшим адептом ордена Гусу Лань, — усмехнулась Цзян Вэйнань. — Я единственная молодая заклинательница, знающая все его правила и ни разу их не нарушившая во время пребывания в Облачных Глубинах. — Искренне выражаю свое почтение, — поклонился юноша, испытав неподдельное благоговение перед этой силой воли. — Хань Гуан Цзюнь поймет, что произошло. Ты не сможешь скрыть от него произошедшее, как бы тщательно ты не замела следы, — размышлял вслух Вэнь Цаомин. — Знаю, — вздохнула девушка. — У меня есть план. Если у меня получится воплотить его в жизнь, то это разом решит все проблемы. Их неспешную беседу прервал настойчивый стук в дверь. Молодые люди переглянулись, взглядом вопрошая друг друга о том, что делать дальше. — Вэнь Цаомин, открой. Я знаю, что моя сестра находится у тебя, — раздался голос Цзян Вэйина. Адепт Цишань Вэнь оценил величину доверия своего друга к нему после того, как тот не стал бить ему лицо, узрев истерзанную сестру, лежавшую в его комнате. Тот медленно подошел к Цзян Вэйнань, не в силах осознать то, что он видел. Опустившись рядом с ней, он осторожно коснулся опухших губ девушки. Цзян Чэн наблюдал за всем, стоя у двери. Его лицо не выражало ничего, кроме убийственного намерения. Хоть сестра Цзян Вэйина давно покинула орден, но она все еще оставалась членом его семьи и официально носила фамилию Цзян. По ее внешнему виду и слабоумный бы догадался, что с ней произошло. Как глава ордена, он никому не мог позволить так поступать со своими людьми. — Кто это был? — ласково улыбнулся Цзян Чэн, стараясь не пугать девушку. Получилось все равно страшно. Вэнь Цаомин вздрогнул и быстро оценил сложившуюся обстановку. Хоть ему и хотелось послушать версию Цзян Вэйнань, он посчитал, что на сегодня с него хватит семейных разборок ордена Цзян. Так как Саньду Шэншоу стоял у двери, а приближаться к нему у юноши не было никакого желания, он решил покинуть комнату единственным доступным ему способом. — Пожалуй, оставлю вас наедине, — вежливо поклонился Вэнь Цаомин, открыв окно и выйдя через него наружу. Трое человек оставшихся в комнате ошарашенно смотрели туда, где мгновение назад стоял адепт Цишань Вэнь. — Надеюсь, это был не он? — на всякий случай уточнил Цзян Чэн, обдумывая одну из возможных причин столь странного ухода Вэнь Цаомина. — Нет, он здесь совсем не причем, — покачала головой девушка. — Скажи нам, кто это был, — успокаивающе поглаживал руку сестры Цзян Вэйин. — А потом скажи, как ты хочешь, чтобы он умер. — Не надо никого убивать, — возразила Вэйнань, но не успела она хоть что-либо объяснить, как ее перебили. — Хорошо, хорошо, — понимающе закивал брат, — я не буду его убивать. Просто оживим парочку мертвецов. Пусть они сделают с ним то же, что и он с тобой. А там посмотрим, выживет ли он после этого или нет. Ты же не будешь против, если он сам решит покончить жизнь самоубийством? Цзян Вэйнань невольно представила себе эту картину. Глядя на брата, чьи глаза горели в предвкушении расправы, она верила, что он способен воплотить свою затею в жизнь. Ей искренне стало жаль потенциальных врагов Цзян Вэйина. Цзян Чэн же спокойно отнесся к предложению юноши, ибо в прошлой жизни Вэй Усянь также забавлялся с теми, кто позволял себе насиловать женщин. — Цзян Инь, успокойся! — воскликнула девушка. — Никого убивать не надо, потому что меня никто и пальцем не тронул без моего согласия! — Как это понимать? — опешил Цзян Вэйин, непонимающе смотря на укусы на шее сестры. — Я был в твоей комнате. Твоя одежда была вся в крови! Зачем ты выгораживаешь этого человека? — Брат, может ты не знал, но в первый раз без крови никак, — не моргнув и глазом, Вэйнань несла ересь, чтобы умерить воинственный пыл брата. — У нас с тобой нет секретов друг от друга. И так уж вышло, что я люблю жесткий секс. — Я тоже, — пробормотал в ответ юноша, ошеломленно взирая на нее, так как совершенно не ожидал услышать подобных откровений. — Твою мать, — послышалось со стороны Цзян Чэна, который соотнес сказанное Цзян Вэйнань с его ситуацией с Цзян Вэйином. Оглянувшись на заметно побледневшего мужчину, Цзян Вэйин понял, что после произошедшего его собственный первый раз с Цзян Чэном стал от него еще дальше, чем прежде. Теперь ему точно придется, в лучшем случае, ждать до официальной церемонии совершеннолетия. Но юноша не был уверен, сколько еще он протянет на одних невинных ласках и поцелуях. — Ты все еще не сказала, кто это был? — отложив планы по совращению Цзян Чэна на потом, он продолжил свой допрос. — Я знаю только одного человека, который вызывал у тебя столь сильные чувства. Это был Хань Гуан Цзюнь? — Ошибаешься, — горько улыбнулась Цзян Вэйнань. — Недавно я поняла, что принимала за любовь ученическое почтение. К Хань Гуан Цзюню я испытываю уважение, но не любовь женщины к мужчине. В моем сердце живет другой. — Проклятье! Цзян Ян, да скажи уже кто это! — взвыл от нетерпения юноша. — Если ты не скажешь, я сам его найду и объясню, что его ждет за то, что он обесчестил тебя. — И это говорит тот, кто и сам рад бы лишиться девственности, — ткнув в него пальцем, возразила Цзян Вэйнань. — А ведь мы с тобой одного возраста. Я сама решу, кого мне и как любить. — Хорошо, не говори, — усмехнулся Вэйин, подняв руки в знак согласия. — Но не вини меня за то, что я с ним сделаю, когда найду его. За одно можешь не переживать, он точно на тебе женится. Можешь уже выбирать платье. — В этом нет необходимости, так как через день я уже выхожу за него замуж.

***

Смотря на ночное небо над головой, Вэнь Цаомин понимал, что сейчас он может податься только к одному человеку. Грустно вздохнув, он постучал в дверь наследника ордена Цинхэ Не. — Если ты не Вэнь Цаомин, то вали на все четыре стороны, — послышался недовольный сонный голос из-за двери. — В такое время я готов принять только его. — Как же мне повезло, что я — это он, — откликнулся юноша, сложив рук на груди. Тут же раздался стук, похожий на звук падающего тела. По топоту ног можно было предположить, что человек в комнате судорожно метался из угла в угол. Это продолжалось еще какое-то время, прежде чем Не Лонтао наконец-то открыл ему дверь. — Рад тебя видеть, — чуть запыхавшись, проговорил он, пропуская Вэнь Цаомина внутрь. Тот беглым взглядом оценил спартанскую обстановку в комнате друга, в которой находилось минимум мебели и вещей. До этого дня он принципиально не заходил сюда, чтобы не стать объектом пошлых шуточек Цзян Вэйина. — Есть что-нибудь выпить, — устало произнес юноша, тяжело опускаясь за единственный стол. — Я сегодня видел такое, что боюсь, без чего-нибудь крепкого уснуть не получится. — Я весь внимание, — сказал Не Лонтао, достав из тайника пару сосудов. Вэнь Цаомин рассказал другу про свою ночную гостью, скрыв имя девушки. Когда он подошел к концу своего рассказа, то был уже пьян, ибо этот день выдался слишком насыщенным даже для его весьма устойчивой психики. — Сомневаюсь, что смогу продолжить свой род после такого, — горестно вздыхал юноша, подперев голову руками. — А ты до этого момента собирался? — удивился Не Лонтао, конечно, предполагавший, что Вэнь Цаомин трудная цель, но не знавший, что настолько. — Ну да, — презрительно покосился на него Вэнь Цаомин. — Это у тебя пять сестер, а я в своей семье единственный ребенок. — Если проблема только в этом, то я согласен на то, чтобы ты женился на ком-нибудь ради наследников, — уверенно озвучил тот свою мысль, накрыв рукой его ладонь. — Ради тебя, я постараюсь справиться с ревностью. — Польщен твоей жертвенностью до глубины души, — хмыкнул юноша, осушив очередную чашу с вином. — Даже не знаю где взять силы, чтобы отказаться от столь заманчивого предложения. Он смотрел на Не Лонтао, с его пронзительными глазами и достойной восхищения мужественной красотой, и признавал, что его друг завидный жених. Будь он женщиной, то, не раздумывая, пал бы к его ногам. И как того угораздило зациклиться на собственном друге? — Не Лонтао, почему именно я? — решил он спросить его напрямую. — Кто знает, — улыбнулся молодой человек, подперев голову свободной рукой. — Может быть все дело в том, что это любовь. От этой теплой улыбки, сердце Вэнь Цаомина пропустило удар. Он понял, что так и не вытащил свою ладонь из-под руки Не Лонтао. Он настолько привык к постоянному выражению чувств со стороны друга, что перестал считать их чем-то необычным, постепенно привыкнув к этому. Но сейчас, представив, что однажды тот заведет свою семью и все то же самое он будет говорить другому человеку и смотреть на него таким же взглядом, Вэнь Цаомину внезапно стало не по себе. — Я, может быть, и подумал бы всерьез над тем, что ты сказал, если бы был уверен, что буду сверху, — решил отшутиться юноша, зная, что гордый Не Лонтао никогда на такое не согласится. — Если ты сейчас в состоянии это сделать, тогда вперед, — вкрадчиво произнес тот, потянув на себя Вэнь Цаомина, широко открывшего от удивления глаза.

***

Не смотря на поздний час, Не Хуайсан устремился вместе с несколькими доверенными людьми в сторону бывшей усыпальницы брата. Открытие Лань Сиченя о перерождении Цзинь Гуанъяо, повергло Верховного заклинателя в шоковое состояние. В свете последних событий, беспокойство Цзян Чэна о повышенной активности нежити в районе нахождения каменного гроба больше не казалось ему беспочвенным. Добравшись до места захоронения, Не Хуайсан убедился, что глава Цзян не преувеличивал. Вокруг действительно было полно неупокоенных, в чьих мертвых глазах мелькали, несвойственные таким созданиям, искры разума. Разобравшись с несколькими из них, помощники главы Не установили защитный барьер, чтобы выполнить то, зачем они сюда пришли. — Глава Не, в гробу точно находится одно тело, — спустя какое-то время произнес один из них. — Ты уверен? — переспросил Не Хуайсан, нервно стуча веером по руке. — Уверен, — ответил заклинатель. — От тела исходит такая злоба, что откладывать ритуал Умиротворения было бы неразумным. Его надо провести как можно скорее. — Хорошо. Сделаем это сразу после свадьбы, — согласился Не Хуайсан, про себя гадая над тем, кого же тогда Вэй Усянь положил в гроб вместо Не Минцзюэ и Мэн Яо. В последнее время он все чаще думал над тем, что вернуть память Цзян Вэйину было не такой уж и плохой идеей.