До скорой встречи

Во внутреннем дворе наследника ордена Цинхэ Не высокий и статный юноша кружился в боевом танце, со свистом рассекая воздух саблей. Капельки пота стекали по его полуобнаженному торсу, задерживаясь на стыках рельефных мышц. За отточенными движениями юного заклинателя, сидя в тени раскидистой ивы, следил красивый молодой человек. Его глаза, на дне которых всегда плясали смешливые искорки, неотрывно следовали за воином, пока их хозяин что-то просчитывал в своем уме. Цзян Вэйин устало потер переносицу и, сложив руки на груди, откинулся на ствол дерева, продолжая наблюдать за тренировкой Не Лонтао. За почти три года нахождения в Нечистой Юдоли он создал способ ограничить влияние сабли на ее владельца, но ему так и не удалось придумать хоть что-то, чтобы запечатать ярость сабли собственного друга, из-за которой в последнее время застопорился и рост духовных сил Не Лонтао. Это вызывало у того тревогу, так как он привык обладать силой выходящей за рамки обычного заклинателя его возраста. Испытываемое им раздражение от осознания тупика своего совершенствования, делало его менее стойким к разрушительным свойствам сабли, но он свято верил, что Цзян Вэйин найдет выход из этой ситуации. — Надумал что-нибудь? — раздался мелодичный голос за спиной юноши. — Ума не приложу, что не так, — покачал головой Цзян Вэйин, обернувшись к другу. — Может быть ответ ускользает от тебя, потому что ты зациклился на этой проблеме? — произнес Вэнь Цаомин, ловко расставляя на столе чашки для чая и маленькие заварники. — Переключись пока на что-нибудь другое. Никто на тебя не давит и не ждет чудес. Адепт Цишань Вэнь все это время смиренно переносил тяготы пребывания в Нечистой Юдоли. Цзинь Лин использовал все доступные ему средства, чтобы убедить Вэнь Сычжуя не разлучать героическое трио. Глава Цзинь возлагал большие надежды на рациональное зерно ученика его друга, невольно принеся того в жертву во имя блага Цзян Вэйина и всего мира заклинателей. — Вэнь Цаомин, — лениво потянулся Не Лонтао, словно только что не он размахивал огромной саблей. — Ничего не говори, я знаю, что ты по мне соскучился. — Конечно, места себе не находил, все думал, как ты тут без меня, — фыркнул юноша, разливая чай по чашкам. — Не сомневайся, только твой светлый лик и днем и ночью стоит перед моими глазами. — Прям уж и ночью? — усмехнулся Вэнь Цаомин, насмешливо приподняв бровь. — И ночью, — серьезно ответил Не Лонтао, не дрогнув ни единым мускулом на лице, даже когда услышал приглушенные звуки гаденько «захрюкавшего» Цзян Вэйина, вспомнившего аналогичный разговор о «ночных тренировках» с Хань Гуан Цзюнем. — Я польщен, — кисло улыбнулся юноша. — Еще бы! — нескромно заметил Не Лонтао. — Такой чести не каждый бы удостоился. Я, знаешь ли, имею очень высокие стандарты. — Сейчас я, видимо, должен был обрадоваться, да? Спешу тебя расстроить, но нет, неземного экстаза от твоих слов я не испытал. — Само собой! Это чувство не от слов испытывают, а от… — Хватит! Прошу вас, хватит! Пощадите меня, — забив рукой по столу, закатился в припадке истерического смеха Цзян Вэйин. Все эти годы он наблюдал, как Не Лонтао с упорством, достойным будущего главы Цинхэ Не, доносил до его друга всю серьезность своих намерений. Вэнь Цаомин с не меньшим упорством воспринимал это как специфический юмор своего товарища. Цзян Вэйин с удовольствием подначивал обе стороны, невольно втянувшись в эти словесные перепалки на грани приличия. — Давайте уже пить чай, — глядя на хохочущего друга, миролюбиво улыбнулся Вэнь Цаомин. — Что за де… дивный вкус? — поинтересовался Не Лонтао, невероятным усилием воли сохранив пристойное выражение лица после того, как жуткая горечь заставила онеметь вкусовые рецепторы на его языке. — Знал, что ты оценишь его по достоинству, — злорадно блеснул глазами юный лекарь. — Это успокоительный отвар, а то ты в последнее время немного перевозбужденный. — Твою мать, мой чай имеет не менее де… дивный вкус! — не успев посмеяться над другом, Цзян Вэйин выплюнул половину выпитого обратно в чашку. — Твой напиток стимулирует мозговую деятельность, — неодобрительно покачав головой, покосился на него Вэнь Цаомин. — Проклятье! Им можно пытать людей, — простонал Цзян Вэйин, оглядываясь в поисках источника воды. — Не исключаю. Но это всяко лучше твоей стряпни. Вот чем можно пачками народ на тот свет отправлять, — возразил юноша, вздрогнув от воспоминаний о том, как они однажды допустили этого изверга до готовки во время одной затянувшейся ночной охоты. — Бей своих, чтобы чужие боялись, — поучительно поднял палец к небу Цзян Вэйин. — Тогда считай, что я следую твоим заветам, — шутливо поклонился тот ему в ответ. Не Лонтао стоически глотал чай, поглядывая на двоих друзей. Среди их троицы он единственный, кто был способен сотворить что-нибудь пригодное для употребления в пищу, благодаря наличию старших сестер, ответственно подходивших к изучению кулинарии в надежде рано или поздно выйти замуж. Это напомнило ему о приближающейся свадьбе старшей из его сестер, успешно захомутавшей одного из сильнейших заклинателей Цинхэ Не после того, как Вэйин смог запечатать ярость сабли этого бравого воина. — Кстати, мой будущий родственник зовет нас перед свадьбой отметить прощание с его холостой жизнью, — сообщил друзьям о приглашении брат счастливой невесты. — Ну уж нет! Я не буду с вами больше пить! Каждый раз, как только винишко ударяет в ваши дурные головы, мы премся не пойми куда с очень сомнительными затеями, — замахал руками Вэнь Цаомин. За эти годы молодые люди навели шороху по всему миру заклинателей, добывая древние артефакты и сокрушая демонических созданий в самое неожиданное время и в самых неожиданных местах с молчаливого благословения Верховного заклинателя. Они давно получили звание Трех божественных драконов, и их слава была сопоставима только с молвой о Саньду Шэншоу, который после ассамблеи заклинателей развел кипучую деятельность, выведя Юньмэн Цзян на лидирующие позиции в рейтинге великих орденов. Вспомнив о главе своего ордена, Цзян Вэйин загрустил, задумчиво потирая кольцо, подаренное ему Цзян Чэном. Из-за того, что тот постоянно был занят, он ни разу не видел его с момента расставания в Башне Кои. Сам юноша полагал, что мужчина все еще был обижен на его решение отправиться в Нечистую Юдоль и просто наказывал ученика подобным образом. Все наставления и новости Цзян Чэн передавал через племянника, сдержавшего свое обещание часто навещать Цзян Вэйина на новом месте. — Не грусти, — похлопал его по спине Вэнь Цаомин. — Глава Цзян точно не пропустит свадьбу дочери Верховного заклинателя. Ты скоро его увидишь. — Если я не встречусь с ним в ближайшее время, то не знаю, на что я решусь, чтобы обратить на себя его внимание, — тяжело вздохнул Цзян Вэйин. — Даже думать не хочу, на что ты пойдешь, но возьми на всякий случай вот это, — юноша поставил на стол маленькую баночку с мазью. — Это что? — повертел ее в руках Вэйин. — Заживляющий бальзам для особенно нежных мест, — игриво подмигнул ему друг. — Ты шутишь? — сердито произнес тот, метнув банку в насмешника. — Конечно! Я же знаю, что тебе ничего не светит, — глумливо улыбнулся Вэнь Цаомин, даже не пытаясь увернуться от летящего в него снаряда, так как не сомневался, что Не Лонтао не допустит прямого попадания в него. — Если хотел передать ее Не Лонтао, то мог бы это сделать напрямую, а не давить на больную мозоль друга, — усмехнулся Цзян Вэйин, видя, как побледнело лицо Вэнь Цаомина, когда тот осознал у кого в руках теперь находится заветная банка. Цзян Вэйин хотел вбить еще пару гвоздей в гроб, уже давно находящейся под угрозой, девственности друга, как вдруг почувствовал, что Вэнь Цаомин ничуть не приукрасил свойства приготовленного им напитка. Голова юноши внезапно прояснилась, сделав его разум острым, как заточенное лезвие. Его взгляд упал на саблю Не Лонтао, несомненно бывшую красивым и грозным оружием. Но что-то в его глазах вызвало смутный диссонанс в облике молодого заклинателя с этой саблей в руках, словно она была не его собственной, а позаимствованной им с какого-нибудь барского плеча. — Кажется, твой чай и вправду действенное средство, — загорелись глаза юноши. — У меня появилась идея, которую немедленно стоит проверить. Не сговариваясь, молодые люди разбежались по комнатам, чтобы привести себя в божеский вид, так как по всей резиденции Цинхэ Не уже гуляли многочисленные гости, приглашенные на свадьбу. Пробегая по длинным коридорам в помещения, отведенные для экспериментов Цзян Вэйина, они, не замолкая ни на минуту, обменивались колкостями и весело смеялись. Поэтому друзья не заметили, как проскочили мимо появившихся из-за угла двух заклинателей. Если бы они обернулись, то увидели бы, как один из мужчин смотрит им вслед со сложным выражением лица. — Не Хуайсан, этот юноша… — начал было он. — Глава ордена Лань, ты не узнаешь моего сына? Неудивительно! Не Лонтао так вырос за последние годы, — самодовольно улыбнувшись, взмахнул веером Верховный заклинатель. — Я раньше не замечал, что он так похож на своего дядю, — неуверенно улыбнулся в ответ Лань Сичень. Он все еще не мог отойти от изумления, возникшего в тот момент, когда высокий молодой человек появился перед ним. Все в нем было ему до дрожи знакомо: горделиво вздернутый подбородок, острый взгляд, величественная осанка воина, привыкшего побеждать всегда и во всем. Он бы не ошибся и через сотню лет — это была боль всей его жизни, Не Минцзюэ. Очарованный этим видением, Лань Сичень непроизвольно двинулся в его сторону, но был остановлен решительным движением руки Не Хуайсана. — Не стоит тревожить молодежь, — с несвойственной его речи твердостью сказал мужчина, хмуро взглянув на собеседника. — Он так похож на него, словно сам Не Минцзюэ возродился в теле своего племянника, — произнес Лань Сичень. — Зная ситуацию с Вэй Усянем, в голову невольно лезут мысли, что подобное могло произойти не только с ним. — Бред! — резко щелкнул веером Не Хуайсан. — Не Лонтао — мой сын. Ты питаешь пустые иллюзии. — В последние годы жизни Старейшины Илина в Облачных Глубинах ты так часто навещал его. Одно это делает мои предположения небезосновательными, — не сдавался заклинатель, пристально глядя в глаза младшего брата его друга. — Лань Сичень, ты думаешь, что если представишь на месте Не Лонтао моего брата, то сможешь каким-нибудь образом успокоить свою совесть? — насмешливо спросил Не Хуайсан. — Мне напомнить, что в его смерти есть доля и твоей вины? — Ты знаешь, что Цзинь Гуанъяо обманул меня, — похолодев внутри от услышанного, произнес тот. — Все это время не было и дня, чтобы я не пожалел о том, какую цену пришлось заплатить за свою наивность. — Конечно, знаю, — печально ответил мужчина. — Только вот брата эти сожаления мне вернуть не могут. Если бы я, действительно винил тебя в произошедшем, твоя жизнь давно бы перестала быть такой мирной, как сейчас. Твоя скорбь от невозможности изменить прошлое — лучшее наказание для тебя. — Не Хуайсан истинный потомок своего ордена, — горько усмехнулся Лань Сичень. — Жестокость в твоей крови, не смотря на кажущуюся внешнюю мягкость. — Ты меня переоцениваешь. Твои доброта и праведность более жестоки. Даже сам Цзинь Гуанъяо в итоге пал перед тобой, — слегка поклонился ему заклинатель. — Можно сказать, что я тоже являюсь жертвой твоей добродетели. Искренне уважая за помощь, оказанную мне после смерти Не Минцзюэ, я всегда поддержу тебя. Но про Не Лонтао забудь. Я буду благодарен, если ты воздержишься от подобных сравнений в будущем. Сказав это, Не Хуайсан пошел прочь от Лань Сиченя, на лице которого отражались противоречивые чувства.

***

*** Цзян Вэйнань нервно закусила губу. Она была рада, когда, придя в покои брата, не застала его там, потому что Хань Гуан Цзюнь вызвался сопровождать ее туда. Девушка не хотела, чтобы эти двое встречались, а с Цзян Инем она могла увидеться чуть позже и сама, не ставя об этом в известность своего наставника. Но вместо того, чтобы уйти прочь и расположиться для отдыха после долгого пути, Лань Ванцзы отправил ее искать брата, в то время как сам остался в дверях его комнаты. Закрыв глаза на очевидное нарушение правил приличия, Цзян Вэйнань была вынуждена покинуть его. Лань Ванцзы проследил за тем, как удаляется фигура его воспитанницы, и зашел внутрь комнаты Цзян Вэйина. Оглядевшись вокруг, он не смог сдержать улыбки, потому что обстановка полностью соответствовала безалаберности хозяина этих покоев. Его сердце сладко заныло в предвкушении встречи. Все эти годы он искал способ вернуть юноше память о прошлом, и наконец-то смог найти потенциальную возможность сделать это. В рукавах Лань Ванцзы был надежно спрятан листок с рисунком печати, позволявшей погрузиться в прошлое. К сожалению, изображение было неполным, и результат ее использования был не совсем тот, что нужно. Но заклинатель был уверен, что при должной мотивации Цзян Вэйин способен самостоятельно ее доработать. И теперь Лань Ванцзы не терпелось поскорее отдать возлюбленному свою находку. Мужчина неспешно подошел к письменному столу. Присев рядом с ним, он взял в руки одну из кистей для письма. Ее кончик, как и у других сестер по несчастью, был нещадно истерзан благодаря привычке их владельца тянуть в рот письменные принадлежности в процессе размышлений. В свое время Вэй Усянь изгрыз все кисти Лань Ванцзы, которые он все еще бережно хранил. Крутя между тонкими пальцами кисть, мужчина погрузился в ностальгию, не заметив, как в дверном проеме появился еще один человек. — Никогда бы не подумал, что всеми уважаемый Хань Гуан Цзюнь без дозволения проникнет в чужие покои, — послышался насмешливый голос. Лань Ванцзы даже не надо было оборачиваться, чтобы понять, что за его спиной стоит Цзян Чэн. Он положил кисть на место и встал, чтобы взглянуть в глаза сопернику. Окинув его оценивающим взглядом, заклинатель отметил, что тот пребывает в отличной форме, а упорная работа по поднятию престижа ордена и уверенность в своих силах добавила к его образу еще больше властности. — Глава ордена Цзян, я сам решаю, где мне находится, — спокойно ответил Лань Ванцзы. — Не думайте, что вам абсолютно все известно о делах Цзян Вэйина. — Мне и не нужно все знать. Достаточно того, что я ему доверяю, — сощурил глаза Цзян Чэн. — А вот к тебе доверия я не испытываю. И не вижу ни единого оправдания для твоего нахождения здесь. — Тогда я покину это место, — с достоинством произнес Лань Ванцзы, направившись к выходу. — Советую впредь не использовать Цзян Вэйнань в качестве предлога для подобных встреч, — покосился на него Цзян Чэн, освобождая ему дорогу. — Выглядит жалко. — В любви, как на войне, все средства хороши, — слабо улыбнулся мужчина. — Ты знаешь, что я не сдамся. — Я даже не надеялся на иной исход, — усмехнулся Цзян Чэн, закрыв дверь перед носом нарушителя. Лань Ванцзы был вынужден уйти прочь, понимая, что еще не время вести открытую борьбу с этим человеком. Он еще успеет насладиться отчаянием на его лице, когда тот поймет, что и в этой жизни Вэй Ин его не будет.

***

— Никакой реакции, — констатировал факт Цзян Вэйин, в очередной раз пытаясь установить духовную связь между Не Лонтао и его саблей. — Быть такого не может, — нахмурился Вэнь Цаомин, потирая рукоять своего меча. — Духовное оружие выбирает своего владельца раз и навсегда. Пока оно существует, он не сможет использовать другое. — Ты прав, но верно и обратное, — посмотрев на Суйбян, произнес Вэйин. — Владелец тоже не сможет использовать иное оружие, пока существует выбранное им первоначально. — Ты хочешь сказать, что до появления этой сабли у меня уже была другая? — изумился Не Лонтао. — Это невозможно. — Если теоретически допустить, что у тебя действительно должна быть другая сабля, тогда становится понятно, почему я не могу запечатать ярость этой. Объяснимой станет и твоя проблема совершенствования. Если эта сабля лишь заменитель твоего истинного оружия, то у нее должен быть предел в раскрытии твоего потенциала. Что если к этому моменту она его уже успешно достигла? — Звучит вполне логично, но неужели такое реально в моем случае? — Что произошло один раз, может случиться и во второй, — пожал плечами Цзян Вэйин. — Суйбян — оружие Старейшины Илина, использовать которое не мог никто кроме него самого. Но когда я впервые встретил Цзян Чэна, то смог вытащить Суйбян из ножен. Это была основная причина, почему я подозревал, что являюсь новым воплощением Вэй Усяня. Поэтому почему бы тебе не быть воплощением кого-нибудь из твоих предков с особенно сильным золотым ядром? — Но проверить это можно только одним способом, — покачал головой Не Лонтао. — Не говорите мне, что нас ждет увлекательное путешествие по склепам предков Цинхэ Не, — простонал Вэнь Цаомин. — Именно! — улыбнулся Цзян Вэйин, довольно потирая руки. — Как раз до свадьбы успеем.