До скорой встречи

Очнувшись на следующий день в Облачных Глубинах, первым, кого увидел юноша, был Цзян Чэн, спавший в кресле перед ним. Мужчина крепко держал его за рукав, словно не был уверен, что нерадивый воспитанник не исчезнет, пока он спит. Юноша как можно тише повернулся на бок, чтобы иметь возможность лучше рассмотреть главу своего ордена. «И почему же ты такой красивый?» — тоскливо подумал Цзян Вэйин, аккуратно взяв в руки конец ленты, свисающей с волос наставника. Чувствуя, как скользит между пальцами прохладный шелк, он нежно смотрел на лицо спящего заклинателя, чьи длинные ресницы слегка подрагивали, рождая в сердце его ученика неописуемые эмоции. Молодой человек невольно улыбнулся, стоило ему только вспомнить о причине, по которой он вчера потерял сознание. Все еще с трудом веря, что произошедшее было реальностью, а не бредом его воспаленного сражением разума, он коснулся своих губ. Цзян Вэйин понимал всю неоднозначность ситуации, в которой они оказались, но его непреодолимо тянуло к этому человеку, и он ничего не мог с собой поделать. — Саньду Шэншоу, — медленно прошептал юноша, думая о том, как заклинателю идет этот титул. Стремительный и гордый, казалось, что стоит до него дотронуться и полетят искры. — Цзян Чэн, — тихо произнес Вэйин, осторожно коснувшись легким поцелуем пальцев мужчины, все также крепко державших его руку. Сможет ли он когда-нибудь позволить себе большее? Или его удел всю жизнь тенью следовать за главой ордена Цзян, скрывая в тайне свои истинные желания? Если Цзян Чэн так и не будет никому принадлежать, то он согласен и на последнее. Но что ему делать, если у главы появится кандидат в спутники на тропе совершенствования? — Цзян Инь? — услышал он хриплый спросонья голос. — Ты очнулся? — Да, глава Цзян, — широко улыбнулся тот, внимательно смотря в глаза человека, который занимал слишком много места в его мыслях. *** Цзян Вэйнань заплакала от облегчения, когда увидела брата на руках главы ордена Цзян. Тогда она по-настоящему поверила, что устрашающий Саньду Шэншоу действительно хорошо относится к нему. Он не отпускал Цзян Вэйина вплоть до того момента, как им смогли заняться лекари, и не покидал юношу, пока тот не пришел в сознание. Лишь после этого он позволил себе оставить его, чтобы уладить дела, возникшие в результате битвы трех юных адептов с Лазурным драконом. Все поздравляли Цзян Вэйнань с тем, что ее брат, без сомнения исключительно одаренный небесами, стал новым героем мира заклинателей. Девушка безусловно была рада за него, но не могла сказать то же самое про себя. С того дня, как Хань Гуан Цзюнь узнал правду о Цзян Вэйине, учитель полностью предоставил ее самой себе, чего никогда не было раньше. Казалось, что он словно забыл о ее существовании. Сейчас она могла увидеть его, только когда навещала брата, потому что наставник от лица ордена Гусу Лань отвечал за безопасность молодых героев. Но и во время этих коротких встреч, она больше не чувствовала на себе привычного взгляда мужчины, будто ее и не было вовсе. Теперь его взор был намертво прикован к Цзян Вэйину. Он внимательно следил за каждым движением юноши, порождая в сердце Вэйнань горькое чувство ревности. Ведомая этими незнакомыми ей ранее эмоциями, она решилась совершить поступок, о котором раньше бы и не смела подумать. Цзян Вэйнань собиралась проникнуть в Цзиньши Хань Гуан Цзюня, чтобы посмотреть архив заклинателя, на который ее наставник в прошлом наложил для нее строгий запрет. Зная, что сейчас мужчина находится на своем посту, Цзян Вэйнань проскользнула в Цзиньши и решительно открыла шкаф маленького архива. Аккуратно перебирая бумаги, девушка, используя свою исключительную память, в точности запоминала их первоначальное местоположение. Спустя какое-то время она наткнулась на бамбуковую шкатулку, бережно завернутую в отрез черного шелка. Осторожно открыв ее, Цзян Вэйнань обнаружила внутри множество записок и различных мелочей, среди которых обособленно от всего лежала прядь длинных черных волос, перевязанных красной лентой. Девушка поняла, что ответы на гложущие ее вопросы находятся здесь. За много лет своего пребывания в Облачных Глубинах, Цзян Вэйнань не раз слышала сплетни об отношениях между Хань Гуан Цзюнем и Старейшиной Илина. В ордене ходило много слухов о том, что дружба между ними и не являлась таковой вовсе. Были люди, которые уверенно заявляли, что они были спутниками на тропе совершенствования, и только смерть последнего разлучила их на этом пути. Но как ученица Лань Ванцзы, получавшая все внимание и любовь своего наставника, она считала услышанное досужими домыслами и не придавала им значения до сегодняшнего дня. Впервые она поняла, что за предостережением родителей о Цзян Вэйине и Хань Гуан Цзюне, могло стоять нечто большее. Рассматривая вещи, находившиеся в шкатулке, Вэйнань нашла портрет молодого мужчины с тонкими чертами лица. Внизу она увидела подпись «Вэй Ин». Это было именно то, что она искала. Ей было жизненно необходимо знать насколько похожими были ее брат и Вэй Усянь. Только ли в имени была причина странного отношения наставника к нему? Не успела она испытать облегчение от того, что догадка не подтвердилась, как ее взгляд упал на другой портрет, изображавший сидевшего в небрежной позе юношу. Человек на портрете склонился над письменным столом с кистью в своей руке. Цзян Вэйнань почувствовала, как ее тело начала бить мелкая дрожь. Она медленно закрыла глаза, и через пару глубоких вдохов, открыла их вновь. Юноша на портрете был точной копией Цзян Вэйина. В этом мире не было бы никого, кто бы не знал историю о возвращении Вэй Усяня к жизни благодаря темному ритуалу. Поэтому девушка не удивилась, когда на обороте листа увидела то же имя, что и на первом. Выйдя из Цзиньши, Цзян Вэйнань попыталась привести в порядок находившиеся в смятении мысли и чувства. Теперь ей было ясна причина резкого охлаждения Хань Гуан Цзюня к ней. Она больше не сомневалась в том, что те слухи, которые прежде вызывали у нее только смех, оказались правдой. В Цзян Вэйине мужчина увидел образ Вэй Усяня. Сама же девушка отныне в его глазах была лишь жалкой пародией на его ушедшего возлюбленного. И что теперь делать с этим знанием и своей отчаянной любовью, она совершенно не знала. *** Цзян Вэйин страдал, но старался не подавать виду, как и прежде, громко смеясь вместе с друзьями. Внутри же все сжималось от мысли, что Цзян Чэн избегает его. С тех пор, как он пришел в сознание, мужчина ни разу не пришел навестить его лично, вместо этого посылая своих людей, узнать информацию о самочувствии ученика. Юноше только оставалось наблюдать в окно, как глава ордена сидит в беседке неподалеку, постоянно принимая посетителей и решая какие-то важные вопросы и дела. Он игнорировал обиженно смотревшего на него воспитанника, при этом не сводя зорких глаз с Хань Гуан Цзюня, стоявшего на страже возле покоев. Заклинатели время от времени обменивались короткими фразами, которые Цзян Вэйин не мог расслышать из-за расстояния, от чего его сердце начинало ныть от ревности. Было невыносимо думать, что эти двое проводят столько времени вместе, когда ему самому не перепадает и капли внимания Цзян Чэна. — Приготовьтесь восхвалять меня, жалкие смертные, — приосанившись, гордо произнес юноша рядом с ним. — Отныне Вэнь Цаомин ваше новое божество. — Я уже в своих мыслях складываю гимны в твою честь, — отвлекся от тоскливых дум Цзян Вэйин. — Ты уж постарайся на совесть, дружище. Я задействовал свои связи в Облачных Глубинах и раздобыл нам … — Вэнь Цаомин сделал паузу для пущего эффекта, — Три нефритовых жетона! — О, славься, богоподобный потомок ордена Цишань Вэнь! — радостно воскликнул Не Лонтао, которому уже порядком надоело безвылазно сидеть в покоях. — Принимаю подношения в виде «Улыбки императора», — милостиво произнес тот. Друзья заговорщически переглянулись, так как конечный пункт их назначения на этот вечер обозначился самым естественным образом. Терпеливо дождавшись времени, когда адепты Гусу Лань отходят ко сну, юноши проскользнули по тропам, хорошо знакомым часто бывавшему здесь Вэнь Цаомину. Выбравшись из Облачных Глубин, он уверенно повел их по улицам ночного города к заветной лавке с самым восхитительным вином в мире. — Жаль, что с собой взять не выйдет, — слегка расстроился Не Лонтао. Друзья поспешили с ним согласиться. Все были в курсе запрета на алкоголь в резиденции приютившего их ордена. — Тогда тянем жребий, — хитро прищурил глаза Цзян Вэйин. — Коль с собой взять выпивку не выйдет, то придется отвести душу здесь. Но как мы тогда сможем незаметно вернуться обратно? Кто-то должен ограничиться одним сосудом, чтобы быть в состоянии привести остальных. — И то верно, — тут же подхватил Не Лонтао, незаметно пнув Вэйина под столом. — Пусть удача определит счастливчиков, что смогут сегодня пить «Улыбку императора», пока не лопнут. — Хорошо, — доверчиво согласился Вэнь Цаомин, совершенно не чувствуя подвоха, о чем пожалел через мгновение, когда ему досталась короткая палочка. Тщательно вглядываясь в изображавшие невинность лица будущих собутыльников, юноша сухо уточнил: — Вы ведь не жульничали, правда? — Как богоподобный Вэнь Цаомин может сомневаться в своих верных последователях! — притворно возмутился Цзян Вэйин. Не Лонтао тактично промолчал, пододвигая юноше одинокий сосуд вина, который тому предстояло цедить весь вечер. — Спелись за моей спиной, предатели, — уныло констатировал факт «богоподобный», открывая сосуд. — За наше первое свершение! — провозгласил Не Лонтао, подняв вверх свою чашу с вином. — И за будущие тоже! — воскликнул Цзян Вэйин. — И чтоб как в этот раз без смертельных исходов, — добавил Вэнь Цаомин под смех друзей. В итоге адепт Цишань Вэнь одним сосудом не ограничился, ибо Не Лонтао и Цзян Вэйин посчитали слишком жестоким лишать третьего героя возможности испить вдоволь этого чудесного напитка. Юноша был чуть трезвее своих товарищей, а потому пытался изображать уверенность в маршруте, по которому они двигались обратно в Облачные Глубины. Его радости не было предела, когда он увидел знакомые стены ордена Гусу Лань, так как весьма сомневался в правильности ранее выбранного направления. — Слава богам, почти на месте — с облегчением выдохнул он, схватив за руку Не Лонтао, которого все время заносило куда-то не туда. Цзян Вэйин пребывал в шоковом состоянии от того, что нашелся кто-то, сумевший перепить его. В их алкогольном противостоянии Не Лонтао вышел абсолютным победителем. До сих пор не веря в свое поражение, юноша чуть отстал от друзей, что и стало его роковой ошибкой в этот вечер. Вэнь Цаомин ждал его, после того как перебрался через стену сам и помог Не Лонтао, случайно краем глаза заметив силуэт мужчины в белом, направлявшийся прямо к Цзян Вэйину, еще находившемуся там. Адепт ордена Вэнь тут же нырнул за ближайший валун, потащив за собой полуживого Не Лонтао. Только он собрался подать другу знак, чтобы тот тоже скрылся, как был крепко прижат спиной к камню, служившему им укрытием: — Красавица, — услышал он хриплый голос, — и зачем ты меня так настойчиво куда-то тащишь? — Не Лонтао, приди в себя! — влепил ему пощечину юноша, моментально протрезвев, как только соотнес свои физические данные и габариты наследника ордена Цинхэ Не. — Какая дерзкая, — хмыкнул тот, крепко схватив его за ударившую руку. — Люблю таких. — Не для тебя эта ягодка зрела, — прошипел Вэнь Цаомин, нанеся решительный удар ему в пах. Подхватив под руки согнувшегося в три погибели Не Лонтао, он посмотрел на Цзян Вэйина рядом с которым уже стоял сам Хань Гуан Цзюнь. — Удачи, друг, — произнес он, понимая, что уже ничем не сможет тому помочь. — Мне бы самому эту ночь теперь пережить. *** Лань Ванцзы смотрел на стоявшего перед ним юношу. Свет луны, шелест деревьев и запах «Улыбки императора» — все было так же, как в тот вечер, когда он увидел Вэй Усяня в первый раз. Мужчина сделал вид, что не заметил других нарушителей, чтобы иметь возможность остаться наедине с юным героем из Юньмэн. — Цзян Вэйин, ты нарушил правила, принятые в Облачных Глубинах. — Я не ваш адепт, чтобы соблюдать их, — огрызнулся молодой человек, спрыгнув со стены и направившись вперед по тропе. — Я же здесь не в тюрьме нахожусь. — Если глава ордена Цзян позволяет такое поведение, это не значит, что оно является достойным заклинателя, — последовал за юношей Лань Ванцзы, переживая, что с таким жизненным подходом, тому снова рано или поздно придется нарваться на неприятности. — И снова глава Цзян, — не оценил его заботы Цзян Вэйин, вспомнив о том, как эти двое мужчин сутками играли в гляделки прямо перед ним. — Вы упоминаете о нем каждый раз, стоит вам только открыть рот. — Саньду Шэншоу твой наставник, — произнес заклинатель, не понимая, что вызвало раздражение у его собеседника. — Хотите сказать, что я для него всего лишь ученик и не более? — все сильнее распалялся тот. — Тогда кем ему являетесь вы, коль думаете, что можете читать мне нотации вместо него? — Ты пьян. Я провожу тебя до твоих покоев, — разочарованно вздохнул Лань Ванцзы, понимая, что спокойного разговора не выйдет. — А может мне сейчас не надо в свои покои? — мрачно усмехнулся Цзян Вэйин. — Может я иду в какое-нибудь другое место? — И в какое? — спросил Хань Гуан Цзюнь, предчувствуя, что ничего хорошего он не услышит. — У меня сегодня «ночная тренировка» с главой ордена Цзян, — хмыкнул юноша, решительно постучав в дверь Цзян Чэна.