До скорой встречи

Перед Цзян Чэном стояла сложная задача, требующая незамедлительного решения. Талант Цзян Вэйина, проявившийся в столь юном возрасте, требовал поддержки и соответствующего образования. Глава ордена, как заботливый наставник, предоставил мальчика лучшим учителям Юньмэн Цзян, и сам не пренебрегая личным участием в его развитии. Но не прошло и двух лет, как тот выпил из преподавателей все соки. И если мастера телесных практик и меча пребывали в восторге от своего воспитанника, то ученые мужи рвали и метали, ибо острый на язык Вэйин умело доводил их до белого каления своими крамольными речами. В итоге Цзян Чэну ничего не оставалось, как признать, что маленький гений перерос возможности, данные ему орденом для совершенствования природных способностей. И все было бы замечательно, если бы он мог пригласить для него стороннего учителя или отправить на обучение в дружественный клан. К сожалению, сделать это было непросто. С каждым годом мальчик все больше походил на Вэй Усяня, как внешностью, так и буйным темпераментом. Его страсть к познанию тайн мироздания и нестандартность мышления воистину ужасали. Цзян Чэн всерьез опасался, что информация о молодом даровании ордена Юньмэн Цзян выйдет широко за его пределы. А в этом мире оставалось слишком много людей, в прошлом имевших личное знакомство со Старейшиной Илина. Поэтому сейчас Цзян Вэйин был практически предоставлен самому себе. Проспав до обеда, он в первую очередь собирал ватагу из местных детей и бежал купаться, запускать воздушных змеев и ловить фазанов, между делом тренируясь и читая вслух свитки и книги, взятые в хранилище ордена. Все мальчишки от мала до велика боготворили Вэйина. Цзян Чэн их понимал. Когда-то он также восхищался Вэй Усянем, хотя тогда он скорее бы откусил себе язык, чем сказал это вслух. Сейчас же он чувствовал себя своим отцом и матерью одновременно, потому что одна его часть, хотела оградить мальчика от всех невзгод, в то время как вторая, постоянно желала удавить паршивца. Цзян Вэйин категорически игнорировал существование слов «невозможно» и «нельзя», порой вытворяя такие вещи, что Цзян Чэн думал, что смерть от старости тому не грозит и в этой жизни. Себе же он предрекал кончину от разрыва сердца или истощения нервной системы. Все стало хуже, когда Цзян Вэйин узнал, что является, в некотором смысле, тезкой самого себя. Он с присущим ему энтузиазмом принялся искать информацию о загадочном и грозном темном заклинателе. Какого же было его удивление, когда выяснилось, что Цзян Чэн и Вэй Усянь были сводными братьями. С тех пор мальчик использовал любую возможность, чтобы расспросить Цзян Чэна о прошлом. Это было просто невыносимо! Вот и этим утром за завтраком, глядя на него своими большими с поволокой глазами, Цзян Вэйин с нетерпением ждал ответа на свой вопрос: — А правда, что этот Вэй Усянь был очень красивым? Цзян Чэн почувствовал, как у него резко пропал аппетит. Он взглянул на сидевшего перед ним воспитанника. Невозможно было не признать, что Вэй Ин был одарен какой-то особенной знойной красотой. И сейчас она все ярче проявлялась в чертах лица и крепком теле этого мальчика. Цзян Чэн внезапно осознал, что еще немного и этот ребенок превратится в юношу. Потрясающе красивого юношу, от взгляда на которого у него в молодости почему-то иногда предательски перехватывало дыхание. — Почему ты спрашиваешь об этом? — осторожно уточнил Цзян Чэн. — Я читал, что он в свое время был четвертым молодым господином, а глава только пятым, — произнес Вэйин, нещадно пройдясь по самолюбию своего наставника. — Но как он мог быть красивее главы Цзян?! От его искреннего негодования, Цзян Чэн почувствовал себя очень хорошо: — Для настоящего мужчины не столь важно обладать выдающейся красотой, сколь способностью защитить тех, за кого он несет ответственность, — важно поучал ребенка его наставник. Мальчик лишь вздохнул, так и не получив прямой ответ на свой вопрос. Он поднял глаза на Цзян Чэна и подумал, что тот однозначно самый сильный и красивый заклинатель из всей пятерки молодых господ того времени. Ему ли не знать, сколько усилий глава ордена каждый день прилагает для того, чтобы все в Пристани Лотоса могли уверенно смотреть в будущее. Цзян Чэн, не давая слабины другим, с себя самого спрашивал в тысячу раз больше. «Саньду Шэншоу», — расплылся в улыбке Цзян Вэйин, подперев обе щеки руками. — Я принял решение насчет твоего дальнейшего обучения, — Цзян Чэн перешел от праздного разговора к делу, как только завтрак подошел к концу. — Ты отправишься в орден Ланьлин Цзинь, как только освоишь полет на мече. — Полет на мече? Глава Цзян, ты подаришь мне меч? — мальчик засиял от услышанного, тут же вскочив из-за стола. — Я отдаю тебе Суйбянь. Цзян Вэйин опешил, выронив палочки из резко запотевших ладоней. Эта короткая фраза значила для него слишком много. Ему было хорошо известно, кому этот меч принадлежал раньше. Передавая его во владение ученика, Цзян Чэн дал ему понять, что в будущем готов признать в нем свое доверенное лицо. Ради этого он найдет в себе силы стерпеть разлуку с дорогим наставником. Цзян Чэн весьма убедительно сделал вид, как будто ничего экстраординарного сейчас не произошло. Хотя сама мысль о том, что Суйбянь возвращается к своему законному владельцу спустя десятилетия, заставляла его испытать трепет, ибо за эти годы он привык всегда держать при себе меч своего товарища детства. Заранее, с помощью Цзинь Лина, сняв печать, чтобы теперь мечом мог воспользоваться любой желающий, мужчина надеялся отвести от ребенка ненужные подозрения. — Отныне он твой, — торжественно произнес Цзян Чэн, передавая Суйбянь его настоящему хозяину. Меч отозвался легкой дрожью в рукояти, словно выражая радость от долгожданной встречи со знакомой душой. Почувствовав это, Цзян Вэйин широко улыбнулся, так как вместе с этим оружием он получал особое доверие самого важного для себя человека. — Глава Цзян, я тебя не подведу, — почтительно встав на колени, заверил его Вэйин.

***

Лань Ванцзи находился с визитом в Башне Кои, участвуя в подготовке совместной ночной охоты. Будучи одним из величайших заклинателей, он не мог позволить себе безвылазно находиться в Облачных Глубинах. Три месяца назад Цзян Вэйнань сформировала свое золотое ядро, и привычная для Лань Ванцзи энергия Вэй Усяня больше не исходила из девичьего тела. С этой утратой было тяжело смириться, но он изо всех сил старался обуздать свое разочарование, чтобы достойно принять произошедшее. Перед отъездом в Ланьлин он приказал Вэйнань покинуть Цзиньши, сказав, что девушке ее возраста не пристало жить вместе со взрослым мужчиной, пусть он и является ее учителем. Не скрывая своей печали, она поселилась вместе с другими ученицами ордена. Грустные глаза Цзян Вэйнань вызвали в Лань Ванцзы чувство вины. Он, без сомнений, все также любил Вэй Ина. Но теперь, когда тот превратился из озорного юноши в возвышенную деву, заклинатель все чаще приходил к мысли, что рядом с ним находится совершенно другой человек. — Хань Гуан Цзюнь, — увидел он обратившегося к нему Цзинь Лина, который после окончания беседы о предстоящей охоте из вежливости вызвался сопроводить важного гостя до предназначенных тому покоев. — Как поживает глава ордена Цзян? — неожиданно спросил его Лань Ванцзы. — Дядя пребывает в полном здравии, — с улыбкой ответил Цзинь Лин, стараясь не показать виду, что его насторожило то, как обычно молчаливый второй господин Лань вдруг сам начал с ним диалог. — Я слышал, что он взял себе ученика, — не имевший привычки юлить, Лань Ванцзы сразу же перешел к интересующей его теме. — Это так. Мальчик весьма талантлив и подает надежды в будущем стать одним из важнейших адептов ордена. — Если это брат Цзян Вэйнань, то так оно и будет, — услышав это, Цзинь Лин почти физически почувствовал, как усилилось напряжение между ними двумя. — Так Хань Гуан Цзюнь знает, что он ее брат? — Знаю. Ты видел их обоих. Скажи мне, насколько они похожи? — Они как небо и земля, — парировал Цзинь Лин, плавно перейдя в нападение. — Но к чему эти вопросы? Мальчик — отрада моего дяди, в то время как его сестра, новое воплощение Старейшины Илина, уже находится с вами в Облачных Глубинах. — Если Цзян Ваньинь знает, что Цзян Вэйнань и есть Вэй Усянь, почему он не проявляет интерес к ее судьбе? — Дядюшка Вэй теперь женщина, которая не помнит их совместного прошлого. Что он должен ей сказать при встрече? — произнес молодой мужчина, радуясь, что теперь можно будет завершить опасный разговор. — Вэй Усяня, которого он знал, больше не существует. Дядя Цзян никогда не умел довольствоваться малым — или все, или ничего. Только души и лица ему недостаточно. Лань Ванцзы понимал Цзян Чэна. Поначалу, когда он сам узнал, что Вэй Ин родился в теле женщины, этот факт казался ему совершенно неважным. Главное, что тот вернулся, как и обещал. Но время показало, что все не так просто. — Хань Гуан Цзюнь, прояви к главе Цзян хоть каплю милосердия. Он начнет харкать кровью, как только осознает, что у тебя могут быть дети от Вэй Ина, — шутя взмолился Цзинь Лин, вызывая легкую улыбку на устах Лань Ванцзы. Оба знали, что это истинная правда.