Покоритель

- Отпусти меня, придурок. - Ну семпай, мы ведь почти уже пришли! - Отпусти меня, мать твою, или опять укушу! Напарник выпустил его и побежал вперёд. - Тоби понял. Тоби хороший мальчик. Семпай запустил в «хорошего мальчика» увесистой шишкой. Та стукнула его аккурат меж лопаток и отскочив, упала на сухие листья. - Больно! - Так тебе и надо. Рядом иди. Проказник неохотя повиновался. Правда, теперь он начал донимать подрывника вопросами. - Дейдара-семпай, а сколько вам лет? - Ну девятнадцать, хм. А тебе, Тоби? Хотя, если судить по твоим мозгам, не более шести. - Оу, семпай, такие вопросы нельзя задавать, это больш-о-о-о-й секрет! - тут Обито прижал пальчик к предполагаемому рту, чтобы показать насколько это «больш-о-о-о-й» секрет. - А если угадаю? - А что мне за это будет? - Какой корыстный. А чего ты хочешь, м? POV Обито «Ха...Какая-то спонтанная ловушка получилась...Что бы попросил Тоби?..Ве́лик максимум...Но с другой стороны такой шанс...Не хочется упускать....» Конец POV Обито - Так нечестно, семпай! Я ещё не придумал! Я потом придумаю и вам скажу. Не забудьте! - Хрен с тобой, двадцать есть? Учиха потупил взгляд и ответил: «Да». Дейдара почувствовал себя неловко. Этот человек старше его. «Больной что ли?..Так может его в больницу надо, а не в банду сильнейших отступников?..» - Двадцать пять? – лицо в маске теперь следило за его зрачками. - Ближе. - Тридцать? - Горячо. «...Почти в два раза...» - Тридцать пять? – по спине пробежали непрошеные мурашки. - Холодно. «...Да в аду холоднее...» - Тридцать...Три?.. - Вы почти угадали, Дейдара-семпай, – с лёгкой усмешкой произнес главный интриган. «Тоби-семпай?!...Да ни за что на свете!..И на том тоже...» - Тридцать два? – спросил морально униженный Тсукури. - Тепло, как в печке! - Тридцать один. Учиха захлопал в ладоши и с криками «Ура» стал носится среди ёлок. Дейдаре пришла в голову одна идея. - Как я могу тебе верить, м? Тоби остановил свое занятие и выглянул из-за дерева. - Тоби никогда не врёт! У него нет на это причин! А с вас желание, семпай! - Я не настолько наивен. Покажи свое лицо, чтобы я мог понять, что ты меня не обманываешь. - Семпай, Тоби не может! - Как это – не может? «...О таком повороте я не подумал...В крайнем случае у меня есть желание...» - Семпай, повторите за мной! Тогда я не буду двигаться пять секунд! - Ч-чего? Показывай, быстро, – Дейдара не мог определится, что его больше заставило удивиться: сдача всех фронтов или такое заманчивое предложение. - Что ж, смотрите и запоминайте, – с этими словами рыжая морда достала из кармана немного некой белой массы, более чем подозрительно напоминающей взрывную глину Тсукури, быстро вылепило из нее пародию на искусство с хвостиком, кинуло это себе под ноги и сложив печать, громовым голосом крикнуло: «КАЦ». Акт самоубийства не состоялся. Дейдара выпал в осадок. Это существо МОЖЕТ БЫТЬ УМНЫМ КОГДА ЗАХОЧЕТ. - Ты...Ублюдок...МОЯ ГЛИНА!!! - Я поделюсь с вами, семпай, – сказал шаринганист, бросая блондину маленький кусочек. Светловолосый уставился на него, словно жаждущий на воду. - Этого хватит на один раз! - Ага! Соблазн заставляет наплевать на осторожность. Пара секунд – и у него на пальцах уже сидят две птицы-крохотульки. - Фигурки-то соедините. У вас одна попытка. «...Придется играть по его правилам...И ведь даже не поспоришь, гад...» Ниндзя подчиняется. Срывает птицам головы и сминает гибкими пальцами податливую массу, превращая ее в единое месиво. «...Какой взволнованный...Я очень удивлюсь, если у него действительно получится...» Ещё секунда – и в этот раз на ладони разлеглась ящерица. - А я думал, вы умеете только пташек делать. - Сила искусства безгранична!!! «Действительно волнуется...» Ящерица оживает и перебирая короткими лапками, спускается по плащу с багровыми облаками. На земле зверушка заползает на ярко-жёлтый лист. Блондин отходит от нее на несколько шагов. - Семпай не уверен в своих силах? - Замолчи, – его слова заставляют Дейдару пожалеть о своих действиях. Осталось самое сложное. Пару пальцев вверх стрелой, остальные переплести внизу. Печать готова. Никогда ещё Тсукури не хотел, чтобы взрыв не удался, чтобы искусство его подвело. «...Я не сконцетрирую чакру...Не направлю...Не сделаю...Расслаблюсь...» – такие были его мысли. - Кац...– произнес Тсукури максимально равнодушным тоном. В следущий момент блондин упал на жёсткую землю. В ушах стоял дикий звон. Такое ощущение, будто он разом получил сотрясение всего тела. Лучше не пытаться встать. Кажется, рядом послышался шорох. Кажется, его поднимают, а он неосознанно шипит и вырывается. И кажется, разом всё отключилось... Напуганный Тоби или растерянный Обито сидит посередине леса рядом с бессознательным Дейдарой, которого отбросило собственным взрывом нормальной мощности. Глина смогла вытянуть чакру через печать. Обито изучал ее состав, когда эта штука попала ему в руки. Он понимал, что взрыв удастся, но не предотвратил того. Ведь было интересно обоим. Получается, даже сам создатель знает не все о своем деле, иначе ни за что не согласился бы на пари. «Сам напросился...Все великие мастера учатся на ошибках, так что...Но что мне с тобой делать?» Может всё не так плохо? - Эй, очнись, – Обито потрепал его по щекам. Безуспешно. А что у нас насчёт сломанных костей? Неестественно выгнуты ноги, насчёт рук тоже есть сомнения. Что по поводу внутренних болей – это уже сможет сказать лишь сам Дейдара. В общем сбор грибов откладывается. - Очнись, принцесска, – ноль реакции, – ну тогда не жалуйся. Учиха расстегнул плащ Акацуки, задрал сетчатую рубашку и осторожно, боясь повредить что-то ещё, прощупал рёбра на предмет сохранности, первый раз радуясь тому, что Дейдара Тсукури всё-таки парень, как его не подкалывай. Три или четыре штуки оказались сломаны. Да, мощная штука эти взрывы. - Будет лучше, если ты придешь в себя уже в Убежище. С Лидером великий Мадара Учиха как-нибудь разберётся. Остальных отвлечет уже Тоби. А Зецу...Этот сорняк получит лично от меня, Обито, если что-нибудь вякнет, – решил истинный «Семпай», уверенный, что его не подслушают. Беспамятные – народ странный. «Мы шли сюда около часа...» Тоби задрал голову. Дневное светило прилежно выполняло свои обязанности. «...Но с этим оболтусом я буду идти целых два, а если ещё и очнётся, то все три...» Затевать ночёвку не входило в его планы. «...Надеюсь на мою удачу...», – шиноби взглянул на лежащего, – «...И на его везучесть тоже...» Обито вздохнул. На маску упала небольшая капля и скатилась по спирали. - Нет уж, плащик тебе Акасуна подарит. В своём поедешь, – проговорил ее носитель, заворачивая напарника в его собственный плащ и завязывая рукава узлом, чтобы зафиксировать руки. «Ну, была ни была...» – подумал Учиха и аккуратно взял блондина на руки. «Точно, блондинка...Я с таким через полчаса бегом на месте буду...» - Семпай, а вы вообще чем питаетесь? – не удержался он от глупого вопроса. Семпай простонал что-то неразборчивое. Звон прекратился, но зато появилось ощущение тяжеленного свинца во всем теле, заменившего кости. Звуки проходили даже как не через толстую вату – через бетонные стены. Множественное число лишь точнее описывает ощущения. Было теплее, чем раньше. Почему – нет сил думать. Боль была, но терпимая. Этакий полусон, без возможности проснуться. В таком состоянии Дейдара и провел всю дорогу. К концу путешествия холодный, противный дождь более-менее привел его в чувство. Перед Убежищем блондин вполне понимал разговоры и мог бы открыть глаза, если б пожелал. Некоторая часть «свинца» ушла, оставалась только сильная слабость и сломанные кости. Встретивший их Итачи, взявший себе в привычку ничему не удивляться, провел их в холл и кратко ввел в курс дела. За время, пока все выполняли миссии, на базу было совершено нападение. Разгорелась битва за труп джинчуурики, остававшийся тут и не выкинутый лишь по чьей-то небрежности. Сасори стал на защиту Убежища. - Я не понимаю, два шиноби, которых и шиноби-то назвать можно с трудом. Девчонка из неизвестной деревни и бабуля. Чиё, кукловод, его бабушка и единственный родственник. Когда-то она обучала Сасори кукольному искусству и основам большинства кукловодных трюков. А теперь...Она решила загладить свою вину перед деревней. И...Акасуна но Сасори...мёртв, – замогильным голосом сказал повелитель ворон, – Больше это имя не прозвучит в этих стенах. Объявляю минуту молчания. - ЛОЖЬ!!! ОН НЕ МОГ УМЕРЕТЬ!!!! – надрывая голос, закричал Тсукури. - Ты не прав. Все могут умереть. Его время пришло, – спокойно возразил Итачи. - ТЫ ВРЕШЬ!!! ЭТО НЕПРАВДА!!! - К сожалению это правда. И не обращая внимания на боль, блондин стал вырываться. Его останавливали, он кусался. Закрывали рот, ударял тем, что могло двигаться. Скручивали руки, размахивал и больно бил хвостом. - ОТСТАНЬНЕ ОТ МЕНЯ!!! Когда Обито захватил его в подобие объятий, но лишь с целью прекратить его метания, из голубых глаз помимо воли полились слезы, размазывая по лицу черную обводку. - Отстаньте...От...Меня...– прошептал обессиленный Тсукури и опустил веки. - Я...Не хочу...Это...Ложь... - Довольно жалкое зрелище. Не буду тебя добивать, а то ещё одного искусствоведа потеряем, – сказал старший брат и покинул помещение. Обито, ни слова не говоря, отнес плачущего подрывника в его комнату, и не пытаясь успокоить, усадил на кровать, оставляя в одиночестве. Время ведь лечит, не так ли? И не всегда для этого нужны недели и года. Тсукури упал лицом в белоснежные простыни, оставляя на них темные разводы. - Са...сори....Ака...суна... – проговаривал он заветное имя, всхлипывая между слогами. Как будто это может что-то изменить! Никогда не было так тоскливо. Когда был вынужден признать другую силу, превосходящую его во много раз. Когда понял, что жизнь его зависит теперь лишь от него самого. Когда влюбился первый раз в жизни, но увы, безответно. Когда получил в напарники шиноби, притворяющимся идиотом. В том, что это искусно выполненная, но всё же маска, блондин имел случай убедиться в лесу. Или начать догадываться. Мало, что может взбрести в голову человеку, понявшему, что его секрет раскрыли. «Что ты говорил?..Подумай о Тоби?..Не хочу...Я устал...Где ты...» - Где...ты...Са...сори... – как с простыней никогда не смоется тушь, так никогда ничто не сможет заполнить пустоту в душе, появившуюся после ухода Акасуны.