Deathly Painful Love

       «Ханахаки» как же всё-таки ужасна эта болезнь. Много людей не смогли смириться со своим положением. Осознание не взаимности, рост цветка, мнение общественности… Эти вещи даже по отдельности способы заставить многих покончить с собой, но вместе они доводили почти всех заболевших. Всё же, не каждый человек готов лишиться чувств и прожить свои оставшиеся года, как бесчувственный мешок с костями. Из-за этого операция была не таким уж и частым концом для обладателей растений в собственных органах. Некоторые даже теряли рассудок от физических и моральных мук, и на руках несчастных заболевших была и чужая кровь. Эта болезнь так ярко показывает высшую степень отчаяние людей. От подобных размышлений так и тянет к раковине.

***

       Три дня Тогами провёл в стенах собственной комнаты, в попытках наладить самочувствие и остановить поток навязчивых идей. Конечно, он предупредил классного руководителя о своём отсутствии, но если Бьякуя так и не продолжит учёбу, то о произошедшем может узнать отец. Даже смерть от пёстрых цветов звучит лучше, чем столь позорный исход. Ему следует как можно скорее появиться в классе, заверив учителя о благополучии своего состояния. Лишь беспорядочные мысли о возлюбленном не дают неточному плану сбыться. Наеги не выходит из головы парня на протяжении всех этих чёртовых дней. Воспоминания о недавней пусть и до абсурдности короткой встречи вызывали разнообразные эмоции. От неописуемого счастья и блаженства до парализующего ужаса. Последний можно оправдать страхом за жизнь и за будущее корпорации. Благополучие семейного дела Тогами ставит превыше всего. Если он не предпримет какие-либо меры, то его выбросят на улицу, как и остальных проигравших в своеобразной войне за наследство.       Лучше покончить со всем, чем испытать подобное унижение.

***

      Стук невысоких каблуков разносится по вердепомовому коридору. Блондин, кожа которого явно побледнела, а глаза будто опустели, привычно быстрым шагом направляется в необходимый кабинет. Нездоровый вид не всё, что меняется в Тогами. Его походка словно наигранно уверенна. Если приглядеться к ней, то видно, как на самом деле шатки шаги. Только внимательный взгляд мог заметить столь незначительную мелочь. Хоть она и на первый взгляд не несёт в себе существенных доказательств перемен в наследнике, именно для блондина она кажется подозрительной. Человек, не рассматривающий шанс оплошности даже в малейшем действии, мог бы допустить подобную трещинку на идеально чистом образе наследника великой корпорации? Некто, долгое время наблюдавший за ним, заметил бы. А некто невероятно смелый поинтересовался бы. О подобных размышлениях можно и не думать.       Нет, ни одного столь неравнодушного к Бьякуи человека, что обратил бы внимание.       Ни одного.        А класс, за порог которого уже ступил Тогами, вовсе не пуст. Просторный кабинет, свежий воздух поздней весны, что пропитан запахами раскрывшихся цветов, растущих неподалёку, ветер, поднимающий тонкие занавески. Сказочно романтическая обстановка для двух влюблённых. Для прекрасной девушки в лёгкой блузке, волосы которой легко поднимаются от некого сквозняка. Для юноши с вечно растрёпанными локонами и невероятно выразительными глазами. Для них двоих. Только для них. И в этом чудесном месте, где в романтичных книгах между знакомыми происходит та самая неподдающаяся описаниям искра, нет места для Бьякуи. Это свежее утро, этот прохладный кабинет, этот тесный мирок лишь для них. Лишь для Кёко Киригири и Макото Наеги. Но не для жалкого блондина с вечно строгим видом и холодным взглядом, который никто не захочет растопить. Его не хотят понимать. В нём не хотят копаться. Его никто не хочет спасать. И в этом нет их вины. Виноват лишь парень, утонувший в работе и желании о «первом месте». Лишь Бьякуя Тогами.       Дверь неприлично громко закрывается, заставляя взгляды влюблённых, что были прикованы лишь друг к другу, ненадолго отвлечься. В прочем, это их точно не волнует. Они больше увлечены происходящим между ними, чем вызывающим поведением одноклассника. И никто не побежал за юношей, как в тех до абсурда романтизированных историях. И он остался совершенно один со своим горем. Абсолютно один где-то в тесной кабинке рядом с испачканом в крови и остатках еды туалете. Где-то невыносимо далеко от возлюбленного. И ему просто необходимо принять происходящее. Принять то, что это соревнование за жизнь или сердце он, увы, не выиграет, а займёт самое последнее место. Перестань унижаться и прими твёрдое решение, Бьякуя. Сделай необходимый тебе выбор. Прямо сейчас.

***

      — Это же Тогами, верно? — интересуется мнением парниша, что облокотился на новенькую парту полюбившейся одноклассницы, быстро переводя серо-зелёные глаза на сидевшую за ней девушку. В последнее время они так близки.       — Скорее всего, — она лёгким и непринуждённым движением заводит одну из многочисленных прядей за ухо и наконец смотрит в глаза собеседника, — в последнее время он сам не свой. Привлекая всеобщее внимание, недавно посреди учебного дня покинул кабинет, потом пропал на три дня, а сейчас это… Да и выглядит уж слишком плачевно, по сравнению с обычным его поведением… Ты общался с ним больше, чем кто-либо из нас. Может, у тебя есть предположение на этот счёт?       — Пару раз за весь год, это всё ещё мало. Даже не знаю, что с ним творится. Может, и вправду болен.       — Если и ты ничего сказать не можешь, то кто-нибудь другой точно чего-то ценного не предоставит, — ситуацию можно сравнить с до абсурдности тонким делом, которые ей всё же удавалось раскрыть. Но сейчас она не на работе, и не пытается отыскать убийцу или грабителя. Она, как и другие пятнадцать её одноклассников, в школе значит, и заботиться об этом не стоит. И, как бы то странно не звучало, для абсолютных это замечательный способ хорошо провести время и забыть о вечно преследующих забот. Им всем до единого следует просто отдохнуть. С не самой приятной темы, зашедшей, как казалось, в тупик, она пытается перевести на другую, менее удручающую. Всё-таки, подобные разговоры вызывают о Наеги беспокойство и не всегда заметную вину.       — Я обязательно спрошу, как он, когда смогу, — всё, что она слышит на попытки отвлечься от Бьякуи. Больше они ничего не говорили о нём.

***

      Попытки продолжить обучение всё же не были бессмысленными. После не самой приятной процедуры в общественном туалете, Наследник возвращается в уже наполненный класс. Посреди кабинета лицо многих подростковых журналов в очередной раз неуважительно относится к сестре. За партой Селестия выслушивает какое-то нелепое предложение лучшей пловчихи о походе в кафе или караоке, которое, как нестранно, отклоняется. Хифуми в первые за долгое время ведёт диалог с Фуджисаки, что было и в правду было удивительно, ведь у них нет особых тем для разговора. И он вновь о чём-то разговаривает с Киригири. Неважно. Тогами наконец знает, как поступит. Не важно о чём они говорят. Неважно, как они с теплотой улыбаются друг другу. Просто неважно. За те пары минут бесцельного взгляда в пол, Бьякуя принял необходимое решение. Проблема в виде пёстрых цветов, прорастающих всё быстрее и быстрее с каждой навязчивой мыслью, будет устранена в ближайшие дни. Теперь он уверен в своих действиях и поступках. Полностью.