Мёртвая линия: момент истины.

      Так же, как и много лет назад, Лили чувствовал себя неуютно.       Это чувство никуда не делось со временем. Линдстрём научился скрывать свою истинную сущность за маской абсолютного безразличия.       В какой-то момент он смог убедить себя в том, что ему вполне удастся мимикрировать под окружающий мир. В другое же время он сгорал от нечеловеческой ненависти, расплавляющей его внутренности и разжигающей в черепной коробке адское пламя. Хватало лишь короткого импульса, чтобы его начинало колотить изнутри. И тогда он был способен на всё, что угодно, кроме адекватной оценки происходящего.       Для знакомых он был скромным и замкнутым юношей. Для врагов хладнокровным убийцей без капли сострадания, а для любимых — нежным и хрупким, как розовый бутон.       А порой и всё сразу. Либо же пустота в несколько месяцев, без признаков жизни в глазах и без былого энтузиазма, — мертвец, кукла, бездна. Называй, как хочешь.       Лили чувствовал себя неуютно.       Громкие голоса постояльцев звучали для него в несколько раз громче, чем для кого-либо из присутствующих.       Зудящая боль в висках усиливалась. Пальцы потянулись к оружию, но Джаред пресёк возможную перестрелку. Его напарник считал минуты до выполнения плана.       — Сегодня мы собрались здесь, чтобы отметить воссоединение Брэнда. — Тилль привлёк к себе внимание присутствующих.       Кэти сидела подле главаря банды, поглаживая Линдеманна по руке. Кажется, боссу это не могло не нравиться.       — Я рад, что мы по прежнему вместе, несмотря на обстоятельства, заставившие нас пополнить ряды врага. Я благодарен вам за верность, во имя которой вы не поступились моим авторитетом. — Тилль поднял бокал за единомышленников.       Зал разразился бурными аплодисментами.       Лишь двое из общей массы не шелохнулись. И Линдеманн тотчас обратил на это внимание.       — Мистер Лето! Без прикрытия, собственной персоной. — Тилль усмехнулся. — Напомните-ка мне, что мы сделали с Уоктером? — Употребили в пищу, в честь усопшего Чарльза? Застрелили? Ну же, ответьте.       Зал покатился со смеху.       — Твоя империя обмана столь же жалкая, как и ты сам. Все мы знаем, что большинство убийств ты не совершал. Чист, аки девственница. — Линде усмехнулся. — Конечно, зачем марать руки, когда за тебя это могут сделать твои верные псы?       — Кого я вижу! Как ваша психика, Линдстрём? Удивляюсь, как вам удаётся выдавать себя за нормального? Вы долбанутые. Оба-два.       — А ты, что же, не мог ничего лучше придумать? — Ответил блондин скучающим голосом. — Какое отношение это имеет к тому, что ты — самая большая мразь, которую я встречал за всю свою жизнь? Говоришь нам тут о великом наследии, извини, нет, авторитете, который ты заслужил под знаменем из говна и палок. — Парень задумчиво почесал голову. — Кажется, я знаю твои комплексы наизусть. Будь я трижды психом, мне не приходится унижать своих коллег, чтобы завоевать их уважение. Достаточно просто делать своё дело.       — Твои коллеги — мои коллеги. Вилле?       — А Вало здесь при чём?       — Заранее представляя твоё удивлённое лицо, скажу, что твой возлюбленный долгое время работал на меня.       — То же мне, озадачил. — Линде фыркнул. — Допустим.       — И ты ни капли не огорчён данным обстоятельством? — Тилль сузил глаза. — Как это вообще понимать?       — Вот так и понимай. Я никогда не влюблялся и не привязывался к людям. И вряд ли пойму, что это такое. Если я показался вам доступной мишенью — значит всё идёт по плану.       — Всё ещё уверен, что переиграл меня, да, Лили?       — Я даже не смел начинать. — Линде развёл руками. — Прошёл год, а ты всё песенки поёшь да ушами шевелишь. Вся твоя афера заключается в том, чтобы науськивать на меня близких мне людей и потягивать виски в затхлом пабе?       — Тебе просто подыгрывают, а ты рад возомнить из себя неуловимого мстителя.       — Да я, в общем-то, никому не мщу. Просто живу, если ты об этом. Другое дело — справедливость. Но и она тут явно не к месту. Это, скорее, вопрос к Джареду. Его друга ты убил. — Линде криво улыбнулся. — Как же забавно наблюдать за твоими попытками сломать меня. Ты говоришь по настоящему ужасные вещи. Только вот, проблема нарисовалась. Ты — не я. Всё, что представляет для тебя хоть какой-то смысл, для меня лишь ресурс, или же, прямо выражаясь, грязь под ногтями, которая меня заботит лишь в том случае, когда её становится слишком много.       — Ты противоречишь самому себе. Гнёшь из себя крутого, а сам слабак в глубине души, не так ли? — Тилль вновь вооружился бокалом.       Его соотечественники молча наблюдали за происходящим, покуда происходил весь этот странный диалог.       — Взываешь к человечности. Ути божечки мои. — Линде расхохотался. — Умора. В отличие от тебя, я всегда признаю свою слабость, если этот сюр будет уместным. Представь, как два человека, один с возможностью испытывать эмоции, но творящий ад на земле, а другой — напрочь отбитый на голову, но не способный и мухи обидеть, пытаются противостоять друг другу. Правда в том, господин Линдеманн, что не стоит забывать о мире, сотканном из сплошных противоречий. Мире, где твои пылкие речи и мания величия имеет по массе вес равный нулю. Сила значится кое в чём другом. Именно поэтому я, — Линде встал из-за стола и направился к выходу, — просто уйду, не переживая за то, что кто-то из твоих приспешников захочет выстрелить мне в спину. Все мы знаем, что это низко. Я один. Отлично. Стреляйте, коли надобно.       — Мы ещё не закончили. — Тилль зарычал. — Какое невежество.       — А я — да. Как мы с этим поступим? Если честно, я не вижу смысла продолжать этот разговор. Раньше мне казалось, что люди, добившиеся власти, по сути своей изобретательны и умны, однако вышестоящая полемика напрочь разрушает моё представление об идеальной сделке. — Линде остановился в дверях. — Джаред, перестань уже думать, что смерть этого человека искупит погибель другого. Если это когда-то работало, то лишь на уровне животного инстинкта, именуемого наслаждением.       — Я верю, что боль отступит. — Джаред поднял магнум на уровне глаз.       — Пошли, я покажу тебе кое-что интересное, так уж и быть. — Линде похлопал Лето по плечу, выводя его из помещения.       — И что это, мать вашу, было? — Тилль переглянулся с Кристофером. Второй лишь развёл руками, продолжая пробовать закуски.       — Мэтт Уоктер не умирал. — Будничным тоном ответил Линде. — Только что Гас прислал мне сообщение о том, что видел его на судостроительном заводе, когда приезжал к своему другу на уикенд. Возможно, Липстик может ошибаться, но, думаю, проверить точно стоит.       — Почему он сообщает об этом столь поздно? — Руки Джареда дрожали от волнения.       — Потому что я совсем недавно дал ему задание найти твоего друга. Живым или мёртвым, не суть так важна. — Лили усмехнулся. — Тилль троллит тебя, а ты и рад ему подыгрывать.       — Я лично видел, как его застрелили. — Лето не унимался. — Собственными глазами. А то, что он говорил про Вилле Вало тебя не смущает?       — К сожалению, это истинная правда. Тиллю он нужен столь сильно, как третья нога или рука. Сам факт того, что он смог мне насолить, для него гораздо важен, чем что-либо другое.       — Есть ли основания переходить тебе дорогу?       — Есть, конечно. Задолго до моего возвращения в компанию отца я «имел честь» состоять в Брэнде. Признаюсь, я делал значительные успехи. Несчастьем для меня стало узнать о планах Линдеманна. И о том, что он находится в родстве с Матиасом. А так же о его намерении заполучить компанию моего отца любым доступным способом. Ну а просчитать его план не составит труда. На кону Йонне Аарон. Это слишком очевидно.       — Значит Тилль хотел к тебе подмазаться?       — Было ли это его основным планом, не знаю. — Линде задумчиво сел в автомобиль, разминая затёкшие мышцы. Как и ранее, самоконтроль отнимал у него слишком много жизненной энергии. Тело становилось вялым и тяжелым, конечности наливались свинцом. — Я не раз говорил тебе об этом, но, если ты забыл, повторю ещё раз, — дорогой Джаред, всё, что может иметь власть над твоими эмоциями, направлено на то, чтобы подчинить тебя конкретному человеку. Как только ты уяснишь для себя, что являешься по сути своей человеком вольным, то всё остальное покажется тебе лишь шумом, завесой, которые скрывают от тебя твоё истинное предназначение.       — Я благодарен тебе. — Сказал Лето, задумываясь над словами напарника. — За то, что вообще захотел связаться со мной и помочь в проникновении на территорию. Ты единственный, кто верит в меня с тех пор, как я перестал быть лучшим сотрудником министерства внутренних дел.       — Вероятно, это моя слабая сторона. — Пробормотал Линде, тяжело вздыхая. — Я слишком доверяю людям вокруг.