гиперборейские страсти

После двух суток отдыха Спекдра забрала Крысь и пустила Нетру к зеркалу. Спектра стянула с него белое покрывало и помахала рукой. Отражение в точности повторяло движение девушек, что немного смутило Спекдру. Немного подумав, она сказала: — Не беспокойся. Это Нетра — моя подруга. Она пришла лишь с добрыми мыслями. Девушки в зеркале улыбнулись чуть больше и комната залилась звонким смехом. — Думаю, нам лучше сесть. — заметила Нетра. — Так беседовать привычнее. Зеркало поставили на стол и с обеих сторон принесли немного еды: квашенной капусты и сыру. Подруги долго беседовали. По началу беседа была очень сухая и официальная: обсуждали дальнейшие действия, тактику использования изобретения. И этот разговор на самом деле был необходим, но позже серьёзные темы подошли к концу, и вновь диалог наполнился шутками да прибаутками. Нетра ушла домой, когда закат уже дожёг облака и их тушила прохладная ночь. Дома она во всех красках описывала Арктусу увиденное. Он понял, что изобретение очень впечатляющие, хотя отнёсся к этому с подозрением. На следующее утро к Спекдра пригласила Полуденницу. Она осмотрела зеркало, пообщалась с отражением и сказала, что ей надо обсудить это дело с Герой и Перуном, но с большей вероятностью Спекдра получит одобрение.Спекдра была неизмеримо рада помогать соотечественникам, но ещё больше её радовало появление нового друга в лице, по сути, себя же самой. Спекдра, и так нечасто выходившая из избы, начала проводить в четырёх стенах почти всё время. Она много беседовала с отражением, готовила к масштабному выходу в свет. Она повторяла каждую прядь, каждую родинку и каждый шрам, но переворачивала всё слева направо: ела левой рукой, а под голову ночью подкладывала правую. Она говорила спокойно и интересно, но только по делу. Иногда она и сама спрашивала что-то о мире, где ей предстоит появиться, интересовалась погодой и новостями. Правда скоро Спекдре становилось сложнее отвечать на подобные вопросы, потому что и сама она, проводя столько времени в избе, не получала новых новостей. Крысь к зеркалу не очень любила подходить, но не огрызалась. Она спала в углу, где зеркала видно не было, и в целом сохраняла нейтралитет. Лишь иногда она выползала, чтобы уцепиться зубками в подол юбки хозяйки и тянуть его в сторону миски. Спустя неделю Полуденница вернулась и объявила о одобрении дела. С этих пор Спекдра должна будет максимум времени проводить с ней, с ней же она покажет Гиперборее новое изобретение. Полуденница будет контролировать все шаги и организует донесение новости до максимального числа граждан. Действительно, новинка очень понравилась согражданам: многие дела пошли проще. Отражение само не получало информацию и не могло знать того, чего не знает хозяин, но могло помочь в обработке информации и генерировании идей из информации, уже имеющейся. Производить зеркала оказалось несложно. Несколько опытных мастеров оптики трудились под предводительством Спекдры. Наконец она стала не рядовым научным работником, а могла кем-то управлять, что-то приказывать. Теперь её уважали не только за большое количество исследований, а просто по факту её положения. Спекдра была горда не только собой, но и отражением. Девушка из-за стекла воодушевлённо говорила о том, как много полезного помогли сделать отражения. В своём маленьком мире она была рада каждому приходу Нетры, Арктуса или Кота. Она и им спешила показать и рассказать всё что знает и всё что планирует. Спекдра её не останавливала и с упоением могла слушать одно и то же по десять раз. Да и Отражение гордилась создательницей. Они поддерживали друг друга, и каждый их день был светлее и теплее для обеих. Правда, друзья Спектры использовали отражения несколько иначе. Арктус постарался свести к минимуму взаимодействие Нетры с зеркалом, но совсем оградить её не мог, да и ему самому иногда нужна была помощь. Кот играл с самим собой на варгане. Такой небольшой оркестр ему очень нравился. Он пытался решать с самим собой проблемы, связанные с его профессиональной деятельностью, но там поднимались такие вопросы, что они оба бились над ними часами, а то и сутками, поэтому в своих исследованиях Кот сдвинулся лишь на пару-тройку шагов. В царском дворе дела обстояли совсем иначе: чем выше должность, тем больше времени проводилось с отражением. Доверять планы и мысли кому-то больше не было такой необходимостью. Перун и Гера могли три часа совещаться у зеркала, чтобы потом выйти из Терема и передать указ в пять строчек. В меньшей мере изобретением пользовались врачи, количество пациентов увеличивалось, и их всех надо было опросить, описать, всё учесть и всё сравнить. Видеть подозрительную закономерность в большем распространении хвори блюстители здоровья не хотели, Перун разгневается, ведь он пользуется изобретением ежедневно. Проскакивающие мысли просто выкидывали из головы и сразу забывали. Работа продолжалась. А самое главное — было непонятно, что с этими пациентами делать. Ко всеобщему удивлению, большая часть из них не хотели ни воевать, ни работать, а ведь рептилоиды ещё не были повержены до конца. Каждый день выше Луны шли бои. Корабли Гипербореи взрывали вражеские, брали пленников и допрашивали их. Но информация, полученная от рептилоидов, позже озадачивала воинов, ведь она оне совпадала с реальностью. Гиперборея могла одержать победу лишь благодаря труду граждан, разработке качественного оружия и правильному ведению боя. И сейчас, когда каждый гипербореец важен как никогда, увеличивается количество совершенно бесполезных граждан. А ведь их нужно кормить, поить и не давать улизнуть. *** Асклепий медленно шагал по коридору деревянного Терема. Он смотрел в окно и пытался вспомнить, зачем идёт в сторону своего кабинета. Когда в противоположенном конце коридора появился Икстлильон, Асклепий окончательно потерял нить своих мыслей, но вспомнил, что он шёл не в сторону своего кабинета. Икстлильон спешил куда-то с берестяным свитком. Асклепий остановил его и увёл в сторону от окон. Собеседники внешне имели мало общего. Асклепий — мужчина в годах, обросший кудрявой бородой и такой же кудрявой шевелюрой, с аристократичной горбинкой на носу, плечистый и бледноватый. Икстлильон же был худым, высоким и смуглым юношей, но он быстро завоевал доверие: многие шли к нему за советом. Как сейчас пришёл и Асклепий. Он говорил, смотрел в пол и ритмично поглаживал бороду: — Знаешь, мой друг, меня часто посещают мысли о странных закономерностях. — он поднял глаза на юношу и увёл его ещё дальше в угол. — Не кажется ли тебе, что последнее изобретение усугубило нашу ситуацию? У меня подозрения, что болезнь с тех пор начала прогрессировать просто непозволительно. — Я понимаю, о чём вы говорите и, наверное, даже с вами согласен, но не понимаю, почему вы пришли с этим ко мне. Я не в силах убедить в этом Перуна. В конце концов это ведь вы Верховный Медик, а не я. — Да, к сожалению, я об этом помню, но… — Скажите. Чего вы больше боитесь: пятиминутного гнева Перуна или потерять его и Геру вместе с Гипербореей вовсе? — Я пришёл к тебе за советом, а не нравоучениями, но боюсь, ты говоришь мудрые вещи. Мне нужно лишь убедиться, что я не заразился и не схожу с ума. Асклепий медлил со своими решениями, ибо его мысли впервые за долгое время могли не совпасть с мыслями Перуна. В последний раз это случилось, когда он пытался доказать Перуну, что обилие дам в его жизни плохо сказывается на здоровье, да и тогда с Асклепием за одно была Гера. Сейчас же и Гера, наверняка, не захочет слушать подобные рассуждения Асклепия. Однако юноша был прав. Если догадки не были их паранойей, то нужно было спешить. *** Нетра шла в сторону Зелёной Горы и слушала мелодии вокруг: птичий флирт, бег реки и шелест листьев. Она села на поросший мхом булыжник и вытерла платком лоб. — Зачем мы так далеко ушли? — донеслось из корзины. Нетра достала осколок зеркала. — Не знаю. Захотелось отдохнуть — Дорогая, я не совсем понимаю, что тебя утомляет. Вся твоя работа тебе под силу. Да и у Арктуса дел куда больше. — Да, в этом и проблема. — Нетра опустила руку и облокотила осколок на небольшой камень. — То есть ты устала от того, что кто-то работает больше тебя? — Ну разве ты не понимаешь? Ты ведь должна меня понять, ты и только ты. Кто же ещё? Спекдра вся в работе, хотя это больше для неё работают, чем она. К Арктусу постоянно кто-то приходит, что-то спрашивает. А ко мне? Раз в месяц один человек и то в последний раз это была Спекдра. К сожалению, тогда она взяла достаточно, чтобы хватило ещё на какое-то время. Понимаешь? Вот все кому-то нужны. Даже Кот. А я? — Ты мне нужна. — Ладно. Возможно, действительно мои мысли бродят где-то не там. Хорошо, что ты всегда можешь снова вернуть их на нужную дорогу. — Нетра нежно посмотрела на осколок, а потом вдаль — на верхушки гор. В голове она увлечённо прокручивала историю их жизни. Ей нравилось знать, что когда-то гор здесь не было, нравилось думать о древних вулканах, устилающих почти всю Землю. Она так увлеклась этими мыслями, что вздрогнула, когда в кустах что-то зашевелилось. Стряхивая с волос листья и отдирая от рубашки ветки, из кустов вышел юноша и сразу о что-то споткнулся, из-за чего Нетре показалось, что из кустов его вытолкнули. Но юноша вышел один, он продолжал приводить себя в порядок и уверенно шёл к Нетре. Он выглядел молодо, но его глаза и седые ломкие волосы, почти доходившие до плеч, создавали впечатление долгой мучительной жизни. Несмотря на это, голос его был вполне живым, хоть и очень низким. — Мадам, давайте сейчас без лишних вопросов и испугов. У меня нет цели вам навредить. Меня зовут Кирилл. — юноша активно жестикулировал и смотрел прямо в глаза Нетре. Нетра сглотнула и немного отодвинулась назад. — Знаете… Кирилл, вот в этих местах люди просто так из кустов не выпрыгивают. Поэтому хоть какие-то вопросы мне всё же хочется задать. Во-первых, что значит «Кирилл»? Вы учёный? Солдат? Я не могу уловить связь вашего имени ни с одним словом, кроме языка воронов. Во-втор… — Нетра хотела что-то сказать, но, поскольку юноша смотрел на неё впритык, она чётко увидела изменение форм его зрачков, цвета глаз и возвращение этого всего в прежнее состояние, поэтому вопрос пришлось изменить. — Во-вторых, что с вашими глазами? Рептилоид? — Нет, я не рептилоид. Просто больной. А «Кирилл» ничего не значит. Это просто чтобы я обернулся, когда меня позовут. Я по делу, поэтому позвольте мне побыстрее перейти к сути. До этого Нетра с ложью не встречалась, поэтому ей и в голову не могло прийти хоть присмотреться к сухой коже или снова последить за зрачками. Ей вполне хватило отрицания существом своей причастности к зловещей расе. — Хорошо, вот, я слушаю. — Я тут случайно проходил, собирал дары природы. Любовался горами и задумался, почему горам не достается столько человеческой любви, сколько, например, цветам. Ведь унести с собой кусочек горы так же просто, а ведь его ещё и поливать не надо. И вдруг я услышал ваш монолог. Так искренне вы говорите о желании показать людям иную точку зрения, что мне очень захотелось вам помочь. — Кирилл продолжал упрямо стоять напротив Нетры. Что-то внутри заставило её встать и попытаться оказаться на одном уровне с собеседником. — И как вы можете мне помочь? — Удивительный плод — инжир. — Кирилл достал из кармана какой-то неровный фиолетовый шарик, вытянул руку и стал любоваться им под лучами солнца — Вкус на любителя, но последствия употребления поражают. Хотелось бы чтобы люди нуждались в вас так же, как в вашем герр? — Ком? «Как-то я забыл, что они ещё не создали всю эту ролевую иерархическую систему. Надо как-то выкручиваться…» — мысленно корил себя Кирилл. — Герр… Герцоге. ведь было бы неплохо быть важной и нужной, подобно герцогу. — Кому? «Да что же ты будешь делать!» — Ладно. Не имеет значения — кому. Хотите быть нужной и важной? Скушайте инжир. Можете на дорожку ещё взять. Брать еду у незнакомых дядек Нетру тоже не учили, в Гиперборее все были свои, а юноша ей показался земляком, но всё же она подумала: «Бред какой-то. Как вот мне поможет большая ягода? Надеюсь, это хоть вкусно…»