Странствие по снам

      Чжун Ли поставил курильницу и лампы на стол. Немного постояв в тишине, Моракс отошёл к большому стеллажу, заставленному разными склянками и бутыльками. Пробежавшись глазами по подписям, оставленным на стекляшках, Ляпис достал сосуд среднего размера.       — Морозное масло. — пояснил он, поставив колбочку рядом с другими принадлежностями для обряда. Сяо лишь согласно кивнул, забирая всё себе.       Алатус поблагодарил бывшего гео архонта за помощь, попрощался и уже был готов телепортироваться, как услышал тихое «удачи» от Тартальи, только что вышедшего из спальни. Без слов кивнув предвестнику, адепт исчез, оставляя после себя мимолётный ветерок.       Оставалось лишь дождаться ночи.

[***]

      Белёсый месяц мазнул лунным светом по земле. Итэр отряхнул руки от слизи очередного убитого слайма. Тяжело вздохнув, парень размял шею и направился к Ли Юэ.       Устроившись в кровати, с традиционно свежим постельным бельём, сменяемым каждый вечер, путешественник повернулся набок, рассматривая открывающийся вид. Глаза медленно закрылись сами собой, и парень всё же уснул, как всегда не готовый к встрече со своими кошмарами.       Адепт тем временем уже был у статуи Якса. Полночь встретила его прохладой и тишиной.       Подготовив место для церемонии, Сяо на мгновение остановился, собираясь с мыслями. Секунда, две, и Алатус встаёт, уверенный в своей готовности к началу.       На задворках сознания бурлит карма. Адепт отгоняет назойливую мысль о том, что путешественник мог подхватить плохую энергию от него, и медленно, но верно приближается к началу перемещения души. Итэр уже должен спать — по крайней мере он лежал с закрытыми глазами в постели, когда Сяо проверял его какое-то время назад.       Алатус появляется на какой-то поляне с слишком зелёной для Ли Юэ травой. Итэра он находит быстро — тот испуганно оглядывается. Как оказалось, не зря, ибо из-за одного из многочисленных деревьев с пышной кроной выходит девушка, уж очень похожая на самого путешественника. Адепт сразу понимает, что это и есть его сестра, которую парень так старательно ищет.       Девушка начинает говорить что-то про поиски, и Сяо видит, как Итэра начинает бить крупная дрожь. Алатус подрывается с места и касается плеча парня, но тот просто растворяется. Зло скрипнув зубами, адепт всё прекрасно понимает.       Значит, бедный парень вместо сна попадает в заключение, где вынужден переживать сразу множество различных сцен, высасывающих из него последние силы. Сяо оглядывается. Очертания полянки уже размываются, деревья постепенно исчезают, но почва под ногами остаётся. Алатус ждёт, пока пышная листва деревьев и кустарников наконец-то покажет ему округу.       Всё оказалось именно так, как он и предполагал. Куда не глянь — везде Итэр, ошарашенно смотрящий на свою сестру. Отличается лишь место. Обрывы, побережья озёр, такие же полянки — но где же настоящий Итэр?       Сяо пытается ухватиться хотя бы за одного парня, но все оказываются иллюзиями и поспешно исчезают во тьме кошмара. Адепт уже сбился со счёта, когда среди очередного леска разглядел что-то отличающееся.       Главный, настоящий Итэр — как распознал с одного взгляда адепт — лежал на земле, окружённый не деревьями, кустами или водой, а тёмной энергией, вьющейся вокруг парня. Будь Алатус среднестатистическим человеком, он бы цокнул. Но вместо этого Сяо аккуратно подходит к лежащему путешественнику — вдруг это очередная уловка? — и чувствует, насколько накалён воздух возле Итэра.       Адепт подошёл ближе. Итэр никак не отреагировал, лишь больше нахмурился. Судя по всему, открыть глаза равнялось проснуться, но сделать это по своей воле он отчего-то не мог.       Сяо мягко дотронулся до лба парня — прямо как вчера, только в реальности. Карма неприятно вдарила по вискам, заставляя голову стать в несколько раз тяжелее. А ведь у Алатуса и до этого хватало головной боли. Впрочем, он не остановился, продолжая забирать душевную боль путешественника. Лицо Итэра расслабилось, и он наконец-то выглядел как человек, который спокойно спит, а не мечется по постели в мучениях каждую ночь.       Однако это ещё не всё. Судя по всему, Сяо надо было как-то разбудить парня, потому что образы не исчезли. Наоборот, их стало больше, и теперь локации с различными событиями чуть ли не сплетались в одну-единую сцену. Адепт ещё раз осмотрел беззаботно спящего путешественника. Не было похоже, что боль осталась, но всё ещё остались иллюзии.       Алатус встал, на пару шагов отходя от распластавшегося Итэра. Просыпаться тот, похоже, не собирался. Складывалось впечатление, будто что-то пошло не так. Может быть в подготовке к церемонии произошла ошибка? Этот вариант Сяо отмёл сразу, даже и не думая, что он мог перепутать каким-то образом лампу и курильницу.       Оставалась последняя версия — что-то было не так с Итэром. Тяжело выдохнув, адепт развернулся. Ему оставалось лишь просмотреть все оставшиеся иллюзии — а их явно было не мало — и проверить, в какой из них что-то было не так.       К молчаливому удивлению Сяо, в первом образе путешественника попросту не оказалось. Во втором, третьем и последующих, как выяснилось, тоже. Немного смутившись, адепт пришёл к выводу, что ему надо оставлять метки на локациях на случай чего.       Но они так и не понадобились. Алатус продолжал бродить по повторяющимся берегам и полянкам, которые теперь совсем ничем друг от друга не отличались. В какой-то момент он даже совсем перестал отличать их, как услышал чей-то разговор.       Удивительно. Один образ всё же остался. И, признаться честно, выглядел он уж слишком трогательным.       Итэр сидел рядом с сестрой на траве и о чём-то спокойно беседовал. Как расслышал Сяо, путешественник рассказывал о своих похождениях и приключениях. Девушка умиротворённо кивала и даже не думала прерывать повествование.       Алатус уже было пришёл к решению, что всё не так уж и плохо, как Люмин с лёгкостью достала меч и приставила его к горлу брата. Опешил не только Итэр, но и Сяо. Рванувшись вперёд, адепт коснулся девушки, удивлённо глядящей на третьего лишнего.       Вопреки его ожиданиям, образ совсем не испарился. Наоборот, похоже Люмин разозлилась только больше. Беззащитный путешественник не мог проронить ни слова, пока по его шее стекала проступившая кровь.       Девушка ничего не говорила, лишь прижимала лезвие меча всё сильнее и сильнее. Алатусу показалось, будто эти секунды длились бесконечно. Наконец он вынырнул из оцепенения и попытался оттолкнуть Итэра от обезумевшей сестры. Тот медленно растворился в пустоте. Люмин, зло посмотрев на растерявшегося Сяо, исчезла вслед за ним.       Земля под ногами стала растворяться. Как и думал адепт, это был последний оставшийся образ, удерживающий Итэра от пробуждения. Значит сейчас надо будет поторопиться.       Мигом оказавшись возле настоящего парня, Алатус схватил его за запястье. Путешественник посмотрел на него с долей растерянности, но всё же послушно встал.       Мягко перехватив Итэра, Сяо выдохнул.

[***]

      Итэр вздрогнул, выныривая из мучительного сна. В этот раз что-то явно пошло не так, и, более того, сейчас было даже не утро. За окном едва-едва загорался алый рассвет, ещё совсем без греющего солнца.       Путешественник приподнялся, сбрасывая с себя одеяло. Сон выдался странным — именно сон, кошмаром это происшествие назвать было нельзя. К тому же, что там делал Сяо? Неужто на разум парня так повлияло то, что прошлой ночью адепт согласился немного с ним посидеть, а утром его уже и в помине не было?       Впрочем, Алатус не заставил долго себя ждать.       — Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросил он, становясь у изголовья кровати. Что-то решив для себя в голове, он аккуратно присел на краешек.       Итэр пожал плечами, приняв сидячее положение.       — Нормально. Намного лучше обычного.       Очевидно, это было правдой. Обычно он просыпался помятым и заранее уставшим, а сейчас проснулся как после обычного среднестатистического сна.       — А с чего бы это ты решил мне помочь? — ни с того ни с сего спросил путешественник после затяжного молчания. — Церемония не по щелчку пальцев делается.       Сяо посмотрел на него с особой внимательностью, отвернулся и так ничего и не сказал. Но Итэр мог поклясться, что видел на его щеках едва заметный румянец.       Итэр усмехнулся, понимая всё и без слов.