Изумрудные спирали весны

- Отец, я редко когда прошу вас о чем-то, но это очень важно, - Син Цю еле держался, стоя перед родителем в его кабинете, который все так же был полностью погружен в свои бумаги. - Син Цю, - он устало снял очки. – Я позволил тебе пойти на этот…литературный или как его там факультет. Позволил тебе участвовать в этом конкурсе, не ограничиваю тебя в твоих книжках, не запрещаю писать всякие твои писюльки… - Это не писюльки. - Без разницы, - отец наконец взглянул на сына. – Ты тоже меня пойми. Сейчас для нашей компании не самое лучшее время для того, чтобы светиться в новостях с иском в суд. - Но ведь это мы подадим на него. - А если проиграем? - Если ты предоставишь мне хорошего юриста, то не проиграем. - Я не готов так рисковать, - отец снова надел очки и вернулся к своей работе. – Давай, ты подождешь немного, и когда у нас в компании все стабилизируется, мы подадим на него в суд за плагиат. - Уже неделя прошла с начала выхода его книги. - Значит еще неделю потерпишь. Отец не хотел больше слушать сына и замахал в сторону двери. Помощник толкнул тяжелые двери и Цю не спеша вышел из кабинета, еле сдерживая злость. Отец сказал подождать, но он знает, что это сказано для того, чтобы Син Цю отстал от него сейчас. Он просто ждет, когда гнев сына утихнет и надеется, что тот вскоре забудет о таком предательстве. Сам же Цю не намерен забывать о таком. Каждую ночь он представляет план мести Куроде, а стоит ему вспомнить об их отношениях, как его тут же тянет блевать в туалет. Вот и сейчас, Син Цю снова вспомнил лживое лицо писателя и почувствовал как желудок скрутился в узел. Он резко открыл дверь своей комнаты и удивился, когда увидел в нем Сюя. Тот держал в руках большой рюкзак и паспорт парня. - Что происходит? – уточнил тот. - Ваш паспорт и билет, молодой господин. – Сюй протянул вещи Син Цю и помог ему надеть рюкзак на плечи. Не понимающий парень все еще ждал пока мужчина разъяснить ему всю ситуацию. - Чун Юнь уже ждет вас внизу в машине. Водитель отвезет вас. - Что? Юнь? Син Цю не успел договорить. Сюй вывел его из комнаты и тут же спустил вниз по лестнице, заталкивая в машину. Молодой господин не успел опомниться, как машина выехала за пределы дома. - Что происходит? – спросил он у друга, который сидел рядом и выглядел слишком спокойным даже для него. – Куда мы едем? - В аэропорт, - ответил Юнь. - Что? Аэропорт? Зачем? – Син Цю начинал беситься от того, что ему все приходится вытягивать клешнями. - Мы летим в Инадзуму. По прилету скажу зачем. Чун Юнь демонстративно вытащил наушники и заткнул уши. Син Цю удивился такому жесту друга, ведь он никогда еще не делал так рядом с ним. Если они и слушали музыку, то всегда делили одну пару на двоих, а сейчас он всем видом показывал, что не намерен отвечать ему. Син Цю ничего не оставалось кроме как уткнуться в окно и так просидеть всю их поездку и перелет. Экзорцист не снял наушники даже в самолете, все больше раздражая парня. Он попытался привлечь внимание друга во время полета, но тот умело делал вид, что спал. Син Цю тогда снова заметил следы от ожогов на пальцах руки. Другие, к счастью, уже восстановились и не были такими синюшными как в ту ночь. Цю тогда знатно перепугался, когда резко проснулся от стука двери комнаты Юня и от его тяжело дышащего тела. Экзорцист впервые был настолько холодным. С перепугу Син Цю тут же окутал его всеми возможными одеялами, что нашел в комнате и стал растирать его дрожащие ноги и руки. Все что тогда смог сказать Юнь своими дрожащими, синими губами, это : «Я вызвал Духа». Син Цю, конечно, был рад за друга, но волновался он сильнее. Только после того как он заставил экзорциста лечь в горячую ванну, он смог успокоиться. Чун Юнь выглядел вымотанным, но его губы хотя бы начали приобретать розоватый оттенок. Пока парень отмокал в горячей воде, Син Цю обработал его раны от ожогов и царапины от веток. Цю тогда боялся, что потеряет Чун Юня, и сердце будто бы не билось все то время, что парень пытался отогреть его. Только под утро они смогли уснуть, крепко прижимаясь друг к другу под двойным слоем одеяла. А на следующий день Чун Юнь уже выглядел живее всех живых, в отличие от уставшего Син Цю, что каждый пять минут просыпался и проверял дышит ли его друг или нет. Ему было неприятно вспоминать тот инцидент, и он надеялся, что такое больше никогда не произойдет. Через пару часов они долетели до островного государства. Чун Юнь снял наушники только в машине. - Теперь ты скажешь мне, что мы вдруг забыли в Инадзуме? И когда ты вообще успел купить билеты? Откуда у тебя деньги на них? – Син Цю прорвало на вопросы и он стал выплескивать их на парня. - Я попросил твоего отца заплатить, - ответил Юнь. - И тот согласился? - Я объяснил ему причину. - А мне объяснишь? – язвительно спросил Син Цю. - Мы едем в храм Наруками. Там надо встретиться с главной жрицей и решить один важный вопрос. - Я тебе зачем? - А вдруг я опять замерзну? Кто меня тогда будет отогревать? - Чем таким ты собрался там заниматься, что можешь замерзнуть? - Увидишь, - загадочно улыбнулся Юнь. Опять эти тайны. Экзорцист явно что-то не договаривал, и это выводило Син Цю из себя. Он снова отвернулся к окну и тут ему в голову пришла отличная идея. Раз уж он все равно в Инадзуме, то почему бы не найти Куроду и не прижать его к стене? Ухмыляясь от своей гениальной затем, Син Цю тут же ввел в поисковик адрес издательского дома Яэ. Губы расплылись в довольной улыбке, когда карта выдала название улицы. Как только они закончат дела в храме, Цю заставит Юня пойти с ним в этот издательский дом, где найдет Куроду и выскажет ему все. Он уже представил лицо писателя, который никак не ожидает, что парень прилетит в Инадзуму так скоро. Пока Син Цю предавался мечтаниям, они доехали до храма. Наруками выглядел куда величественнее чем храм, в котором жил Чун Юнь. Он возвышался на еще большей горе, а вокруг была аккуратно уложена тропинка с подогревом, которая топила снег и предотвращала образование льда. Для удобства были даже установлены фуникулеры, чтобы быстрее добраться до храма. Син Цю с удивлением разглядывал все вокруг, не понимая почему такая большая разница между храмом в Инадзуме и у них в городе. Вскоре они дошли до главного здания, где их встретила одна из жриц. - Прошу за мной, - сказала та. Они зашли внутрь главного здания, где с парней тут же сняли верхнюю одежду и предложили новые тапочки. Они поднялись наверх за жрицей и уселись в комнате приема гостей. В ней пахло благовониями, играла легкая ненавязчивая мелодия, а все вокруг блестело от чистоты. - Почему здесь все так шикарно? – спросил Син Цю у друга. - Потому что так и должен выглядеть храм, - донеслось со стороны двери. В комнату вошла высокая девушка с розовыми волосами. Она была в официальном одеянии главной жрицы и смотрела на гостей сверху вниз. Юнь тут же склонил голову. Син Цю слегка замешкался от непривычки, но затем повторил за другом. Девушка грациозно села напротив них за столиком и сложила руки на коленях. - Син Цю, - сказал Юнь. – Это главная жрица в храме Наруками – Яэ Мико. - П-приятно по-познакомиться, - от волнения Син Цю стал заикаться. - Хахахах, - девушка посмеялась в ладонь. – А вы милее чем я думала. Она кинула на Син Цю хищный взгляд и бесцеремонно стала оценивать его. Ему стало еще более неловко от её взора, но он боялся отвести взгляд. Син Цю продолжал прокручивать в голове её имя, пытаясь вспомнить где он мог его слышать, но страх перемешал все мысли. Пока наконец его не осенило. Яэ Мико – главная жрица храма Наруками, а также глава издательского дома Яэ. От осознания его глаза расширились в два раза, и девушка это заметила, посмеиваясь над ним. - Похоже, Чун Юньчик тебе не рассказал о вашей причине приезда в Инадзуму. - Не совсем, мисс, - ответил Син Цю. В комнату вошла жрица и отдала Яэ пачку бумаг, а затем снова скрылась в коридоре. Мико пролистала их, кинула на столик и обратилась к Син Цю: - Чун Юнь рассказал мне о Куроде, - начала она. – Меня всегда настораживало, что он слишком быстро пишет свои работы, но я не придавала этому такое значение, раз уж его работы хорошо продавались. А теперь я понимаю, что он просто воровал. Не уверена все ли книги Куроды на самом деле не его авторства, но последний бестселлер, видимо твой. - Да, мисс. Это я написал этот рассказ. - Неплохо, - Мико снова натянула эту хищную улыбку. – Ты спал с ним? Этот вопрос застал парня врасплох и он еще больше занервничал. По тому как Син Цю спрятал взгляд, Яэ все поняла. - Так он даже на тело твое решил нацелиться, - задумалась она. – Не ожидала. Затем Яэ обратилась к Юню, сидящему рядом. - Я не смогу исполнить твою просьбу, - сказала она и тут же предоставила более развернутый ответ до того, как парень начал возражать: - Мы не будем освещать всему миру о том, что Курода воровал рассказы. Это плохо скажется на продажах нашего издательского дома. Но вместо этого я аннулирую все контракты с Куродой и сделаю так, что ни один издательский дом во всем Тейвате больше не захочет даже рассматривать его рукописи. Он не сможет снова обманывать милых писателей и нагло брать их работы, но при этом все книги, уже изданные под его именем, останутся его собственностью. Устраивает ли вас такой расклад? Юнь взглянул на друга, в ожидании его ответа. - А, - Син Цю снова опешил. – Д-да! Более чем! - Вот и хорошо. В этот момент дверь снова открылась и вошла жрица. Она шепнула что-то на ухо Яэ, а затем снова покинула комнату. - Давайте выйдем прогуляться, - предложила девушка. Яэ Мико и её гости покинули комнату и вышли на крыльцо главного здания. Син Цю сразу узнал раздражающую спину перед ним, в которую так хотелось плюнуть. Они стояли на крыльце, смотря на Куроду сверху вниз. Писатель развернулся и застыл, увидев Син Цю. Тот не стал здороваться. Он уже мысленно праздновал победу и ему нравилось наблюдать за отчаянием, возникающем на лице бывшего парня. - Ох, Курода, как любезно с твоей стороны, - девушка не скрывала надменный тон в своем голосе. – Ты сам пришел забрать свои вещи? - Госпожа Яэ, - Курода будто в два раза уменьшился в размерах: он весь иссох и склонил голову под напором жрицы. – Я не понимаю. Почему вы хотите прервать контракт со мной, мои книги одни из самых продаваемых в издательском доме… - Надо идти в ногу со временем, - ответила Мико. – А ты уже слишком стар. - Но госпожа! - Ты видимо еще и глуп, - грозно сказала она, отчего Курода съёжился еще сильнее. – Неужели думал, что сможешь обманывать всех вокруг? Да, остальные дураки, но ты и вправду решил, что я поведусь на твои глупые уловки? Уходи по хорошему, пока я тебе позволяю. Курода перевел взгляд на Син Цю, будто бы в поисках спасения, но тот истощал не менее злорадную ауру чем Яэ. - Мисс Яэ, - обратился к ней Чун Юнь. – Могу ли я… - Такому милашке как ты можно все, - улыбнулась девушка и погладила парня по волосам. Юнь поблагодарил девушку и спустился по лестнице. Он уверенно шел в сторону Куроды, и как только они поравнялись, ударил его в челюсть. - Что ты делаешь?! – выкрикнул писатель. – Госпожа Яэ! Остановите его! Мы же в храме! - Экзорцист изгоняет вредного мелкого духа. Как я могу помешать его работе? – ответила девушка. Девушка засмеялась и с интересом наблюдала за тем, как Юнь хватал Куроду за одежду и тряс перед собой, явно угрожая ему. - Что только не сделаешь во имя любви, - довольно произнесла она. - Что вы сказали? – удивился Син Цю. – Ради любви? - А как же, - ответила девушка. – Тебе повезло. Этот миленький экзорцист хорошенько постарался, чтобы увидеть на твоем лице эту довольную улыбку. - Мы с ним просто хорошие друзья. - Друзья не жертвуют жизнью ради друг друга. Ты ведь писатель, должен знать это. Пишешь о любви, а сам не видишь её перед собственным носом? - Юнь меня любит? – удивился Син Цю. Сердце неожиданно замерло и он вдруг забыл как нужно дышать. - Он не рассказал тебе, как вы смогли тут оказаться? - Он до последнего молчал. - Ах, милашка, - улыбнулась Яэ. – Ты ведь наверняка знаешь, я – очень занятая девушка. Поэтому не встречаюсь с кем попало. Даже если ты и с торговой гильдии Фэйюнь, я бы лучше встретилась с твоим отцом или братом, но не с тобой, - Син Цю не понимал оскорбляла ли сейчас его девушка или эта часть обязательна в её рассказе. – А о встрече с маленьким экзорцистом из мелкого храма не может быть и речи. Но этот парнишка меня приятно удивил. Он направил ко мне своего Духа. Мало того, что этот Дух смог настолько далеко отделиться от хозяина, так он еще и прошел защитные печати вокруг храма и нагло предстал передо мной. - Но Юнь получил духа только неделю назад, когда он успел? - Поэтому я и говорю, что он готов был отдать жизнь только ради того, чтобы увидеть на твоем лице эту улыбку. Понимаешь ли, когда экзорцист обретает Духа, их связь еще очень слаба. А так как Дух – это сгусток энергии какого-нибудь великого человека из прошлого, его состояние ИньЯнь намного сильнее чем у экзорциста призвавшего его. Поэтому, в начале пути экзорцисты всегда тренируют связь со своими Духами, чтобы те, ненароком, не вытянули из них всю их энергию. Они начинают с мелких поручений, таких как принеси-подай. Но Чун Юнь первым же поручением отправил своего Духа за море ко мне. Чтобы пройти такое расстояние и защитные барьеры нужно много энергии Янь, и если у Духа его недостаточно, то он начинает высасывать её у хозяина. Твоему другу повезло, что в нем избыток этой энергии, иначе его тело бы не выдержало. - Почему он решил поступить так опрометчиво! - У него и спроси, - Яэ кивнула в сторону Юня, который уже просто стоял и смотрел вслед Куроде, уползающего с горы. – Я же говорю, что только не сделаешь ради любви. Жрица похлопала Син Цю по плечу и попрощалась с ним. Она развернулась и удалилась обратно в главное здание. Цю не мог сдвинуться с места, все еще пытаясь переварить услышанное. Он смотрел на спину друга, который устроил все это втихаря от него. Злость смешалась с непонятным чувством внутри. Он ужасно хотел ударить Юня за то, что тот решил повести себя как последний ребенок ради такой ерунды, но в то же время Син Цю не мог сдержать слез, которые текли по щекам не от грусти, а от счастья. Он рванул с крыльца и бросился к Чун Юню, обхватывая его руками и упираясь лицом в грудь. - Он больше тебя не побеспокоит, - улыбнулся парень. Син Цю поднял свое заплаканное лицо. Он еще крепче сжал Юня, на случай если тот решит сбежать, и спросил его прямо: - Юнь, ты меня любишь? Лицо экзорциста тут же покраснело и он поспешил увести взгляд. - Скажи честно, - напирал Син Цю. Он еще сильнее сжал руки, перекрывая воздух. Юнь чувствовал, как парень пролезал ему в душу своим взглядом и допытывал у него ответ. Он отчаянно закрыл глаза рукой и отвернулся, боясь смотреть на реакцию друга. - Да, - ответил он. Повисла тишина. Чун Юнь не осмелился разлепить руки, но он чувствовал как их сердца одновременно бьются в одном ускоренном темпе. - Кажется, я тебя тоже люблю, - улыбнулся Син Цю. – По крайней мере, я уверен, что всегда хочу быть рядом. Он убрал руку парня с его глаз и заставил его смутиться еще сильнее, озаряя своей счастливой улыбкой. - Можно, я тебя поцелую? – спросил Син Цю. Экзорцист не мог поверить своим ушам, поэтому просто механически закивал головой. Он готов был взорваться, когда парень притянул его к себе и крепко поцеловал, обвивая свои руки вокруг его шеи.

***

Сяо взволнованно смотрел по сторонам, стоя у небольшой кофейни, где он договорился о встрече с Венти. Итэр блуждал по магазину напротив, так как Якса не решался идти один. С каждой секундой Сяо все больше начинал беспокоиться о том, что скажет ему вокалист. Вскоре подошел Венти с гитарой за спиной. Он все также излучал оптимизм и хорошее настроение. Даже так, Сяо смог заметить небольшие мешки у него под глазами. Перед входом в кофейню, Якса взглянул на Итэра, стоящего в магазине и желающего ему удачи. Затем, он скрылся в заведении, и они с Венти сели у стены. - О чем хотел поговорить? Видимо что-то серьезное, раз ты не стал дожидаться репетиции. – сказал Венти и сделал глоток своего горячего напитка. - Как продвигаются поиски барабанщика, - начал издалека Сяо. - Неплохо, - ответил вокалист. – Сегодня еще пару прослушиваний, но пока я не смог найти кого-то лучше Ху Тао. Есть несколько кандидатов, я оставил их на случай, если никого лучше не найдем. - Ясно. Венти заметил волнение басиста. Тот не умел скрывать свои эмоции, когда они так сильно его переполняли. Сяо избегал прямого взгляда и постоянно трогал свои ногти. Иногда он смотрел в окно, будто пытаясь кого-то разглядеть. Венти проследил за его взглядом и заметил Итэра в соседнем магазине. - Кажется, я знаю почему ты захотел встретиться, - сказал он. - Знаешь? - Угу, - Венти тоже слегка смутился, но понимал, что этого разговора им не избежать. – Это ведь из-за того, что я тогда попытался сделать, в репетиционной. - Тогда? Сяо не сразу вспомнил тот случай, поэтому возникла неловкая тишина. - Я хочу извиниться, - продолжил Венти. – Я повел себя как мудак. Начал приставать к тебе, зная, что у тебя есть Итэр. Разве так себя ведут друзья. Венти стало неловко, но он продолжил извиняться, понимая, что должен разъяснить этот момент между ними. - Я готов и перед Итэром извиниться, - сказал он, кивая в сторону парня в магазине. – Если нужно, я могу заверить его в том, что между нами ничего нет, не было и не будет. - Итэр не знает о том, что тогда случилось, - ответил Сяо. – Я ему не говорил. Мне стоило ему сказать? Венти вспомнил, что Сяо не так сильно разбирается в отношениях, и скорее всего даже не воспринял тот случай так близко к сердцу, как это сделал сам вокалист. - Нет, - ответил он. – Ему лучше не говорить. – Он почувствовал себя чуть легче, хотя бы от того, что раз Сяо не придал этому такого значения, то значит и Венти не стоит об этом беспокоиться. – Тогда зачем ты меня позвал? Сяо крепко сжал руки, набрался храбрости посмотреть лидеру в глаза и набрать полную грудь воздуха: - Я хочу уйти из группы, - выпалил он на одном дыхании. Он нервничал из-за того что не мог прочитать эмоции парня перед ним. Тот сидел неподвижно, все с той же спокойной улыбкой на лице, будто вовсе не расслышал его. - Вот как, - уголки губ вокалиста поднялись еще выше. – Хорошо. Я могу узнать причину? - Я бы хотел стать полицейским. - Ух ты, - удивился парень. – Неожиданно, хотя, ты же говорил, что твой отец был когда-то полицейским. Решил пойти по его стопам? - Можно и так сказать. - Ну, раз это то чего ты хочешь, то хорошо. Встретимся завтра для расторжения контракта с группой. Лицо Венти не покидала спокойная улыбка. Его голос не дрожал, а был тверд, будто Сяо не сказал ему только что ошеломляющую новость, а лишь упомянул какая за окном хорошая погода. Вокалист скрипнул стулом и встал из-за стола. Якса схватил его за руку, все еще не веря, что Венти вот так его отпускает. - Ты не злишься? – спросил он. – Я же подвел тебя. - Ты никого не подводил, - ответил Венти и погладил Сяо по голове. – Мы, в первую очередь – друзья, поэтому я поддержу любой твой выбор. И конечно же я не злюсь на тебя. С чего бы это. - Но из-за меня у тебя прибавится проблем. - Я и не ждал, что путь к моей мечте будет легким, - Венти опустил руку парню на плечо. – Мне было очень весело играть с тобой, спасибо за поддержку, которую ты мне дал. Теперь моя очередь поддержать тебя. Венти совсем не злился. Он был спокоен и впервые выглядел таким серьезным в глазах Сяо. В этот момент он понял разницу между ними, понял, что парень всегда был на голову выше и умнее. - Спасибо, - ответил Сяо. – Спасибо большое, Венти. - Угх, говоришь с таким тоном будто мы разъезжаемся, - посмеялся вокалист. – Мы всегда можем снова поиграть вместе или просто встретиться как обычные друзья. - Обязательно, - ответил Сяо. – Я буду вашим самым главным фанатом. - Хахаха, тебе придется потесниться. Ху Тао сказала то же самое. Он снова потрепал волосы Сяо и направился к выходу. Вокалист знал, что рано или поздно это должно было случиться. Еще тогда он заметил, что Сяо не был так воодушевлен их возможностью дебютировать. Его постоянные недосыпы и ошибки во время репетиций тревожили лидера. Он волновался за Яксу как за друга, а не как за участника группы, который может запороть их выступление. Венти уже был морально готов к тому, что Сяо покинет их группу. Поэтому, когда он встретился с этой ситуацией лицом к лицу, ему было легче принять это. Но дел и вправду навалилось куча. За довольно таки короткий срок нужно было найти нового ударника и басиста. Венти остановился у небольшого магазинчика. Через пару минут он вышел оттуда с несколькими бутылками вина и бесцельно стал бродить по улицам. Опустошив одну бутылку, он уже не знал куда несут его ноги, пока случайно не оказался на кладбище, напротив Его могилы. - И я снова тут, - посмеялся он. – Зачастил я к тебе. Наверное, надоел уже. – Венти сделал еще один глоток из второй бутылки и слегка пошатнулся из-за того что резко запрокинул голову назад. – Оказывается, так сложно быть лидером группы. Ты бы намного лучше справился с этой задачей. Венти расчехлил гитару, использовал чехол от нее как подстилку, удобно уселся и провел пальцем по струнам. Он стал тихо завывать их песни, которые они когда-то писали вдвоем, сидя в его квартире таким же холодным зимним днем. Пальцы промерзли, но вокалист продолжал стучать по струнам, распевая слова дрожащим голосом. Он не обращал внимания на парочку людей, которые тоже пришли навестить могилы своих близких. Возникало чувство, будто Он все еще сидит рядом и смотрит на него, также тепло улыбаясь и подыгрывая ему на своей гитаре. - Что мне делать, - спросил Венти, устало опустив руки. – Где мне найти ударника и басиста за такое короткое время? Вокалист тяжело вздохнул, а затем снова стал играть. Он услышал, как кто-то подошел сзади, а затем в нос проник знакомый запах сигарет. Доиграв песню, Венти обратился к мужчине сзади: - Снова куришь? - Стресс, - ответил мужчина. – Снова играешь перед Его могилой? - Стресс, - передразнил его Венти. Парень встал, отряхнул чехол, спрятал обратно гитару и накинул её на плечи. Он развернулся и посмотрел на друга с почти докуренной сигаретой в руках. - У тебя волосы отросли. Не будешь стричь? Что скажут на работе? - Пошли они нахуй, - спокойно сказал Двалин, затушил сигарету о землю и спрятал её в портативную пепельницу.