Ступай в мою ловушку

Ричард лежал неподвижно, немигающим взглядом сверля длинный, ветвистый стебель с мелкими колючками над лежаком. После пробуждения глаза горели закатным пламенем, впрочем, внутренности не отставали. При мысли о воде к горлу подкатывала горечь. Но телесная боль меркла перед душевной. Разум судорожно переворачивал ночной кошмар. Ещё никогда с Фабианова дня Дик не видел так ясно свою губительную роль в той опасной игре, в кою он оказался втянут не по своей воли. И живым он тоже из неё не выйдет! Любой поворот несёт только неприятности и того хуже, гибель окружающим. Если бы Дик тогда остался у кузнеца и дождался Баловника, а не поплёлся к Налю, то сидел бы спокойно в Надоре да проклинал себе тихо Оллара и навозников. Где-то со стороны входа послышались шаги. Наверно, это Халь! После пробуждения юноша видел его лишь раз, но сквозь горячку странным образом умудрился запомнить его голос. Однако лёгкая кошачья поступь никак не вязалась с образом старика. За плечо дёрнули. Ричард нехотя повернул голову и, сам того не осознавая, улыбнулся. Пришедшим оказался Ахмат. — Здравствуй, — хрипло протянул вор, проходя дальше и усаживаясь напротив Дика прямо на пол. Юноша медленно поднялся и сел также, как и Ахмат. И на удивление, поза вполне удобная! — Вижу, мастер достал тебя с того света! — Да, и я ему за это безгранично благодарен, — тихо ответил Ричард, немного нахмурившись от боли в горле. Ахмат слегка хлопнул его по плечу и усмехнулся. — Когда меня привезли в гильдию, мне было пять. И от этой раттон-травы я провалялся в бреду с месяц. А лечили меня тогда не полынью, хотя она самая действенная, а змеиным ядом. Так что я полностью понимаю, что с тобой сейчас творится. Завтра от отравления останется только покалывание в пальцах! — Ахмат вдруг наклонился и посмотрел в проход, располагавшийся позади лежака. — Ратонья тётя, Ючи, Закатные твари тебя раздери, ты чего там, себя в жертву решил принести Шальному? Давай после нашего разговора, а то я могу чего-то да напутать! С недовольным лицом в комнату зашёл, хотя нет, заполз, Ючи. Рич с ужасом заметил на его шее прокусы. Перед глазами возник образ двух длинных клыков. Он головой помотал, только чтобы морок пропал. — Да, меня покусали!!! — проворчал Ючи, усаживаясь под другим стеблем, ветвившимся в противоположном углу. Ахмат оказался между юношами. — Неприятно, но корчиться от виерника, знаю, тоже больно. — Вот и славненько, дитё в первом созналось, давай, болван, дальше говори, — Ахмат распрямил плечи и задрал подбородок, морально вбивая ученика в землю. — Я посеял шкатулку! — выпалил Ючи и залился багровым румянцем. На бледном лице смотрелось ужасно, будто кто-то надавал пощёчин! — Но извиняться мне не перед тобой! Ты не из дома Ветра! Ричард задохнулся… Причин своей реакции он не понял, но слов тоже не нашлось. Ахмат строго посмотрел на Ючи, потом повернулся к Ричу, вздохнул, опустив руки на колени. — Юноши, вы мёртвого из могилы подымете! — заключил он. — Знаете, у меня до сих пор дыра в боку и говорить мне больно! На улице я не чую, потому что Гай с Бекки смотрят, а тут их нет!.. Ючи, поясняй дальше, нечего на меня так смотреть, а то я почешу розгу об твой зад! — пылающий взгляд ученика быстро потух и стал самым невинным. У младенцев и то взгляд не такой невинный, как у присмиревшего Ючи. — Мастер Гай нарисовал с моих слов шкатулку, потом появилось ещё два рисунка. На той, что ты забрал у идиота Фира, конец треугольника смотрел от замка, а на другой, которую… Впрочем, неважно… На другой треугольник смотрел на замок… Утерянная шкатулка имеет знак воздуха, а та, что Инио хотел выдать за сокровища Их светлости, — знак земли. — Что это за знаки странные? — буркнул Ричард, опустивший руку сзади на покрывало. На мгновенье показалось, что земля ушла из-под ног. — Алхимия! Что, не слышали на своём необразованном континенте? — загорелся снова Ючи, едва ли не с вызовом впившись глазами в Дикона. — Мой дорогой ученик, сколько раз тебе пояснять, на континенте люди изучают иные науки… Теология, история, литература, землеописание, — поправил Ахмат, тут же обратившись к Ричарду. — В алхимии существует единство четырёх стихий; когда они соединяются воедино, возникает пятая форма… Вечность! Как умные мужи говорят, вселенная, вечная и безграничная! Впрочем, сакральный смысл шкатулок намного банален, чем хотелось бы верить. Их сиятельство принц Рэм поведал, что когда у вас укоренился эсператизм, а повелители приняли его и отказались от идолопоклонения, тогда король отправил в каждый дом шкатулку с подарком. На крышке каждой вырезали знак соответствующей стихии, ну, а представители великих домов, якобы, чтобы показать, что они перешли на правильный путь, сложили старые знаки власти в шкатулки, а из них достали новые, пожалованные королём, и потом спрятали коробочки понадёжнее. История говорит, что со временем загадочные шкатулки стали маленькой негласной семейной реликвией. Вот и всё! — вор потёр бок. Ючи тут же подскочил и удалился в соседнюю комнату. — Да-да, кошачьего корня не жалей! — крикнул ему Ахмат. — Заговорился я! — Извини, что тебя напрягаю, можешь мне пояснить: а почему тогда шкатулка воздуха считается сокровищем шада? — Дикон несколько запутался. Местонахождение коробков его весьма и весьма смутило. — А это… — затянул Ахмат, наблюдавший за Ючи. — Валид Пятый когда-то взял в жёны дочь властителя Кэналлоа. Ну, и девице отец вместе с приданным вручил шкатулку. Как говорят, после её смерти эта штуковина душу шаду греет… Грела, — фыркнул Ахмат. — Знаешь, даже мне его жаль! Ричард кивнул. С одним он разобрался. Печально, конечно, что горюющему по покойной жене человеку придётся обходиться без ценного предмета! Но что поделать, не из воздуха же её доставать?! — Завтра увидишь Их светлость и тебе станет жалко того, кто его обокрал! — вор попытался взбодрить юношу, но его слова не произвели должного эффекта. Дик погрустнел ещё больше. И теперь от новой мысли: как же так получилось, что он, представитель дома Скал, оказался в неведении о родовом сокровище?! Да, оно не имеет эсператистского смысла или соответствующей символики, но оно было, а они, Окделлы, и не подозревали о его существовании! *** Не обманул Ахмат, с утра Халь вылил на ещё спящего Окделла целое ведро ледяной воды. По виску даже льдинка ударила. Ричард подскочил, как ошпаренный. — О, здоров! — заключил довольный старик, зажавший орудие безобразия под мышкой. — Ни слова! — погрозил он пальцем. — Сейчас идём в терму, приводим тебя в надлежащий вид, приодеваем, и ты с главой отправляешься на суд! — Куда? — выкрикнул Дик, плохо соображая, где он и что от него хотят. — Пойдём, там всё поймешь! — Халь вытолкал его на залитую ярким солнцем галерею. Вдоль неё была протянута верёвка с сохнувшими всевозможными растениями, собственно, запах разнотравья здесь также присутствовал. Где-то через час Дик оказался у входа в гильдию. По двору то и дело ходили люди в желтоватых и серых камичах. В белоснежной был лишь Гай, наблюдавший за двором с галереи второго этажа, но поверх красивой, почти светящейся на солнце ткани накинута чёрная длинная накидка с короткими обманными рукавами. Самым ярким человеком оставалась глава, одетая в рубаху тыквенного цвета, и то, от той рубахи видны лишь рукава, всё остальное — длинная, где-то до середины голени накидка, перехваченная широким поясом. Она подошла со стороны открытой веранды. И сегодня на её лице не было и следа от строгости или раздражения, а вот в глазах злым весельем играли искры. Судя по всему, на суд она идёт с полной уверенностью своей правоты, что очень воодушевило и самого юношу. — Доброе утро, — донеслось до Ричарда. Тот помедлил с секунду и слегка поклонился, как учил его Халь. — Доброе утро! — Рада видеть вас в добром здравии, надеюсь виерник не настолько затуманил ваш разум и вы, юноша, сможете прояснить полностью картину произошедшего с господином бывшим условной главой, — Ревекка прошла мимо Дика, и Дик, несколько помедлив, пошёл за ней. До дворца шада шли через город, чья архитектура ввела Ричарда в восхищение и одновременно ступор. Глиняный кирпич, рыжая штукатурка, песчаная дорога, яркие ткани и дымный запах — окружавшие его виды веяли стариной и одновременно жизнью, кипящей в стенах города. Почти как в Олларии. Дик ускорил шаг и поравнялся с Ревеккой. — Сударыня, должен признаться, что весть о походе к Их светлости мне донесли вчера, но именно про суд я узнал лишь утром, — Ричард сделал паузу и глубоко вздохнул. Отголоски вчерашней болезни дали о себе знать. — Что мне говорить? Глава криво усмехнулась, сложив руки за спиной, остановилась посреди дороги и повернулась к Дикону. — Правду, юноша, только правду и ничего, кроме правды! — она кивнула и отправилась дальше. — Допустим, я про себя знаю, что я говорю правду, но как же другие поверят в искренность моих слов? — Ричарду снова пришлось догонять главу. — У шада есть советник, Марис… Паскуда редчайшая. Наш старый глава так и вовсе почитал его за демона, так как он видит людей насквозь, — на минуту хороший настрой Ревекки испарился. — Их светлость верит этому демону, как себе. Попробуй соврать, и можешь попрощаться с языком! Ричард подавился воздухом. Они как раз проходили веранду, по одну сторону окружённую двумя рядами колонн, как позже пояснили Окделлу, вход во дворец. Из-за угла послышался смешок, а после к гостям вышел невысокий мужчина в голубой накидке. Ревекка остановилась, Рич едва не врезался в неё, зато потом быстро за ней поклонился. С виду, тот, кто вышел, шадом точно не был, слишком молодой, а Дик местного властителя представлял уже достаточно зрелым мужчиной, по типу большинства бывших друзей отца. Значит, принц. И что удивительно, у принца было весьма себе интересное лицо: не морисское! Это был кэналлиец, а если бы не смуглая кожа, то в нём легко бы узнался аристократ. — Детей пугаешь? — принц ответил поклоном главе. Судя по глубине, главы гильдий и принц находятся на одном уровне. — Наставляю, — поправила Ревекка. — И предупреждаю о последствиях. Ричард человек новый, — она посмотрела в сторону юноши. — Правил всех не знает, но зато задаёт правильные вопросы. — Юноша, перед вами наследный принц Виеры Рэм. — Рад знакомству, — поклонился Дик, параллельно рассматривая двоих стоявших рядом людей. Рэм пригласил Ревекку пройти с ним рядом. И вот со спины эти двоя, что удивительно, чем-то были похожи, это если умалчивать про одинаковый рост. Неужели родственники? А говорили, что Дом Ветра во второй раз иссяк! Интересно только, если это так, почему наследному принцу не заявить права и на герцогство в Кэналлоа? — Так что там Инио рассказывал? — как бы невзначай спросила Ревекка. — Говорит, что твоя гильдия причастна к гибели Фира, — в той же ноте ответил принц. — Хотя сам ничуть не опечален произошедшим! — Условный глава — пережиток прошлого, уже ни одна гильдия такого не держит! — заметила глава. — Инио только и ждал, чтобы избавиться от Фира, собственно, как и Фир ждал момента, чтобы избавиться от Инио! — Не сомневаюсь, впрочем… Как обстоят дела со шкатулками, почему вы их не забрали? — А чего мне бояться, коли среди них нет ни одной нужной! Тем более, я не сомневаюсь, что они у этого… Советника вашего! — что ж, видимо, Ревекка с Марисом на ножах, интересно, чем он только провинился перед такой вроде неприступной женщиной? Ричарду казалось, чтобы её обидеть, нужно очень сильно постараться, но, как помнил юноша, обидчиков своих она не щадит. — Да… Этот советник уже везде своим прокажённым носов проник! — Рэм, видимо, тоже не жаловал Мариса. Похоже, семейное! Они проговорили на отвлечённые и непонятные для Ричарда темы, вскоре завернув на малый двор, засыпанный щебнем. Насколько помнила глава, это единственное место, где отчего-то никогда не высаживали растительность. Строгие арки точно вписывались в каждую сторону квадратного двора. Посреди не самого большого пространства лежал саван. На желтоватой ткани проступали мелкие пятнышки, казавшиеся чернильными в желтизне раскалявшегося воздуха. В тени галереи стоял Инио, вытянувшись на зависть любому столбу. При виде принца глава убийц глубоко склонился. — Принц, вы тоже решили посмотреть на этот беспредел? — Ревекку Инио принципиально проигнорировал. Впрочем, настроения главы Флорес были аналогичными. А Ричарда наградил уничтожительным взглядом. — Как и обычно, глава! — Рэм кивнул и посмотрел в сторону савана. — Что произошло? — Мой условный глава стал жертвой интриг мастера Ахмата! Базилио может засвидетельствовать: этот ворюга угрожал Фиру намедни! — голос Инио состроил мученический. Того и гляди, разрыдается. Тому, кто убрал его заместителя, глава убийц должен руку жать. Фир весьма был нечист на руку. Старая Ио если начнет рассказывать, то томик Диасо выйдет ещё тот. Забавно в данной ситуации то, что Инио не заметил отсутствие своего пирата! Впрочем, надо быстро заткнуть оного шакала, пока не поздно. Глава Флорес сделала шаг вперёд и с непроницаемым лицом проговорила в лицо конкуренту: — Я попрошу вас не делать преждевременных выводов. Советник Марис проводит, если уже не провел, допрос всех причастных, — строго отчеканила Ревекка. Инио больно видеть не хотелось, но лучше сказать всё в глаза, чтобы до него дошло. — И уж тем более, бросаться словами, о которых потом пожалеете! — ха, пожалеет!!! Скорее бабочки станут перерождаться в гусениц! Но сказанное слышал Рэм, в любом случае, Инио будет обязан извиниться. Во дворе появилась высокая фигура в фарфоровой маске. Марис! Ревекка помнила, кому сей гриф служил до того, как попал к Валиду. И всё же его присутствие порою приходилось терпеть, и не редко. И его вторжения в гильдию тоже. Нерайо как-то его выпроводил со скандалом, обозвав демоном ночи. В то, что советник Валида демон, глава верила, в то, что он в буквальном смысле вурдалак, нет. За одни красные глаза причислять Мариса к сказочной нечисти, которой пугают детей, не стоило. Маску он носил из-за проказы, а не по тем фантастическим причинам, что любила сочинять матросня в порту. — Мое почтение главам! — донеслось из-под фарфорового второго лица. — Рэм! Рад вашему присутствию. Приветствую свидетеля, — последнее относилось к Дику. Принц кивнул, на резком профиле мелькнула недружелюбная тень. За Марисом зашёл и сам Валид. При виде шада все склонились. Валид посмотрел в сторону покойника. — Давайте начнём. Пока тут мух не прибавилось! — сказал шад. — Инио, изложи ещё раз свою жалобу! Глава убийц выступил вперёд и опустил глаза в землю. Драматичности решил добавить к своему образу. — Ваша светлость, моя гильдия и я требуем справедливости. Фир был братом каждому мастеру, прекрасным наставником для младших членов гильдии, для меня верным слугой и другом. И его гибель — это удар для всех нас! Прошу разобраться в произошедшем и просветить мрак этой истории! — Ревекка, что у тебя по сему поводу имеется? — Валид не поменялся в позе, только лишь сдвинул глаза на другого присутствующего. Глава Флорес сложила руки за спиной и повернула голову в сторону их сеньора: — Только то, что весь сыр-бор начался из-за шкатулок. Смею предположить, что и резня произошла из-за них. При визите советника я позволила опросить Ахмата, его ученика и по его же просьбе привела юношу, который собственными глазами видел то, что произошло с Фиром! — Ревекка говорила с каменным лицом. Ситуация скользкая, тут неверный вздох может всё разрушить. Валид снова обвёл взглядом всех присутствующих, старательно изучив их лица. — Пусть говорит юнец, — разрешил он, угрюмо мотнув головой в сторону Дика. Окделл выдержал взгляд Валида и начал: — Мне крайне жаль, что с господином Фиром произошло то, что произошло, — юноша едва сдержался, чтобы не повернуться к мертвецу. — Я, к сожалению, стал нечаянным свидетелем той ситуации, — сразу вспомнилась огромная лужа крови. Интересно, поверят ли сейчас в историю с вурдалаком, пусть это и есть та самая правда?! — И видел того человека, хотя это далеко не человек, который и сделал с ним то, что сделал! — Юноша, — заговорил Марис. Окделл содрогнулся от голоса из-за фарфоровой маски. Глухой и далёкий, но будто звучавший внутри головы! Жуть! — Это была девица? — Да, — Ричард едва не вжал голову в плечи под пылавшим взглядом Инио. — Достаточно высокая и с виду очень юная? — Безусловно, — Рич впился взглядом в нарисованное спокойное лицо. Что под маской, неужели побитое проказой лицо? В прорезях глаз четко виделись алые глаза, окружённые вполне здоровой кожей… Или Дик снова бредит? Проклятый виерник, когда он прекратит мучить разум? — Тогда мне всё ясно, — отстал от герцога советник. — Эта персона время от времени появляется, находит себе пару жертв и на много лет снова растворяется на просторах нашего мира!.. Вопрос в другом, чего она хотела. Не секрет, что в ту ночь открылась настоящая охота за древними шкатулками. Юноша давал обещание мастеру Ахмату вернуть ему шкатулки, юный ученик Ючи хотел смыть позор с имени своего мастера, а вот Фир, судя по разговорам и рассказам Косимо, ещё одного ученика, находился в погоне за деньгами, а делая заключения по показаниям ученика Ючи, я понял, та самая персона тоже охотилась за шкатулками, и она не преминула пойти по головам. Дик покосился на Инио, тот заметно побледнел. — Глава, — Марис тоже заметил замешательство Инио. — Вам, кажется, известна та дама, о которой мы с юношей сейчас говорим? — Нет, что вы… — Инио мотнул головой, точно до этого впал в ступор. — Я просто не могу вообразить, как такое вообще возможно. Фиру голову оторвали… Оторвали, понимаете. Я даже на этого доходягу не могу подумать, — он указал рукой на Ричарда. — А вы тут про девку какую-то разговор ведёте! — он заткнулся, переводя тяжёлое, сбившееся дыхание. — Ну, она проскользнула в показаниях и Ахмата, — заметил Марис. — К сожалению, сейчас ни я, ни кто-либо другой её уже не найдут… Остаётся только быть бдительными, — он закончил и, повернувшись, поклонился Валиду. — Марис, будь добр, покажи нам эти шкатулки! — а вот в глазах шада мелькнула искра надежды. Возможно, ждал, что среди улик найдётся его сокровище. Советник вытащил из своего бесформенного и даже неподпоясанного балахона два коробка. — Ваша Светлость, обе шкатулки одинаковы между собой и с вашей, однако, по словам юного ученика Ючи, в небытие канула именно ваша, здесь земля и вода! Советник протянул коробки так, чтобы каждый их увидел. — Значит, к тому инциденту, который не так давно произошёл во дворце, причастна гильдия убийц? И тем самым сама гильдия и навлекла на себя беду, в которой Инио сейчас винит другую гильдию, — взгляд Валида потяжелел. Руки пару раз сжимались в кулаки. — Прошу прощения, Ваша светлость, за вмешательство, — Ревекка ступила вперёд, оказавшись на одном уровне с Инио. — Но не могу промолчать в данной ситуации: как глава о главе говорю, что в гильдиях, а тем более, в больших гильдиях, — при упоминании гильдий госпожа Флорес косо посмотрела на Инио. Тот заскрежетал зубами. Сам же себя загнал в ловушку, так пусть это ему послужит уроком. Добра глава убийц помнить не будет, зато в следующий раз не полезет к их сеньору. — Крайне трудно уследить за всеми людьми. Для этого у нас и имеются заместители и мастера. Другое дело, мастер! Люди, носящие это звание, прежде всего, должны быть преданы гильдии, а не своим капризам. И, к великому сожалению, порою у мастеров остаются мозги младших неофитов. Сей конфуз очень трудно контролировать главе. А у глав забот немерено. Полагаю, мой коллега слишком погрузился в дела своей гильдии, в устроение её благополучия, и не заметил нечестивца под рукой! За одного человека не должны отвечать невинные! Валид вздохнул. — Думаю, это будет всем нам уроком! — заключил он. — Инио, если у тебя есть ещё, что сказать, говори сейчас, а нет, иди прочь и не попадайся мне на глаза до зимы! — зол шад, очень зол. Ещё бы, украли единственную вещь, которая ему о жене напоминает. Выживи Фир, Валид его на главном въезде в Виеру с западной стороны повесил бы лично. — Да, я услышал Его светлость и удаляюсь сию же минуту! — Инио резко склонился и, не выравниваясь, вылетел со двора прочь. — С вашего позволения, мы тоже удаляемся! — Ревекка склонилась и уже сделала шаг назад. — Куда-то торопишься? — Валид обратился теперь весь к даме. Тон мягких ноток не спешил набирать, а глаза метали искры с каждой минутой все сильнее и сильнее. — Внутренние дела гильдии, вдобавок, экзекуция одного мастера! — не стала скрывать женщина. — Будешь наказывать, то строже, чтобы вот такого позора потом не глотать! — заворчал шад. — А так можешь быть свободна! — сеньор отвернулся к Марису. Рэм одними губами проговорил свои извинения за поведение отца. Глава качнула головой и вышла по тому же пути, каким отсюда убирался Инио, Дик за ней. Оный злодей, то бишь глава убийц, поджидал возле выхода, весьма грубо схватив Ревекку за руку. Ричард только сделал шаг вперёд, как тут же оба главы одарили его страшными взглядами. Ревекка зло усмехнулась и вопросительно воззрилась на главу убийц. — В чем дело? — самым невинным тоном поинтересовалась она. — Буквально во всём! — шикнул Инио, сверкая чёрными глазами. — Поясни: какого раттона мои шкатулки оказались у этого прокажённого? — Мариса? — совершенно непонимающе уточнила Ревекка, вздёрнув брови. Конкурент выходил из себя быстрее обычного, того и гляди: пар из ушей полетит. Глава убийц судорожно кивнул. — Понятия не имею! — она выдернула руку из захвата и отошла на шаг от злого, как Леворукий, Инио. — Имеешь, ведьма ты кэналлийская! — гаркнул глава убийц. — Ты всё знаешь. Про всё ведаешь, — мужчина наступил вперёд. Теперь два противника оказались едва ли не вплотную друг к другу. — Да тебе даже виерник не угроза! Это ты пролезла в мой тайник! — эхо его негодования усиливалось между известняковыми камнями галереи и в просторном дворе, выжженном летним солнцем. Рич стоял в стороне и едва себя сдерживал, чтобы не встать между этими двумя. Остановил только отблеск металлического острия, показавшийся под поясом Ревекки. — А на каких основаниях ты так судишь? — теперь она нахмурилась и сложила руки за спиной, задев как бы невзначай ту самую пресловутую спицу. Инио отскочил назад, точно почувствовал, что у неё в руках достаточно опасная вещь. — Ты зачем за меня вступилась перед Их светлостью? — он перевел тему разговора на менее острый вопрос. — Подумала, что у шада возникнут проблемы, если гильдий среди его поданных станет меньше! — безмятежно пожала плечами Ревекка. — Впрочем, не буду тратить твоё бесценное время, — она снова натянула дружелюбную улыбку. — Юноша, вы со мной? — Дик шагнул к ней и кивнул. — Тогда поспешим в гильдию, пока солнышко не в зените, — она обогнула Инио, задержавшись позади него лишь на мгновенье, и удалилась с места событий.