Затерянные в Буре времени

      Громкий стук раздался в башне Гриффиндора.       Гермиона с ужасом открыла глаза от шума.       — Уххх. Почему он всегда так делает?! — закричала расстроенная Марлин. — Ради Мерлина, Поттер, дай нам поспать! Почему он такой громкий? Он же в этой чёртовой общей комнате!       Гермиона приоткрыла занавеску и увидела, как Марлин сердито встает с кровати. Остальные девочки, конечно, не выглядели счастливыми, хотя их, по крайней мере, слегка забавляло раздражение Марлин.       Марлин быстро собралась и распахнула дверь общежития, чтобы встретиться с остальными членами команды по квиддичу перед первой игрой сезона. Остальные девушки не спешили собираться, а затем спустились в Большой зал на завтрак. Когда они пришли, вся квиддичная команда уже была в форме и сидела за столом.       — Ооо, Лили, посмотри на Джеймса, — поддразнила Алиса, когда девушки заняли место недалеко от команды, — я всегда забываю, какой он подтянутый.       Гермиона повернула голову, чтобы взглянуть на Джеймса, и ей пришлось признать, что он хорош. Не то чтобы она когда-либо могла так смотреть на отца Гарри, но это была правда. Гермиона оглянулась на Лили и увидела, что та смотрит на Джеймса, на её щеках появился румянец. Гермиона с ухмылкой посмотрела на свою тарелку и начала наполнять её едой.       — Что случилось, Лилс? — спросила Доркас, — ты выглядишь напряжённой.       Гермиона оглянулась и увидела, что Лили нахмурила брови и нахмурилась.       Запихнув в тарелку немного еды, Лили робко сказала:       — Как вы думаете, Джеймс пригласит меня на бал в честь Хэллоуина? То есть, я знаю, что мы все думали, что он пригласит, но бал через неделю, а он ещё не пригласил меня. А вас всех пригласили несколько недель назад… — она переложила ещё немного еды, затем снова подняла глаза на Джеймса и сказала: — Не то чтобы меня особенно волновало, спросит ли он меня, нет. Просто я отказывала всем другим парням, которые просили, думая, что это сделает он. И я буду чувствовать себя очень глупо, если в итоге он спросит кого-то другого.       Лили была явно обеспокоена, когда она оглянулась на девушек, Гермиона и Доркас обменялись взглядом, прежде чем Доркас сказала:       — Честно говоря, Лилс, я думала, что он уже давно бы спросил тебя.       — Думаешь, я ему просто больше не нравлюсь? — спросила Лили, Гермиона никогда не видела её такой раньше. Обычно она была такой уверенной и собранной.       — Нет. Нет, я всё ещё думаю, что у него есть чувства к тебе, — сказала спокойно Алиса. — Он определённо не спрашивал никого другого. Может быть, он просто ждет подходящего момента.       Лили прикусила губу, а Доркас сказала:       — Да. Я бы не стала слишком беспокоиться об этом, ещё целая неделя впереди. Он и раньше не отказывался от тебя, и я не думаю, что начнёт сейчас.       Лили кивнула, но всё ещё выглядела нервной.       — Эй, а кто это у них играет за ловца? — спросила Доркас, явно пытаясь сменить тему.       — О, это Гулд, — ответила Лили, радуясь переменам. — Он на пятом курсе, надеюсь, он хорош.       Гермиона позволила своим глазам вернуться к команде, Джеймс сидел напротив Марлин, которая сидела рядом с Сириусом. Уже не в первый раз с тех пор, как она здесь, Гермиона была поражена тем, насколько привлекательным был Сириус.       Она пробежалась взглядом по его рукам, мышцы которых приятно прижимались к майке для квиддича и пульсировали, когда он подносил ко рту очередную порцию. Подняв глаза к его лицу, она увидела, как напряглась его сильная челюсть, когда он жевал и глотал яичницу.       Почувствовав, как жар поднимается по щекам, Гермиона снова сосредоточилась на еде, не замечая ухмылок Доркас и Лили.       Команда ушла на разминку, а девушки доели свой завтрак и отправились на поле, где их вскоре встретили Ремус и Питер.       Игра была невероятной.       Честно говоря, они с самого начала знали, что это была уверенная победа. Они играли против команды Хаффлпаффа, и хотя они были хороши, Хаффлпафф не мог сравниться по уровню с командой Гриффиндора.       Как только игра началась, Гриффиндор забил гол, и с тех пор они не останавливались на достигнутом.       Гермиона забыла, как ей нравилась энергия игры, а огромный перевес, с которым Гриффиндор выиграл, только ещё больше усилил волнение.       Гермиона, Лили, Доркас и Алиса были с ног до головы одеты в красное и золотое и всю игру кричали и подбадривали друг друга. К тому времени, когда Гулд поймал снитч, Гриффиндор выигрывал со счетом 80:10. Энергия на трибунах была абсолютно электрической, и почти сразу после того, как был пойман снитч и игроки коснулись земли, поле наводнили студенты.       Когда девушки выбежали на поле, взгляд Гермионы упал на Джеймса, и она, не задумываясь, обняла его и поцеловала в щеку, как делала это много раз с Гарри. На его лице промелькнуло удивление, и Гермиона вспомнила, где она находится. Она быстро повернулась к Сириусу и прижалась губами к его щеке, пытаясь придать этому поцелую более непринуждённый вид.       Гермиона почувствовала, как Сириус обхватил её за талию и рассмеялся. Гермиона посмотрела на него, и его серебряные глаза засияли от восторга. Боже, как же она любила квиддич.       Он закричал, его рука по-прежнему обвивала её, и Гермиона огляделась вокруг, вбирая в себя как можно больше происходящего. Словно в замедленной съёмке, она наблюдала за миром, впитывая выражение лиц каждого, видя их искреннюю, неподдельную радость, когда она увидела Лили, бегущую к Джеймсу. Схватив Сириуса за руку, Гермиона указала в их сторону.       Лицо Джеймса засветилось ярче, чем она когда-либо видела, когда Лили практически схватила его в объятия. А потом Лили схватила его за лицо и поцеловала в губы.       Сириус убрал свою руку от её лица и поднял кулаки вверх. Гермиона могла поклясться, что и без того шумная толпа стала вдвое шумнее, а Ремус, Сириус и Питер столпились вокруг Джеймса, хлопая его по плечу и подбадривая. Джеймс, казалось, ничего не замечал, он обнимал Лили и что-то говорил ей, пока она кивала. Гермиона увидела, как он наклонился, чтобы поцеловать её снова, прежде чем пара скрылась в толпе.       Гермиона не могла поверить в это. Она почувствовала, как на глаза навернулись слезы радости. Она только что видела, как родители Гарри были вместе. Это было оно. И она была здесь для этого.       Гермиона слышала о вечеринках, которые устраивали мародёры в своё время, но быть там и наблюдать это воочию — совсем другое дело.       Гермиона ожидала, что это будет похоже на вечеринки, которые устраивали Фред и Джордж, но энергия была совершенно другой. Фред и Джордж устраивали вечеринки, которые были наполнены продуктами Уизли, розыгрышами, фейерверками Филибастера, взрывающимися над головами, искрами, летящими повсюду, рэпом 90-х годов. С мародёрами всё было немного по-другому, музыка звучала в стиле диско и рок, огни были зачарованы на красные и золотые вспышки, и Гермиона могла почти поклясться, что пунш был гораздо сильнее сдобрен алкоголем.       Гермиона стояла у бара и допивала второй бокал пунша, когда к ней подошла подвыпившая Лили с Марлин и Алисой на буксире.       — Гермиона, Гермиона, Гермиона, — сказала Лили, хватая её за руку.       — Привет, Лилс, — сказала Гермиона со смехом. — Похоже, у тебя всё хорошо.       — Ты была права! Я всё ещё нравлюсь Джеймсу! Он поцеловал меня в ответ, а потом пригласил меня на танец! Гермиона, я так счастлива! — сказала Лили, её изумрудные глаза искрились от радости. Гермиона снова не могла поверить, что это начало всего, и она здесь, чтобы увидеть это.       Гермиона улыбнулась Лили в ответ, искренне радуясь за неё, когда Марлин сказала:       — Итак, Гермиона, — кивнув в сторону её бокала, — какой это по счёту?       — Это мой второй, — ответила Гермиона.       — Этого недостаточно! — сказала Марлин, смеясь, — давай, мы делаем рюмку огненного виски.       Марлин налила им две рюмки, пока Алиса и Лили смотрели, потягивая свой пунш. Две девушки звякнули стаканами, прежде чем выпить, и Гермиона почувствовала знакомое, но чужое жжение в горле.       Ремус и Сириус присоединились к ним в баре.       — Наслаждаетесь, дамы? — плавно спросил Сириус, его рука коснулась спины Марлин, когда он обходил её.       Прежде чем кто-то успел ответить, Джеймс налетел на них с таким видом, будто вот-вот отскочит от стен.       — Гермиона, ты только что выпила огненное виски? — спросил Ремус.       — Эй, эй! Давайте сделаем ещё одну! — сказал Джеймс, уже разливая семь рюмок. Он притянул Лили к себе, поднимая бокал.       — За Джемсибоя! — сказал Сириус.       — За квиддич! — послышалось от Джеймса.       — За любовь! — сказал Ремус.       — За контрабанду спиртного! — наконец сказала Марлин.       Все звякнули бокалами и выпили.

***

      Гермиона, конечно, не была легковесом, за её плечами были годы, проведённые вместе с Гарри и Роном, а затем Фредом и Джорджем, но после года в бегах и засушливого лета можно было сказать, что она немного отвыкла от практики.       Так что после первых двух ударов, затем двух выстрелов с Марлин и мальчиками, а потом ещё двух стаканов пунша, её голова определённо гудела.       Гермиона прислонилась к стене и оглядела комнату. Было уже, наверное, за полночь, и большинство детей уже легли спать. Алиса впустила Фрэнка и обжималась с ним в углу, Лили, Марлин и Доркас сидели у камина и хихикали неизвестно над чем, Питер болтал с группой шестикурсников, Джеймс дурачился с какими-то пятикурсниками, а Ремус сидел в кресле и смеялся над их выходками. Сириус лениво облокотился на барную стойку, на его лице застыла дьявольская ухмылка.       Гермиона заметила, что у неё заканчивается выпивка, она быстро выпила остатки своего напитка и подошла к Сириусу у барной стойки.       Он лениво оглядел её с ног до головы, а когда она подняла бровь, ухмыльнулся и предложил ей ещё выпить.       — Итак, что бы вы хотели, миледи? Ещё один пунш? Или у меня есть немного сливочного пива, если вы хотите замедлить процесс, или мы можем сделать рюмку, если вы хотите ускорить его, — сказал он, подмигнув.       — Хм, — задумалась Гермиона, — я буду то же, что и ты.       Она сфокусировала взгляд на нём. Она была пьяна. Но она была в порядке. Если она действительно смотрела на него, казалось, что вся комната кружится вокруг них. Гермиона могла поклясться, что чувствует каждый удар своего сердца, но всё же она замечала каждое его движение.       — Тогда по рюмке, — сказал он, наливая им две рюмки огненного виски.       Сириус пристально смотрел на неё, подняв свой бокал и столкнув его с её бокалом.       Чем больше пьёшь, тем легче становятся рюмки, и именно это делает их опасными. Гермиона почти не почувствовала, как проглотила эту рюмку.       Гермиона много раз видела, как её Сириус пьёт, и хотя он часто хорошо скрывал это, Гермиона прекрасно определяла признаки пьяного Сириуса. И сейчас Сириус был так же пьян, как и она.       Поэтому её совсем не удивило, когда он положил руку ей на поясницу и придвинулся ближе, чтобы сказать:       — Знаешь, я удивлён, что ты так хорошо держишься на ногах.       Однако она удивилась, когда почувствовала непроизвольную дрожь, пробежавшую по её телу от его дыхания у её уха. Решив не обращать внимания на то, что он слегка выпятил губы, Гермиона ответила:       — Что я могу сказать, у меня были годы практики.       — А сейчас? — спросил Сириус с дразнящим скептицизмом, наклоняясь к ней ещё ближе.       Против всякого желания остаться с ним в этой позе, Гермиона отстранилась и повернулась обратно к бару. Она налила два стакана пунша и вложила второй в его руку, пока он прислонялся к барной стойке вместе с ней.       — Да, — сказала Гермиона, улыбаясь ему, — мои друзья по факультету всегда любили хорошие вечеринки.       Она смотрела, как он подносит рюмку ко рту, когда его взгляд остановился на чём -то позади неё. Он полуулыбнулся и сказал:       — Знаешь, Ремус очень хочет пойти с тобой на бал.       Гермиона даже не заметила улыбки, которая появилась на её лице при этой мысли. Она была довольна.       — Я тоже очень хочу пойти с ним. Я знаю, что нам будет очень весело, — Гермиона оглянулась через плечо, радуясь тому, что Ремус присоединился к Джеймсу и пятикурсникам. Когда она обернулась, Сириус с улыбкой наблюдал за своими друзьями. — Я слышала, что ты идёшь с Марлин, — продолжала Гермиона, — это будет весело.       Сириус откинул голову назад, издав громкий смех.       — Да, я в восторге, — сказал Сириус, его взгляд переместился через плечо Гермионы, предположительно на Марлин, — она очень веселая.       — Она действительно такая, — сказала Гермиона, глядя в его серебристые глаза, всё ещё сосредоточенные на чём-то позади нее. Гермиона никогда не лезла не в своё дело, но она не смогла удержаться от вопроса: — так вы вместе?       Сириус снова откинул голову назад, смеясь.       — Нет, нет. То есть, мы были вместе некоторое время несколько лет назад, но теперь это всё в прошлом. Мы просто близкие друзья.       Гермиона не могла этого объяснить, но она почувствовала, что с неё вдруг свалился груз, о котором она даже не подозревала.       — Не говори об этом Марлин или кому-либо ещё, — сказал Сириус, отводя глаза, чтобы встретиться взглядом с Гермионой, — но я собирался пригласить кое-кого ещё, но её пригласили, прежде чем у меня появился шанс.       Гермиона почувствовала, как её желудок опустился, и тяжесть вернулась. Она не знала, что сказать, но ей удалось сочувственно улыбнуться ему:       — Мне жаль. Это ужасно.       — Всё в порядке, — сказал Сириус, ухмыляясь ей, — что поделаешь.       Его серебряные глаза смотрели в её глаза, когда он убирал прядь волос с её лица за ухо. Взглянув на него, Гермиона почувствовала, что её сердце затрепетало, и Сириус положил руку ей на плечо.       — Эй! Бродяга! Иди сюда! — Гермиона услышала крик Ремуса с другого конца комнаты. Сириус отвёл взгляд от её глаз, чтобы посмотреть на своего пьяного друга.       — Прости, любовь моя, — сказал он, усмехаясь, — мне пора, кто-то должен убедиться, что дорогой Реммикинс не умрёт.       Сириус пошёл к своим друзьям. Гермиона схватила свою ещё полную чашку пунша и направилась к танцующим девушкам.

***

      Никто не знал когда, но в конце концов все седьмые курсы заснули в разных местах общей комнаты. И когда на следующее утро первые несколько гриффиндорцев проснулись, их взору предстало весьма интересное зрелище. Джеймс и Сириус лежали в обнимку на кресле, Марлин лежала лицом вниз на полу у камина, рядом с ней была Доркас. Гермиона лежала на диване, перекинув ноги через колени Ремуса, Ремус сидел прямо, откинув голову назад под неудобным углом. Лили сидела в кресле, скрестив руки на столе, поддерживая голову, а Питер свернулся клубком в кресле рядом с ней.       Первыми проснулись Джеймс и Сириус, и они проснулись от вспышки и хлопка волшебной камеры.       Алиса стояла у подножия лестницы для девочек с маленькой камерой в руках, плёнка медленно выходила из верхней части, и Алиса несколько секунд помахивала ею, пока она проявлялась. Сириус и Джеймс растерянно смотрели на неё, а затем огляделись вокруг, пытаясь понять, где они находятся.       — Ух ты, Бродяга, — сказал Джеймс, его голос с утра был неровным, — спим вместе? Я рад, что мы наконец-то перешли на новый уровень наших отношений.       Сириус потёр глаза, ему требовалось больше времени, чтобы адаптироваться.       — О, это так мило, — сказала Алиса, подойдя к ним, чтобы показать фотографию.       — Наша любовь будет запечатлена навсегда, — сказал Сириус, глядя на движущуюся фотографию.       — Что случилось после того, как я ушла? — спросила Алиса, — я полагаю, вы не спали некоторое время после этого?       — Я думаю, это была одна из лучших вечеринок, которые у нас когда-либо были, — сказал Джеймс, нахальная улыбка расплылась по его лицу. — И не только потому, что Лили наконец-то увлеклась мной, хотя это, конечно, тоже.       — Ремусу будет больно, когда он проснётся, это не очень хорошо для его шеи, — сказала Алиса, оглядывая комнату. Она кивнула в сторону Гермионы, перекинувшей ноги через него, его рука лежала на её бедре. — Что там произошло, я пропустила что-нибудь хорошее?       Алиса взмахнула бровями, и Сириус замолчал. Он знал, что Ремус был немного кокетлив, когда был пьян, неужели произошло что-то, что он пропустил?       — Эй, Лунатик, — крикнул Джеймс, пиная ногу своего друга.       Ремус поднял голову и распахнул глаза, увидев, что они смотрят на него. Он огляделся вокруг, пытаясь понять, что происходит, а потом посмотрел на себя. Ремус быстро убрал руку с ноги Гермионы, его лицо наполнилось шоком, а щёки покраснели.       — Ты в порядке, Лунатик? — Джеймс не мог удержаться от смеха. — Ты выглядишь немного растерянным.       — Как это случилось? — заикался Ремус.       — Мы как раз собирались спросить тебя о том же, — сказал Сириус, наконец-то улыбнувшись ситуации.       — Мы просто разговаривали, — сказал Ремус, — а потом мы заснули.       — О чём же вы говорили? — спросила Алиса       — Честно говоря, я не помню… — Ремус снова выглядел смущённым.       — Фу, перестаньте говорить, пожалуйста, — простонала Марлин со своего места на полу, вызвав смех остальных.       — В любом случае, — продолжила Алиса, — у меня есть тонна хороших фотографий со вчерашнего дня, как с матча, так и с вечеринки. На самом деле, у меня есть очень хорошая фотография с тобой, Римус.       — О боже, — простонал он.       — Да, у меня есть одна, где Доркас целует тебя в губы.       — О Мерлин, я совсем забыл об этом, — споткнулся он, покраснев, — она застала меня врасплох.       — О, не волнуйся, Ремус», — сказала Алиса, — это был всего лишь поцелуй, честно говоря, я бы удивилась, если бы она даже запомнила его.       Ремус почувствовал, как Гермиона начала двигаться на его коленях. Она потянулась и что-то тихо пробормотала во сне. Внезапно она замерла. Её глаза рывком открылись, и она испуганно посмотрела на него.       — О, Ремус, мне так жаль, — сказала она, глядя вниз и убирая ноги от него, покраснев розовым цветом, который совпадал с цветом его щёк, — я не хотела душить тебя.       — Не волнуйся, ты меня не задушила, — сказал Ремус, стараясь вести себя непринуждённо.       — Ради Мерлина, пожалуйста, прекрати, — Марлин снова застонала, а Доркас захихикала рядом с ней.       Лили переместилась на стол, ничего не было видно, кроме горы взъерошенных рыжих волос.       — Мы должны разбудить Лили и Пита, пока все не спустились, — сказала Алиса.       Послышался ропот согласия, и вскоре группа разошлась по общежитиям, душевым и кухням, пытаясь найти способ прийти в себя после прошедшей ночи.