Затерянные в Буре времени

      Вторник и среда той недели прошли довольно спокойно. Гермиона посещала уроки, а затем отправлялась в библиотеку, чтобы продолжить свои исследования до комендантского часа, и оба дня к ней на несколько часов присоединялся Ремус. Гермиона, как и многие другие семикурсники, с нетерпением ждала следующего занятия по Защите, желая узнать, что запланировал профессор Новиков.       Как только Гермиона вошла в класс, она ощутила чувство тревоги, витавшее в воздухе. Все парты и стулья исчезли из комнаты, не было и манекенов, как в прошлый раз. Весь пол был абсолютно чист, и профессора не было видно. Гермиона оглядела сгрудившихся студентов и заметила, что многие держат свои палочки под мантией, как и она.       Несколько студентов зашевелились, когда дверь в класс захлопнулась, и профессор Новиков стремительно вошёл внутрь.       — Добрый день, студенты, надеюсь, вы все так же рады этому уроку, как и я. Сегодня у нас двойной урок, так что у меня есть кое-что, что поможет вам скоротать время, — сказал он, его глаза озорно блестели. — Сегодня у нас будет дружеское, весёлое, дуэльное соревнование.       Гермиона не могла не удивиться его словам.       Был ли этот человек глупым? Или просто запутался?       Если он сказал, что между Слизерином и Гриффиндором могут быть «дружеские и весёлые отношения», особенно такие, как дуэльное состязание, это было просто смешно. Гермиона не могла вспомнить ни одного профессора из своего времени, который бы охотно разрешил слизеринцам и гриффиндорцам дуэли. Кроме Локхарта, конечно, но все знали, что он и глупый, и непонятливый.       Гермиона снова огляделась вокруг и увидела, что она явно не единственная, кто сомневается в его решении. Большинство студентов выглядели удивлёнными или нервными, но было и несколько слизеринцев, которые нервно ухмылялись, и, конечно, Джеймс и Сириус, которые обменялись взволнованными взглядами.       — Я знаю! Я так же взволнован, как и вы все, — продолжил профессор, явно не понимая волнения большинства в комнате. — Итак, пары для этого занятия будут такими: Эйвери и Эванс.       Гермиона сразу поняла, что ничего хорошего из этого не выйдет.       — Нарцисса Блэк и Люпин. Блишвик и Поттер. Гиббон и Блэк, Сириус. Малфой и МакКиннон. Мелифлуа и Петтигрю. Розье и Грейнджер.       О, это определённо было не к добру.       — Снейп и Медоуз. И, наконец, Уилкс и Пруэтт, — закончил профессор Новиков. — Теперь я хочу, чтобы вы все разбились на пары. В этом первом раунде группы будут дуэлировать все сразу, чтобы сэкономить время.       Пока студенты перемещались по классу, Гермиона не спеша знакомилась с Розье, наблюдая за теми, чьи имена она не помнила. Три имени, которые привлекли её внимание, Гиббон, Мелифлуа и Блишвик, все были девочками, что было логично, так как их имена скоро изменятся.       Гиббон была вороноволосой девушкой с довольно непривлекательным лицом, очевидно, родственницей Пэнси Паркинсон. Блишвик была немного пухленькой девочкой с каштановыми беспорядочными кудрями. Она была очень похожа на Миллисент Булстроуд, но сходство было сомнительным. Третья девушка, Мелифлуа, была красивой, с оливковой кожей и ярко выраженными южноевропейскими чертами. Её резкие черты лица очень напоминали Блейза Забини.       Гермиона и Розье наконец встретились в одном углу комнаты, она бросила на него короткий взгляд. Он был мало похож на себя будущего; предстоящие годы сильно ударят по нему. Он не выглядел ничем особенным, в лучшем случае — средним.       Не обращая внимания на его взгляд, слабую попытку выглядеть угрожающе, Гермиона снова повернулась к профессору. В своей оригинальной временной линии Гермиона победила Розье в нескольких дуэлях, и она сомневалась, что 17-летняя версия сможет сравниться с ней сейчас.       Профессор Новиков объяснил основные правила: никаких тёмных проклятий и нечестной игры. Это была низкая планка. Тем не менее, Гермиона сомневалась, что она будет соблюдена. Затем начался поединок.       Гермиона повернулась лицом к Розье, когда он выстрелил слабым одурманивающим заклинанием, которое она лениво блокировала. Гермиона знала, что может легко положить конец дуэли прямо сейчас, но решила не показывать все свои карты сразу, поэтому позволила дуэли продлиться ещё немного.       Розье продолжал стрелять основными проклятиями, которые она легко отражала. Гермиона бросила короткий взгляд через плечо и увидела, что Ремус дуэлирует с Нарциссой Блэк. Нарцисса была хороша, но что-то было не так. Гермиона быстро поняла, что Нарцисса сдерживается, как и она сама. Похоже, Ремус этого не заметил.       Она снова обратила внимание на Розье, который выглядел расстроенным и начал пускать заклинания более агрессивно, но этого всё равно было недостаточно. Гермиона без труда блокировала каждое проклятие, пока не заметила, что остальные дуэли вокруг неё подходят к концу.       Тогда она, наконец, решилась на ответные проклятия, и тогда Гермиона в быстрой последовательности выпустила три заклинания. Она сразу же обезоружила, оглушила и связала Розье.       Как только он упал на пол, Гермиона услышала крик, доносящийся с другого конца комнаты. Повернувшись, она увидела красные, пузырящиеся нарывы, медленно покрывающие кожу Алисы.       — Уилкс! — крикнул профессор Новиков, — я сказал, никакой нечестной игры! Мисс Пруэтт уже выиграла вашу дуэль. После победы в дуэли больше не должно быть никаких проклятий. Я буду наблюдать вас в изоляторе каждый вечер в течение следующих двух недель. Мисс Пруэтт, я отведу вас в больничное крыло.       Алису положили на носилки и быстро вынесли из комнаты. Гермиона огляделась и с удовлетворением отметила, что это, похоже, единственная серьёзная травма.       Профессор вернулся через несколько минут и сказал:       — Хорошо. Теперь в следующих раундах не будет абсолютно никаких нечестных игр, подобных той, что мы только что видели. Любой, кто примет участие в таком плохом поведении, получит гораздо хуже, чем две недели ареста.       Он сделал небольшую паузу, оглянулся на Уилкса и продолжил:       — В следующий раунд выходят победители предыдущего раунда, исключая, конечно, мисс Прюэтт. Пары: Эйвери и Поттер. Малфой и Люпин. Мелифлуа и Сириус Блэк. Медоуз и Грейнджер. Мы будем проводить эти дуэли по очереди, начиная с Эйвери и Поттера. Встаньте, пожалуйста.       Два мальчика прошли в центр комнаты и встали лицом друг к другу. Профессор объявил начало дуэли, и комната тут же наполнилась светом заклинаний, а Эйвери был быстро отброшен к стене.       Предыдущая дуэль Джеймса показалась ему более сложной, чем эта. Гермиона задумалась, что же изменилось за несколько прошедших минут, когда вспомнила, что Эйвери только что победил Лили. Гермиона внутренне улыбнулась при мысли о том, что эта дуэль в каком-то смысле была местью Джеймса за поражение Лили. Вероятно, Джеймс именно так это и воспринимал.       Поединок закончился быстро, и в центр комнаты вышли Ремус и Малфой.       Малфой одарил Ремуса ухмылкой, от которой у Гермионы по коже поползли мурашки.       Дуэль началась, и Ремус был быстр в защитных заклинаниях, но он, казалось, колебался, когда дело дошло до посылания собственных проклятий. Гермионе было интересно, почему. Сейчас его стиль был совсем другим, чем в будущем.       Гермиона знала, что Ремус был сильным бойцом, но Малфой с лёгкостью выиграл дуэль.       Когда Ремус поднял себя с пола, он встретил её взгляд, который она не смогла распознать.       Пока Гермиона смотрела, как Ремус собирается, Сириус и Мелифлуа начали свою дуэль, заставив Гермиону отвести взгляд.       Гермиона знала, что Сириус всегда был хорошим дуэлянтом, но даже он, казалось, боролся с этим Слизерином. Она блокировала каждое из его проклятий и так же быстро отбивала их. Гермиона была в шоке. Эта девушка могла соперничать с Сириусом не только внешне, но и в мастерстве. Две задачи, которые Гермиона считала очень сложными.       Гермиона вспомнила Блейза Забини. Красивый мальчик со Слизерина всегда был гораздо более сдержанным, чем его товарищи по факультету. Но Гермионе удалось вспомнить, что его семья никогда не была связана с тёмными искусствами, по крайней мере, в обычном понимании.       Гермиона вспомнила слух, который она слышала о матери Блейза. Эта женщина выходила замуж пять или шесть раз, все богатые, чистокровные мужчины. И каждый из них либо пропадал без вести, либо умирал загадочной смертью.       Женщина перед ней, которая сейчас сражалась с крёстным отцом её лучшего друга, была опасна по-другому. Опасность, которая очаровывает, заставляя поверить в невинность. Опасность, которой не ожидаешь.       Через некоторое время Сириус одержал верх и выиграл дуэль.       Теперь была очередь Гермионы выйти на открытый пол и встретиться взглядом со своей соседкой по комнате. Карие глаза улыбнулись ей, сморщившись в уголках, когда они оба отступили назад. Профессор объявил о начале поединка, и тут же в лицо Гермионе полетели заклинания. Она блокировала их и начала выпускать свои собственные заклинания.       Гермиона с радостью обнаружила, что дуэль с Доркас совсем не похожа на дуэль с Розье. Доркас была быстрой и агрессивной с самого начала.       Очень быстро стало ясно, что у Доркас был природный талант к защите, которым обладали очень и очень немногие. Её заклинания были мощными и иногда пробивали блокирующие щиты Гермионы. Доркас также использовала достаточное количество невербальной магии, в чем, как заметила Гермиона, многие её одноклассники ещё не разбирались.       Когда Гермиона выиграла поединок, она знала, что это произошло только благодаря её опыту. Если бы она вышла на поединок с Доркас в любое время до войны, Гермиона проиграла бы в считанные минуты.       Когда они с Доркас обменивались короткими, приятными словами в конце поединка, в её голове раздался голос Гарри.       — Это Доркас Медоуз, — она вспомнила, как Гарри сказал, указывая на фотографию Ордена, — Волдеморт убил её лично. Он счёл её достаточно большой угрозой.       Его слова пронеслись у неё в голове, когда она вспомнила ту часть информации, которую упустила раньше. Так вот как умрёт Доркас.       Гермиона оторвалась от своих мыслей, когда профессор Новиков объявил полуфинальный раунд. Джеймс против Малфоя, а затем она против Сириуса.       Джеймс и Малфой начали. Это был хороший поединок, но Малфой был готов пойти дальше, чем Джеймс. Дуэль продолжалась некоторое время, обе стороны действовали очень хорошо, но в итоге победил Малфой.       И теперь настало время Гермионе вызвать на дуэль Сириуса. Гермиона всегда хотела и надеялась, что ей никогда не придётся этого делать.       Когда Гермиона шла к центру класса, её глаза встретились с серебряными, когда они оба склонили головы. Гермиона быстро распознала блеск в его глазах. Он думал, что это будет легко.       Гермиона почувствовала, что внимание всего класса приковано к ней.       Сириус всегда был хорошим дуэлянтом, Гермиона вспомнила, как Ремус упоминал, что даже в юности он был одним из лучших. Гермионе было интересно посмотреть, насколько он хорош.       Она решила позволить ему задавать темп.       Дуэль началась легко. Сириус выпустил несколько основных проклятий, как бы проверяя её, все из которых Гермиона с лёгкостью блокировала.       Он постепенно набирал темп, выпуская более сложные заклинания, и снова все они были блокированы.       Быстро стало ясно, что пока она пыталась проверить, насколько хорош Сириус, он делал то же самое с ней. Гермиона решила, что пока лучше придерживаться своей тактики блокирования, она хотела посмотреть, как далеко зайдёт Сириус.       Сириус понял, что ему придётся приложить больше усилий, чтобы достать её, и прибавил темп. Несмотря на спешку, все его заклинания попадали точно в цель. Или, по крайней мере, попали бы, если бы Гермиона не блокировала их.       С возросшей скоростью Сириуса Гермиона больше не могла лениво отражать все его проклятия.       «Сириус был хорош» — признала Гермиона. Но всё же он не мог сравниться с многолетним практическим опытом, который был у неё. Гермиона, однако, не могла на него обижаться: в конце концов, многие советы и хитрости дуэли она узнала из разговоров с ним поздними вечерами. Слушая его истории. Наблюдая за его поединками.       И вдруг Гермионе надоело, Сириус был хорош, но ему ещё многому предстояло научиться. И вот Гермиона стремительно выпустила два заклинания, которые, по её мнению, должны были положить конец дуэли, но, к её удивлению, Сириус отклонил оба заклинания.       Когда Сириус стоял перед грязным окном с палочкой в руке, свет падал на него сзади, и было трудно разобрать выражение его лица. Но если Гермиона хоть немного знала Сириуса, она предполагала, что он ухмыляется.       Не желая, чтобы Сириус стал слишком самоуверенным, как он обычно делал, она быстро выпустила ещё два заклинания, оба из которых были заблокированы.       Гермиона молча укоряла себя за самонадеянность. Она хорошо знала, что вступать в бой, рассчитывая быть лучшей, — не очень хорошее начало.       Дуэль продолжалась ещё несколько минут, пока Гермиона пускала в Сириуса заклинаниями. Сириус хорошо умел отражать заклинания, однако он ещё не научился отражать и пускать одновременно.       Наконец, после хорошо поставленной бомбарды от Гермионы, не вовремя наложенного одурманивания от Сириуса, за которым последовал сильный экспеллиармус от Гермионы, она, наконец, выиграла дуэль.       Гермиона подняла голову, держа палочку Сириуса в левой руке, когда его взгляд переместился с неё на обломки стены рядом с ним, а затем снова на неё.       Остальные студенты Гриффиндора, не зная, за кого они должны были болеть, но всё же ожидая победы Сириуса, смотрели на неё в шоке.       Пытаясь не обращать внимания на взгляды, Гермиона отошла в пустой угол класса, пока профессор Новиков говорил:       — Отличная дуэль. Дальше мисс Грейнджер будет дуэлировать с мистером Малфоем. Хотя я считаю, что нам нужен пятиминутный перерыв перед следующим раундом.       Краем глаза Гермиона заметила приближающуюся к ней фигуру, похоже, Джеймса или Сириуса, но прежде чем они приблизились к ней, она отлучилась в туалет.       Побрызгав на лицо прохладной водой, Гермиона вернулась в класс, предвкушая дуэль с Люциусом Малфоем.       В свое время Малфой был намного лучше её, и у неё остались только неприятные воспоминания о нем. Подумав об этом сейчас, она подумала, что, возможно, ей следовало просто позволить Сириусу победить, чтобы не сталкиваться с Малфоем.       Хотя это была хорошая идея, Гермиона знала, что её гордость и любопытство никогда не позволят ей проиграть нарочно. И вот она здесь. Ей предстояло сразиться с человеком, который причинил ей столько боли и страданий в прошлой жизни.       Когда она шла к центру класса, ей встретились бледно-голубые глаза. Они были поразительного цвета, но ещё больше её поразило выражение их лица. Если глаза Сириуса таили в себе озорство и юмор, то глаза Малфоя были холодными, жёсткими, почти нечитаемыми. Слегка кивнув головой вместо поклона, Гермиона отступила назад, когда началась дуэль.       Похоже, Малфой планировал использовать ту же тактику, что и Гермиона. Пусть другой нанесёт удар первым, чтобы узнать, с чем ты работаешь. В течение нескольких секунд они оба стояли неподвижно. Гермиона, никогда не поддававшаяся давлению, не подняла палочку первой. Шли минуты, и Малфой, наконец, произнёс первое заклинание.       И как только он это сделал, атмосфера сразу же изменилась.       Он не терял времени даром. Он бросил одурманивающее заклинание, которое она легко отразила, в то время как он обрушил стену позади неё. Он бросил в неё невербальное заклинание, когда она выпрыгнула из-под обломков. Когда она заблокировала его заклинание, он быстро послал ещё два подряд.       Малфой был превосходным дуэлянтом даже в подростковом возрасте.       Гермионе придётся играть немного иначе, чем остальным. Она не могла сосредоточиться только на отражении заклинаний, пока не решит, что с неё хватит. Нет. Она должна была с самого начала быть во всеоружии.       Когда она накладывала защитные чары, снаружи раздался раскат грома, и Гермиона мысленно вернулась к финальной битве. Дуэль с Малфоем в другом времени. Разница была лишь в том, что в тот раз она боролась за свою жизнь, молясь, чтобы ей удалось выбраться живой. И пока её мысли возвращались к войне, она посылала заклинание за заклинанием, не успевая осознать, что именно она делает.       Малфой изобразил шок, блокируя два заклинания и уклоняясь от третьего. Он явно не ожидал, что она будет так упорно сопротивляться.       Гермиона послала ещё одно заклинание, от которого Малфой уклонился, оно пронеслось мимо его плеча и разбило окно позади него.       Её уши наполнились ревом ветра, который пронёсся по комнате, принося с собой дождь.       Не имея возможности подумать, Гермиона быстро уворачивалась, отклонялась и выпускала заклинания. Она забыла, что находится не в бою, а в безопасной обстановке классной комнаты. Заклинания, которые использовал Малфой, не были типичными дуэльными заклинаниями, однако они не были настолько сложными, чтобы считаться «тёмными».       Она снова встретила взгляд Малфоя, который сузился, и тонкая ухмылка украсила его лицо, прежде чем он пробормотал слово «сектусемпра».       Испугавшись заклинания, из-за которого на её теле появилось так много шрамов, Гермиона отразила его в считанные секунды, и Малфой застыл на полу, а его палочка была зажата в руке Гермионы. Ей потребовалось все её силы, чтобы не сломать её пополам.       Гермиона не знала, что именно произошло и как долго она дуэлировала с Малфоем, но она знала, что борьба с ним навевает воспоминания, которые она не хотела бы пережить снова.       Поэтому, отбросив палочку к его застывшей фигуре, Гермиона повернулась и подошла к своей сумке, стоявшей в конце комнаты. Вытащив бутылку с водой и сделав глубокий глоток, она попыталась очистить свой разум и успокоить колотящееся сердце.       Когда профессор покинул класс, к Гермионе подошла высокая фигура. Гермиона только немного обрадовалась, услышав тёплый голос Ремуса; она была рада, что это он, а не кто-то другой.       — Привет, Гермиона, — мягко сказал он, — ты действительно хороша на дуэли. Где ты научилась так драться?       — О, — ответила Гермиона, стараясь говорить непринуждённо, но заметив едва уловимое подозрение в его голосе, — мы же знаем, что я перевелась сюда из Дурмстранга, там большое внимание уделяется защите и дуэлям.       Она ненадолго встретилась с его глазами, но столкнулась со скрытым выражением недоверия. Она быстро, но спокойно удалилась в библиотеку, стараясь не вызывать лишних подозрений. Она старалась не обращать внимания на боль в груди, понимая, что дружеские отношения, которые были у неё с бывшим профессором, никогда не станут возможными в этой жизни.

***

      Ремус стоял, скрестив руки перед грудью, прислонившись к стене в классе Защиты от тёмных искусств, и наблюдал за поединком.       Гермиона против Сириуса.       Любому другому человеку могло показаться, что Гермиона была хорошим дуэлянтом. И они бы не ошиблись. Но она была не просто хорошей, она была удивительной. Она была опытной.       Сириус и сам был талантливым дуэлянтом, но Гермиона собиралась выиграть эту дуэль, даже не вспотев.       Когда Сириус проиграл, и Гермиона оказалась лицом к лицу с Люциусом Малфоем, Ремус понял, что это будет самая интересная дуэль, которую Хогвартс видел за последние несколько поколений.       И он был прав. Однако проблема заключалась в том, что большая часть класса не могла уловить то, что видел Ремус.       Его сверхчувствительные органы видели дуэль практически в замедленной съёмке. Гермиона уворачивалась и отклоняла каждое проклятие так быстро и элегантно, что казалось, будто это танец, который она отрабатывала сотни раз. Её заклинания были точными и сильными и каждый раз безошибочно попадали в цель.       Не говоря уже о том, что Гермиона была единственной ученицей, которая могла сражаться, полностью используя невербальные заклинания. У каждого однокурсника было несколько невербальных, но никто больше не был достаточно искусен, чтобы не произносить ни одного слова вслух, даже Малфой.       Но больше всего Ремуса привлекло лицо Гермионы. Её выражение было холодным и решительным, и Ремус наконец понял, что сказал Сириус в ту первую ночь. Её глаза были жёсткими.       Она видела всякое. Она видела всякое.       Её движения выглядели лёгкими и отработанными, потому что так оно и было.       Ремус знал, что каждое движение, каждое заклинание, которое она использовала, было исполнено по меньшей мере дюжину раз до этого в ситуациях гораздо менее дружелюбных, чем эта.       В её остекленевших глазах плескался яд, который он видел лишь однажды, и который пробирал его до костей.       И это не имело смысла. Ей было столько же лет, сколько и им, как возможно, чтобы кто-то столь юный имел столько опыта? Столько тёмного опыта?       И вдруг Ремус вспомнил их время, проведённое вместе в библиотеке, тёмные книги, которые он часто замечал, как она читала. И он понял, что Сириус был прав. Что-то в ней было не так.       Она легко выиграла дуэль у Малфоя, и Ремус не смог удержаться, чтобы не подойти к ней после этого.       — Эй, Гермиона, — сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, — ты действительно хороша на дуэли. Где ты научилась так драться?       — О, — ответила Гермиона, небрежно избегая его взгляда, пока она рылась в своей сумке, — мы же знаем, я перевелась сюда из Дурмстранга, у них там большое внимание уделяется защите и дуэлям.       Когда она встретилась с ним взглядом, Ремус сразу же уловил нервозность, скрытую за её глазами, что неуловимо подтвердило его подозрения. Она что-то скрывала.