Морозный сентябрь.

— Магистр, к нам прилетел посыльный ястреб. Сейчас письмо проверяют на наличие ядов и прочих опасностей*. Пока что известен лишь отправитель — Каэнри’ах. — быстро проговорила влетевшая в кабинет Эмбер. — Сколько времени это займет? — Сказали примерно полчаса. Первичный осмотр ничего не выявил. — Хорошо. Позови мастера Дилюка, пожалуйста.       Эула была ранена и по сей час находилась в соборе, Венти отсыпался после сражения, Бэй Доу несколькими днями ранее отчалила в Инадзуму, Лизу же не хотелось поднимать по личным причинам. Потому из всей верхушки осталась сама Джинн, да Дилюк.       Спустя пятнадцать минут письмо оказалось в руках Джинн. Хоть анализы ничего не показали Сахароза настоятельно просила как можно меньше контактировать с бумагой, не подносить близко к лицу, стараться не вдыхать запах, не пытаться рвать. Никто и не собирался.       Магистр бросила беглый взгляд на ровные строчки, слезы навернулись сами собой. — Ну не может такого быть. — проскользнула мысль в ее голове.       Спустя минуту в кабинет со стуком вошел Дилюк. — Джинн, что случилось? — Рагнвиндр сазу же подбежал к подруге видя ее слезы. — Письмо. — ей не удалось скрыть дрожь в голосе. — Дилюк, этого не может быть. Я не верю. — Подозрительно, — пронеслось в голове красноволосого — что там может быть такого, из-за чего можно лить слезы. — Магистр успокойтесь. Что за письмо? — кажись мысленная пощечина сработала. По крайней мере рыцарь сразу же взяла себя в руки, быстро протягивая листок письменами вниз.       Приняв тонкий листок Дилюк первым делом обратил внимание на адресата. — «Затмение**» — прочел Дилюк в слух — и что это значит? — Пришло из Каэнри’ах. — Джинн. — Рагнвиндр был готов чуть ли ни сразу сжечь записку. — Прочти сначала.       То ли приказ, то ли непонятная эмоция в глазах Гуннхильдр, вынудили магната перевести взгляд на аккуратно выведенные буквы. Этот почерк Дилюк узнал бы из тысячи. Их ведь вместе обучали каллиграфии. Кэйа. «Дорогие друзья из Монштадта,       Как действующий правитель Каэнри’ах я бы очень хотел заключить мир между нашими королевствами.       Мое сердце кровью обливается вместе с осознанием, что мои подданные погибают на голой земле лишь с надеждой на светлое будущее для своих потомков.       Надеюсь, вы думаете также, действующий магистр Джинн Гуннхильдр.       Давайте встретимся, я готов прибыть на территорию города свободы, дабы мы лично обговорили условия мирного договора. Соответственно, я рассчитываю на свою неприкосновенность.       Положим же конец этой войне вместе.

Ваш Затмение»

— Да он издевается. — у Дилюка нервно задергался глаз. — Значит, не одна я заметила. — Джинн закусила губу. — Что всеми любимый капитан кавалерии оказался гнусным предателем. — язва в красных глазах проснулась. Джинн бросила на него укоризненный взгляд. — Не будем судить раньше времени. Все же есть две хорошие новости. Кэйа жив и возможное перемирие. — Однако Кэйа предатель и к тому же правитель Каэнри’ах, о и еще он может поставить самые невыгодные условия, зная абсолютно все наши тайны. — Дилюк! — названный видел весь спектр эмоций в ее глазах, от отчаяния и безысходности, до злости и обиды. Видел, что подруга на грани срыва, как и он сам. Потому оставил после себя лишь тихое «Извини»       После хлопка двери Джинн уткнулась лицом в стол делая тихие всхлипы. Слезы катились сами по себе. Рука потянулась к Кэйеной заначке, после возвращения с архипелага она сразу же заприметила запрятанную бутылку игристого одуванчикового вина, однако решила не говорить капитану о своей находке. Хоть кому-то пригодилась.       Распивая алкоголь, девушка вспоминала их юность, как она, Дилюк и Кэйа возвращали пропавших кошек, ловили кристальных бабочек на виноградниках, как мечтали стать великими рыцарями, как Дилюк души не чаял в брате. Столько времени прошло…       Джинн уже и не пыталась сдерживать всхлипы. Глаза же уже давно жили своей жизнью, пеленой слез, не давая ясно видеть.       Дилюк понимал, оставлять Джинн в таком состоянии нельзя, но оставил. Как когда-то оставил и Кэйу, от собственных действий сводило скулы. Отец ведь всегда советовал рассудительно принимать решения, но Дилюк каждый раз поступал на эмоциях. Спустя какое-то время жалея о своих поступках.       И сейчас Рагнвиндр вроде бы должен злиться, ненавидеть названного брата, желать смерти предателю, как желал несколькими годами ранее, но сейчас его ум был поразительно ясен.       «М-да, отец бы мной гордился» — пробежалась шальная мысль в красной головушке. Разложившись на кровати Дилюк, не мог понять, что с ним происходит. Будто он чувствует все эмоции разом и в то же время ничего. Единственное что смогло прийти в голову это — опустошение.       А после пришло и умиротворение, отбросив прошлое, Дилюк радовался, его названный брат жив. Жив, Архонты! Все остальное неважно.       С такими мыслями Рагнвиндра настиг спокойный сон, впервые за долгое время.

***

      На всю подготовку ушел добрый месяц. Спокойный месяц, не произошло ни одного сражения. Жители Монштадта были несказанно рады данной передышке. Уже завтра должен прибыть правитель Каэнри’ах со своей делегацией. Возможное перемирие как никогда близко.       Джинн в очередной раз позвала Дилюка на важный разговор, тема которого не меняется. Магистр в свободное время даже набросала небольшой буклетик «Как не уебать некогда названного брата, а ныне являющегося правителем враждующей с нами страны».       Рагнвиндр лишь скептически оглядел тоненькую книжечку, но уходя из кабинета все же забрал ее с собой.       Кэйа заметно нервничал. А что, если Монштадт его не примет? Что если война так и продолжится? Его народ и так держится из последних сил, сейчас его спасает лишь помощь Снежной и объединение с бездной. — Волнуешься. — скорее констатировала факт вошедшая в покои правителя девушка. — Да. — перед ней нет смысла скрывать. Гостья начала перебирать сухие темно бирюзовые пряди, заплетая ночную косу. — Не переживай, мы справимся. Тебе еще под венец меня вести. — она закончила заплетать волосы. — Люмин. — рассмеялся Альберих, а следом и названная. — Ты же завтра, без меня, сможешь провести переговоры? Точно? — просмеявшись уточнила принцесса бездны. — Как будто я что-то решаю.— Кэйа сразу же помрачнел, погружаясь в свои мысли. — Спокойной ночи, Кэйа. — пожелала Люмин направляясь в свои покои. Находились они недалеко, да и ориентировалась она в замке довольно хорошо. Потому и позволяла себе без сопровождающих приходить перед сном к будущему супругу.       Девушка и сама не поняла, когда они успели стать хорошими друзьями, конечно, о влюбленности и речи не шло (все же это был брак по расчету). Однако в один из дней, посмеиваясь от того, как Альберих безуспешно пытается заплести косу, она сама предложила помощь с волосами. А на следующий день еще, и еще.

***

      Вот и день X настал. Спустя восемь долгих месяцев от начала войны, стороны идут на контакт.       Из-за близости королевств не требуется и нескольких часов езды. Потому, король направился верхом на лошади, отказавшись от роскошной кареты. — Ваше высочество, не опасаетесь ли вы оставлять свою супругу на столь долгое время? — Ох, Дайнслейф, мы уезжаем всего на пару дней. Да и Люмин не так слаба, как ты думаешь.       Потратив на дорогу полтора часа, белый конь пересек врата города свободы аккурат к назначенному времени. Благо регистрироваться на входе не пришлось.       Альберих, конечно, готовился к презрительным взглядам горожан, понимал, что из-за его страны эти люди теряли родных и близких. Но завидев его прохожие замирали в немом шоке, рыцари перешёптывались, а дети смотрели с восторгом. Причин подобного поведения Кэйа не находил. Однако, вместе с этим, странное чувство начало разрастаться в груди. — Держать лицо. — мысленно повторил Альберих, слезая с лошади.       Перед ним стояла магистр собственной персоной. Помня про этикет, Кэйа встав на одно колено поцеловал тонкое запястье девушки. — Вот мы и встретились, дорогая Джинн. Надеюсь, вы разрешите так обращаться к вам. — в глазах девушки каэнриец разглядел старательно скрываемую обиду. — На что? — Кэйа искренне не понимал, мысленно задавая вопрос.       По обе руки от магистра стояли люди, Альберих не поленился поприветствовать всех присутствующих. Пока очередь не дошла до красноволосого мужчины. — Рагнвиндр.       Казалось, его глаза, дикий штормовой океан, манящий и засасывающий в свою пучину. Внешне спокойный Дилюк и не пытался скрыть тоску во взгляде. — Брат… — тихо, но Кэйа услышал, вставая на колено ради приветствия. И как это понимать? Непонятное чувство уже не вмещалось в грудную клетку, болезненно распирая ее изнутри.       На удивление мондштадцев, Альберих не ставил невыполнимых условий, наоборот хотел создать максимально комфортные для обеих сторон условия. Да и вел себя довольно естественно, хоть и виду не дал что узнал кого-либо. Это и пугало.       Дилюк ждал кардинальных отличий в поведении, но таковых не было. Это был Кэйа, какого знали все. Только вместо повязки — глаз, переливающийся всеми оттенками меди.       Обговорив все условия стороны разошлись. Было уже поздно возвращаться во дворец, потому, как Альберих и рассчитывал, ему пришлось остановиться в отеле. Стоило все тщательно обдумать, если советник о чем-либо узнает, Кэйе это так просто с рук не сойдет.       После окончания переговоров в штабе ордена начались споры. Джинн выслушала всех. Под ночь, оставаясь одна в кабинете, она долго размышляла. Обычно в ее кабинете оставался еще и Дилюк, потому все решения она тщательно обговаривала с ним, но сегодня магнату нужно было отъехать на винокурню. Гуннхильдр его не винила.       Часы показывали полночь. Еще одна бессонная ночь на работе. Прохладный апрельский воздух холодил кожу, просачиваясь сквозь открытое окно. Отчеты были уже прочтены и разбиты по категориям. Объём работы колоссальный. — Ох, дорогая Джинн, я восторгаюсь вашей трудоспособностью. Хоть и посоветовал бы вам ночью спать.       Джинн сразу же повернулась в сторону звука. Сидя в оконном проеме, на нее смотрели два глаза, один уже давно знакомый, сине-сиреневый и новый, завораживающий своими переливаниями медного оттенка, глаза.