Whispers in the dark

— Tempus Venit…— низкий загробный шепот пробирался под кожу.

В темноте сверкнули желтые пылающие адским огнем глаза. Мгновение, резкий рывок и огромные паучьи лапы ринулись вперед, вонзаясь в глазницы.

Боль.

Резкая, ослепляющая, продирающая насквозь до самого затылка.

Агата пошатнулась, но вовремя успела ухватиться за край стола, избегая падения. Голова нещадно трещала, будто пораженная стрелой. Вставший пред зеницами морок, не желал рассеиваться, лишая ее ориентации в пространстве. — Ваше Высочество? — обеспокоился Эллиа, заметив состояние госпожи. Нащупав опору более устойчивую, чем ветхий стол, Агата прижалась плечом к стене. Голос гвардейца доносился, словно сквозь толщу льда, она едва могла отделить его от общего гула, что сейчас стоял в ушах. — Все…все хорошо. Просто нужно немного свежего воздуха,— она двинулась к окну, осторожно ощупывая похолодевшими пальцами стену. Не с первого раза, но ей все же удается достигнуть искомой цели и справиться со щеколдой. Порывы морозного ветра окутали лицо, слегка пощипывая бледные щеки. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Агата оперлась ладонями о подоконник, опуская голову к груди. Мрак рассеивался постепенно. Потребовались не меньше трех минут, прежде чем она вновь смогла узреть едва заалевшую линию горизонта, прятавшуюся в густом тумане. Мир словно покрытый тончайшей вуалью, замер в ожидании пробуждения. Слышалось щебетание низко летящих птиц и негромкие переговоры хмельных постояльцев, вышедших на улицу по нужде. — Думаю, нам пора спускаться, — негромко сказала Агата, обернувшись на гвардейца. — Госпожа, Вы точно уверены, что хотите отправиться в путь с этим, — Эллиа пренебрежительно скривил губы, — Не нравится он мне. — Тебе хоть кто-нибудь нравится? — улыбнулась принцесса, подходя к нему, — Идем, пока он снова не сбежал, — она коснулась его плеча, увлекая за собой. Спустившись по скрипучей лестнице в общей зал, они застали охотника сидящим за столом, с чаркой пшеничного эля и, стоящей пред ним, тарелкой с хлебными крошками и обглоданными костями. — Долго, — бесцветно обратился северянин. — И тебе доброе утро, Александр, — сказала Агата, присаживаясь за стол. Охотник дернулся, словно от пощечины. Собственное имя резало слух, и он уже успел пожалеть, что так опрометчиво поделился им с госпожой. С громким скрежетом отодвинув дубовый стул, Эллиа сел рядом с Агатой. — Только рассвело. Мы даже еще опаздывать не начали, — обратился он к охотнику, а после развернулся в пол-оборота, окликая хозяйку и прося ее подать две чары с травяным настоем и несколько пирогов. — Ты так и не сказал, куда мы держим путь, — Агата взглянула на хмурого охотника, складывая руки пред собой. Северянин выудил из-под стола мешок с вещами, долго рылся в нем, звеня склянками и шурша свитками. Вскоре он все же нашел то, что искал, и явил карту, сложенную в несколько раз. Разложив ее на столе, он указал металлическим пальцем на населенный пункт неподалеку от деревни. — Сначала нам нужно попасть сюда, в городе пополним припасы и двинем к пристани. Она примерно вот тут, — перст двинулся к прибрежной черте города, — Оттуда на корабле до северных земель. Но пока наша цель Океград, — он еще раз ткнул в карту, извлекая глухой стук. Эллиа заглянул в бумагу, оценивая расстояние, которое придется преодолеть и, почесав щеку, задумчиво произнес: — До него сутки езды. Отпив из чары, Александр кивнул. — Желательно добраться туда хотя бы к рассвету, чтобы в полдень уже отплыть. В противном случае, придется остаться ночевать там. — Чем плоха ночевка в Океграде? —слегка нахмурилась Агата, бросив беглый взгляд на бумаги, разложенные на столе. — Особо ничем, — он пожал плечами, — Просто это будет пустая трата времени, а я не намерен долго возиться с вашим заказом. Кстати, мешок золотых. — Что?! — воскликнул Эллиа. — Это же грабеж! — А ты думал, я бесплатно буду с вами возиться? Вот уж дудки, — фыркнул северянин, делая щедрый глоток эля. Мужчины вступили в словесную перепалку, доказывая друг другу, что один из них не прав. Не обращая внимания на разразившиеся склоки, сопровождающиеся едкими словечками, госпожа придвинула к себе карту, теперь уже более внимательно изучая местность. Чертеж был неточный, скорее нарисованный от руки по памяти, нежели составленный опытным картографом. — Ты получишь, сколько просишь, — прервала она их, — Кажется, мы можем срезать тут, — рука в тонкой кожаной перчатке указал на лес, который огибала дорога, — Тогда не придется делать крюк, сэкономим полдня пути и уже к вечеру будем на месте. Александр, отвлекшийся от спора с гвардейцем, взглянул на указанную точку и нахмурил брови. — Не думаю, что ехать через чащобу хорошая идея. — Что волков боишься? — гоготнул Эллиа, хлопнув огромной ладонью по столу, от чего пустая тарелка северянина заплясала издавая жалобный звон. — Чтоб они твою печень сожрали, — закатив глаза, прошипел Александр, и сжал металлическими пальцами переносицу — Нет, пустая ты башка. Птицы низко летают, дождь будет. Если увязнем на узких тропах, придется ночевать в лесу. По центральной дороге больше шансов добраться без остановок. В крайнем случае, остановимся в ближайшей деревушке. Но думаю, этого не потребуется. — Успеем до первых капель, — твердо заявила Агата, а после обернулась, заметив подошедшую к ним кухарку. Невысокая женщина быстро расставила на столе заказанную пищу и, убедившись, что господа более ни в чем не нуждаются, удалилась обслуживать шумную подвыпившую компанию, расположившуюся в углу таверны. — Я согласен с Ее Высочеством, — просиял Эллиа, отламывая кусок жирного пирога с мясом. Прозрачный, сильно пахнущий луком сок, побежал по грубым пальцам, стекая на деревянную поверхность стола. Агата брезгливо поморщилась, посмотрев на масляные капли, решив для себя, что и отвара будет достаточно для завтрака. — Кто бы сомневался, что ты согласен, — буркнул северянин и с силой откинулся на спинку стула. С трапезой было покончено, когда солнце уже показалось над горизонтом. Расплатившись и попрощавшись с хозяйкой таверны, Александр, Агата и Эллиа отправились в путь. Следуя намеченному маршруту, они миновали пастбища, а затем и поля, прилегающие к деревушке, приютившей их на ночлег. Вскоре выезжая на широкую дорогу, ведущую к Океграду. Погода стремительно портилась, и еще чистое с утра небо заволокло серыми тучами, поднялся ветер, срывающий с деревьев едва начавшую желтеть листву. Он забирался под плащи, всклокочивал волосы, трепал полы длинного платья госпожи, играючи развивал гербовую накидку рыцаря. Дыхание наступившей осени пробирало до костей, лишний раз, напоминая, что теплые летние дни канули в небытие. Уже на опушке леса, Александр остановился и еще раз попытался воззвать к разуму сопровождаемых им господ. Но все было тщетно, они продолжали настаивать на своем, уверяя его, что резко нахмурившееся небо не является прямой угрозой их переправе через чащобу. Сквозь хвойно-смешанный лес вела узкая охотничья тропка. На ней едва бы поместилась небольшая телега. Ехать пришлось колонной, Агату негласно было решено оставить в центре. Северянин же встал во главе, а Эллиа нехотя стал замыкающим. Королевский гвардеец пребывал в крайне скверном расположении духа от сложившейся ситуации. Путешествовать под началом одного из ордена Белой Совы для него почти личное оскорбление. Охотники – низшая каста, ни один уважающий себя рыцарь не сел бы обедать с этими падальщиками, и уж тем более не отправился бы с ними в поход. Дождь начинался неспешно, сначала лишь изредка обрушивая тяжелые капли на плечи путников. Как бы ни подгоняли они лошадей, на полпути их настиг ливень. Он застилал глаза, жадно пропитывал плотные шерстяные ткани накидок, делая их почти свинцовыми. Волосы липли к щекам и шее. Копыта лошадей увязали в грязи, животные то и дело поскальзывались, а вскоре и вовсе отказались продолжать путь. — Придется встать на привал, — обернувшись, обратился к своим спутникам, Александр. Агата даже не подняла на него глаза, а только кротко кивнула, соглашаясь с планом. Эллиа, молча, слез с коня. Свернув с тропы, они теперь вели лошадей под уздцы, маневрируя меж стволами деревьев и редкорастущими низкорослыми кустарниками. Ноги буквально утопали в земле, промокшие плащи давили на плечи и путались в растительности, усложняя и без того нелегкий маршрут. Мужчины, привыкшие к походам, двигались уверенно, почти не сбавляя шага. Агата же едва поспевала за ними, отказавшись от помощи. Уставшие, грязные, вымокшие до нитки, они, наконец, нашли место, подходящее для временного лагеря. Раскидистая крона, почти полностью перекрывала небосвод, образуя подобие естественного купола, защищая почву от размывания тугими ливневыми струями. — Дуболом со мной за дровами, госпожа, вы отравитесь за лапником, — отдавал распоряжения Александр, открывая кожаную суму, закрепленную на боку лошади. — А не слишком ли ты раскомандовался, пернатый? — гвардеец выглянул из-за спины коня, оторвавшись от разбора инвентаря. — Эллиа, — одернула его Агата, — думаю, нам стоит послушать нашего проводника. Охотник победно блеснул глазами и забросив на плечо обух топора, он отправился на поиски подходящих, для постройки убежища, деревьев. Напоследок крикнув: «Догоняй». Эллиа проводил его спину гневным взглядом, а после повернулся к госпоже. — Вам это пригодится, — опустив руку, он достал из кожаного футляра охотничий нож и, удерживая его за лезвие, протянул Агате. — Будьте осторожны он острый. — Я справлюсь, — обозначив учтивый поклон, она приняла оружие из рук гвардейца, ухватившись за резную ручку. Покинув Эллиа, Агата пошла в сторону пушистых вечно зеленых елей, попутно осматривая убранство осеннего леса. Плодовый сезон уже подошел к концу, и съестные дары встречались все реже, но близ затопленного оврага госпожа заметила низкорослые кусты с маленькими округлыми листьями и выглядывающими из-за них фиолетовыми ягодами. Неподалеку, у подножий деревьев виднелись редкие рыжие шляпки грибов. Животных видно не было, но госпожа смогла узреть следы, оставленные то ли кабаном, то ли косулей. Она не была любительницей охоты, потому не могла определить точно, кто именно их оставил. Выбрав одну из крупных хвойных красавиц, она присела подле нее, почти угодив в огромную, натекшую мутную лужу. Подрубая охотничьим ножом колючие ветви, а после с легким нажимом обламывая их, Агата собирала лапник в охапки и методично сносила их к месту стоянки. Руки ужасно ныли, а пальцы ломило от непривычной работы, но она продолжала выполнять монотонные действия. Удар ножом. Надавить до треска. Отложить ветвь в сторону. И снова. Удар ножом. Надавить до треска. Отложить ветвь в сторону. И так до тех пор, пока не собиралось достаточное количество, чтобы за раз отнести к лагерю. Нежные девичьи ладони жгли огнем проступившие мозоли, от которых не в силах спасти даже перчатки. Стискивая зубы, Агата продолжала, собирать лапник. Она не знала, какое количество будет достаточным для устройства шалаша, потому сносила все новые и новые порции веток, пока окончательно не выбилась из сил и не рухнула поверх влажных иголок. Забывшись работой, она почти не обращала внимания на холод, но стоило замереть, как дрожь стала пробирать все тело. Вдали послышались чвакающие по грязи шаги Эллиа и Александра. Мужчины о чем-то спорили, но сути разговора было не разобрать, их басистые голоса перебивались шумом дождя и фырчаньем лошадей, стоящих неподалеку. Заметив лежащую на лапнике принцессу, гвардеец тут же скинул с плеч два массивных ствола и поспешил к ней. — Госпожа! Ваше Высочество, что с Вами? — опустившись пред ней на колени, он отодвинул ее капюшон, заглядывая в бледное лицо. — Все хорошо, просто устала, — Агата попыталась улыбнуться, но продрогшие губы не желали исполнять волю хозяйки. Раздался позади звонкий шлепок, сопровождаемый глухим стуком древесины, будто в грязь опрокинулась поленница. Агата моментально подскочила, чтобы взглянуть на то, что с таким звуком могло упасть, Эллиа же не спешил оборачиваться, давя смешок, потому что, он-то точно знал, кто упал с таким характерным шумом. — Прибери тебя Воркуль! — прорычал охотник, пригвожденный двумя стволами к земле, которые еще совсем недавно они несли вдвоем с гвардейцем. — Александр, — воскликнула Агата и, подобрав полы платья, поспешила помочь, — Эллиа, ну же, что ты расселся! Сверкая ехидной улыбкой, гвардеец неспешно подошел к распластавшемуся в грязи Александру. Услада для уставших глаз – обездвиженный член ордена Белой Совы у его ног, вымазанный в черноземе. Как бы ему не хотелось запечатлеть эту картину на холсте и потом повесить над камином в своем имении, все-таки пришлось помочь северянину, что барахтался у его ног. — А я думал, ваш брат посильнее будет, — скатив последний ствол с плеча охотника, Эллиа протянул ему руку. — Просто скользко, — отмахнувшись от гвардейца, он самостоятельно поднялся на ноги. — Ты в порядке? Не ушибся? — поинтересовалась Агата, осматривая вымазанного в земле охотника. — В норме, — сухо ответил тот, снимая с пояса топор и вонзая его в валежник. — Давай уже заканчивать с этим, — обращался он к Эллиа, — пока твоя госпожа окончательно не окоченела. В обустройстве временного пристанища дело нашлось всем. Мужчины, хоть и обменивались гневными взглядами, быстро собрали каркас будущего укрытия, а после поручили Агате расстелить лапник внутри и снаружи. Пока госпожа занималась настилом хвойной крыши, Александр и Эллиа, очистили несколько веток от коры и стали делать частые зарубы, вспушивая древесину. Сделав не менее десяти таких заготовок, заложили их внутрь будущего костра. — Есть заклинания на этот случай? — Эллиа едва сдерживая улыбку, посмотрел на Александра, укладывающего последний валежник. — Да, называется огниво, слыхал о таком? — сунув руку в кошель, закрепленный ремнем на бедрах, он достал кресало и кремень, — раз, два, три… — под счет он несколько раз чиркнул огнивом, но ничего не произошло, — вот зараза. — Что-то такой ты себе колдун, — расхохотался Эллиа, наблюдая за, безуспешно пытающимся разжечь влажную древесину, северянином. — Завали…— он еще раз ударил кресалом о кремень и, наконец, высек сноп красно оранжевых искр, вспушенные ветки занялись, и Александр, припав к земле, стал раздувать пламя. Вечерело. Дождь давно стих и лишь редкие капли нет-нет, да срывались с листьев, падая в лужи и растворяясь в них мелкой рябью. Троица сидела у потрескивающих бревен, их перепачканные и вымокшие мантии висели на ветках близ огня. Гвардеец отдал принцессе запасную накидку, чтобы та не мерзла, сам же Эллиа сел поближе к костру, протягивая ноги. Охотник, кажется и вовсе не реагировал на холод, потому как спокойно занимался сборкой треноги для последующей готовки. Водрузив ее над пламенем, несколько раз пошатал конструкцию, проверяя ее на устойчивость, убедившись, в надежности он отправился за провиантом. Пока охотник крутился возле лошади, доставая котелок, немного сушеного мяса и овощей, припасенных еще с прошлой вылазки на дело, гвардеец внимательно наблюдал за ним. Не сводя глаз с фигуры Александра, он обратился к сидящей рядом Агате. — Не стал бы я доверять ему готовку. Еще сыпанет туда чего… — Ага, специально для тебя корня крушины добавлю, чтоб ты из нужника не вылезал, — съязвил обернувшийся Александр. Тихо хихикнув в ладонь, Агата отметила, что эти двое ведут себя как мальчишки. Стараются задеть, подколоть, доказать кто из них сильнее, выше, умнее. Мужчины, странный народ и, кажется, никогда не взрослеют. Эллиа недовольно бормотал что-то себе под нос, расстегивая наручи. Северянин же занимался приготовление скромной походной пищи, помешивая веткой содержимое котелка. — Король не хватится своей пропажи? — спросил он, повернувшись лицом к Агате. — Нет, — покачав головой, она протянула руки к огню, — Отец думает, я отбыла в поместье при целебных источниках, лечить мигрени. — Неприятная зараза, — подметил северянин, подсыпая в чан травы из склянки. — Весьма. А что это ты сыпешь? — кивком головы указала на стекляшку. — Полынь,— улыбнулся он, — по приданиям, через мясную пищу можно вогнать злых духов, а сушеная полынь способна защитить от них. — Интересно, — протянула Агата, — и ты в это веришь? Выпрямившись, охотник взглянул на склянку в своей руке. Неоднозначно покачав головой, он ответил. — Скорее нет, чем да. Но в нашем деле лучше перебдеть. Вскоре пища была готова, разлив ее по металлическим походным тарелкам, все принялись за трапезу. Мужчины ловко справлялись и без приборов, поедая мясо руками, а бульон, выпивая через край. Агата же долго не решалась приступить к еде и просто смотрела на похлебку с плавающими в ней ингредиентами. Приятный запах мяса и пряностей дразнил нос и рот наполнялся слюнями от сильного голода, но переступить через этикет, прививаемый с самого рождения, казалось невозможным. — Проблемы? — северянин кивнул на все еще полную тарелку в руках Агаты. — Ваше Высочество, простите, я не подумал, — всполошился Эллиа и, отставив плошку, поспешил к своей лошади. Он долго рылся в суме, ища столовый приборы. Но все было тщетно, все они были отправлены в поместье, вместе с личными вещами. Ведь в замке не должны были заподозрить, что наследная принцесса отправилась не туда, куда планировалось. Вернувшись ни с чем, он виновато взглянул на госпожу, но та, жестом показала, что ничего страшного. — Возможно, у меня есть кое-что, что могло бы помочь Вам, — охотник мигом сходил к своим вещам и вернулся уже с небольшой ложкой, похожей на чайную, только с длинной тонкой ручкой. — Я ей отмеряю ингредиенты для снадобий. Гвардеец напрягся, и это не ушло от цепкого взгляда северянина. — Я бы не стал предлагать госпоже отравленные приборы. — Благодарю, — с легкой улыбкой на губах, сказала Агата, принимая ложку из рук Александра. Есть ей было не намного удобнее, чем руками, но все же привычнее. Принцесса понимала, что, возможно, охотник сочтет ее поведение жеманством и попыткой лишний раз показать свою знатность, но нет. Она просто не могла преступить правила, по которым жила почти четверть века. Возможно, позже, но не сейчас. — Так, а что там с видениями, откуда они у Вас? — спросил Александр, отодвигая опустевшую плошку. Подняв указательный палец вверх, Агата старалась быстрее прожевать жесткий кусок мяса. Эллиа, заметив это, взял на себя честь ответить за нее. — У госпожи дар. Северянин хмыкнул, потерев здоровой рукой подбородок. К этому времени, Агата уже справилась с мясом и смогла продолжить беседу. — Он от бабушки. Она хорошо им владела и могла с легкостью предсказать будущее или поведать о событиях минувших лет, любому, кто к ней обратиться, — вздохнув и опустив взгляд в тарелку, она лениво помешивала ложкой ее содержимое, заодно отодвигая луковые кусочки ближе к краю, — я же, совершенно не понимаю, как им пользоваться. Твой..м, как ты его назвал, Великий Наставник, может мне помочь справиться с ним? Александр покачал головой, задумчиво посмотрев на языки пламени. — Не думаю, среди нас ясновидящих еще не было. Агата помялась, изучая лицо северянина, подсвеченное дрожащим пламенем костра. У нее на языке крутился один вопрос, который, возможно, мог бы задеть чувства Александра, но не спросить она не могла. — Разве охотники не должны владеть знаниями о нечисти? Почему же ты ничего не знаешь об этом…не знаю, существе, демоне? — Всего знать невозможно, госпожа, — Александр поднял на нее глаза, неожиданно тепло улыбнувшись. — Тяжело уместить многовековые знания в одну человеческую голову. — Просто признайся уже, что охотник ты, как и колдун – никудышный, — расцвел Эллиа, забрасывая в рот очередной кусок мяса. Рука Александра уже легла на эфес меча, готовясь выхватить клинок из ножен. Агата, почувствовав, что точка кипения достигнута, вскинула руку, останавливая жестом северянина. — Эллиа, прекрати, ты ведешь себя как ребенок! — она метнула на него возмущенный взгляд, после снова возвращаясь к разговору с охотником, — Прошу простить, моего рыцаря. Так и что бы ты делал, попадись тебе этот демон? — Тоже, что и всегда – принял бой. А там уж либо победа, либо смерть, — он беззаботно пожал плечами, покачивая носком сапога почти прогоревшее бревно. Заметив изумленный взгляд Агаты, которая не ожидала, что кто-то может так спокойно говорить о смерти, будто в этом нет ничего такого, он добавил, — Не переживай, госпожа, узнаем мы кто там тебе мерещится и как с ним бороться. Не думаю, что сложнее, чем побороть Кабалога. — Это еще кто? Вроде того, кто напал на нас около деревни? — Вроде того. Не забивайте свою голову, всякой чепухой, — взяв тарелку, Александр поднялся на ноги, — Лучше доедайте и ложитесь спать, на Вас лица нет от усталости, — с этими словами он развернулся и пошел к лошадям. Агата улыбнулась уголком губ. «Не забивай свою голову, всякой чепухой» — ведь именно это он ей и сказал при первой встрече. Неужели узнал? Удивительно, с тех пор минули не менее семнадцати лет, Агата из девочки превратилась во взрослую девушку, а он,…а он почти не изменился. На его строгом лице наметились только едва заметные морщины, а в волосах не было ни капли серебра. Ничто в нем не свидетельствовало о его истинном возрасте. Только бесконечная усталость, скрывающаяся на дне его холодных глаз. Именно в этих ледяных озерах нашли свое отражения прожитые годы. Аппетит пропал, предложив свою порцию Эллиа, она отправилась спать. Удобно устроиться на колючих ветках оказалось еще той задачей. Они впивались то в щеки, то в руки, кололи шею, путались в длинных волосах. Пришлось закутаться по самые глаза в плотную шерстяную ткань мантии Эллиа. Наконец, сон смог прибрать ее в свои руки, подарив долгожданный покой. Александр, расседлавший лошадей, вернулся к огню и сел поодаль от гвардейца. Он перебирал вещи, лежащие в кожаной суме, иногда вытаскивая наружу баночки со снадобьями, рассматривая их, задумчиво потирая подбородок и убирая обратно. Эллиа, все это время наблюдавший за ним, удивлялся ловкости металлических пальцев. — Тонкая работа, — он кивнул на протез. — Много подобных встречал, но чтобы пальцы как живые… — Есть умельцы, — уклончиво ответил охотник. Стоило ему пошевелить перстами, как отсветы пламени мягкими бликами забегали по шероховатому темному металлу. — Кто ж тебе руку то оторвал? — Знаю места, где и тебе оторвут. Может и не только руку, — гадко усмехнулся северянин, сверкнув бледными глазами. Устало вздохнув, гвардеец покачал головой. Александр, вернувшийся к разбору своих пожитков, более не обращал на него внимания, а вскоре и вовсе, прихватив небольшой мешок с солью и перетертыми цветками лаванды и зверобоя, поднялся на ноги и стал обходить лагерь по кругу, щедро осыпая сырую землю. Порывы ветра подхватывали редкие крупицы, разнося по воздуху сладковатый аромат иссушенных бутонов. — И что вот это реально помогает от нечисти? — Эллиа недоверчиво посмотрел на охотника, прищурив глаза. — Если хочешь, можешь остаться вне круга, я не настаиваю. Может даже, с Перелесником познакомишься, — охотник, поиграв бровями, загадочно улыбнулся. — Это что еще за тварь? Не удостоив его ответом и оставив мучиться догадками, северянин вернулся к шествию. Ночь близилась к середине и лагерь, наконец, стих. Эллиа устроился рядом с госпожой на еловых ветках, а Александр предпочел спать в уединении, прижавшись спиной к теплому боку лошади. Утро наступало мягкой поступью кошки. Золотистый свет разлился по темной земле, подсветил листья на кустарниках, обнял стволы деревьев и постепенно поднимался выше. Над головами вспорхнуло несколько пташек, где-то совсем рядом пробежала белка, ее почти не было видно, лишь только шорох травы обозначил ее присутствие. Открыв глаза, первое, что ощутила Агата это ломоту во всем теле, его словно избили палками и бросили вниз с огромного утеса. А второе, это раскатистый, грудной, заставляющий дрожать землю вокруг храп Эллиа. «Ох, и не повезет же твоей избраннице», — подумала госпожа, аккуратно перебираясь через его массивное тело. Осмотревшись, она не увидела Александра и уже решила, что охотник снова сбежал, как из-за дерева показался его конь. «Значит, не мог далеко уйти», — отметила она. Воспользовавшись условным уединением, Агата поспешила умыть лицо ледяной водой из фляги и немного привести волосы в порядок, разбирая пальцами спутавшиеся пряди. Несмотря на походные условия, предстать пред двумя мужчинами в неопрятном виде она не могла, потому достав из вьюка щетку с деревянным основанием, предназначенную для ухода за лошадьми, она попыталась счистить налипшую на подол платья грязь, но получалось плохо. Ткань, напитанная черноземом, посерела и стала походить на замусоленную кухонную ветошь. Вздохнув и удрученно взглянув на наряд, она отложила эту затею. Покончив с туалетом, госпожа направилась к очагу, но, не дойдя нескольких шагов, оступилась, потеряв возможность видеть. Глаза застлала пелена, а шум леса стих, сменившись все нарастающим гулом, который позже превратился в шепот, от которого кровь стыла в жилах.

— Tempus Venit...

В нос врезался запах свежей крови и наспех затушенного костра.

— Tempus venit!

Столпы пламени взметнулись ввысь, их жар опалил лицо.

Свет заструился по бугристой, темно-серой коже, испещренной письменами.

Что-то тяжелое ударило в спину, вокруг талии сжались тиски. Губы разомкнулись в беззвучном крике. Шелест. Нет, чей-то голос. Слов не разобрать, их заглушает сердце, бьющееся дикой птицей. Агата попыталась вырваться, но под ногами будто не было почвы или она ее не чувствовала. Было не разобрать.

— Surge sursus! — взывал дребезжащий грудной голос.

Он заполонял собой весь мир.

Разносился по крови с каждым ударом сердца.

— Surge sursus! — мощные руки взмыли вверх.

Гул.

Все сильнее и сильнее.

Вспышка…

— Госпожа...— где-то вдали, словно за стеной.

Прозрение.

На темной сырой земле, изрытой следами от сапог, разбросаны фиолетовые ягоды черники. У самых ног опрокинутая плошка. Онемевшие пальцы потянулись к животу, но вместо гладкой ткани платья они коснулись твердой дубленой кожи наручня. Агата, осторожно, словно боясь увидеть того, кто держит ее, повернула голову и тут же столкнулась с взглядом охотника. При общем спокойствии его лица, в прозрачных глазах она отчетливо увидела тревогу. — Порядок? — негромко спросил Александр, ослабляя хватку. — Д-да, вроде, — Агата прикоснулась к пульсирующим вискам, ненадолго зажмурив глаза. — Видение? Что там было? — Голос…— она сглотнула и сделала глубокий вдох. — Ты…ты можешь отпустить меня, я в порядке, — она аккуратно надавила на его левую руку, высвобождаясь. Охотник не сопротивлялся. — И что он сказал? — Что-то вроде, «tempus venit», а потом «surge sursus». Пламя… все, будто полыхает. — Время пришло, восстаньте, — задумчиво произнес охотник, потерев подбородок. — Не хочется пугать, но, похоже, дело дрянь. — Что ты имеешь в виду? — Всполошилась Агата. — Что, возможно, мы имеем дело с нечто большим, чем рядовая нечисть. Я не уверен, но прежде, ни одна тварь не владела речью, — он кивнул своим словам, а после беззаботно улыбнулся. — Ну, что ж, тем веселее, хоть поболтаем с ним перед смертью. — Чьей? — Еле выдавила из себя она, сглотнув ком подкативший к горлу. — А это уже как повезет. Рядом завозился, начавший просыпаться Эллиа и Александр, покосившись на него, обратился к госпоже: — Довольно разговоров, пора собираться. Остаток дороги прошел без приключений, и едва солнце прошло треть пути к зениту, они вошли в ворота Океграда. Он почти ничем не отличался от десятка таких же городов, располагавшихся на территории королевства. Те же невысокие дома в два три этажа, облицованные белым камнем, с оранжевой черепицей. Узкие мощеные улицы и торговая площадь до отказа забитая людьми и обозами с товаром. Если бы не соленый запах моря, то можно было бы подумать, что они и вовсе не покидали столицу. Агата и Эллиа остались на рынке, им было поручено купить провизию и некоторые вещи из списка, выданного им охотником. Так же госпожа приняла решение приобрести несколько комплектов простой, пригодной для путешествий одежды. А Александр отправился прямиком на пристань, договариваться со шкипером. Запахи свежей рыбы, пота и специй бил по чуткому обонянию охотника, он слегка поморщился, ступая на каменный причал. Возле лодок, мужики в закатанных по колено штанах и поношеных рубахах, разгружали тюки с товаром. Гомон голосов, шум волн, крики чаек, все смешивалось, образую единую симфонию. Заметив в толпе тучного мужчину в распахнутом камзоле, охотник поспешил к нему. Но плащ, зацепившись за что-то, остановил его на полном ходу. Александр уже хотел резко дернуть, дабы освободить полу мантии и продолжить путь, как услышал звонкий детский голос: — Любезный милорд, подайте на корку хлеба, — протянутой ладонь потянулась к нему. Александр замер, неотрывно смотря на эти маленькие грязные пальцы, мелкие ссадины на лбу и коленках, рваную одежду и прохудившийся башмак. — Сир? Встряхнув головой, северянин потянулся к кошелю и, достав из него блестящую золотую монету, отдал мальчонке. Тот не веря своему счастью, вцепился в охотника, сжимая его в не по-детски крепких объятиях. Не привычный к такому, Александр, не знал, как реагировать, потому просто старался не шевелиться, надеясь, что ребенку скоро надоест, и он сам его отпустит. Так и произошло. Мальчишка удрал, сверкая пятками, придерживая спадающие штаны. Наконец расслабленно выдохнув, он отправился к намеченной ранее цели — шкиперу. Договориться с капитаном было не сложно, получив сумму в три серебряника, он охотно согласился принять на борт торгового судна новых членов экипажа. Уже в полдень троица поднималась по дощатому трапу на борт корабля, лошадей же пришлось оставить на временную передержку в одной из конюшен, конечно, щедро отплатив конюху, перед этим. Капитан, как только узнал, что на его судне госпожа из знатного рода, любезно предоставил ей свою каюту. Эллиа и Александру, повезло меньше, им шкипер выделил угол в трюме среди мешков с зерном. Ближе к вечеру все собралась на верхней палубе. Агата расположилась на дубовой бочке с вином и с наслаждением смотрела в синюю морскую даль. Попутный ветер развивал ее пшеничные волосы, отбрасывая их далеко за спину. Эллиа стоял рядом, опершись спиной на мачту, и не сводил глаз с сидящего пред ним на полу Александра. Тот же был занят тем, что промазывал барсучьим жиром персты, периодически сжимая их в кулак и снова разжимая. — Как скоро мы будем в Северных землях? — не отводя глаз от розовеющего горизонта, поинтересовалась Агата. Кому именно был задан вопрос, было не ясно, но Александр отозвался первым. — К следующему вечеру будем там.

***

Крадучись, юноша пробирался сквозь густые цветущие растения. Вдруг, под ногой хрустнула ветка, днем никто бы не обратил внимания, но в ночной тиши это прозвучало словно раскат грома. От стены отделилась высокая тень и направилась прямиком к тому месту, где затаился парень. — Кто здесь? — раздался низкий голос, где-то над головой. — Спать…— тихий повелительный шепот, взмах руки и облако искристого, словно снег, дыма окружило стражника. Он рухнул, как подкошенный, так и не успев разглядеть того, кто нарушил покой. Юноша, схватив стражника за плечи, оттащил его с дороги, пряча в раскидистых кустах. Убедившись, что более никто не слышал маленькой оплошности, он двинулся вдоль живой изгороди.