two wax rings

Не увидит… Даже если убежит, то вход для неё будет закрыт в любом случае. Встав на ватные ноги, девочка еле как опустилась на пол, чтобы залезть в прикроватную тумбочку и вытащить те немногочисленные вещи, что у неё были: множество мазей, приличную кучу бинтов, склянок с различными эликсирами, несколько видов таблеток, небольшой складной и изрядно затупившийся нож, деревянный гребень с парой отсутствующих зубчиков, запасной комплект нижнего белья, да два старых платья в пол из простой, но хорошей ткани бледно-голубого цвета. Вот и всё её приданое. Или могильный подарок? Стук в дверь отвлёк её от сборов и Табрис посеменила к двери. Открыв её, брови девочки чуть взлетели. В проёме стояла Беатрис. Она была выше Табрис примерно на ладонь, а когда надевала каблуки, так казалось, что звук до неё совершенно не долетает. Но ей безумно шёл её рост. Светлые, чуть платиновые локоны как всегда были собраны в немного растрепавшийся пышный пучок, а серые, молодые, но обычно усталые глаза теперь светились. Женщина воровато оглянулась и сделала небольшой шаг в сторону девочки, не давая той возможности закрыть дверь. — Табрис, внимательно послушай меня. В том место, куда ты направляешься, не будет ни одного знакомого тебе человека, эльфа или даже вампира. Никого. Совсем никого. Тебе предстоит быть там в одиночку, но я постараюсь помочь тебе отсюда, как и чем смогу. О брате не переживай — я постараюсь сделать всё, что в моих силах, чтобы его не трогали. Помни: просто спокойно учись и не наводи мути в воде, — женщина одной рукой аккуратно приобняла девочку, прижимая ту к груди, и вручила ей два свёртка: бумажный и тканевый.- Надеюсь, что профессор выдумал достаточно правдивую легенду. Как ты сейчас? Тело сильно болит? Ну слава Норнам. Хорошо, Табрис, мне нужно бежать. Бумагу открой только когда будешь в самой академии, не раньше, а всё остальное можешь осмотреть сейчас. Удачи тебе, Пуэлла. Беатрис легонько поцеловала Табрис в лоб и поспешила прочь, оставив девочку с кучей вопросов. По крайней мере у неё оставалось немного времени, чтобы закончить с сумкой. Даже не закрыв дверь, Табрис аккуратно положила бумажный свёрток на дно сумки и развернула ткань. Вот теперь её глаза натурально полезли на лоб. Свёрток представлял собой небольшой зачарованный мешочек, заговор он имел на пространственный карман, а в самом кармане лежало три платья: угольно-чёрное, нежно-фиалковое и ослепительно-белое. Простые рукава, не совсем сложный крой, без особых пышностей, вышивок и украшений, но лёгкость материалов для этих платьев говорила о хорошем мастере, явно эльфийского происхождения. Дальше пошла новая расчёска, пара висящих серёг и небольшой кулон, явно из сплавов трёх металлов с достаточно крупным тёмно-фиолетовым камнем по середине. Глаза разбегались. Так же оттуда выпал мешочек меньше, уже без пространственного кармана, туго чем-то набитый. Да, вот так подарочки. При следующей встрече с Беатрис нужно будет обязательно узнать, за какие заслуги Табрис получила такой подарок, поблагодарить и подарить что-нибудь схожее по цене, а пока остаётся смотреть в неизвестность. Засунув всё обратно в пространственный мешок, девушка нацепила одно из своих старых платьев, засунула всё в сумку и последний раз осмотрела комнату, или, скорее, больничную палату, в которой жила добрые две трети своей жизни. Да, теперь стоит идти вперёд, а точнее вниз, к воротам, где ждёт Кайдо. Она чувствовала каждого в этой месте. Выйдя за пределы первых ворот, Табрис посмотрела туда, вниз, в начало лестницы. Мужчина ждал её там и, заметив, жестом подозвал к себе. Каждая ступенька отдавалась болью и тяжёлым, невыносимым грузом в душе. Сколько их тут? Сколько сотен. Две? Пять? Девять? Почему так больно? Медленно ступая вниз, Табрис отчетливо ощущала будто что-то сдавливало её шею, пытаясь придушить. — Уже тут? Хорошо, зайди в этот круг. Да не бойся ты, не прибью. Это портал, — пояснил Кайдо, беря Табрис за предплечье и притягивая её ближе к себе, фактически обнимая.- У тебя может с непривычки закружиться голова, это нормально. Если будешь терять сознание, то тоже не пугайся, у каждого своя первичная реакция. Да не рвись ты от меня, стой тут. Дождавшись момента, когда Табрис всё же застынет, профессор трижды повторил на распев странную фразу «Kleiner Spiegel an einen anderen Ort, bring mich in die Mitte.». Заклятие показалось девушке странным, уж слишком прямым. Воздух вокруг загудел, взгляд поддёрнула тёмная дымка и пол начал уходить из-под ног. До слуха донеслось обрывистое «Представь, будто летишь, ты не падаешь. Стоишь на месте. Всё хорошо». Сделав усилие над собой, Табрис вновь почувствовала призрачную опору под ногами. Резко всё закончилось, Табрис согнулась в три погибели, пытаясь найти дополнительную опору. Оказались они в холодном и тёмном месте. Эхо дыхания девушки доносилось до неё с многократным переливом, заставляя пугаться. Впереди виднелись зеркала, много зеркал, очень много. Все они издавали страшный, несколько пугающий гул. Сумев встать, Табрис обернулась. Такое же зеркало. Оно издавало яркий белый свет, но постепенно гасло. Девушка смотрела неотрывно, пока жуткое ощущение удушья не заставило её закашляться. Но сколько бы раз она не пыталась вдохнуть, лёгкие были пусты. Послышался лёгкий смешок откуда-то сверху, а потом спасительная прохлада коснулась безымянного пальца левой руки. Дышать сразу стало легче, хоть дикая боль и не отпускала. Табрис с непониманием посмотрела на левую руку и вновь удивилась: на пальце, словно влитое, сидело тонкое кольцо серебряного цвета с ярко выраженным фиолетовым блеском и сине-лиловым камнем круглой формы. Сверху снова раздался смех и Табрис вопросительно уставилась на Кайдо. На лице мужчины светилась победоносная улыбка. — Вы и вправду как птички-неразлучники; далеко друг от друга отойти не можете без артефакта. Поднимайся, у нас осталось не так много времени. И побереги глаза, там на улице очень светло, — подав девушке рука, Кайдо потянул на себя, помогая ей встать и с разу же повёл по тёмному гулкому коридору. Вот только девушка не послушалась, вырвалась, навалилась на дверь. Та с противным скрипом поддалась. Яркий свет резанул по глазам, а шум улицы буквально втолкнул обратно в темноту здания. Да вот только мужчина уже стоял за её спиной, не давая возможности отойти назад и сбежать к брату. Он схватил её за руку и сильно сдавил. — Я же просил тебя не убегать. Запомни, не смей пытаться сбежать. А теперь идём. Он ещё раз сильно сдавил ее руку и потянул за собой, открыв дверь. Теперь ей было проще выйти в этот новый мир. Внешний мир. Две яркие и огромные звезды озарили её взгляд. Высокие здания с острыми шпилями и круглыми отрезами ткани на них буквально пронзали небеса. Каждый тканевый кругляш горел синим вечным пламенем, которое не потухало и не сжигало ткань. Две звезды окрашивали небеса и облака в различные градации красного, оранжевого, синего и фиолетового. Редкие маленькие звезды уже начали просвечиваться сквозь массивные облака. По мощённым дорогам двигались резные колесницы, запряжённые грифонами, огромными ящерами, волками, большими птицами и прочими существами. Табрис невольно дёрнулась, когда возле неё прошла одна карета и грифон в упряжке громко вскрикнул. Кайдо резко притянул воспитанницу к себе и пошёл в сторону оживлённого гомона. Табрис оставалось лишь прижать к груди лямку сумки и последовать за ним. Мужчина направился в торговый квартал. Не смотря на наступление темноты, место буквально горело различными огнями. Пожиратели огня жонглировали горящими клинками и глотали факела. Артисты пели и плясали под звон бубнов и барабанов. Струнные инструменты гремели, заводя публику. Не выдержав такого шума, Табрис зажала уши и зажмурила глаза. В постоянной тишине своей комнаты она слишком привыкла к спокойствию. Мужчина дёрнул ее за собой и завёл в одну лавку. Внутри ужасно пахло травами, а за прилавком стояла молоденькая гномиха. — Тансара, доброго полудня. Собери девочке травы и снадобье по списку, — мужчина протянул ей бумажный свёрток и обернулся к одному из стеллажей. Девушка украдкой осмотрела лавку и зацепилась взглядом за полку с окрашивающими порошками и отварами. Аккуратно, чтобы Кайдо не заметил, она поставила на прилавок по упаковке и вернулась к рассматриванию лавки. — Давно тебя тут не было, Кайдоферус. А кто же эта юная дева? Неужели новоиспечённая княжна? — поинтересовалась гномиха принося очередную склянку и ловя на себе взгляд девушки. — Неужто до сих пор распутываешь последствия поездки Зепара? Мужчина отмахнулся и посмотрел на Табрис. После стычки Кайдо и Рафаила, девушка мало того что перестала говорить, так ещё и отрезала часть волос. В надежде на чудо ей позволяли посещать брата. Но вместо того, чтобы разбудить его, девушка вплетала в его волосы пряди своих, заплетая длинную белую косу. Даже Беатрис она не сказала, почему так делала. Сама же Беатрис предположила, что такой ритуал девушка вспомнила сквозь свой ментальный блок и повторила машинально, не зная его смысла или из желания оставить хоть часть себя рядом с братом. Поэтому теперь её волосы еле доставали до щиколоток. Кайдо помассировал виски. В том обществе, в котором она будет, такая длина волос будет едва ли приемлемой, пронеслось в его голове и он тяжело вздохнул, снисходительно улыбаясь старой знакомой. — Да, именно так. Не смотря на всё, девочка обладает хорошим потенциалом. Надеюсь устроить её в северную академию травничества и боевой магии. Сила явно от матери досталась, а не от этого чудика. — Ну что ж ты так о брате, Кайдоферус. Вот только сильно она болезненно выглядит. Откуда ты, красавица? Табрис уже было открыла рот, но запнулась и отрицательно качнула головой, указывая на горло. — Отдельная история, но почему она ничего не говорит — не знаю. Толи с рождения немая, толи что-то иное, я особо не вдавался в подробности. Но она из южных земель, из деревеньки Мориль, слыхала о такой? Гномиха отрицательно покачала головой и вновь посмотрела на Табрис. — Уж больно на вампиршу она смахивает. Волосы белёсые, а глаза вон как светятся. Кайдо неопределённо пожал плечами и посмотрел на подопечную. Да, на деревенскую девчонку она вполне смахивала. — Ладно уж, оставлю вас в покое. Чем платить будешь? Нынче кристаллы тария поднялись в цене сильно, как будто дефицит начался. — Не дефицит, просто артефактники раскупают. У этих кристаллов два месяца назад нашлись новые защитные свойства, вот и стараются обеспечить армию такими вот щитами. Ты точно всё собрала? Тансара утвердительно кивнула и вскоре взвешивала огромный голубой кристалл. Утвердительно кивнув, она сложила все отвары, травы и снадобья в сумку Табрис, вновь задерживая на ней любопытствующий взгляд. Под конец она улыбнулась ей и добавила: — Если выберешься из Академии и будет минутка, ты заходи ко мне, милочка. Дядьке-то явно не до тебя будет, хоть я за тобой присмотрю. Девушка благодарно улыбнулась и вышла из лавки вслед за мужчиной. Аромат трав пропал, сменившись на прохладный ветер, рвущий белые локоны из косы прочь. Кайдо забрал сумку из ее рук, перекинул себе на плечо и перехватил Табрис под локоть так, чтобы она не могла вырваться. — Итак, давай договоримся о легенде. Ты внебрачная дочь моего младшего брата. После какого-то там случая, из-за которого тебе пришлось заключить сделку, ты каким-то чудесным образом вышла на меня и убедила отправить в Академию. Дальше думай сама, лезть не буду. Но раз в две недели буду приезжать и снимать показатели, поняла? А звать тебя будут Тариз фон Лифаркистеоно. Табрис утвердительно кивнула, чувствуя, как крылья свободы потихоньку обрубают. Она немного сникла, но через какое-то время принюхалась к воздуху и посмотрела на одну из лавок. Яркая вывеска светилась магическими светильниками. Кайдо заметил этот её жест и спросил: — Интересно? — утвердительный кивок. — Хочешь? — вновь утвердительный кивок. Мужчина вновь улыбнулся. В конце концов, она ещё ребёнок, подумал он и направился к торговцу. — По сколько за штуку? — Три медяка за обычную, по пять за любую иную, — заинтересованно ответил торговец, окидывая взглядом подошедших. — Тогда восемь обычных и каждой по одной, в итоге пятьдесят одна медная монета, — ответил Кайдо. — Кстати, а что это за воздушные массы на палочке? Торговец обернулся и отвлекся от сбора заказа. — Это воздушный скиз. Здесь пробная партия с тёмными ягодами. Могу отрезать кусочек на пробу уважаемому господину и юной барышне. Тут же мальчишка-подмастерье снял с огромного куба скиза тканевой полотенце, отрезал по два аккуратный пластика и подал Кайдо и Табрис. Девушка с лёгким недоверием взяла предложенную маленькую деревянную шпажку, нанизала на неё пластик и посмотрела на мужчину. Тот пока не ел, но одобрительно кивнул. Табрис еле заметно выдохнула и отправила кусочек в рот. Мгновение и пластик буквально растаял на языке, обдавая приятным сладким вкусом ягод и чего-то желеобразного. Табрис зажмурилась и одобрительно закивала. Кайдо тоже попробовал и ответил. — Что ж, давайте и этого скиза. Один кусок в два вирта, второй половину. Сколько? — Итак, один вирт скиза четырнадцать медяков, имеем два с половиной вирта и карамели. Карамели пятьдесят один и скиз тридцать пять, итого восемьдесят шесть монет. Достав из небольшого поясного мешочка одну серебряную монету и отдал её торговцу. Табрис в это время уже взяла два свертка со скизом и карамели на палочка у мальчика-подмастерья и улыбнулась, благодаря без слов. Отойдя от палатки, Табрис осмотрела завёрнутые в бумажный кулёк карамельки. Они были разные цветом, формой, но пахли все одинаково — сладостью. — Возьми одну, остальные оставь на время Академии. У тебя проблемы с контролем сахара во время долгой учёбы. Ещё возьми это, — он протянул девушке небольшой мешочек, что-то звякнуло внутри него. — Скорее всего, внутри Академии не будет того количества сладкого, тебе придётся выходить за пределы её стен и периодически покупать необходимые для себя как препараты, так и продукты. Нам необходимо изучить, как ты обучаешься и лучше не мешать тебе. Просто веди себя хорошо и ни у кого не будет проблем, Тариз. Учти всё это.