Мятный чай

      — Кто ты такой?!       Прокричала Сара, прикрываясь одеялом и пытаясь не сгореть от стыда. Какой-то шатен вошёл в ее спальню посреди вечера, каким-то образом открыв дверь дома, а теперь смотрел на нее любопытным взглядом, да ещё и ухмылялся.       — Бурый, какого фига?       Вишня поднялся с кровати, продефилировав к парню в кожанке, снял с дверной ручки боксеры и надел их, все ещё ожидая ответа от дракона. Неужели Аарон позвал его проверить то, как же там Сара?       — Твой отец, — Бурый обратился к Саре, практически полностью скрывшейся за тканью одеяла. — Он не смог тебе дозвониться, не смог дозвониться и до тебя, Ви. Вот и попросил проверить, в порядке ли его принцесса. Вижу, что в полном. Вот же Хилл будет в шоке, когда узнает, чем вы тут занимались.       — Ты ему не скажешь, — прорычал Грин и, подмигнув возлюбленной, схватил дракона за куртку, выходя из комнаты. — Только попробуй хоть заикнуться о том, что видел. Я лично тебя прибью. Ты знаешь, бью я метко.       Шатен усмехнулся. Он подозревал, что Вишня болтает часами по телефону с какой-то девушкой, но уж точно не думал, что этой девушкой окажется дочь его босса. Бурый действительно мог бы рассказать Аарону о том, что сейчас увидел, если бы не сильно удерживавшие его руки ягодного, явно намекавшего на незамедлительную кару в виде избиения.       — Успокойся, — тихо прозвучал голос дракона. — Я не скажу ему ничего, так и быть, но ты завтра отработаешь за меня. Не только у тебя личная жизнь, Ви.       Филип прищурился, оценивая перспективу такого предложения. С одной стороны, ему совершенно не хотелось работать завтра, когда есть идеальная возможность проводить с Сарой сутки напролет, с другой — так он бы избавил себя от проблем в виде негодующего Хилла и разбитого носа, а, может, и не только носа.       — Хорошо, спасибо, — выдавил из себя улыбку. — Ты должен что-то сказать Хиллу?       — Угу, позвонить и передать трубку твоей девушке, — расплылся в хитрой улыбке дракон. Ему было интересно, как долго эти двое еще будут скрывать свои отношения, и долгими ли выйдут эти сюси-пуси.       К тому времени, когда Вишня и Бурый вошли в спальню обратно, Сара уже оделась, выглядев не такой взлохмаченной и испуганной. Девушка чуть улыбнулась, приветствуя незваного гостя, после чего ей быстро объяснили весь расклад. Уже через десять минут Аарону была озвучена причина, в качестве которой выступил крепкий сон школьницы, и Бурый со спокойной душой удалился, оставляя парочку наедине друг с другом.       Вишня подмигнул возлюбленной, крепко обнимая ее за талию сзади, и прошептал прямо в ушко, разгоняя по телу новую волну мурашек.       — Я готов пойти на второй раунд, принцесса, — оставил короткий поцелуй за ушком брюнетки лишь для того, чтобы усилить эффект от своих слов.       Сара сглотнула, не став сопротивляться. С ним это было бесполезно, с ним хотелось всего и сразу, с ним и в омут с головой можно было прыгать. Было совершенно не страшно, ведь его крепкая рука и сильная грудь всегда были рядом.       — Ты покажешь мне что-то необычное? — с азартом в глазах пролепетала Хилл, замечая растянувшийся в хитрой ухмылке рот возлюбленного.       — О да, — поиграл бровями дракон, — нам обоим понравится. Когда-нибудь что-нибудь слышала о числе шестьдесят девять?       Сара неловко посмотрела на парня, не понимая, к чему он клонит. Что такого она должна была слышать о числе? Число и число, ничего особенного. Она мотнула головой в отрицательном жесте, на что ягодный еще больше распалился. Сейчас он расскажет ей все о прелестях этого замечательного числа. Он уверен, ей совершенно точно понравится.       — Тогда раздевайся, малышка, — руки парня скользнули под футболку девушки, намеренно задевая грудь. — Папочка Ви тебе все покажет.

***

      Когда Аарона пригласили на встречу бизнесменов в Риме, он и подозревать не мог, что на данный так называемый недельный форум припрется больше половины его знакомых, жаждущих заключения с ним какой-нибудь ему совершенно не нужной сделки. Он уже жалел, что принял приглашение и сейчас смотрел на скопище людей, мерившихся чуть ли не размерами и количеством своих золотых зубов. Он никогда не любил всю эту показушность.       Попивая дешевое для столь яркого мероприятия пойло, которым обозначено было какое-то подобие виски, что его удивило, ведь в их с Ви казино даже гостям наливали напиток высшего сорта, и покуривая очередную сигарету, Аарон и не заметил, как на место радом с ним опустилась какая-то женщина. Ощутил это Хилл лишь через пару минут, когда в нос ударил аромат сладких духов, а создание рядом заговорило с ним уж слишком знакомым голосом.       — Тоже не любишь такого рода мероприятия, где каждый приходит, чтобы показать, как сильно он преуспел в отмывании денег?       Аарон не нуждался в лишнем взгляде или в дополнительной подсказке, чтобы понять, кто находился сейчас рядом с ним. Адель он узнавал из тысячи других женщин. Иногда ему казалось, что он с легкостью мог бы определить ее безошибочно даже с закрытыми глазами лишь по запаху. Эта женщина всегда любила смесь дорогих сладких духов с легкими нотками цитрусовых, а он всегда сходил с ума от этого аромата, еще долго хранившегося в его доме после ее ухода.       — Ненавижу, — зачем-то ответил он, все-таки удостоив Моринг взглядом.       Она была красива. Невероятно красива. Роскошная, скорей бы так он описал ее. Длинные вьющиеся рыжие локоны, отблескивавшие на свету необычным оттенком меди, идеальная внешность с ярко-красными губами и выразительным изумрудным взглядом, в глубине которого он утонул даже сейчас. Бежевого оттенка платье в пол с разрезом на правой ноге и декольте, в котором, кажется, сегодня побывало множество мужских взглядов, и его не стал исключением. Адель умела сочетать в себе элегантность и сексуальность, иногда он даже считал, что два этих качества были ее личными синонимами.       — Прекрасно выглядишь, — отметил мужчина и не соврал. Она была идеальна.       — Ты тоже, — подметила она, когда рассмотрела его идеально отглаженный костюм белоснежного цвета. Они будто бы специально подбирали наряды друг под друга, чтобы сочетаться вместе.       — Я думал, рестораторов не приглашают на такого рода мероприятия, — продолжил разговор Хилл, уверяя себя в том, что ему просто было скучно, и это была вынужденная мера.       — Ну, помимо ресторана у меня недавно открылся салон красоты, я без дела не сидела. Знаешь ли, не хотелось, чтобы ты решил, что мое возвращение к тебе обусловлено нуждой денежных средств. Нет, мне они совершенно не нужны, — рука рыжеволосой неожиданно для мужчины коснулась его груди, останавливаясь на области сердца, — мне нужен ты, Аарон. Я ужасно скучаю. По тебе, по нашим совместным вечерам, по отношениям. Мне в пытку быть без тебя.       Моринг тяжело вздохнула, так и не дождавшись ответной реакции Хилла. Он смотрел на нее, изучая, но молчал, и тогда она решила убрать руку, чтобы не испытывать жгучего чувства внутри. Все потеряно. Он никогда ее не простит, да и виновата в этом лишь она. Потеряла такого мужчину лишь потому, что была слишком глупа, а теперь кусала локти, понимая, что без него ей было просто невыносимо.       Однако Аарон придержал ее ладонь, поставив свою сверху. Мысленно отвесил себе пощечину, уже хотел было встать и уйти прочь, чтобы она перестала маячить перед ним, но не устоял, зачем-то проговорив:       — Помнишь, как ты сказала мне «да», когда я, как дурачок, лез к тебе в окно, чтобы сделать предложение? Или как я избил твоего брата, думая, что он твой бывший парень, пытающийся вернуть тебя назад. А как ты плакала, рассказывая мне о своей беременности, и как…       — Ты потом носил меня на руках почти час по квартире, радуясь и что-то бормоча. Это было волшебно, никогда не забуду, как мы выбирали имя малышке, споря и ругаясь.       Продолжила Моринг, расплываясь в совершенно глупой улыбке. Она любила вспоминать те времена, когда они были вместе, вновь окунаясь в атмосферу приятных ощущений внутри. Мышечная память в такие моменты часто воспроизводила прикосновения рук и губ Аарона, а в голове возникали яркие картинки.       — Ага, ты чуть не выгнала меня из дома в ливень потому, что я не захотел называть дочь в честь полярной звезды. Не понимаю, как такое пришло в твою голову.       — Сама не понимаю, но чего уж? Капризы беременных, — рассмеялась Адель, а за ней подхватил и Аарон.       Они сами не поняли, как напряжение между ними спало, уступив место приятной атмосфере воспоминаний. Каждый рассказывал о чем-то дорогом своему сердцу, а второй с замиранием самой важный мышцы организма слушал историю, расплываясь в глупой улыбке счастья. Им было хорошо вместе. Всегда. Как бы ни летело вперёд время, Аарон и Адель ощущали, что то, что было между ними, никогда и не заканчивалось.       Вечер незаметно пришел к логическому завершению, и все присутствовавшие на нем начали расходиться по гостиницам, не забывая почтительно улыбнуться и поблагодарить за столь яркий прием. Аарон в очередной раз закатил глаза, когда уже тридцатый по счету человек повторил заученную фразу, скрывшись на лестнице. Они с Адель вышли молча, идя рука об руку.       — Я живу в триста третьем, — бросила рыжеволосая, подходя к входу в свою гостиницу, которая по счастливой случайности оказалась гостиницей и для Аарона. — Приходи, если вдруг захочешь обсудить что-то ещё.       Нарочно коснулась губами его щеки, растягивая момент соприкосновения с кожей мужчины, что вызывал у нее трепет внутри. Хилл растерялся, опешив. Сам не понял, как переместил руки ей на талию и как перевел женские губы на свои, выбивая воздух из лёгких Моринг своим напором. Она точно его заколдовала, другой причины он не видел, но зачем-то отдавался этому поцелую, будто бы хотел показать ей, как она ему дорога.       — Твою ж… — выругался Хилл, спешно разрывая поцелуй, и отошёл на несколько шагов назад, дабы увеличить дистанцию. — Не воспринимай это всерьез. Не знаю, что на меня нашло. Глупости какие-то. Забудь.       — А глаза твои говорят иначе, сладкий, — дьявольски улыбнулась Адель, сделав шаг вперёд. — Ты скучал по мне и сейчас мечтаешь, чтобы вновь коснуться меня, обрести то, что было между нами. Ты никогда не умел мне врать, Аарон. Так что, если надоест играть со мной в прятки, приходи. Я не кусаюсь.       Изящно перекинула волосы назад и, развернувшись, модельной походкой прошла к лифту, завораживая мужчину каждым своим действием. Аарон так и стоял молча, наблюдая за исчезающей фигурой и проклиная себя за слабость. Вот почему он все ещё хотел быть с ней после всего того, что она с ним сделала? Почему?       Ответа на свой вопрос Хилл так и не дал, медленно поднялся на свой этаж и завалился на кровать, пытаясь все хорошенько обдумать. Понять, почему Адель до сих пор сидела плотно в его сердце и покидать, кажется, его не собиралась. Мимолетные воспоминания начали пролетать в голове мужчины, а он улыбался им, ощущая внутри трепет.       — Хватит на меня пялиться! Я тебе не экспонат, — школьница вплотную подошла к явно рассматривавшему ее школьнику и, ткнув пальцем в грудь, прошипела.       Аарон опешил, нервно сглатывая, но виду не подал. Гордо перекинул рюкзак на одно плечо и, чуть задев рыжеволосую, прошел вперёд, напоследок одаривая ее парочкой фраз:       — Пялиться? — хмыкнул он. — У тебя проблемы с самомнением, девочка. Никто не тебя не смотрел. Глазки получше мой вечерами, а то, кажется, тушь в них попадает, и тебе видится всякое.       Даже не дал ей шанса что-то сказать, быстро покинув симпатичную девушку.       Именно в тот момент Аарон понял, что она та, кто ему нужна. Она не прибежала на первый его позыв, не бросилась в объятия, увидев, как он смотрел на нее. Она пыталась поставить его на место, давая отпор, и это его завлекало. Она долго не подпускала его к себе, пока он не поцеловал ее. Просто взял и поцеловал. Без лишних слов, без разрешения, огорошив Моринг своей дерзкой выходкой. Однако, как потом призналась сама Адель, этот поступок привел ее в восторг, ведь ещё ни один парень не был так решителен с ней.       Они медленно выстраивали собственный райский уголок, так же медленно его разрушая недомолвками и вечными ссорами. Были слишком юны и горячи на характеры, слишком не любили быть не правыми, не слушали чужого мнения, не признавали вины, если таковая была. Они не умели принимать правду, а научиться смогли только порознь, каждый раз жалея, что так и не поговорили в тот день нормально, сорвавшись на крики.       Аарон сам не понял, как ноги привели его к злосчастной двери номера Адель, по ту сторону которой он слышал ее мелодичный голос, напевавший песню. Она всегда пела, когда делала процедуры красоты перед сном, а он любил ее слушать. А когда родилась Сара, Моринг выучила несколько колыбельных, напевая их дочери перед сном. Аарон частенько так засыпал, если слышал мелодичный голос жены.       «Черт! — отвесил себе пощечину мысленно. — Я действительно по ней скучаю… Она снова оказалась права, прочитав меня. Да как она это делает?»       Задавался вопросами Хилл, не решаясь постучаться в дверь. Он и не заметил, как случайно ударил кулаком в дверь, как она растворилась, являя ему до безумного красивую Адель. Как та улыбалась, судя по всему, торжествуя, ведь он пришел.       — Вино или виски?       Моринг открыла мини-бар, рассматривая его содержимое, мысленно ликуя. Он сдался, сбросил с себя оковы, впустил ее обратно, а теперь она просто обязана не упустить этот шанс и все сделать правильно, ведь любое неверное движение может привести к еще большему закрытию дверей в сердце Аарона.       — Тебя, — словно загипнотизированный пролепетал он, хватая женщину за локоть и разворачивая лицом к себе, Хилл впился в манящие уста, вкус которых все еще ощущался на его губах, страстным поцелуем, не позволяя Адель сообразить, что происходит.       Долгий, полный чувств поцелуй сокрушился на рыжеволосую, пробуждая все давно отмершие клеточки в ее организме. Он просто целовал, а она медленно умирала от того тепла, что разливалось внутри, когда его губы касались ее, а язык намеренно дразнил едва ощутимыми ласками. Адель зарылась пальчиками в любимые ею волосы, оттягивая каштановые пряди, заставляя мужчину ощущать давно не испытываемый им жар.       — Не понимаю, почему я пришел, — признался Хилл, отрываясь от губ Моринг, провел пальцем по скуле, рассматривая полные счастья глаза женщины. Возможно, он еще пожалеет, что поступил так, что пришел и позволил себе сдаться, но это будет позже. Сейчас он видел ее глаза, в которых горел огонь, и внутри него самого разгорался пожар. — Кажется, ты точно ведьма, раз я смог после стольких лет вновь впустить тебя внутрь.       — Я не ведьма, возможно, только отчасти, — усмехнулась Адель, любовно оглаживая плечи мужчины, и придвинулась ближе, часто моргая. Сделала глубокий вдох, настраиваясь на то, что собирается сделать, и, улыбнувшись так искренне, как могла, произнесла томно, сладко и по-настоящему, словно бы никогда и нее прекращала этого делать. — Прости меня, Аарон. Я была ужасной женой, не уважала того, что имела рядом с тобой, не понимала, какой ты прекрасный, растаптывая твое сердце. Я… Но я больше не та Адель, которая была готова бросить все на произвол судьбы, что, собственно, и сделала. Я теперь другая, однако одна черта осталась во мне неизменна. Я по-прежнему люблю тебя, Аарон.       Мужчина тяжело вздохнул, качая головой. И вот что ему с ней делать? Почему он выбрал когда-то давно такую сложную женщину? Надо было сразу же узнавать, какие тараканы живут в ее голове, чтобы потом не мучиться. Вот только разве тогда ему было бы так интересно? Нет. Аарон внимательно рассмотрел красивые черты лица Адель, с особой нежностью обводя большим пальцем верхнюю губу, и улыбнулся, не скрывая своего отчаянного взгляда и трепещущего чувства внутри. Он ее любит, это, пожалуй, ни для кого не секрет, так почему бы ему не позволить себе вновь почувствовать себя счастливым?       — Знаешь, я думал, что больше никогда тебя не увижу, что не буду больше слышать твоего голоса, ощущать аромата тела, а уж тем более — касаться тебя. Мне было даже жутко представить, что ты вновь окажешься на моем пути, но ты рядом, и я, вопреки внутренним установкам, не хочу бежать от тебя, куда глаза глядят. Мне отчаянно хочется быть здесь, сейчас, потом и всегда с тобой, — выдает на одном дыхании, понимая и принимая свое поражение. Оно было неизбежным. Чувства были гораздо сильнее, чем он предполагал, и разум почтительно уступил им место. — И я тоже… Тоже люблю тебя, как бы сейчас это не казалось глупо. Я и не переставал любить тебя, если совсем честно.       Сказанные мужчиной слова накрыли Адель с головой, и она, сама того от себя не ожидая, расчувствовалась, уткнувшись носом в грудь Аарона и расплакавшись. Какой же глупой она была, когда выбирала кого-то другого, когда кричала на него, обвиняя в упущенной ею молодости, когда врала. Он всегда был лучшим, жаль, что истина дошла до нее так поздно. Зато теперь они имели шанс построить новую жизнь, учитывая прошлые ошибки и собирая по крупицам разрушенное счастье.       — Тише, — Хилл поднял лицо Моринг за подбородок, вынудив посмотреть в свои глаза. — Прошу тебя, не надо плакать. Ты же знаешь, твои слезы — последнее, что я хотел бы видеть.       — Это я от счастья, — проморгалась она, широко улыбнувшись. — Мы не смогли сохранить нашу семью, но мы можем построить новую.       — Обязательно, — уверил он, любуясь любимым лицом, стирая пальцами влажные дорожки и рассматривая каждую черту. Она и правда повзрослела, но глаза не утратили прежнего блеска, появлявшегося только рядом с ним. — Только не уходи больше от меня, второго такого раза я не выдержу.       Моринг стыдливо опустила взгляд изумрудных очей на высоко вздымающуюся грудь Хилла, все еще ненавидя себя за тот поступок. Но это в прошлом, теперь она ему докажет, что впереди их ждет только счастье. Теперь ему не придется быть суровым и угрюмым, а ей сильной и холодной.       — Клянусь, — совершенно серьезно произнесла Адель, вызвав у Аарона восторг. Она была настроена решительно, его это не могло не радовать.       — Оставь клятвы для свадебной церемонии.       Брови женщины чуть ли не подлетели вверх от сказанного мужчиной. Так быстро? Неужели вновь позволит ей быть частью своей жизни?       — Не смотри на меня так, словно я только что совершил каминг-аут, — усмехнулся он. — Считаю, что мы просто обязаны восстановить справедливость и вновь узаконить наши отношения, чтобы положить начало новой семейной жизни.       — Абсолютно согласна, — радостно закивала Моринг.       — Но сначала мы отработаем весь пропущенный за эти годы супружеский долг, — рука Аарона скользнула по бедру Адель, а похотливый взгляд переместился на декольте. Рядом с ней он просто не мог стоять спокойно, не желая касаться шикарного тела. — Весь вечер мечтаю снять с тебя это чертово платье.       — Снимай, — играючи облизнула губы Моринг, завлекая мужчину в свои сети.       Подобно двум изголодавшимся зверям, они накинулись друг на друга с требовательными ласками, не медля и не размениваясь на длительные поцелуи. Страстно и жгуче, лишая последних капель самообладания, заставляя тела просить большего, а стонам становиться громче. Он полыхал, а она подливала масла в его пожар, сливаясь с ним воедино.