plexus

Часы тянулись словно каучук, одновременно застопорившись на месте и проносясь слишком быстро, чтобы их можно было почувствовать. Гуляющий по холлу гулкий ветер пробирал до костей и зловеще выл в комнатах, нарушая плотную гнетущую бесконечную тишину. Раз за разом юноши передавали друг другу листок с гексаграммой, после чего молча рассматривали и отдавали следующему, либо в открытую не замечая связей, либо не высказывая мысли, боясь быть осмеянным. Всё казалось слишком запутанным. — Ну как? Каждый успел на картиночку попялиться? Красивая, ничего не скажу. — Потеряв терпение, Эндрю встал со стула, после чего достал из кармана штанов банку с медикаментами. — Мы можем тут ещё посидеть, конечно, а можем заняться, блять, делом. — Он опустил одну таблетку в рот, после чего чуть улыбнулся уголком рта. — Какой смысл идти куда-то, если везде одно и то же? Здесь никого нет, если бы был хоть кто-нибудь, то уже бы показался, — ответил Аарон, присев на край стола. — А вдруг этот Мистер Кто-нибудь просто нахерачился и спит себе преспокойно, а мы тут шабаш наводим, — предположил Ники. — Плохой человек красивую фигуру не начертит. — Наивность, к которой я стремлюсь, — нервно выдохнул Кевин. Голкипер похлопал себя по карманам, молча огладывая остальных, после чего в секунду сократил расстояние между ним и Нилом, схватив того за руку: — В общем, я и Джостен идём искать хоть какие-то зацепки, а вы можете в очередной раз оставаться тут, заварите себе чай, обсудите погоду и политику, не знаю, мне не принципиально. Асталависта! Нил выдернул свою руку, после чего остановился: — Мало возможностей, что ли? Почему именно я? — Нравишься ты мне, может быть, себя не переоценивай — под руку попался. Пошли уже, из этих малышей всё равно никто не сподобится. — Вставив в сигарету промеж зубов, Миньярд направился к выходу из столовой, после чего Джостен направился за ним, услышав в спину слова Ники: «Если что, мы будем тут!».

***

Пройдя по пустынному коридору дальше, спортсмены остановились около очередной большой двери, на которой красовалась надпись «Библиотека». — Это ж как человеку жить было тяжело, что он решил подписать себе комнаты, — хмыкнул Эндрю, потянув ручку на себя, что поддалась не с первого раза, но таки с шумом открылась. Виду ребят предстал такой же огромный зал, стены которого представляли собой лишь гигантские стеллажи, забитые от потолка до пола книгами, к которым были подставлены высокие стремянки. Внизу так же было оставлено несколько стопок литературы, высота которых иногда превышала человеческий рост. На квадратном столе по самому центру комнаты так же покоилось несколько томов и две небольшие коробки с бумагой. Нил молча подошел к столу, взяв книгу, лежавшую сверху. На плотном синем переплёте золотыми буквами было высечено название «Труды Архимеда». Повернув книгу верхним корешком, Джостен заметил, что многие страницы были загнуты. Случайно открыв некоторые закладки, он остановился на темах «Трактат о построении около шара телесной фигуры с четырнадцатью основаниями» и «О коноидах и сфероидах». — Интересно тебе? Книжку ребёнку дали? — Эндрю подошел вплотную, после чего сел на стол, смахнув несколько лежавших листов. — Как давно читать умеешь? — Достаточно. Наверное, прочитал чуть больше литературы, чем ты, — съязвил нападающий. — Какой ты важный, подумать только! — Светловолосый схватил книгу, лежавшую следующей, после чего слез со стола, оказавшись напротив Нила. — Смотри-ка, очередная бесполезная хуйня: Гиппарх, «Календарные периоды», нравится? — Проигнорировав вопрос, Джостен продолжил чтение. — А откуда такой живой интерес к математике? У тебя, может, родители математики великие? Да и вообще, что там с родителями, не расскажешь? — Подойдя вплотную, Эндрю начал внимательно изучать лицо нападающего. — Отстань от меня хотя бы на секунду! Что я тебе сделал вообще? Я пытаюсь найти информацию, за которую можно было бы зацепиться. — Толкнув вратаря в грудь так, что тот отпрянул на два шага подальше, Нил отошёл ближе к стеллажам, поглядывая на корешки ровно стоящих книг. Джостен услышал из-за спины тихое «Ну, как изволите, Ваше Высочество» и резко развернулся, как только послышался звук зажигалки. Поджигая книгу с нижнего угла, Миньярд маниакально улыбался, смотря чётко в глаза Нилу, и бросил том на пол. — Зачем ты это сделал?! — опешил Нил, подходя ближе. — То есть сначала ты привозишь меня непонятно куда, потом дольше всех уговариваешь пойти в какой-то жуткий особняк, а затем жжёшь книги, ты нормальный или как? Я не удивлюсь, если это всё какой-то хитромудровыебанный план, а остальные просто успешно играют свою роль. — Это лучше ты мне расскажи, что мы здесь делаем. Понимаешь ли, ситуация выглядит следующим образом: мы каждый грёбаный раз ездили одной и той же дорогой из точки А в точку Б, но как только появляется некий новенький нападающий из Милпорта — мы оказывается в полной заднице. Совпадение? По-моему, нихрена подобного. — Дёрнув за цепь на шее Нила, Эндрю прошипел, — я выведу тебя на чистую воду, Нил Джостен, если тебя, конечно, вообще так и зовут. — Я первый раз в Пальметто, я понятия не имею, куда вообще вы собирались меня вести, да и на худой конец — ты же видел мои документы, как может быть иначе? — Нападающий тараторил всё сильнее, пытаясь поймать визуальный контакт и звучать уверенно в своих словах. — Так-так-так, только без драк. — Заслышав голос Ники, который тут же развёл ребят руками, Нил, наконец, смог выдохнуть. — Вы чего тут устроили? А ну-ка мне тут! — Свободен, — ледяным тоном произнёс Эндрю, удаляясь от Джостена, после чего вновь заулыбался, и Нил почувствовал, что этот разговор у них не последний. — Чья идея была книгу жечь? — спросил Кевин, ботинком пытаясь подавить языки пламени. Миньярд склонился над литературой, рассматривая книгу, которая выглядела так же, будто бы и не была охвачена огнём всё то время: страницы не почернели, переплет чист, даже чернила остались на своём месте: — Бред, блять, сумасшедшего, — только и произнёс он. Подойдя к столу, Аарон взял карандаш, лежавший рядом с бумагами, после чего положил найденный чертёж гексаграммы, принявшись что-то дорисовывать, а через пару секунд за спиной защитника столпились и остальные: — У нас просто появилась идея, которая обоснована ни чем, кроме голимой логики: предположим, что этот особняк находится в центре, — это была идея Ники, я не ручаюсь, — оговорился Миньярд, после чего Хеммик улыбнулся, — тогда получается, что мы заехали с юго-западного треугольника. Дом, который вы успешно развалили, находится прямо от него, чуть западнее от этой махины. Тогда мы с Кевином курсировали в треугольнике северо-западном, где, чуть ближе к дому, и стоит эта лошадь на пару с крестами. — Долго думали? — рассмеялся Эндрю, отходя от стола. — Чуть дольше, чем вы тут делили хрен пойми что. Нам придётся собрать больше информации здесь, чтобы прийти хоть к чему-то. — Кевин сложил руки на груди, указав на выход из библиотеки, — там две лестницы: одна вниз и одна на второй этаж, надо быстро обойти и то, и другое. — Чур вниз иду не я. — Ники приложил указательный палец к кончику носа, внимательно поглядывая на каждого из четвёрки. — Я пойду, — вызвался Нил, подняв руку. — И будет лучше, если пойду один. — Так же пойдём. Мы — вниз, вы — наверх, чтобы Хеммику спалось спокойно потом, а то он бедненький напугается. Жалко парня, — ответил вратарь, вновь удаляясь из комнаты раньше всех. — Только не подеритесь там второй раз, хорошо? — мягко предостерёг Ники, на что Нил снисходительно кивнул.

***

Планировка второго этажа отличалась от первого узким коридором с тёмным ковром на полу и лишь тремя дверьми по правую сторону и двумя слева. Подсвечники на стенах пустовали, а во тьме едва ли получалось рассмотреть очертания предметов. Подойдя к ближайшей двери, спортсмены легко толкнули её, тут же оказываясь в комнате, залитой лунным светом от большого окна напротив. Почти по центру находилась большая кровать с несколькими подушками у изголовья, без единой складочки заправленная красным покрывалом. Около ложа стоял письменный стол, по центру которого лежала небольшая записная книжка, а правее — чернильница. У прикроватной тумбочки находился наполовину опустошенный зелёный пузырек с некой жидкостью и ночная рубашка. Открыв шкаф, Ники чуть раздвинул вещи между собой, достав первую попавшуюся вешалку: широкий тёмно-синий клетчатый мужской пиджак и брюки со строчкой, а так же накинутая сверху бабочка в горошек. — Товарищ историк, принимаем ставки: какие годы? Развернувшись к защитнику, Кевин некоторое время рассматривал одежду: — Навскидку середина сороковых прошлого века. — А ты, кажется, прав, — подал голос Аарон, достав из прикроватной тумбочки рамку. Подходя ближе к ребятам, он показал им чёрно-белую фотографию, на которой был изображён мужчина в широкополой шляпе и тёмном пальто. Рядом с ним стояла высокая женщина со светлыми кудрявыми волосами, прижимающая к себе маленького ребёнка. С задней стороны карандашом было обозначено: «Бруклин, 1939 год»

***

Ступени в подвал были по-настоящему узкие и скрипели так, будто в ту же секунду были готовы провалиться под весом двух спортсменов. Передвигаясь почти на ощупь и ориентируясь лишь на шаги друг друга, Нил и Эндрю продолжали спуск, всё явственней чувствуя запах пыли и сырости. Запустив руку чуть дальше перил, Джостен наткнулся на знакомые очертания вещей, и, взявшись за тонкое основание, чтобы вновь ощупав предмет, понял, что это очередной подсвечник: — Подожги, — выставив канделябр перед Миньярдом, попросил нападающий. Стоило только поджечь все три свечи, как небольшая подвальная комната залилась слабым светом. В отличие от остальных мест, здесь не было коридоров, а потолки в высоту не достигали и двух метров. Комоды, стоящие по периметру, ломились от количества бумаг, которые время от времени выглядывали из приоткрытых ящиков. — Очередные бумажки, да ебать всё это добро, — закатал глаза Эндрю, доставая один лист из ближайшего шкафа. На чуть пожелтевшей бумаге было написано несколько чисел в три столбика, а заголовок гласил: «Сводная налоговая таблица, июнь 1773 года». — Поздравляю, мы в 1773 году, — показав документ Нилу, произнёс вратарь. — Это, должно быть, использовали как просто склад документации, — предположил Джостен, быстро пролистывая такие же листы с калькуляций за 1770-е года. — Здесь точно кто-то должен быть. Тот воск, яблоки, открытая дверь… Голова просто раскалывалась от неприятного запаха, темноты и усталости, но ребята продолжали пролистывать листок за листком: какие-то книги, очерки, учёт имущества и скота — за комодами даже была спрятана парочка картин, на которых безымянный художник изобразил потрясающей красоты горы, — но ничего дельного. От бесконечного звука перелистывания листов становилось всё хуже и хуже до тех пор, пока в ушах не начал стоять скрипящий звук. Словно бы некто на крайне высоких частотах пытался экстренно затормозить на мокрой дороге. Джостен зажмурился на секунду, после чего продолжил поиски. Краем глаза заметив, что Миньярд прекратил поиски, Нил устало выдохнул, развернувшись к сокоманднику. Приняв очередную таблетку, тот присел на пол, отклонившись головой к одному из комодов. — Тебе самому не надоело? — Ну, дерзай, начинай, ты ещё меня учить не пытался, — рассмеялся Эндрю. — Я просто не могу понять, в чём суть намеренно убивать себя, — продолжая листать письмо за письмом, ответил тот. — Слушай, Джостен, давай смотреть правде в глаза: я не нравлюсь тебе, а ты не нравишься мне. Знаешь, в чём единственная причина, почему я сейчас сижу и перебираю с тобой макулатуру? А то, что я не верю ни единому твоему слову и действию, поэтому если ты решишь свалить, то я узнаю об этом первым и тут же перережу тебе горло, уяснил? Ты можешь хоть сколько тут рыться, но толку в этом никакого, потому что всё уже… — Да-да, я понял, но посмотри. — Нил ещё раз оглядел письмо, прежде чем начать читать вслух. «Дорогой Эдмунд, Я так скучаю по временам, когда Вы отвечали нам на письма! Я так давно не видела Ваших глаз, что, кажется, будто и вовсе позабыла их глубокий оттенок. Дома всё потрясающе, 1768 год не перестаёт радовать: дети приобщаются к наукам, в городе, наконец, появилась работа, а погода на удивление радует солнечными деньками. Вот только Вас мне не хватает. Дни пролетают, а я до сих пор не могу получить ответа от Вас, стоит ли нам ехать. Как плантация? Хорошо ли продвигается постройка дома? Ах, столько вопросов. Надеюсь, вы почтите меня ответом на это письмо! С любовью Ваша Миссис Эверетт» Дочитав, нападающий уставился на вратаря, на что тот достал из кармана смятый листок: — А вот и свидетельство о смерти дохуя многоуважаемого Мистера Эверетта от того же 1768 года.