The Children's Rebellion || Детское Восстание

***

Прошлое - чудовище. Вопрос в том, сможешь ли ты победить этого монстра? Или он будет контролировать твой разум? - Ария Синабан

***

У Томми отвисла челюсть, когда адмирал улыбнулся ему, подперев руками подбородок. «Как… откуда вы, черт возьми, знаете, кто я?» «Я знаю все». Томми впился взглядом в мужчину. «Шучу», - рассмеялся адмирал. «Я знаю кое-какие вещи. У нас имеется файл о тебе», - добавил он и, набрав что-то на своем датападе, протянул его юноше. Томми взял планшет слегка дрожащими руками, все еще не веря тому, что адмирал действительно знал его. Знал, кем были его родители - или, по крайней мере, кем был Сэм. Томас Иннес ↳ Возраст ↳ 17 Стандартных Лет ↳ Вид ↳ Авиан ↳ Семья ↳ Сын (покойного) капитана Сэма Иннеса и (покойной) лейтенанта Клары Иннес из HMS Fran ↳ Племянник (покойной) помощника капитана Кары Паффи из HMS Fran ↳ Брат (покойной) Клементины Иннес (умерла в возрасте четырех месяцев) ↳ Дополнительная информация ↳ Единственный известный выживший член экипажа HMS Fran; может обладать утерянной информацией о последних миссиях капитана Сэма ↳ Один из трех известных выживших после геноцида на Красной Планете, а также лидер Детского Восстания. См. "Пурпуд" и "Ранбу" для получения дополнительной информации. ↳ В общей сложности провел почти пять лет в космической тюрьме, известной как Пустошь. ↳ Один из последних оставшихся во Вселенной Авианов. Он чуть не уронил планшет от волнения, дочитав содержимое. Адмирал ловко поймал датапад и снова положил его на стол. «Как… откуда вы, черт возьми, все это знаете?» - потребовал он ответа, сжав кулаки. «Относительно легко было определить, кто ты такой», - тихо проговорил адмирал, в его глазах не было и тени упрека. «Я знал о твоем существовании с момента твоего рождения». «А остальная часть Восстания…?» - он спросил. «Твое дело засекречено», - ответил адмирал. «Я один из немногих, кто видел это, поскольку технически Авианы, как вид, попадают под мою ответственность. Обычно этим занимается Глава вида, но...». Значит, он был Человеком. «Я не понимаю», - Томми посмотрел на свои руки, они будто собирались вцепиться в кого-то. «Откуда у вас эта информация?» «Твои родители прислали мне данные о рождении сына, когда ты появился на свет», - признался адмирал. «А также… о твоей сестре, незадолго до ее смерти». Томми вздрогнул и зажмурил глаза. «Остальное я узнал от твоего друга. Пурпуда». Вот что он имел в виду своим "мне жаль", - подумал Томми с нарастающим ужасом. «Он... сказал вам?» «Он рассказал Галактическому Восстанию», - поправил адмирал. «Про Погтопию. Про Алиссу… Глупца… Грияна… и мальчика по имени Томми, который отправился мстить. Капитан Филза прислал мне сообщение о незваном госте, которого они подобрали на своей миссии, а именно о тебе - и он упомянул, что ты был чрезвычайно талантлив». Адмирал пожал плечами. «После того, как он сообщил, что ты являешься Авианом, было несложно собрать все кусочки». Сглотнув Томми полез в карман и вытащил рекомендательное письмо. «У меня есть... Это для вас», - сказал он, слегка запинаясь. Адмирал взял его и положил на стол, не раскрывая. «Ты уже принят, малыш. У меня есть твои данные и курсы. Ты говорил, что хотел пойти по пути командования и стать пилотом?» «Что?» - пробормотал он. «Разве я… не должен пройти вступительный экзамен?» «Да», - сказал адмирал. «Вообще-то он довольно занимательный, в нем сто пятьдесят один вопрос. Первые сто сорок связаны с алгеброй и биологией - школьные темы, которые обязательно изучаются перед тем, как приехать сюда. Следующие десять - более личного характера. Вариативные вопросы на тему безвыигрышных ситуаций. Выбор, который придется сделать всем, кто решил присоединиться к Галактическому Восстанию». «А последний?» - во рту у него пересохло. «Последний был добавлен недавно», - медленно произнес адмирал. «На самом деле, за последние полтора года. Это... ну, в некотором роде, это связано с тобой. Задание... описывает сценарий, похожий на Погтопию. Вы ребенок - вы лидер Детского Восстания, и вам необходимо сделать выбор». Томми закусил губу. «Это симуляция. На самом деле мы не сосредотачиваемся на первых ста сорока вопросах. Конечно, они имеют значение - но даже если вы получите высший балл за них, мы в основном оцениваем те последние, на которые дают свободный ответ. Знания, формулы, память - все это можно легко изменить. Изменить сердце - всегда будет труднее». «Вы не хотите получить второго Хрому», - догадался Томми. «Да», - грустно произнес адмирал. «Мы не хотим, чтобы еще один выпускник Академии Флота использовал полученные уроки во имя большего зла». «Но - могут ли они солгать?» «Конечно», - ответил адмирал. «И они это делают. Но ложь легче определить. Ложь всегда связана с самым простым и приятным выбором. Они не принимают верного решения и потому терпят поражение. Они решают спасти приговоренных к казням - и потому умирают». Томми зажмурил глаза, вспомнив о девушке с поднятой рукой и о вызове в ее взгляде. Он вспомнил об Элитрийце с пурпурными крыльями, как он поднял свою руку во имя борьбы за свободу, и как Фантом с сияющими крыльями пал вместе с остальными. Как три других участника Детского Восстания были казнены на его глазах. «Я и моя команда проверяли камеры видеонаблюдения», - адмирал продолжал, пока Томми пытался собраться с силами. «Я видел тебя в толпе. Я видел твой выбор». «Был ли он верным?» - спросил он дрожащим шепотом. «Да», - без колебаний ответил адмирал. «Это самый трудный выбор, который кто-либо мог сделать - но если бы ты ринулся спасать их, Ранбу и Пурпуда не было бы здесь, как и тебя. Никто бы не выжил, и Красная Планета была бы окончательно мертва». «Я был там, когда они умирали». «И ты был там, когда делил с ними жизнь», - он провел пальцем по экрану, и, открыв фотографию с Пурпудом, развернул планшет. Томми взглянул на экран, и адмирал перелистнул изображение, открыв фото смеющегося полуальбиноса Эндерианца с тремя тюбиками глазури рядом с весьма уродливым тортом - застывшую во времени картинку. Сердце Томми сжалось в груди от одного взгляда на фото. «Ты сделал правильный выбор, нравится тебе это или нет», - мягко сказал ему адмирал. «Я виноват в том, что они мертвы», - настаивал он, и по щеке покатилась одинокая слеза. «Нет», - сказал адмирал. «Мои друзья погибли по моей вине, но в смерти своих - ты не виноват». Он покачал головой. «Я совершил ошибку по своей вине, и это очевидно, но ты... нет. Если и хочешь кого-то винить, то вини Авиана по имени Хрома». «Он жив, вы ведь знаете». «Я знаю, - сказал адмирал, - и достаточно давно. Тело не нашли - следовательно, он был жив». «Я преследовал его», - хрипло сказал Томми. «А потом меня схватили». Адмирал взглянул на него. «Ты слышал о "Мире"?» - он спросил. «Нет», - признался Томми. Адмирал грустно улыбнулся. «Боюсь, это не очень хорошая история. Но думаю, тебе стоит ее услышать». Томми склонил голову. «Когда-то я был капитаном. Моими лучшими друзьями были… ну, в общем вся моя команда была моими лучшими друзьями. Но… те, кого я дольше знал и кому доверял больше всего, были мои первый помощник, старший офицер связи и начальник службы безопасности». Адмирал выдохнул, казалось, мыслями он был далеко. «Однажды наш корабль захватил вирус. Мы обнаружили, что двое наших товарищей уже были мертвы и заменены копиями - воспоминания, навыки и внешность - все было идентично, но их цель была - убить всех нас». «Звучит... ужасно», - признал Томми. «Так и есть», - сказал адмирал. «Это было ужасно. Я не знал, кому мог доверять. Под личиной моих близких друзей могли скрываться враги. И поэтому в нашем тревожном состоянии после того, как мой первый помощник проявил признаки агрессии во время поломки электросети, мы решили изгнать его и нашего офицера службы безопасности на крайнюю планету». Голубые глаза Томми расширились от ужаса. «Это было самое трудное решение в моей жизни. Как и самое неверное - через несколько дней мы нашли настоящих... самозванцев и избавились от них. К тому времени три члена команды были мертвы, не считая ранее убитых, а двое моих лучших друзей были сосланы на неизвестную планету». «Но... разве вы не знали, куда они были сосланы?» - спросил Томми. «Нет», - сказал адмирал. «Я искал их. Я так долго искал». Он потер лицо. «Мы искали. Мы - старший офицер связи и я - будем вынуждены жить с этим до конца наших дней. Навигация была отключена, никаких данных о том, где мы вышли из варпа, чтобы высадить их, не сохранилось». «Мне очень жаль», - честно сказал Томми. «Мне тоже», - адмирал выдохнул. «Это было почти три года назад, и я поклялся сдать свой значок и подать в отставку». Он хмыкнул. «Конечно, теперь я адмирал… что теперь поделать?» «И... они умерли?» - тихо спросил Томми. «Думаю... если бы у них была возможность вернуться, они бы это сделали», - сказал адмирал. «А что насчет вашего офицера по связям?» «Он продолжил поиски», - признался адмирал. «Мы оба продолжаем это делать, время от времени. Больно видеть друг друга - видеть всю команду. Но все же мы стараемся встречаться, и каждый раз это чертовски больно. Мы должны жить с тем злом, которое совершили… и не забывать». Он закрыл глаза. «Эта миссия была строго конфиденциальной. Никто не знает, что произошло - почему я ушел в отставку или почему двое самых умных людей в Галактическом Восстании перестали появляться на встречах». Томми медленно вздохнул. «Иногда это тяжело. Я замечаю, как старые знакомые шепчутся в коридорах, и они спрашивают меня - конечно, в шутку, - какую секретную миссию выполняют двое моих лучших друзей?» «Почему вы не можете просто рассказать всем?» - он искренне спросил. «Потому что…» - раздался смешок, но вовсе не радостный. «Потому что есть вещи важнее гласности, Томми. Если широкой публике станет известно, что где-то в глубинах космоса существуют монстры, способные подменить ваших близких и друзей, будучи пришельцами-убийцами до мозга костей?» Адмирал пожал плечами. «Начнется массовая паника». «И поэтому вы солгали?» - сказал Томми. «Скрываете от всех правду?» «Это не было моим выбором». «Но вы адмирал». «Ты поймешь, Томми», - устало сказал мужчина. «Даже если кажется, что ты наверху, всегда будет кто-то выше тебя. Я адмирал, глава Академии, и командующий планеты Земли. В конце концов, я Человек. Но я всего лишь вице-адмирал. Надо мной в Командовании стоит много людей. Они решили сохранить это в секрете - скрыть правду о смерти моих друзей и устроить тайные похороны, на которые я не мог пригласить всех тех, кого они знали, кроме команды и ближайших родственников. Когда я слышу их имена, я вынужден делать вид, что где-то там они все еще живы, занимаются благим делом». «Так почему бы не отправиться в путь на своем корабле?» - предложил Томми. «Зачем было уходить в отставку и выслушивать эти приказы?» «Потому что каждый раз, когда я ступаю на свой корабль, я вспоминаю о содеянном зле», - тихо признался адмирал. «Мне не позволено переходить на другой корабль - все же я капитан, по крайней мере, был им. Мы были командой. Я... принял плохое решение, и теперь должен расплачиваться за это». Адмирал сцепил пальцы. «Каждое трудное решение возлагает свое бремя. Если бы я не сослал их с корабля, самозванцы не выдали бы себя, и вполне вероятно, вся команда погибла бы, корабль вернулся бы обратно в Командование, и наступил бы конец всему Галактическому Восстанию». «Значит, вы приняли правильное решение», - заключил Томми. «Да», - сказал адмирал. «И за неимением другого, если бы мне вновь пришлось принять данное решение, я бы так и поступил. Я долго анализировал все возможные варианты. Это было единственное верное решение, которое могло сработать, пусть даже случайно». «Почему вы говорите мне это?» - спросил он слабым шепотом. «Что ж, так ты узнал что-то обо мне, что никто не должен знать», - заметил адмирал. «Теперь мы оба знаем друг о друге нечто ужасное». Он резко улыбнулся. «Но это еще не все. Я хотел, чтобы ты понял, что со своим прошлым ничего нельзя сделать, кроме как извлечь из него уроки. Пурпуд пережил долгий, тяжелый путь к восстановлению. Он все еще ходит на терапию». «Мне не нужна терапия», - отрезал он. «Может быть однажды», - протянул адмирал. «Ты поймешь, что избегание только ухудшает проблему. Сейчас ты не станешь меня слушать…» Уверенный в этом, Томми нахмурился. «… И, возможно, ты прав. Может быть, со временем это станет ясно. Но если мы схватим Хрому, тебе придется дать официальные показания». «Почему?» - воскликнул он. «Разве не достаточно доказательств?» «Видео могут быть подделкой», - спокойно сказал адмирал. «По крайней мере, так будет утверждать его адвокат. Показания фактического свидетеля - это то, с чем они не смогут поспорить». Он склонил голову. «Если, конечно, ты не хочешь засадить его навечно?» «Конечно, я хочу», - отрезал Томми. «Почему вы не можете просто обратиться к Пурпуду?» «Потому что Пурпуд был нездоров, и они могут ссылаться на его бредовое состояние». Томми замолчал. Он не осознавал, что, если Галактическое Восстание когда-нибудь поймает Хрому, ему придется дать показания. Какая-то часть его пожелала, чтобы Авиана никогда не нашли, но другая - немедленно подавила эту эгоистичную, навязчивую мысль. «Сейчас тебе не нужно ничего говорить», - заверил адмирал. «На самом деле, во время твоей регистрации, под свирепым взглядом капитана Филзы, я отметил твой вид как Человек». Он кивнул, больше про себя. «Поскольку твой врач - лейтенант Нинначу - самостоятельно назначенный, говорила что-то о саморазрушительном поведении подростков», - казалось, слова слегка забавляли адмирала. «… Тебе не нужно никому говорить правду, пока ты не будешь готов». «Это правда?» - раздался ломкий голос. «Правда», - сказал адмирал. «Но знай, рано или поздно это придется сделать, и чем дольше ты ждешь, тем меньше вероятность, что это произойдет на твоих условиях». «Подождите», - сказал Томми. «Если вы смогли скрыть факт о моем виде - значит ли это, что я не единственный, кто остался?» «Эта информация засекречена», - отрезал адмирал. Сердце Томми упало. «И хотя это совершенно секретно, ты заслуживаешь того, чтобы кое-что знать. Да, ты единственный Авиан, пребывающий на этой планете». Томми выдохнул. «Но это не значит, что ты и Хрома - последние оставшиеся Авианы». Его глаза расширились. «Вы имеете в виду - есть и другие?» «Ты думал, все Авианы были на борту HMS Fran?» - адмирал приподнял бровь. «Твои родители сказали тебе это, так?» Томми кивнул. «Они не лгали тебе. Они просто не знали. Твой вид насчитывает совсем немного, а как ты, вероятно, знаешь, Авианы предпочитают собираться в стаи». Как и Элитрийцы. «Но зачем собирать нас всех в одном месте?» - он потребовал. «Разве это не подвергает нас еще большей опасности?» «Как я уже сказал, - начал адмирал, - Авианы сильнее, будучи в группе». Он покачал головой. «Я знаю не так много. Ваш народ был очень скрытным». Томми всплеснул руками. «Отлично, это так помогло», - пробормотал он. «Я бы хотел иметь книгу об этом». В душе он ликовал от восторга. - Я не последний. Я не последний оставшийся нормальный Авиан. «Сэр?» он спросил. «Могу я задать вопрос?» «Уже задал, но продолжай». «Почему Авианы оказались на грани вымирания?» Пронзительный взгляд карих глаз адмирала уставился на него. «Это та информация, которая должна остаться конфиденциальной, я не могу тебе сказать». «Почему?» - в отчаянии спросил он. «Малыш, чем меньше ты знаешь об этом бардаке, тем лучше». «Но это - мой вид!» «И ты даже не окончил Академию Флота», - отрезал адмирал. «Может быть, через пару лет. Дело не в том, что я не могу доверить тебе информацию, просто подобные данные чрезвычайно изменчивы». «Из-за Арахнидов?» «Да». Томми вздохнул. «Когда я окончу учебу, вы расскажите мне?» Адмирал улыбнулся и, встав из кресла, обошел стол. «Вот что я скажу тебе, малыш. Через три года, думаю, я смогу тебе рассказать». Его глаза сверкнули. «Что-то мне подсказывает, что команда Л’Мэнбурга схапает тебя, как и других кадетов». Томми моргнул. «Я до сих пор не понимаю, как это могли разрешить». «Это не разрешено», - признал адмирал. «Помощник командира Пурпуд и энсин Ранбу прошли дистанционные курсы, а энсин Дриста и энсин Лани возвращаются сюда, когда экипаж находится в отпуске на берегу. Лейтенант Туббо окончил обучение на редкость быстро - некоторые считают, что команда недостаточно квалифицирована». Адмирал ухмыльнулся. «И все же у Л’Мэнбурга одни из лучших результатов, которые я когда-либо видел, за исключением, конечно, моего собственного корабля». «Разумеется», - рот юноши скривился в легкой ухмылке. «Капитан Филза - пардон за выражение - плевать хотел на то, что думают другие. Я считаю, он является хорошим примером того, что не возраст определяет ваш профессионализм, а ваши навыки». Адмирал наклонился ближе. «И позволю заметить, твои - весьма хороши». «И вы думаете, они меня возьмут?» - смущенно поинтересовался Томми. «Я думаю, они бы это сделали, будь ты кадетом». «... Почему?» - он спросил. «Что ж», - адмирал взял в руки рекомендательное письмо Фила и пробежался взглядом по листку. «Может быть, это потому, что ты обладаешь "бескорыстным чувством искаженной справедливости", или, возможно, из-за твоего "блестящего навыка бойца", или - вот это хорошее - из-за "счастья при виде своих друзей, что ненароком заставляет вспомнить о хороших временах, о лучших людях. Иногда я замечаю его задумчивый взгляд, когда он думает, что никто не смотрит. В его глазах отражается глубина мыслей, которую не опишешь словами. Я не желаю допытывать его неудобными вопросами, но я убежден, что Томми пережил вещи, с которыми ни один человек - не говоря уже о ребенке - никогда не должен сталкиваться. Я считаю, что этот юноша может быть одним из лучших кандидатов, которые могли бы окончить Академию Флота и присоединиться к одному из наших звездолетов"». Адмирал поднял глаза. «Фил не бросается такими словами, малыш». «Он... он написал это обо мне?» - пробормотал Томми, искренне желая услышать письмо целиком. Или хотя бы еще немного. «Как я уже сказал», - ухмыльнулся адмирал, протянув руку и похлопав Томми по плечу. Томми с удивлением осознал, что прикосновение не заставило его вздрогнуть, особенно если учесть то, что это было от малознакомого человека. «Команда быстро привязывается к новеньким. Они устроили настоящую драку за опеку над Пурпудом и Ранбу, когда они вытащили их из Погтопии. Энсины даже приходили ко мне, умоляя не забирать их». Адмирал покачал головой. «Не то чтобы я горел желанием разлучать энсина Пурпуда с его братьями, а энсина Ранбу с единственным человеком, которого он помнил». «Полагаю, я должен сказать вам спасибо», - заключил Томми. Адмирал улыбнулся. «Не нужно благодарить меня. Просто убедись, что когда будешь рассказывать правду о себе своим новым товарищам, это будет твоим собственным желанием, а не потому что того, требуют обстоятельства». Томми сглотнул и кивнул. «Хорошо. Нас ждут в гостиной. Пару минут назад я получил предупреждение о прибытии посторонних». Томми нахмурился. «Какого черта здесь становится больше людей?» Адмирал приподнял бровь. «Прошу прощения. Сэр». «Все в порядке», - весело ответил адмирал. «Мне понятно твое удивление. Но напоследок повторю еще раз. Экипаж Л’Мэнбурга быстро привязывается друг к другу». «Я почти уверен, что Техно меня ненавидит. Коммандер Техно... Блэйд. Техно Блэйд». Адмирал вздохнул. «Он не ненавидит тебя. На самом деле, будучи на его месте, думаю, он был бы заинтересован в тебе. В конце концов, именно твои родители пожертвовали своими жизнями, чтобы его народ мог жить». «Он этого не знает», - заметил Томми. Адмирал положил руку на дверь и остановился. «Но ты остаешься единственным выжившим членом экипажа HMS Fran. Пиглины - народ с высоким чувством долга. Он не может отплатить никому, кроме тебя». «Но он даже не знал меня!» - рявкнул Томми. «Я не говорю о том, как все должно быть, я говорю о том, как оно есть, кадет Иннес», - сказал адмирал, и Томми выдохнул, услышав свое звание. Он стал кадетом Академии Флота, несмотря на то, что не сдавал вступительные экзамены. «Вы уверены, что я не должен сдать…» «Да». Томми замолк. Адмирал улыбнулся ему, толкнув металлические двери. Юноша удивленно моргнул, когда увидел Туббо, Пурпуда и Ранбу, играющих в какую-то карточную игру в углу гостиной. Филза по-прежнему сидел в кресле, листая датапад, одно из его крыльев теперь обнимало его жену, сидевшую рядом с ним; она читала что-то с тонкого устройства, поджав губы. Уилбур - он понятия не имел, зачем Фантом притащил старый терранский инструмент - но лейтенант тихо бренчал на гитаре, и звуки мелодии плыли в воздухе, мягко сотрясая тишину. Техно, прислонившись к стене, держал в руках старинную книгу. Томми с любопытством наклонил голову. Подобные книги, как эта - кажется, про "Древне..." он не мог разглядеть слово целиком, какие-то "Древние истории". Подобные старинные книги, написанные где-то в районе двадцать первого века, должны были храниться в музее, как экспонаты, а не использоваться для чтения. Адмирал прочистил горло, и восемь человек вскинули головы вверх, обратив свои взгляды на него. Наступила тишина, и Томми увидел, как - его друзья? - члены экипажа Л’Мэнбурга, нетерпеливо сдерживали свои вопросы, явно с трудом. «Он сдал», - объявил адмирал. «ДА!» - завопил Туббо, и Томми вздрогнул. Филза повернулся и смерил взглядом бедного Шалкера, который тут же съежился. «Эээ. Простите, сэр. Я имею в виду, господа». «Все в порядке, лейтенант», - заверил адмирал. Туббо облегченно вздохнул. «Дети остаются детьми». «Прошу прощения, адмирал-…» - начал Филза. Адмирал поднял руку. «Ваш лейтенант только выразил свою радость от того, что его друг поступил в учреждение и потенциально может - если вы того пожелаете - присоединиться к вашей команде в ближайшем будущем». «Конечно, адмирал», - сказал Фил. «Я не наказываю людей за фамильярность», - продолжил адмирал. «Я уверен, все вы слышали о моем старом корабле - "Мира", помните?» «О, тот, что засекречен», - сказал Техно, закрывая книгу. Томми моргнул, посмотрев на теперь читаемый заголовок. Древнегреческие мифы. «Да, помню такой». «Верно, коммандер, тот, что засекречен», - сказал адмирал. «Я полагаю, вы уже слышали об историях о нем». «О тех, где вы потратили четыре месяца на то, чтобы убедить всю команду называть вас своим псевдонимом, а не по званию?» - проверил Техно. «Об этих, верно», - Адмирал склонил голову. «Руководство возненавидело тебя за это», - протянул Техно. «Моей целью было улучшение связи внутри экипажа», - уверил адмирал. Ничего хорошего из этого не вышло, - с грустью подумал Томми. Он сразу возненавидел эту глупую мысль. Это было довольно жестоко, хоть и было правдой. «В любом случае», - произнес адмирал. «Удачной учебы, кадет». Он остановился у двери. «О, я также записал его как Человека. Просто... небольшое прикрытие. Не позволяйте ему угодить в неприятности; если узнают, что он Авиан, я буду настойчиво все отрицать». Еще одна небольшая пауза. «С прошедшим днем ​​рождения, Томми». Томми смотрел, как закрывались двери кабинета.