Основания для жизни

      Молодой демон покинул комнату учителя, оставив его отдыхать в покое. Совершив должные обряды, он вошел во дворец — первый раз за все это время. Первый раз с тех пор, как тело Тяньлан-цзюня его магической силой было наполнено плотностью и возвращено к возможности жизни, он решился войти сюда и посмотреть на него вновь.       О, это тело было прекрасно. Гордое бледное лицо, плотно сомкнутые длинные ресницы, строгий профиль, длинные ниспадающие кудри соломенного цвета. Он выглядел так странно, этот великий демон, некогда уничтоженный жестокой людской ордой и не нашедший в себе достаточной ярости для того, чтобы оказать им в одиночку сопротивление. Должно быть… должно быть в тот момент он лишь смотрел удивленно на то, что происходит, и в конце концов был убит жестокими людьми. Не из ненависти, не для мести — а просто для того, чтобы записать на свой счет интересное деяние и получить должную награду за заслугу по убийству нечеловеческого существа.       Тяньлан-цзюнь лежал неподвижно, но щеки его, казалось, уже трогал легкий румянец. Скоро он очнется от своего смертельного сна.       Странно было в этом лишь одно. Все это время Ло Бинхэ вовсе не вспоминал об отце, и не приходил он не потому, что не решался, а потому, что все мысли его были заняты другим — болезнью его учителя. Он не приходил потому, что думал о другом человеке. И этот человек по какой-то причине также не выглядел живым. Два мертвеца были рядом с ним. Два мертвеца, которых было так трудно вернуть к жизни… Но если насчет Тяньлан-цзюня он, кажется, пока что знал способ, то насчет учителя он способа, видимо, не знал.       Так долго он измышлял лишь способы его уничтожить — и осуществлял их с завидной последовательностью. Хотя, впрочем, и в этом не преуспел. Однако… Однако как тяжко, наверное, этому человеку сейчас быть с ним, вспоминая все те страдания, которые он претерпел от его руки! Может быть, потому именно он так слаб и не может оправиться от болезни? Эта мысль вспыхнула в голове как молния.       Он скорее вернулся в теплую от жаровни комнатку, где учитель так же недвижно, как и мертвый демон, лежал на своей постели, плотно сомкнув ресницы, и присел рядом с ним. В отличие от мертвого демона, учитель чуть вздрогнул и приоткрыл глаза.       И вновь в этом взгляде читалась лишь легкая тень удивления — вместе с явной готовностью выполнить все, чего пожелает ученик.       Должно быть, все-таки эта покорность — следствие данного однажды обещания. Долг благодарности за выполненную просьбу…       Ло Бинхэ осторожно взял в ладони его худую руку.       Он говорил тихо и страстно. Он обещал: учитель должен лишь только поправиться. Когда тот поправится, Ло Бинхэ не будет больше удерживать его. Он готов предоставить ему любую землю, отдать в полное распоряжение любые из своих богатых дворцов вместе со всеми слугами, дать ему все, что способен еще предоставить этот мир — учитель не должен думать, что он его неволит. Только пусть он поправится хоть немного — и еще, быть может, дождется с ним вместе возрождения его отца. А после — а после молодой демон перенесет его туда, куда он захочет, и никогда больше не посмеет побеспокоить.       Шэнь Цинцю смотрел на говорящего, чуть склонив голову и не меняясь в лице. Когда тот закончил и сжал в своих ладонях его пальцы, он тихо промолвил:       — Значит, ты больше не хочешь мне мстить?       — О нет, это все в прошлом, все в прошлом. Уже довольно страданий. Все изменилось. Мне не за что больше мстить. А учитель? Учитель по-прежнему меня ненавидит?.. — спросил Ло Бинхэ тревожно.       — Нет, конечно нет… — ответил Шэнь Цинцю и замер, устремив на юношу долгий, но скорее отсутствующий взгляд.       — Тогда просто поправься немного. И можешь просить меня обо всем, о чем хочешь — что может тебе понадобиться, чтобы чувствовать себя лучше.       Он сказал это, поднялся, еще раз сжал тонкую руку, насилу отпустил ее и направился из комнаты прочь.       Однако, когда он выходил уже, его нагнал тихий голос.       — Бинхэ…       Он вздрогнул и остановился. Сердце вновь подпрыгнуло в груди. Что это за голос? Казалось, учитель звал его из каких-то потусторонних далей, хотя это было похоже скорее на вздох. Но… Учитель никогда еще за всю жизнь, за все эти годы не называл его по имени. И это тоже был первый раз…       Медленно он обернулся и направил свой взгляд в его глаза. Потом сделал пару порывистых шагов обратно к постели больного и опустился перед нею на колени.       — Учитель? — проговорил он.       Шэнь Цинцю посмотрел на него, потом отвел взгляд и прикрыл глаза. Казалось, сперва он хотел что-то сказать, но после словно бы передумал.       — Учитель, ты звал меня? Ты чего-то хочешь?       Шэнь Цинцю приоткрыл губы, выдохнул, вновь сомкнул их, потом чуть качнул головой, словно отрицая вновь посетившее его намерение.       — Учитель, — почти с мольбою прошептал Ло Бинхэ. — Что ты хочешь мне сказать?       — Бинхэ, — наконец прошептал тот. — Мне наверно недолго осталось…       Но он снова умолк. Ученик схватил его руку в ужасе.       — Учитель, что ты говоришь? Почему?       На лице Шэнь Цинцю вновь неожиданно мелькнуло странное растерянное и почти виноватое выражение.       — Ты стал так добр ко мне… — пробормотал он. — Тебе не нужно быть ко мне таким добрым…       — Учитель, что ты говоришь? Почему?! — вновь повторил Ло Бинхэ.       Еще некоторое время длилось молчание.       — Послушай, — наконец прошептал Шэнь Цинцю едва различимо. — Я точно долго не протяну. Тебе… не нужно беспокоиться о том, где мне жить…       Он снова замолчал, но, быть может, только почувствовав, что мощный ученик, сжимающий нервно в порыве чувств его руку, наверно скоро сломает его пальцы, он продолжил:       — Я хотел попросить… Ты бы мог… Не отправлять меня никуда отсюда… Дай мне просто… Умереть здесь. Побудь со мной немного. Я не стану долго тебе докучать. Просто… Кажется, страшно умирать в одиночестве.       Он сомкнул губы и закрыл глаза. Похоже, он сказал все, что мог сказать.       Ло Бинхэ смотрел огромным расширенным взглядом. Он не мог поверить в то, что слышит эти слова. Он схватил тело учителя и прижал к себе со всей силой — при этом голова больного бессильно упала на его плечо и волосы коснулись шеи.       — Учитель! — лишь хрипло выдохнул он.       Он не знал, что сказать. Он полагал, что этот человек предпочел бы не видеть его, не быть с ним, но он сам просил его не оставлять. И в то же время он твердил, что умирает. Почему он говорил так? И почему он умирал?       Демон дрожал всем телом. Он не понимал, что происходит — что происходит с ним, и что происходит с этим человеком. Наконец он просто прижал его к себе и лег рядом с ним, не шевелясь, лишь только замкнув его в крепкие объятья.       — Учитель, я тебя не оставлю. Но ты не должен умирать, — прошептал он.       Шэнь Цинцю дотронулся пальцами до его руки и чуть вздохнул — словно с успокоением.