Горькая

Когда тошнота прошла окончательно, Катя смогла присесть возле унитаза, опираясь о холодную кафельную стену. Ее сотрясала мелкая дрожь, проходящая волнами по всему телу до самых кончиков пальцев. По-хорошему, ей следовало встать и выпить предложенного чаю, но из ванной комнаты выходить не хотелось совершенно. Она спрятала лицо в ладонях, Боже, какая же она идиотка! В дверь постучали. - Катя? Ты в порядке? - голос Борщова был взволнованным и сжатым, с чуть виноватыми нотками на самом краю, - может, ты чего-то хочешь? - Я хочу, чтобы ты меня выпустил! - Катя выкрикивает это с таким отчаянием, что это болью отдается в висках, - или отдай мне мой телефон! Больше я ничего не хочу! - Прости, ты же знаешь, что я не могу, - Миша старается звучать ласково, успокаивающе, - это все для твоего же блага. Поверь, раз Кира… - Уйди, - Жданова не хочет слышать о Кире, точно не сейчас, она прикрывает глаза, стараясь унять головную боль и снова подкатившую тошноту. - Что? Я не расслышал, - переспрашивает Борщов, - Кать, можно я, все-таки, зайду? - Нет! Уходи! - она слышит шаги за дверью и чувствует себя полнейшей идиоткой. Круглой дурой, в обнимку с белым унитазом. У Миши, как минимум это единственная уборная, не в раковину же на кухне он будет ссать. Приходится вставать и умываться, полоскать рот, сперва водой, потом ополаскивателем с химозным вкусом зеленого чая. Легче не становится, а руки начинают мелко дрожать, когда она думает о том, что Саша сейчас сходит с ума, не зная, что с ней и где она. Господи! Она снова плеснула в лицо холодной водой и вышла из ванной комнаты. Миша отреагировал на звук шагов практически мгновенно. В руке он держал чашку мятного чая, и Кате неумолимо захотелось проблеваться снова. - Убери это, - она закрыла нос рукой, отчаянно гундося, - если не хочешь, чтобы меня вывернуло прямо на твой красивенный пол. - Да, прости, - он скрывается на кухне, а Катерина направляется в комнату. Слабость все еще разливается во всем теле и ее слегка пошатывает. Она буквально рушиться на диван, позволяя сознанию получить якорь в виде опоры. Комната прекращает свое легкое покачивание, да, Кира однозначно переборщила со снотворным, как не старалась выверить дозу. Она слышит, как Борщов принимается обходить диван, сжимая в руке стакан с минеральной водой, в которой плавает долька лимона. Слюна наполняет рот и ей отчаянно хочется разрыдаться, от того, что у Саши была точно такая же привычка пить воду с лимоном. Катерина принимает у него стакан, выдавливая из себя: - Спасибо, - в конце концов, он не виноват в том, что Кира втянула его в эту игру. Миша ведь на самом деле хороший парень, добрый, отзывчивый, умный… Жаль, что ей так сильно нравятся засранцы. Она пьет воду, давясь всхлипами, и когда Борщов касается ее плеча, чтобы поддержать, она дергается так резко, что проливает воду себе на брюки. Катя отодвигает стакан, дрожащей рукой вытирая глаза. - Хочешь, я дам тебе во что переодеться? - предлагает он, больше не делая попытки ее коснуться. - Я понимаю, ты злишься, но я прошу тебя, ты же сама знаешь, что тебе нужен покой, и как только Кира… - Мне нужен не покой, а мой муж, - Катя произносит это с максимальным напором, но старается не повышать голос, - я хочу переодеться в свои вещи, а не с чужого плеча. Боже, Борщов, ты вообще в курсе, что ты соучастник похищения? - Чтобы это считалось похищением, об этом нужно было заявить в полицию, - Михаил садится на кофейный столик как раз напротив нее, - а твой Воропаев не заявит об этом, так что твои попытки пугать меня не состоятельны, уж прости. - Я сама отсюда выберусь и заявлю об этом, - Катерина допивает воду, протягивая мужчине стакан, - теперь это звучит чуть более состоятельно? - Теперь да, - кивает Миша, отставляя стакан себе за спину, - теперь это даже похоже на угрозу, а ты еще менее похожа на ту Катю, которую я знал. - Так давай распрощаемся, раз я так сильно на себя не похожа, - предлагает Жданова, ловя понимающую ухмылку Борщова. - Твой Воропаев потом мне еще спасибо скажет, - уверенно заявляет он, хлопая себя по коленям, поднимаясь, - я даже не думал, что с тобой будет так сложно. Я прошу тебя, дождись Киру, поговори с ней. Я не выпущу тебя, но и караулить каждую секунду я не могу, понимаешь? - он вздыхает, прихватывая стакан, - еще воды или может ты бы съела чего-нибудь? - Миша покачивает стаканом, ожидая ответа. - Я не голодна, - решительно отрезает Катя, и на это заявление Борщов хмурится, снова усаживаясь на свое облюбованное место. - Слушай, без пяти минут Воропаева, давай ты будешь думать не только о своей гордости и попытках уязвить меня побольнее, а еще и о том, что ты носишь ребенка. Не дури, Катя, и если ты чувствуешь себя достаточно хорошо, поешь. Я все еще хорошо готовлю, не смотря на то, что я теперь в твоих глазах враг номер один. - Два, - хмуро бросает Катя, принимаясь разглядывать свои руки, прислушиваясь ко внутренним ощущениям. Тошнота все еще держит свои позиции, но она практически истаяла, так что можно действительно попробовать съесть что-то легкое. - Что “два”? - не понимает Борщов, и Катерине приходится пояснить, что она имеет в виду. Она немного откидывается назад на диване. - Ты враг номер два, враг номер один у меня все еще Кира. - Ясно, - кивает Миша, - так что, враг номер два может позволить себе предложить тебе что-то перекусить? - Да, - соглашается она на этот раз. Может, если быть максимально покладистой, то можно уговорить Борщова хотя-бы на телефонный звонок? - только, что-то максимально легкое. Салат? - Сейчас что-то соображу, - он снова встает, направляясь на кухню, но потом останавливается, бросая через плечо, - Кать, давай я обрисую тебе ситуацию сразу, ключи и телефон я при себе не ношу, все это я закрыл в сейф, на случай, если ты решишь дать мне по голове чем-то тяжелым. Кира предупредила, что ты можешь. Для всех, я, на ближайшие пару дней, не доступен, а сейф кодовый и код я тебе не скажу. - Ты считаешь, что я могу тебя стукнуть? Серьезно? - Жданова даже выдавливает из себя смешок, - но Кира молодец, вот я бы не смогла отколоть что-то такое, уж поверь мне. Максимум на что меня хватило бы - выбраться из окна. - Не рекомендую, - усмехается Миша, - двенадцатый этаж, а крылья ты свои где-то потеряла. Не знаешь где? - Не знаю, - вздыхает Катя, поднимаясь, и направляясь вслед за Борщевым, - но, думаю, это было давным-давно. Хотя, я начинаю сомневаться, что они у меня были. Они доедают салат, запивая все это свежевыжатым апельсиновым соком, когда кто-то звонит в дверь. Миша направляется туда спокойным шагом, словно прекрасно знает, кого там увидит, Катя даже не пытается пойти следом. Она заканчивает трапезу и возвращается в зал, присаживаясь на диван. Кира входит в комнату немного неуверенно, она замирает на пороге, изучая Жданову от двери. - Как ты себя чувствуешь? - спрашивает она осторожно и мягко. В ее голосе угадывается вина, и Катерина поворачивается к ней, приглядываясь к выражению ее лица, но оно бесстрастно. Что-что, а сдерживать эмоции Воропаевы умеют на ура. - Не твоими молитвами, но я чувствую себя хорошо, - Катерина сглатывает, хмуро изучая Киру, что усаживается в кресле, подальше от нее. - Я не ожидала, что препарат будет так сильно влиять… Я брала их у Дена, для себя, просила что-то минимальное, легкое и безвредное, - это звучит как оправдание, но Кате почему-то становится смешно. - Ты мне в чай сколько плеснула? Двойную дозу? Тройную дозу? Ты думала, что если безвредна одна такая доза, то и перебором меня отравить невозможно? - Жданова качает головой, она сжимает руки в кулаки, снова разжимая. - Ты сказала, что когда вернешься, то все мне пояснишь. Я жду. - Миша сказал, что очень упорно хотела уйти, - странная и слабая попытка Киры перевести тему всколыхнула волну злости внутри Катерины. - Кира, давай к делу, - она поворачивается к Борщову, что замирает в дверном проеме, где еще несколько минут назад стояла Воропаева, - ты не мог бы принести мне воды? - Отсылаешь меня? - хмыкает Миша, но Катя отрицательно качает головой. - Нет, я, правда, хочу пить, - Жданова пожимает плечами, - думаю, что ты и так осведомлен куда лучше, чем я. Принесешь? - Минуту, - Борщов уходит, а Кира вздыхает, потирая ладони друг о друга, словно стараясь их согреть. Катя ждет, но ей кажется, что с каждой секундой терпение ее тает. - Ты наверняка думаешь, что я замешана в этом по самые уши? - начинает Воропаева, принимаясь разглядывать стену за спиной Катерины. Жданова молчит, но Кире и не требуется ее подтверждение или опровержение, - ты будешь не очень-то далекой от истины на самом деле, - она прочищает горло, - я не оправдываюсь, Катя. Я просто хочу, чтобы ты знала, что все, что я делала… Мне жаль. Особенно сейчас. Даже не так, особенно тогда, когда я узнала, что ты носишь ребенка от моего брата. Все вышло из-под контроля - слишком быстро, слишком сильно. Я говорила ей, что она связывается не с теми людьми, что такое предложение слишком нереально, но кто бы меня слушал, - она замолкает, и вздрагивает, когда Миша опускает на стол поднос с графином лимонной воды. Катя наливает себе сама, отодвигая руку Борщова. - Я так понимаю, эту игру против ЗимаЛетто решили сыграть ты и Маргарита? - произнести это оказывается куда как легче, чем ей казалось на первый взгляд. - Нет, - качает она головой, - эту игру решила сыграть я, в своей голове, своем сознании, понимаешь? Я так сильно хотела тебе отомстить, потом думала, что я хочу отомстить Андрею, потом мне казалось, что ЗимаЛетто причина всех моих болей. Саша не был больше завязан с компанией, и мне казалось, что если я подставлю тебя… Маргарита вытащила меня отдохнуть, алкоголь, задушевные беседы, она, знаешь ли, умеет быть милой тогда, когда ей это нужно. Я выложила свои мысли, планы, идеи, все как на духу. У нее была база, оставалось взяться за ее воплощение. Найти людей - исполнителей. С этим идеально справился Малиновский. - Ты изначально не знала, что они собираются это делать, ведь так? - Кира, наконец, переводит взгляд на Катерину, кивая. - Я уже и думать забыла о том разговоре, о своем, черт меня дери, гениальном плане, о том, что можно высосать все деньги их компании, обвинив во всем тебя и ничего не потерять. Правда, в моих планах, все это выглядело куда более топорно, сыро и непродуманно. Люди Ламзы, с которыми свел Маргариту Роман через Полесова, оказались куда как шустрее и гениальнее. Не гениальнее нашего Зорькина, конечно, - она улыбается одними уголками губ, - но все равно достаточно хороши. Только после покушения на тебя я заподозрила, что что-то не так, но не была уверена до конца, пока не принялась сводить все к единому знаменателю. - Почему ты не рассказала обо всем Саше? - Кате хочется буквально кричать, но слова покидают горло не громче шепота, она даже не уверена, что Воропаева слышит ее, вплоть до того момента, когда она начинает отвечать. - Я боялась, - она принимается выгибать пальцы так, что Ждановой становится больно на это смотреть, - мне казалось, что я смогу сама все исправить, изменить все в достаточной мере для того, чтобы все сошло на нет. Ты не понимаешь, каково это жить на две семьи, разрываться каждый раз предавая то одну, то другую сторону. - А почему ты не можешь просто принять и отстаивать свою сторону? - Катерина не отрицает, что она и впрямь не понимает, каково это, быть на месте Киры, но зачем выбирать кого-то? Неужели и правда нельзя держать нейтралитет в некоторых вопросах? - Почему тебе нужно было… я не знаю, - она взмахивает рукой, - лезть в это самостоятельно! Если бы тебе помог Саша… - Катя, я знаю, что я облажалась, - Кира огрызается достаточно резко, но потом снова сникает, возвращаясь к относительно-размеренному тону, - но поверь, Саша и без меня прекрасно сориентировался, кто есть кто. Он ко мне с этим вопросом подъехал недвусмысленно - слышала ли я что-то от Маргариты, не делилась ли она какими-то планами. Можешь даже не спрашивать, что я ответила, - отмахивается Кира, когда замечает, что Катерина собирается задать вполне логичный и закономерный вопрос. - Проблема не в том, что эту всю кашу заварила Маргарита, Катя, проблема в том, что она больше не может ее остановить. Ламза, прицелившийся на весьма приличные активы компании больше отступать не собирается. - Ты знала, что именно Ламза в этом замешан? - Жданова отпивает из заново наполненного стакана, Воропаева отрицательно качает головой. - Нет, эту информацию я почерпнула от Данилевского и Сашки, как и все остальные. Я просто искренне пыталась переубедить Маргариту в том, что все это нужно прекратить. Что она не получит того, что так жаждет. - А что же она жаждет? - Кате этот вопрос кажется глупым, но она искренне не понимает, что самой Маргарите принесет развал их компании. - Деньги, Катя, большие деньги, которые, отлежавшись на офшорах, потом могут пойти на развитие чего-то личного, принадлежащего только семье Ждановых. Павел бы никогда не позволил уничтожить ЗимаЛетто, для него это дело всей жизни, буквально дело чести, его гордость и любимое детище. Для Марго это просто хороший финансовый базис. Она думала, что Ламза будет довольствоваться теми пятнадцатью процентами, на которые они договаривались изначально, а все остальное утечет в ее руки. Она далеко не так глупа, как кажется, поверь, она бы смогла подтолкнуть Павла к тому, чтобы начать свое дело взамен утраченного, куда бы и перелила эти деньги. - А я должна была оказаться за решеткой, открывая для тебя путь к сердцу Андрея, - кивает Катерина, - это тоже часть ее плана? - Ее, - кивает Кира, - и моего, - она закусывает нижнюю губу, - я была очень зла на тебя, ты… сейчас все что я говорю, кажется смешным, глупым, детским, но тогда мне казалось, что в тебе средоточие всех проблем. - Я виновата перед тобой, - Воропаева в удивлении распахивает глаза, когда слышит это заявление от Ждановой, - но мы могли бы решить это между собой, а в итоге из-за нас двоих мы может потерять все. - Не из-за нас, а из-за меня, - ухмыляется Кира, - давай ты не будешь перекладывать с моей больной головы на свою здоровую. - Хотелось бы, но такие возможности у нас уже закончились, - качает головой Катерина, отставляя в сторону стакан, косясь на Борщова, который внимательно слушает беседующих барышень. Да, сейчас молчание лучше всего, ведь, по сути, ни добавить, ни убавить. - Меня-то ты зачем сюда притащила? Поверь, мое исчезновение не добавляет Саше комфорта совершенно. - Я знаю, что не добавляет, - на этот раз Кира звучит виновато, - но тут у меня уж точно не было другого выхода. Когда я ночевала у Ждановых, я случайно подслушала разговор Маргариты с кем-то из людей Ламзы. Возможно, она общалась с ним лично, но тут у меня очень большие сомнения. Они рассматривали план твоего похищения, и Марго готова была максимально содействовать. На этот раз, так, для разнообразия, дело не в тебе, просто Андрей оказался под ударом. А ради сына она готова на все, совершенно на все. И ты наименьшее, чем она готова была пожертвовать. - Так, это я еще понимаю, - кивает Катя, - но зачем ты все это проворачивала? - Зачем? - Кира качает головой, - а что, мне нужно было позволить тебя забрать? Сашка бы этого мне точно никогда не простил, а если бы я сдала ему разговор Марго и Ламзы, пусть и в ином контексте, то этим я бы поставила под удар Андрея. Уж прости, но мне пришлось действовать самой. Как минимум Ламза теперь будет думать, что здесь задействована третья сила, о которой он не знает. А Саша с Андреем ищут нас сейчас весьма натурально, такие эмоции даже очень хорошему актеру не сыграть. - Нас должны были перехватить в аэропорту? - Катя понимает, что, по сути, это был последний шанс для людей Ламзы. - Насколько я поняла, таков был их план - единственная возможность. Для этого им нужно было чем-то занять Андрей и Сашу, именно поэтому я рассказал всем, что собираюсь ехать с тобой в аэропорт одна. Скорее всего, Роман передал эту информацию Полесову, а тот уже людям Ламзы. - Ты вывела всех из-под удара, - кивает Катя, - умно. Но сейчас, нам нужно возвращаться к своим, - она поднимается, но Кира даже не думает двигаться с места. - Нет, никто никуда не пойдет, - говорит Воропаева спокойно, встречая разъяренный взгляд Ждановой, - сейчас для меня есть только одно задание, которое я могу сделать хорошо - защитить тебя. Я найду способ известить Сашу о том, что с тобой все хорошо, и заодно передать еще некоторые сведения. Но на этом все. - И ты думаешь, что я буду просто сидеть здесь, и ждать когда все закончится? - Катя упирает руки в бока, - этого не будет! Я не собираюсь просто отсиживаться здесь и… - Ну, можешь попробовать выйти из окна, - щедро предлагает Кира, указывая нужное направление, - это твой единственный способ выйти. - Неужели никто не знает, что я здесь? - хмурится Жданова, переводя взгляд с Борщова на Воропаеву. Кира кривится, но отвечает предельно честно. - Я с утра сообщила обо всем Данилевскому, - она прочищает горло, - буквально час тому назад связалась с ним, чтобы он был в курсе, так, на всякий случай. Где не сообщила, конечно, но сказала, что с тобой и со мной все хорошо. Он сказал, что в случае чего будет держать со мной связь. - Я не хочу, чтобы случился “некий случай”, - Катя снова присаживается на диван, если Аркадий примет сторону Киры, она может еще очень долго не увидеть Сашу, это ее угнетает. Она опускает лицо в ладони, едва улавливая голос Миши. - Кира, если тебе больше никуда не нужно, я пожалуй пойду, - он вздыхает, поднимаясь со своего места, - мне тоже нужно заняться своей работой, а что и где лежит, ты знаешь прекрасно и без меня. А с ролью няньки я справляюсь на тройку, уж прости. - На тройку с плюсом, - Катерина поворачивается к нему, улыбаясь уголками губ. Он, и правда, не виноват во всей этой ситуации. Простить его содействие она сразу, конечно, не простит, но понять его она попытается. - И на том спасибо, - Борщов направляется к выходу из комнаты, когда Жданова окликает его, чтобы прояснить еще один интересующий ее вопрос. - Миш, а как вы смогли без лишнего шума и скорой помощи вывести меня из того кафе? - она чуть хмурится, Михаил же останавливается в дверях, замирая. - Хозяину кафе позволено чуть больше, чем простому смертному, - через плечо отвечает Борщов. Катя кивает, добавляя: - Поздравляю с новым заведением, там очень уютно,- она говорит это весьма нейтрально, но Михаил смеется, как-то грустно, поворачиваясь в ее сторону немного больше. Взгляд его спокойный, но она видит, что он расстроен, чуть сильнее, чем может быть в такой ситуации. - Спасибо, - все-таки отвечает он, - но я надеюсь, что однажды ты заглянешь в него просто на чашку чая, а не ради схожей игры. Она молчит, сводя брови к переносице, сдерживая в себе желание ответить, что ноги ее там не будет уж точно, да и чай она пить больше не планирует, а мятный так и вообще никогда. Борщов уходит, Кира молчит, и Катя подтягивает ноги к груди, чтобы свернуться калачиком, стараясь немного успокоить внутреннюю дрожь. - Михаил согласился помочь исключительно из добрых побуждений, - ни с того ни с сего говорит Воропаева, - не держи на него зла, мне и правда не к кому было обратиться, а Борщов… Я поражаюсь насколько ты умеешь западать в сердца мужчин, - Кира качает головой, улыбаясь собственным мыслям. - Не знаю, как там с западать, но глаза мозолить у меня получается хорошо, - уверяет ее Катерина, а потом добавляет, - Андрей меня не любит. Возможно, любил, точно хотел со мной быть тогда, но он меня не любит. - Так, Андрей и меня не любит, - пожимает плечами Кира, всем своим видом показывая, что Жданова не открыла ей Америку. - Я думала, вы возобновили отношения, - Катерина хмурится, совершенно не понимая Воропаеву. Она ведь четко видела, что они демонстрировали всем их возъединение. Если это было не так, тогда зачем? Киры просто пыталась быть ближе к Маргарите? - А мы и возобновили, - пожимает она плечами, - для этого наличие любви с двух сторон совершенно не обязательно. Впрочем, я демонстрировала это в наших с Андреем отношениях и до. Но, я думаю, что с этим нужно покончить, - она пожевывала нижнюю губу, взгляд ее выглядел совершенно расфокусированным, растерянным. - Когда все закончиться у меня будет возможность отправиться в Японию, налаживать контакты, потом Франция, чем черт не шутит с другими странами тоже. Несколько лет вдали друг от друга - это лечит. - Меня время в Египте не вылечило, - замечает Катерина, и Кира оскаливается понимающе и зло одновременно. - Тебя не вылечило потому, что ты лечиться не хотела, - уверяет Воропаева ее, - я буду очень мотивированной, поверь. Кате хочется сказать ей, что все это блажь, что на самом деле, она первым делом собирается бежать не от Андрея, а от брата с сестрой, которым будет трудно смотреть в глаза, что… Но, сказать она ничего не успевает. Простенькая мелодия мобильного телефона заставляет Киру вздрогнуть всем телом, буквально сдаться пружиной. Она извлекает абсолютно дешевый с виду аппарат и удивленно смотрит на него, словно его не должно быть в ее сумке. - Кто это? - Катя подается немного вперед, стараясь заглянуть на крохотный экран. - Это Данилевский, - Кира принимает вызов, прикладываю трубку к уху как можно плотнее, - слушаю, - лицо ее с напряженного становится растерянным и испуганным, - как пропали? Где? - она переводит взгляд на Катю, заставляя ту похолодеть от страха. - Мы сейчас приедем, буквально пара минут. Она отключает телефон, нервно облизывая губы. - Катя, ты только не нервничай… - Кира! Это очень плохое начало фразы, если ты правда хочешь, чтобы не я не нервничала, - уверяет ее Катя, - что случилось? - Саша и Андрей пропали, - отвечает она глухо, и Жданова тихо радуется, что она уже сидит. Господи, только не это.