Крылья времени. Падение и полёт.

      Я лежала на кровати и ничего не видела перед собой. Сколько я здесь? Не знаю, мне было плевать. В душе — так же ничего, никаких эмоций. Только боль периодически заставляла приходить в себя. Моё сознание находилось, то ли во сне, толи в бреду. Нет, иногда мне удавалось выйти из такого состояния, но это было в сто раз хуже. Дикий страх сразу наваливался на плечи. Какие-то люди ходили туда сюда, а у меня даже шелохнуться не получалось, не то, что сбежать. Громкие звуки и голоса пугали настолько, что тело трясло в агонии. Но всё же сдвиги моего состояния были. Начала возвращаться память. Только вот, от этого было даже хуже, так как ночные кошмары преследовали даже днём. Но всё же… Не помню, как попала в этот мир. Эти знания были, как будто запечатаны, но знала, что сильно отличалась от здешних людей и магов. Помню, как бродила в одиночестве, в темноте, в лесу. Помню, как на меня напали и схватили. Помню наставленные на своё тело странные палочки. Помню, первую боль от произнесённых слов. Поняла, что это оружие. А от самих людей несло тьмой. Это ощущалось на грани инстинктов, но этого вполне хватало. А потом… Долгие годы заточения, жуткая боль, которую приносили мне мучители. Сколько же времени прошло? Наверное, больше пяти лет. Не могу сказать точно. За неподчинение — боль от пыток. За невыученное заклинание — жестокая расправа. Я не понимала, за что меня так мучают, зачем заставляют учить страшные проклятия! Просто — зачем?! Но всё же вскоре начала догадываться, что из меня делают бездушное оружие. С каждым днём я всё больше и больше это осознавала, ведь я другая. И они это тоже как-то смогли понять. Мои силы отличны от здешних магов, причём очень сильно. Вскоре, я начала терять себя и подчинилась. Но смирение не вечно и после самой серьёзной пытки, моё терпение лопнуло. Не знаю как, но я перенеслась из того страшного места, от тех страшных людей в чёрных балахонах и масках. Я никогда не видела их лиц, но слышала злые, холодные голоса. Мерзкое ощущение тьмы идущее от их рук. А после, моё обессилевшее и покалеченное тело нашли какие-то люди, и я оказалась здесь. Искалеченная, не приходящая в себя. Но хотя бы тут меня не мучили, а наоборот — пытались помочь. Да и той ненавистной мне тьмы, я не ощущала от людей.       Сейчас был тот момент, когда я начала выплывать из небытия. Тут, надо мной раздались голоса. — Как состояние девочки? — спросил у кого-то взволнованный и тихий голос. Он не был похож на те холодные и страшные звуки, которые издавали люди в масках. Но и знакомым не был. — Думаю, что теперь за её жизнь не стоит беспокоиться, директор Дамблдор. Но всё равно, состояние ещё тяжёлое. Когда же она приходит в себя, то пугается всего. Особенно громких звуков и резких движений. Не представляю, что с ней случилось, но… Её тело покрыто ужасными шрамами, много неправильно сросшихся костей. Да и видно, что она подвергалась серьёзным пыткам. А шрам на спине… К сожалению, это не просто рана, это проклятие. Нам не удалось его залечить. Думаю, это останется с ней на всю жизнь и скорее всего, будет периодически открываться. Нам не известно его происхождение… — вздохнул женский грустный голос. Знакомый, отметила я про себя. — Понятно… — пробормотал мужчина. — Бедный ребёнок, сколько же ей пришлось перенести. — В те минуты, когда она приходила в себя, мы пытались у неё узнать, что с ней произошло, но тщетно. Девочка только трясётся и начинает пытаться встать, чтобы сбежать. Боюсь, даже когда она пойдёт на поправку, мы не сможем ничего узнать. Из Министерства приходили, — голос женщины стал недовольным, даже можно сказать — злым. — Эти идиоты, пытались легилименцией узнать, что произошло. Но ребёнок настолько хорошо защищает свой разум, что этого сделать просто невозможно, не навредив. Мне кое-как удалось их вывести из палаты. Девочка очень слаба, а эти… Они могут нанести вред этому ребёнку, который и так на волоске от смерти. — Я поговорю с ними и возьму ребёнка под свою опеку, а дальше — будет видно, — хмуро проговорил мужчина. — Когда она поправится, оставлять её без присмотра просто нельзя. — Думаете, это разумно, профессор? — пожевав губы, немного взволнованно сказала женщина. — У ребёнка явно психическое отклонение. Да это и понятно, видя, сколько ей пришлось пережить. Не думаю, что она в ближайшее время, сможет находиться в социальном обществе. Тем более, учиться в школе. Да и эти коршуны не оставят её в покое, пока не узнают всего. — Посмотрим, дорогая моя. Не нужно опускать руки, — мягко сказал мужчина. — Это лучший выход, который я пока что вижу. Думаю, что всё будет хорошо. — Как знаете, — грустно вздохнула женщина. — И ещё… Держите журналистов Пророка подальше от девочки и многого не рассказывайте. Не нужно травмировать психику ребёнка ещё больше. Об её истории, не нужно знать прессе. — Мы об этом уже позаботились, — с улыбкой произнесла женщина. — Хотя, не всё получилось скрыть. — Вот и славно. Это уже мелочи, — и шаги говоривших, начали удаляться.       Слушая их, мне было страшно. Вроде эти люди очень добрые, но с кем-то общаться… Женщина права, я пока что не готова. Кто же я такая, почему те страшные люди так измывались надо мной? Чего добивались, заталкивая в мою бедную голову знания, экспериментируя над моими силами? Хотя, у меня ещё есть шанс всё узнать. Но для начала, нужно попытаться не погибнуть. Тут в голове стало туманиться. Понятно, время чистого разума истекло и я начала снова проваливаться в небытие.