Не то, чем кажется-2

Софи как раз рассказывала Пете, как однажды на гастролях известный певец Лавров, в коллективе которого она некогда работала, напился до самого настоящего свинского состояния. Он даже стоять не мог ровно, не говоря уж о том, чтобы выйти на сцену. И тогда Софи со своей ближайшей подругой при помощи парней из музыкальной группы оттащили его в ванную и засунули под холодный душ. — Такого отборного мата, Петечка, наверное никто не слышал. И уж тем более меньше всего следовало ожидать подобного от нашего драгоценного поп-идола, который на публике всегда рисовался таким воспитанным и интеллигентным. Если он слышал слово «дурак», то чуть в обморок не падал, тут же начинал мораль читать, мол, берегите чистоту языка. А тут… — Видимо, его самым потайным желанием всю жизнь было послать кого-нибудь по матушке! — рассмеялся Петя. — Да, точно! — подхватила Софи. — Он, помнится, так и говорил, мол, родители ему запрещали сквернословить и вести себя неподобающим образом, поэтому стоило ему вырваться из-под их опеки — пустился во все тяжкие. — А вот тут, — подмигнул ей Петя, — я могу его понять! — Да и я, чего там скрывать! — фыркнула Софи, и в следующее же мгновение оба они захохотали, как сумасшедшие. — Вы вообще, что ли, совесть потеряли?! — Петя так и вздрогнул от неожиданности, потому что его мать ворвалась в их с Софи комнату, точно фурия. — А что такое? — как ни в чем ни бывало спросила у своей свекрови Софи. — Она еще спрашивает, бесстыжая! — уперев руки в бока, воскликнула Катерина. — У вас, как я погляжу, ни мозгов, ни такта, ни хотя бы капли уважения. — Мама, — закатил глаза Петя, — ты не с той ноги встала, да? — Немедленно прекратите вести себя столь хамским образом, вы же должны понимать, что творится в доме! — Да что случилось-то? — не поняла Софи. — А ты вообще помолчала бы, — оборвала ее Катерина. — Вся в своего папочку, такая же эгоистка. — Мама, — Петя подошел ближе, — прекрати немедленно! Это тебе, я погляжу, заняться нечем. Мы с Софи никого не трогаем, сидим, разговариваем. И нам не хуже тебя известно, что происходит в доме. Я между прочим ездил навещать Льва и почти каждый день ему звоню, как и отец, кстати. А еще он целым днями пропадает в офисе, хочет, как он говорит, взять на себя часть работы деда, чтобы тому полегче было. Даже Ларочка понемногу начинает вникать в дела компании! А Лара, сама понимаешь, занята своими делами помимо заботы о деде и Левке. А мы, позволь тебе напомнить, завтра едем на консультацию к врачу, который может поставить Софи на ноги. Как видишь, все при деле. — Кроме вас, — тут же ехидно вставила Софи. — Вот именно, — поддержал жену Петя. — Тебе, такое чувство, просто приткнуться некуда, вот ты и суешь свой нос… Катерина не стала слушать, она лишь заметила, что однажды Петенька горько раскается с своих жестоких словах и вышла из комнаты. Ей вдруг отчаянно захотелось плакать, ведь если подумать, и сын, и эта паршивка Софи ткнули пальцем в зияющую рану. Она никому в этом доме не нужна, и никто не желает с ней считаться. Катерина без сил опустилась на диван в гостиной и всхлипнула. Решив, что хуже уже вряд ли будет, она быстро вскочила, подошла к бару и налила себе щедрую порцию виски, после чего бросила в бокал несколько кубиков льда. — Пьешь в одиночку? — раздался вдруг насмешливый голос Григория. Катерина, чуть вздрогнув, обернулась: ее почти уже бывший муж стоял на пороге и как-то странно и печально улыбался. — Мне надо снять стресс, — пожав плечами, отозвалась она. — Сам видишь, что в этом доме за бедлам! — Тогда… — он ненадолго замолчал, после чего уселся на диван рядом с ней, — и мне плесни немножко.

***

Наталья выглядела далеко не самым лучшим образом. Под глазами у нее залегли темные круги, волосы растрепались, она нервно кусала губы и хрустела костяшками пальцев. — Почему вы никому ничего не рассказали? — без всяких предисловий спросил у нее Петр. Ему не без труда удалось добиться свидания, пока адвокат улаживал дело, чтобы Наталью выпустили под залог и подписку о невыезде. — О чем, Петр Иванович? — удивленно моргнув, спросила Наталья. Меньше всего на свете она ожидала увидеть здесь отца Левушки. — О ребенке, — спокойно ответил он. — Вам отец с матерью рассказали? — быстро спросила она. — Да, твоя мать. Наталья глубоко вздохнула: мать, разумеется, хотела для нее только лучшего, но, кажется, только усложнила дело. Но видимо отступать и молчать дальше просто невозможно, Наталья и так уже запуталась настолько, что теперь с каждым шагом все больше и больше вязнет в этом болоте без всякой надежды выкарабкаться. Нужно было сразу все рассказать Левушке, но увы, у нее попросту не хватило на это ни сил, ни смелости. — Все это слишком сложно, Петр Иванович, — обреченно покачала головой Наталья. — Признаю, я должна была рассказать, но… Петр Иванович! — вдруг спохватилась она. — Я не делала этого! Того, в чем они меня обвиняют. Я никогда не пошла бы на такое безумие, да и как я могу! Я же… я очень люблю Левушку. Дороже него у меня никого нет! — Ладно, — отозвался Петр Иванович, — это вы уж с Левкой сами объясняйтесь. А что касается вашего дела, то адвокат настроен сегодня же вытащить вас отсюда. Да, следствие пускай идет, но вам нет никакой надобности сидеть здесь. Наталья подняла на него полные слез глаза: — Спасибо! — После поговорим, мне уже пора, а там мать ваша очень хотела вас видеть. — кивнул он и поднялся. — Да, и разумеется, ребенок ваш также ни в чем нуждаться не будет, — прибавил он, обернувшись на пороге.

***

Надежда, весело насвистывая, поднялась на свой этаж, вставила ключ в замок, и в тот же самый момент в сумочке у нее зазвонил телефон. Чертыхнувшись, Надежда быстро вошла в прихожую, зажгла свет и, подавив тяжелый вздох, ответила на звонок: — Что вам от меня опять нужно? — без всяких предисловий спросила она. Эта женщина начала бесить ее. Она подошла к Наде однажды после спектакля, протянула программку для автографа, потом призналась, что давно уже является поклонницей ее творчества. Наде польстило подобное обожание, ведь она, за редким исключением, играла в основном второстепенные роли (одну из немногих главных ролей она как раз сейчас готовила). Через два дня поклонница снова появилась, Надя как раз закончила репетицию и собиралась ехать домой. Она предложила подвезти Надежду до дома, и это оказалось кстати, потому что машина Нади как на грех была в неисправности. — Говорят, вы счастливы в личной жизни, Наденька? — спросила поклонница. Представилась она, кстати сказать, Лелей и просила называть ее именно так, несмотря на то, что по возрасту годилась Наде в матери. — Вполне, — расплылась в улыбке Надежда. Не хватало только откровенничать при посторонних. — У меня, правда, есть и другая информация, — загадочно улыбнулась Леля. — Какая же? — У вас, Надежда, есть соперница. Надя отвернулась. Теперь, кажется, даже посторонние в курсе, что за Левушкой бегает эта дрянь, Наташка Пилипенко, или как там ее зовут! Где только Левушка подобрал эту серую мышь?! Она же совершенно ему не подходит, неотесанная деревенщина. Даже маникюр дорогой сделать не может и волосы как следует уложить. Да с такой ведь и стоять-то рядом стыдно, не то чтобы быть с нею! Лев, к счастью, порвал с Натальей, но все равно Надежда чувствовала иногда, что он… тоскует. Было в его взгляде что-то такое, что заставляло сердце предательски ёкать, и внутренний голос тут же начинал твердить, что Лев ее не любит, а лишь пытается забыться. Один раз Надежда не выдержала и пришла к Наталье, дабы припугнуть ее, пусть оставит наконец Льва в покое. В ответ Наталье хватило наглости заявить ей в лицо, что они со Львом любят друг друга, и если она захочет, то он вернется к ней. Поэтому-то Надежда с легкостью согласилась с предложением Лели, когда та вызвалась ей помочь. Она уверяла Надежду, что все будет чисто, комар носа не подточит. Машину должен был угнать доверенный человек Лели, а потом он же совершит якобы наезд на Надежду. Той останется лишь сыграть свою роль, что не должно составить труда «для такой талантливой актрисы». Она упадет посреди улицы, сделает вид, что потеряет сознание, ее заберут в больницу. Само собой разумеется, что в больнице тоже все свои люди, и Наде предстоит играть роль тяжело больной. А наглая Наташка надолго отправится за решетку. Однако же вместо этого в больнице оказался Левушка! — Я хотела бы, — спокойно ответила Леля, — попросить у вас денег. Вы мне кое-что задолжали, Наденька. — Что? — Надежда не могла опомниться от подобной наглости. — С какой стати? Вы меня обманули, милейшая, вы обещали… — Любовница Льва Червинского сидит в тюрьме, а все прочие детали меня не интересуют! — Вы мне обещали, что обойдется без настоящих жертв, а вместо этого… — Это ты, кажется, еще не поняла, девочка, — отбросив всякие церемонии и покровительственный материнский тон, проговорила Леля, — что условия тут ставлю я! Ты по уши увязла, милочка, так что отныне будешь делать то, что я велю, если не хочешь, чтобы завтра все газеты смаковали подробности, как одна актриса решила извести бывшую любовницу своего бойфренда. Как она угнала машину и совершила на него наезд. А может быть, она хотела убить Льва Червинского по принципу «не доставайся же ты никому»? — Да что вы такое несете?! — выкрикнула Надежда. — Я… я в полицию заявлю! — Давай! — рассмеялась Леля. — Просто интересно, как быстро они отправят тебя за решетку, выпустив предварительно оттуда Пилипенко? И она, заметь, сразу же побежит к Червинскому, а он, как и все мужики, тут же растает и падет к ее ногам. Ему ведь немного надо: смазливое личико, фигурка, а ко всему прочему — невинно пострадавшая! — Что ты хочешь? — перебила ее Надежда. — Вот это уже другой разговор. Я тебе сразу сказала, что мне нужно. Деньги! — Сколько? — А это, милочка, нам нужно обсудить тет-а-тет! Встречу Леля назначила через день в одном маленьком кафе недалеко от театра. Надежда быстро прикинула, сколько она сможет выручить, если продаст свою новую машину и драгоценности бабки. Наверняка должно хватить, чтобы заткнуть мерзавке рот! Когда Надежда вновь услышала телефонный звонок, она еле удержалась, чтобы не швырнуть телефон в стену. К счастью, на сей раз звонил Левушка: — Надя, здравствуй! — Левушка, милый мой, — стараясь, чтобы голос звучал спокойно, и ничто не выдало ее волнения, проговорила Надежда, — как ты там? — Мне очень нужно с тобой поговорить. Это срочно! — Конечно, дорогой, если хочешь, — улыбнулась Надежда, — я прямо сейчас приеду. — Да. Поторопись, пожалуйста. Я тебя жду! Не выслушав даже ее ответ и не попрощавшись, Лев повесил трубку. Надежда тут же принялась собираться, стараясь изо всех сил не обращать внимания на дурное предчувствие. Что-то подсказывало ей: разговор будет не из приятных.