Что было бы, если...

Прошло несколько дней. Мы со всеми моими кентами и Рафи вернулись домой. Там меня чуть не убила тётя, ибо узнала, что я баловалась созданием лишних денег для казны. Муж тоже почти дал мне подзатыльник, но убежать от него сейчас не составляло особого труда, так что я была жива-здорова. Мне починили мои крылья, а король Исла дэ Муэрте, коего звали Клод, по моей просьбе прибыл сам. Ну и после длительных переговоров, ибо на них присутствовала и я, и Рафи приходилось всё мне разъяснять, был заключён торговый договор. Клод, кстати, весьма классный король. Он привёз мне аликорна, сфинкса и грифона. Собственно, поэтому он и заслужил третье место в моём рейтинге самых классных людей. Второе место у Эльзы, ну а первое, бесспорно, у Рафаэллочки. Кстати о Рафаэллочке, ему было тяжеловато передвигаться, так что эта хитрая жопа подсмотрел в библиотеке заклинание, и шустро так похудел килограммов на 20, а мне он это заклинание не говорит, мол «ты и так худая, как щепка». Сученок. Он теперь был такой же, как и до отъезда. Тоже толстенький, но в одежду влезал. А ещё он ввёл смертную казнь за малейший вред русалкам. И назначил нового губернатора на восточные острова. И вот, этим утром иду я такая по коридору, и останавливаюсь перед маминым портретом. Вздохнув, я приблизилась и уткнулась в полотно лбом. Меня, если честно, несколько задели слова Нептуна о том, что я бастард. Полукровка от низшего бесёнка. — Мама, кто мой отец? — спросила я, заглядывая картине в голубые глаза. Ответом была тишина. Я потёрла мамино кольцо на левом пальце. Ладно, может я и бастард, но я единственный законный наследник Вестероса. Только вот то, что я от демона… а где они живут? В аду? А с ними можно контакт наладить, или нет? Меня вдруг обняли со спины и поцеловали в щёку. — Я свободен, — нараспев мурлыкал Рафи, тиская меня. — Ты чего тут стоишь? — Где живут демоны? — спросила я, откинув голову ему на плечо. — Демоны? На Алане, а что? — Почему у Спаркла нету с ними связи? — А зачем? С демонами сложно ладить. — Ну я типа наполовину демон, давай повежливей. — Ты извини, но это так. Все бесы жестоки и безжалостны, они вредят всем, кто с ними контактирует. — С чего ты взял? — Это все знают. — Так я жестокая и безжалостная? — Ты скорее грубая и безрассудная. — Спасибо, — сказала я с сарказмом. — А чё так коротко? — Хорошо, ещё ты неадекватная, импульсивная, со странными фетишами, вспыльчивая… — Раф! — Но я тебя за это и люблю, — улыбнулся брюнет. — За твою несдержанность. И за диковатость. И ещё за эти твои… как их назвать… выражения. — Это какие же? — Вроде «кенты» или «слышь ты, скумбрия», или «огузок», или «кегля», — он посмеялся. — Чёрт, сколько на тебе женат, всё понять не могу, как можно додуматься оскорблять вот так… вроде поверхностно, но в то же время грубо. — Сейчас научу, — улыбнулась я, чмокнув его в губы. — Просто логику отключи, и опускай. — Я запомню, — он взял меня на руки. — Попробуй. Давай. Рафи подумал, затем глянул мне в глаза. — Эм… нет, я не могу. — Арматура ты лживая. — Боже, это великолепно. — Рафаэллочка, давай, ругнись! — Я не… ох… швабра ты вульгарная. Я заржала в голос, пока он недовольно на меня смотрел. — Я тебя сейчас на пол брошу. — Рафи, господи, это прекрасно, — смеялась я, обнимая его. — Не обижайся, просто ты… чёрт… так странно слышать от тебя подобное, ты же… ну… — Я же — что? Договаривай. — Ну, ты же мозг в нашем дуэте. Мозг и сила. И всегда такой серьёзный, а тут… пхх, фак, это просто шикарно. — Погоди, если я у нас — мозги и сила, то ты тогда кто? — Я — ебалай, который всегда косячит. — Ты не ебалай, — вздохнул он, чмокнув меня в лоб. — Ты просто скумбрия. Вторая волна моего смеха его возмутила, так что он уволок меня в нашу спальню и наказал. Три раза. С наручниками. Когда я отдышалась, то залезла ему на животик, лапая его и жамкая. — Мой тооооолстенький, — довольно говорила я. — Мяяяягонький, слааааааденький. — И почему мне это нравится? — с философской интонацией спросил Рафи, выпячивая брюшко и даваясь себя трогать. — Мой самый любимый пухленький изнеженный и избалованный король. Давай тебя откормим? — Пардон конечно, но по-моему тебе не нравилось, когда это было в королевстве русалок. — Нет, мне не нравилось, что тебя так раскармливала Минерва. — Так ты приревновала что ли? — Иди в пень, — буркнула я недовольно. — Хах, Соф, моя ты пампушечка, иди сюда, — улыбнулся он, подтаскивая меня поближе к себе. — Не пойду. — Уже пришла, — Раф обнял меня и поцеловал. — Моя королева, я торжественно клянусь, что мне никто кроме тебя не нужен. К тому же, златовласые и с рыбьим хвостом не в моём вкусе. — Уай, молчи, — я чуть пихнула его в грудь. — Моя булочка с вареньем, — муж довольно прижал меня к себе. затем посмотрел в глаза, поглаживая по щеке. — Я люблю тебя. — Я тебя тоже, моя ты скумбрия. — Хех, — он поцеловал меня в лоб. — Соф, я тут подумал… — Уже боюсь. — Давай детей заведём? Я напряглась и чуть потерялась. — Я это… я как бы… — Ты не хочешь? — Не в том дело… я просто… ну ты можешь представить меня в роли матери? — Да. Ты будешь самой лучшей ебанутой мамой. — Спасибо за правду. — Соф, — он взял меня за щёки. — Я тебя очень сильно люблю. И хочу от тебя детей. Я правда верю, что ты будешь хорошей мамой. Заботливой, доброй, ласковой, и слегка пришибленной, но так даже лучше. Наши дети будут тебя любить. И я тоже. Всегда-всегда. — Фак, иди ко мне, мой толстячок, — пискнула я, обнимая его. — Только давай перед ними ты будешь в семье главным? Ты-то сойдёшь за серьёзного взрослого короля, а я просто такая красивая рядом буду стоять. — Хорошо, — посмеялся брюнет, целуя меня. — Так, погоди, а в смысле «перед ними»? — Ну так-то у нас я главная, а для детей главным будешь ты. — Это почему же, позволь спросить, так-то главная ты? — Потому что вкусный мандарин. Рафи посмеялся и резко поднялся, прижимая меня к кровати своим большим животом, лаская и расцеловывая. Наверное, он прав, я буду хорошей мамой. А он будет самым лучшим папой. Серьёзным, сильным, храбрым, и очень-очень милым папой с пухленьким мягоньким пузечком. Наши дети будут такими же хорошенькими, как он. И чутка пришибленными, как их мать.