Приворот

13 Карт
Слэш
Завершён
NC-17
Приворот
автор
Пэйринг и персонажи
Описание
— Богиня любви, помоги мне, приди на помощь. Зажги огонь в двух сердцах и сохрани его. Пусть любовь в нас только крепнет.
Содержание

Часть 6

*** Наверное, всё произошедшее было одной большой ошибкой. Ошибкой было играть в правду или действие в тот шумный вечер в комнате червей. Ошибкой было выбрать действие. Ошибкой было совершить приворот. Ошибкой было влюбиться в своего короля незадолго до этого. И после того, как Вару сам ему подставлялся, он лежал среди ночи на диване в гостиной под любопытные взгляды трефовых. Он не хотел с ними спорить, потому просто засыпал, стараясь отогнать мысли прочь. Хотя тут отгонишь, конечно… *** Собственный валет вновь стоял перед ним. Голый и замёрзший от холодка, идущего от окна. Он смотрел сквозь горящие яростью стёкла. Он прикрывался, запрещая на себя смотреть. Они оба вкусили запретный плод, кажется. Пик не был уверен, во сне он или наяву. В любом случае, он хотел извиниться, не подавая ложных надежд. Он хотел заглушить глупые чувства, забыть о них. Он хотел спокойной жизни, не более. Он подошёл к Пятому ближе. На него посмотрели удивлённо. Лишь Восьмой открыл рот, чтобы объясниться, кудрявый взревел обезумевшим животным, всё вокруг начало рушиться. Стены обвалились, пол проваливался местами, луна перестала светить, Вару обратился в огромного монстра, плачущего, топящего всё вокруг. Нет смысла в извинениях, когда этот монстр откусывает тебе голову. Проснулся фиолетововолосый в холодном поту и с громко бьющимся от страха сердцем. Быть может, ему не стоило никого прогонять. Может, стоило забыть. Но как забыть? То, что произошло в реальности было в тысячу раз лучше того, что довелось испытать во снах. Нужно уснуть, просто нужно уснуть. Завтра он уйдёт на работу, завтра он весь день не увидит своего валета, завтра станет легче, завтра… Засыпающему королю уже не хотелось знать, что будет завтра, хотелось лишь, чтобы вся эта ночь была просто сном. Длинным кошмарным сном. *** Проснувшись, как обычно, ближе к обеду, Вару ещё долго не хотел открывать глаза, но шум рядом нескромно напоминал, что он больше не в своей комнате. Возможно, он уже никогда туда не вернётся. Около стола кружили черви, убирая грязную посуду. Они, видимо, заметили проснувшегося Пятого, начиная перешёптываться. Кивнули друг другу и чему-то своему, после чего продолжили уборку на кухне. О чём они там говорили, кудрявый даже догадываться не хотел. Едва он сел завтракать, червовые ретировались к себе. Нет, чтоб посуду помыть, сразу убежали. Такое поведение потихоньку начинало настораживать с и без того расшатанными нервами кудрявого. Пока он смиренно ел приготовленные им же за пару минут бутерброды, наслушался и громкой музыки из больших наушников Зонтика, и какого-то заумного бормотания Куромаку, и глупых вопросов Габриэля, и каких-то сильно сложных и завуалированных ответов Данте. Как вообще можно было не свихнуться при всём этом, предположений не было. Благо, до самого ужина можно спокойно просидеть у себя в комнате, поглощая ненужную информацию. Вот только этого не произошло, потому что прямо по дороге до комнаты, наполненной вчерашними воспоминаниями, резко открылась дверь напротив и в четыре руки Вару затащили в червовую комнату. Осознание того, что сейчас произошло, пришло лишь когда он был брошен на пол, а Феликс боязливо подпирал дверь, пока Ромео осведомлялся, насколько сейчас зол будет представитель масти пик. Но зол он не был. Скорее ошеломлён. — Слушай, Вару, я понимаю, у нас есть некоторые разногласия… — Начал было Феликс. — Что вам нужно? — Но мы бы хотели поговорить… — Что. Вам. Нужно. — О той ночи, когда ты играл с нами… — Да что вам нужно-то блять?! Феликс замолчал. Ромео вздохнул и продолжил вместо него: — Помнишь, ты выбрал действие и мы попросили тебя выполнить приворот? — Ну допустим. — Пятый, очевидно, теперь уже злится. — Так вот, мы тут недавно наткнулись на него, когда чистили историю браузера, и нам кажется, — тут Седьмой посмотрел на своего валета в надежде получить немую поддержку. — Что он не сработал. — В смысле? — Потупил взгляд кудрявый. — А как тогда… — Мы сами ещё не поняли. — Так если не поняли, хули доебались? — Мы бы хотели, чтобы ты нам помог в этом. — Не собираюсь я вам помогать, идите к чёрту! Хотите мне мозги запудрить?! Не получится! — Чуть не с топотом Вару подошёл к двери, благо, червовый король вовремя дёрнул Феликса, чтоб тот не попал под раздачу. Уже когда рука нажала на ручку, Ромео выпалил: — Мы сделали его не в то время! Здесь Пятый всё же провернулся и уже не настолько был уверен, что черви врут ему прямо сейчас. *** После того, как они втроём тысячу раз прочитали порядок проведения приворота, а потом ещё около тысячи раз черви объяснили ничего в этом не понимающему валету пик про какие-то луния, то он даже не понял, понял он что-то или нет. На более простом языке, насколько могли выразиться представители красной масти, приворот не подействовал по причинам природных условий. Ну то есть луна была в каком-то не том лунии. — …ну вот поэтому приворот и не сработал. Так что всё, что у вас вчера произошло, вряд ли было ошибкой. Помассировав виски уже в который раз, Пятый выжал уже обречённое: — Я могу идти?.. — Конечно можешь! — Засиял Феликс. Может, от злорадства, а может, он рад был помочь. Со стоном облегчения кудрявый поднялся с насиженного места и отправился в сторону двери и уже там обернулся и спросил: — А вы можете то же самое объяснить Пику? Черви переглянулись, улыбнулись, ответили: — Не-а. И быстренько захлопнули дверь, чтоб им не влетело от снова злого пикового валета. Бранился в сторону двери он ещё, конечно, долго. *** К вечеру Данте стоял у плиты, помешивая что-то в большой кастрюле. Зонтик и Габриэль смотрели какой-то фильм на ноутбуке Куромаку, сам же он мирно спал на диване. Ромео читал какой-то журнал, Феликс, судя по всему, сидел у себя в комнате. Третий выключил плиту, и потянулся за глубокими тарелками. В течении нескольких следующих минут он чуть ли не ювелирно разливал молочный суп по чашкам. Феликс появился в дверном проходе, слегка огибая кресло, на котором сидел Вару в обнимку с телефоном. Валетов и Ромео призвали отвлечься от своих занятий и садиться за стол. Пока каждый из них остужал суп, мешая, или просто болтал, красноволосый будил Второго, опять работавшего всю ночь. Возможно, это его последние часы сна, а их так бессовестно отбирали! Однако помимо нормального режима сна Данте так же был сторонником горячей еды, так что если ни одно, так хоть другое. После ужина все по очереди пошли мыться, а затем улеглись спать. Пик почему-то задерживался, но Пятому не хотелось знать причины. *** Среди ночи громко хлопнула дверь, и кудрявый проснулся. В слегка открытые глаза бил слабый, хотя в темноте он таковым не казался, холодный свет от лампы. Куромаку сидел за документами, обменялся приветствием с вошедшим, и, наверное, только в этот момент до него дошло, что это, должно быть, Восьмой. Где его носило столько времени? Дверь в ванную захлопнулась, и Второй что-то недовольно пробурчал, предположительно, по поводу громкости звука. Вару медленно просыпался и готовился к немедленному походу в свою комнату из гостиной, едва король его масти вернётся в своё гнёздышко. Это были мучительные десять минут, после которых он был вознаграждён далёким довольным вздохом чистого клона. Он услышал тихий щелчок, с которым обычно закрывалась дверь в их комнату, и тихонько встал с кровати под вопросительный взгляд седовласого и скрылся в коридоре. Стоя около ставшей за день чужой ручки двери, он взялся за неё, вдохнул, выдохнул, и открыл. Посреди комнаты стоял Пик, тут же насторожившийся от вида вошедшего. — Послушай, тут такое дело… — Уходи. — Лишь сказал он, отвернувшись. — Дело в том, — Продолжал Вару, несмотря ни на что, — что я навёл на тебя приворот, так что по идее ты должен был влюбиться в меня, но оказалось, что он не сработал, поэтому я скорее всего нравлюсь тебе. — Протараторил Пятый и король взглянул на него, красного, похожего на помидор. — Что?.. — Опешил на мгновение фиолетововолосый. — Ты сделал что? — Ну, приворот. — Ах, так это из-за тебя вся эта хрень происходит! — Восьмой выглядел страшно злым. — Так он же не подействовал, так что я не виноват! — Оправдывался валет, пятясь назад. Слушать его не стали. С грохотом и проклятиями его прогнали из комнаты, и остался он стоять среди коридора. В этот самый коридор аккуратно заглянул Зонтик и хотел спросить, что произошло, но агрессия, как цепная реакция, перешла на него. — Чего тебе надо?! Вали нахуй! Бедный Шестой клон сжался от страха и залез к себе на расправленное кресло, тихо всхлипывая. Возможно, Вару не стоило кричать на него. Возможно, Вару не стоило связываться с червями. Возможно, Вару не стоило играть в правду или действие. Возможно, Вару не стоило выбирать действие. Возможно, Вару не стоило делать приворот. Возможно, Вару не стоило влюбляться в своего короля незадолго до этого. *** Уснуть сегодня, видимо, уже не получится. Крики не были обязательными, они ведь могли сесть и просто… поговорить? Именно такие мысли преследовали Пика, пока он одиноко сидел на двуспальной кровати и пусто смотрел в пол. При всём этом он не был уверен, почему-то, ни в чём. Не соврали ли они друг другу? Он не ненавидел Вару, никогда такого не было. Вдруг его валет в действительности был прав, когда говорил, что это сам король влюблён в него? Когда был совершён приворот, он не знал. В их собственном мире, состоящем из восьми человек, магия была неотъемлемой частью жизни, и не верить в неё было сложно. Но они больше не заточены где-то там, в картах. Они практически настоящие люди. В реальности магии нет, её не существует, она здесь не работает. Вот только вопрос оставался вопросом: стоило ли доверять Вару? *** Всё вновь шло своим чередом, когда он проснулся. Куромаку досиживал последние часы за ноутбуком(полуночник эдакий!), Габриэль рядом читал какую-то книжку, Данте и Зонтика в поле зрения не наблюдалось. Разумеется, первое, что он хотел сделать, так это хорошенько вставить червям, хоть по самые яйца, всю жизнь ему попортили! Он медленно подкрался к двери и резко открыл её, заставая их… ну… не в лучший момент, так сказать. Они, конечно же, всполошились, и уже через несколько долей секунды сидели под одеялом и смотрели на Пятого, раскрасневшись. Стыдно им, ага, как же! — Ты что-то хотел? — Спросил еле дышавший Феликс. — Я хотел послать тебя нахуй, но ты уже и так там. — Возмущение Четвёртого надо было видеть. — В любом случае, вы обязаны мне помочь. — С чем? — Наконец отозвался Ромео. — Вы либо помогаете мне убедить Пика, что приворот не подействовал, либо вам достанется. Ясно? Они переглянулись. — Мне кажется, — продолжал Ромео, — что нас он тоже особо слушать не будет. Не кажется ли тебе, что лучше попросить помощи Куро? — Вот вы и просите, колдуны недоделанные. *** Уже спустя минут пять все втроём стояли перед рабочим столом Второго и наперебой объясняли, в чём дело. Тот непонимающе и быстро хлопал глазами под хохот Зонтика от глупости этой ситуации. — Ещё раз, что? Все трое снова заговорили наперебой, но седовласый остановил их: — По одному! Они переглянулись, и валеты предательски чуть подтолкнули вперёд Ромео. Делать нечего, он стал объяснять. Король треф щурился, поджимал тонкие губы, прикусывал щёку изнутри. — То есть вы хотите, чтобы я объяснил Пику, что приворот не подействовал, я так понимаю? — Да! — Хором ответила троица. — А вот это вот всё мне ему обязательно пересказывать, или так обойдётся? — Здесь все трое промолчали. — Хорошо, я поговорю с ним. Когда мне лучше это сделать? *** Вновь в ночи, когда все уже давно спали, а Куромаку мылся, прогремела дверь, и вошёл Восьмой. В темноте нельзя сказать, какая эмоция была у него на лице. Может, он был раздражён, а может, он просто устал, кто его знает. Гримаса точно недовольная. Дверь их комнаты тихо щёлкнула. Шанс ли это? Определённо. Он подкрался, пускай, наверное, не был мастером в этом, и приложился ухом к дереву в надежде что-нибудь услышать. И услышал же. Что-то невнятное, лёгкий стон, собственное имя, из звучания которого сочилось удовольствие, едва уловимый звук быстрого трения кожи о кожу. Это его, пожалуй, возбуждало, но сейчас не время. Стон чуть погромче всех остальных, переходящий в хриплый рык, ознаменовал, что, чем бы там король не занимался, он точно закончил. Выждав для приличия пару минут, вслушиваясь в восстанавливающееся дыхание, он приоткрыл дверь. — Пик? — Вару? — Немного исступлённо прозвучало в ответ. — Ты что здесь делаешь? — Я, ну… пришёл проведать тебя? — Звучало не шибко убедительно. — Я же говорил тебе, что тельнике стоит появляться рядом со мной. — Да почему? — Я пока что не готов снова общаться с тобой, особенно после совершённой мной ошибки. Как-нибудь потом обязательно поговорим, но точно не сегодня и не завтра. — Слушай, если ты думаешь, что это приворот с тобой сделал, то… — Да ты задрал меня со своим приворотом! Чего ты так печёшься обо мне, словно я ручной пёс?! — Он любит тебя, вот и печётся. — В проёме показался недавно вышедший из ванной Куромаку. — Да он не может любить меня! — Да я люблю тебя! И ты меня — тоже! Гневные пиковые переглянулись, перестали злиться и просто удивлённо пялились, после чего Пик не выдержал и резко поцеловал Вару, да так, что последний аж остолбенел на пару мгновений. Однако он ответил пылко и страстно, руки начали шарить по телам, и в этот момент Второй, у которого брови от удивления чуть ли не к линии роста волос взлетели, а из-за румянца он вряд ли отличался от помидора, решил прикрыть дверь и скромно удалиться, притворившись, что он никогда в жизни не видел этой сцены. Языки сплетались — это танго, затем вальс, потом снова танго. Руки жили своей жизнью: оглаживали всё, что попадалось, стремились залезть под последние оставшиеся элементы одежды. Это не то, чему можно сопротивляться, поэтому через мгновенье они уже обнажёнными пали на кровать, и Пятый оказался придавлен сильной тушей. Очередной поцелуй, бледные руки путаются в бесконечных узлах путанных волос, а тёмные грубые перебирают кудряшки. Сталкиваются зубы, и губы обкусаны, но ощущения непередаваемы. Наверное, это всё настолько хороший сон, что словами не передать. Хочется в нём остаться, и желательно — навсегда. Но кудрявый действует не как во сне. Он не подставляется, он слегка царапает кожу и оглаживает, трогает. И фиолетововолосый действует иначе. Он больше не почти безвольный наблюдатель и кукла, зависимая от своего мозга, он принимает решения сам: он спускается по чужим, но таким родным плечам, задевает большими пальцами жаждущие внимания соски, вырывая сиплый стон, он целует, целует, целует… Целует так, как ни в одном сне не поцелуешь. На ухо хрипло шепчут «Трахни меня!» и никаких ограждений нет, нет больше навязчивого чувства, что это просто сон. Он свободен, жизнь реальна. Магии нет, всё хорошо. Всё так, как должно быть. Короля отталкивают, позволяя немного прийти в себя, а сам валет тянется к прикроватной тумбочке в поисках смазки. Сам выливает её на пальцы, сам начинает себя растягивать, проводя пальцами свободной руки по стволу. Соблазн этой сцены заключался не просто в действиях в ней происходящих, но ещё и в том, как зелёные стёкла горели похотью и уверенностью. Такое ужасно заводило. С громким чавкающим звуком пальцы из себя Вару вытащил. Раздвинул ноги пошире и словно приглашал. Пик потупил взгляд, ещё не понимая таких намёков. До валета быстро дошло, что невербально здесь не получится. — Возьмите меня, о мой король! Похабные фразочки в целом злили этого самого короля, но в данном случае она сработала в качестве призыва как нельзя лучше. Восьмой придвинулся, разводя ноги ещё чуть шире, обмазал смазкой свой член и резко вошёл, сопровождаемый вздохом искренней неожиданности. Руки тут же обвились вокруг шеи, а ранее расставленные ноги — вокруг пояса бессменного короля. Движения были мучительно медленными. — Быстрее! Фиолетововолосый повиновался. — Сильнее! Кудрявый почувствовал власть, словно именно в этот момент все его желания исполняются. — Ещё! Ещё! Он стонал каждый раз, когда головка чужого члена попадала по комочку нервов внутри. Слюна одиноко стекала по щеке, и Пик немедля её слизал, вновь целуя, как в последний раз. Ему нравилось ощущать давление всего нутра валета, ему нравилось чувствовать, как там всё пульсировало из-за быстрого сердцебиения. Он думал, что он не так далёк от разрядки, он предчувствовал это, а когда Пятый в очередной раз издал какой-то громкий звук, в котором расплывчато понималось имя, он и вовсе стал вколачиваться как умалишённый, доведя до одновременного конца и себя, и партнёра. Теперь они лежали каждый на своей стороне кровати и пытались отдышаться. — Знаешь, заниматься сексом с любимым человеком… необычно. — Заговорил Пик. — Ага. — Ещё страннее делать это сразу после того, как ты вообще понял, что любишь его. Вару рассмеялся, даже не злорадствуя. Просто от какой-то инфантильности ситуации. Они болтали ещё сколько-то времени: король рассказывал, как у него продвигается работа, валет жаловался, что в общей комнате жить невозможно. Они уже собирались ложиться спать почти в обнимку, но здесь их отвлекло далеко не новое явление в квартире: — Да! Да! Да, Ромео! Глубже! Оох, чёрт!.. — Выстанывал Феликс в перемешку со всхлипами. — Да ну ёб вашу ж мать! — Крикнул Восьмой куда-то в сторону червовой комнаты. Вару снова рассмеялся, положив голову Пику на плечо. Они снова обнялись и уснули вместе, несмотря на посторонние шумы.