What about me?

      Арсений сидел за проверкой тетрадей, пока остальные выполняли задания, которые дал им преподаватель. На самом деле, мужчина часто не хотел вести уроки и рассказывать новые темы из-за плохого настроения, поэтому давал ученикам какие-то упражнения, а потом проверял. Сегодняшний день не был исключением. Середина октября, а оценок у учащихся мало. Честно говоря, настроение было максимально паршивое, поэтому он старался не выходить с учениками на прямой контакт, чтобы не бросить чего-то лишнего. Ребята из класса периодически перешептывались, но это не так важно, ведь Арсению совсем не составит труда найти списанные работы. Арсений Сергеевич на автомате открывал новую тетрадь, исправлял ошибки, даже не удивляясь, насколько они были очевидны и, поставив оценку, брал другую тетрадь. Этот монотонный порядок действий продолжался до одной тетради, на которой выведено: «Антон Шастун». Филолог открыл работу и начинал присматриваться, чтобы разобрать хоть пару предложений. ⏤ Шастун, ⏤ позвал мальчишку учитель, а Антон, оторвавшись от бесконечной писанины, перевел взгляд на него, ⏤ Ты не хочешь купить другую ручку? У меня скорее глаза выпадут, чем я что-то разберу в твоей работе. ⏤ Купить другую ручку? Не, спасибо, ⏤ бросил без энтузиазма Шастун и вернулся к работе. ⏤ Что значит «не, спасибо», Шастун? ⏤ продолжил преподаватель, скрестив руки на груди, ⏤ Просто замени ручку или чернила. Наверное, у тебя дома есть нормальная ручка… ⏤ Нет, ручки нет, ⏤ в шутку бросил парень, чем вызвал смешки с задних парт, но Арсений лишь закатил глаза, выдыхая. ⏤ Хорошо, тогда вместе идем после школы в канцелярский магазин, чтобы купить тебе ручку, ⏤ с издевкой произнес мужчина, но когда натыкается на взгляд зеленых глаз, губы брюнета растянулись в ухмылке. ⏤ А давайте! ⏤ сломал все варианты старшего Антон. ⏤ Вызов мне бросаешь, Шастун? ⏤ не остался в долгу филолог, хотя, казалось, что за их перепалкой уже следит весь класс. ⏤ Именно! ⏤ Договорились, ⏤ ухмыльнулся старший и продолжил проверять тетради, но Шастуна отложил, понимая, что ничего там не разберет.

***

      Антон накинул джинсовку на плечи и снял рюкзак с крючка. Шастун один из последних людей покидал кабинет, потому что никуда не торопился. Честно говоря, он совсем забыл про утренний диалог с филологом, поэтому спускался к выходу, но выйти так и не удалось. Шаста ловко выловили за шкирку и оттянули назад и парень, ничего не понимая, подчинился действиям. Но скоро стало понятным, кто издевался над Антоном. Стало понятно, когда юноша впечатался в какого-то человека, вернее в воротник его черного пальто, а в нос ударил знакомый запах кофе. Ну тут даже гадать не надо...       Интересно, как часто филолог пьет кофе, что им от него постоянно пахнет? — Куда собрался, Шасту-у-ун? — тихо говорил Арсений Сергеевич куда-то в макушку Шасту, на что тот вздрогнул. Антон поднял голову, но отходить не спешил, поэтому стоял плотно прижавшись к преподавателю. Арсений опустил голову, сталкиваясь с учеником взглядом. Ну опять, опять эти долбанно-прекрасные голубые глаза! Между их лицами пара сантиметров, а ровное дыхание старшего опаляло лицо младшего, но из-за разницы в росте, хотя и не большой, между лицами парней оставалось расстояние. — Я? Домой, а что? — не подумав произнес Шаст, на что филолог фыркнул. Вообще у Антона девиз по жизни: «делай, а потом думай и разгребай свои косяки, конечно, если получится, а если нет, то забей!». Нет, вам, конечно, лучше так не делать, сначала подумайте, побудьте Арсением, который взвешивает каждое свое решение. — Кот, ты совсем дурашка? — преподаватель хихикнул, а Антон сщурился, улыбаясь. А он ведь и правда похож на кота, просто не каждый это видит, но вот Арсений Сергеевич смог разглядеть. Казалось, что мужчина замечает каждую мелочь! — Да нет вроде... — тихо произнес Антон, но это все-таки осталось замеченным, — Извините, а я что-то обещал? Я не помню... — Слыхал про «Тенотен»? — спросил Арсений с прищуром и отлип от младшего, на что получает короткий разочарованный вздох. — Не, а это что такое? — на полном серьезе ответил вопросом на вопрос парень. Мужчина надел свой кожаный рюкзак и направился к выходу, махнув рукой юноше, мол, пойдем. Антон же поспешил пройти за преподавателем, который уже вышел и ждал его на крыльце, спрятав руки в карманы. Когда Антон подошел, филолог ответил: — Загугли. Никогда не слышал что ли про «Тенотен»? — специально и с издевкой произнес тот. — Ну Арсе-е-е-ений Серге-е-е-евич! — ныл где-то сзади Шастун, который не успевал за филологом. — Таблетки такие, для памяти и помогают со стрессом справляться. Не знаю, есть ли у тебя стресс, но память явно фигня, ⏤ Антон поравнялся с Арсением, даже шел в одну ногу с ним. — Эй, вы же мне стопудово не про таблетки лекцию читали! — Да, стопудово не про таблетки. — Про что тогда? — Вспоминай, — опять поставил шатена в тупик брюнет и открыл школьную калитку, придерживая, чтобы младший прошел. — О! Вспомнил! Ручка! — прокричал практически на всю улицу Шаст. — Бинго, Ватсон! — в ответ крикнул преподаватель, копируя Шастуна. — И че? Мы за ручкой чешем что ли? — Что ли да. — Так я думал, что вы пошутили... — поморгал несколько раз подряд парень и перевел взгляд на филолога, который шел рядом. Последние лучи солнца, которое скрывалось за горизонтом, падали на профиль Арсения Сергеевича. Голубые радужки чистые, как летнее безоблачное небо. Все это так красиво, что Антон невольно засмотрелся. — Нет, Антон, я не шутил.       Арсений Сергеевич и Антон шли по улице, которая проходила недалеко от школы. Вдалеке виднелись пара парней, которые стояли около входа в какое-то здание и курили. Когда учитель и ученик приблизились к компании, парень узнал в одном из них своего одноклассника, а остальные были его друзья. — Арсений Сергеевич! — привлек внимание филолога Андрей Кузьмин. Арсений обернуся и притормозил около этой непонятной шайки. — Чего тебе надобно, Кузьмин? — спокойным тоном спросил старший, а Шастун остановился рядом с преподавателем. — А чего вы с Шастуном ходите? — вдруг задал вопрос Кузьмин и его карие глаза недовольно посмотрели на Шаста. — Не твое дело, — огрызнулся Попов, потому что это явно не то, что он ожидал услышать. Кажется, паршивое настроение снова возвращалось. — Это все, что ты хотел спросить? — Нет, попрощаться хотел. — Попрощался? ⏤ прищурился старший. — До свидания, Арсений Сергеевич, — Кузьмин затянулся и выпустил сизый дым в лицо преподавателя, а тот, скривившись, рукой отмахивал от себя никотиновое облако. Старшеклассник протянул руку Попову, но Арсений лишь спрятал руки в карманы и развернулся, бросая: — До свидания, Кузьмин, — Арсений Сергеевич широким шагом отдалился от компашки, а Шастун так и стоял в ступоре. — Слышь, Шастун, — подошел ближе Кузьмин, почти вплотную. Потушил сигарету о подошву кроссовка и опять смотрел на парня, — А вы че, педики или что? — спросил он, а его шайка сзади мерзко, как гиены из "Короля льва", засмеялась. — А вы че, вместе ебетесь? — не остался в долгу шатен. Компашка притихла, а Кузьмин толкнул Шастуна, из-за чего второй почти теряет равновесие, но во время останавливается. Арсений, который уже прилично ушел, вспомнил про Шастуна и, обернувшись, заметил не очень хорошую картину. — Да твою мать, Шастун! — рыкнул он и побежал к Антону, который пятился назад, когда его прижимали к стене. Попов честно бежал, бежал как можно скорее, лишь бы успеть до настоящей драки. Но не успел. Антону прилетел кулак в челюсть и, взвыв от боли, упал на колени. Руками парень держался за щеку, в которую и прилетел удар. Но Андрей не останавливался и склонился к юноше, начиная добивать того ногами. Шастун пытался закрывать ребра руками, но это не спасало и несколько особо сильных ударов пришлись на солнечное сплетение. Вышибло воздух из легких. Арсений успел оттащить за капюшон Андрея, — Какого хера?! — Следите за своим мальчиком! ⏤ Андрей выпленул эти слова Попову в лицо и отошел на один шаг назад. В голубых глазах, что почернели, вокруг костра из поленьев и человеческих черепов начали плясать черти. — Что ты несешь, Кузьмин?! — рычал Попов, но когда он обернулся и увидел скрючившегося от боли Антона, то и думать больше не приходилось. Арсений бьет Кузьмина. Бьет, но не в челюсть, а в нос. Просто молча бьет. Без объяснений, хотя, кажется, они и не нужны. Андрей схватился за нос и отошел в сторону, что-то мыча. Филолог подбежал к парню и протянул руку. Шаст, схватившись за открытую ладонь, встал, шипя от боли в ноге, — Антон, как себя чувствуешь? — но в ответ только неразборчивое мычание, — Все, все хорошо, — прошептал на ухо брюнет и приобнял младшего за талию, видя, как тот слабо держится на ногах. Какая разница, что потом будут думать эти идиоты? — Арсений Сергеевич... — тихо позвал он. — Да, котенок? — А зачем вы его ударили? — Арсений молчал, ведь этот вопрос ввел в ступор. Он сам не знает зачем. — Наверное, я был на эмоциях. А вообще, Антон, эмоции в споре - самая плохая тактика. Холодный разум намного лучше. — объяснил филолог, — Ну что? Идем за ручкой? Мы не дошли вообще-то. — Да, пойдемте, — улыбнулся в ответ Антон и, опираясь на плечо мужчины, пошел дальше.

***

      Антон и Арсений Сергеевич стояли около стеллажа с разными ручками, маркерами, текстовыделителями, простыми и цветными карандашами. Это был ближайший канцелярский магазин от школы. Шастун не спеша ходил между рядов с канцелярией, а потом также долго между бесконечных шкафов с книгами. Будем честны, Шаст уже приметил себе парочку книг, но таскался только с одной. Книга Булгакова «Морфий» лежала в руках у парня. Арсений ходил где-то неподалеку, присматривал себе книги и красную ручку. Ну, а что? Он же учитель, хотя ещё не до конца вжился в эту роль. Антон вырулил из-за угла, вспоминая, что тащился сюда из-за несчастной ручки. Но парень врезался в какую-то тумбочку, ударяясь бедром, и уронил книгу, а где-то за спиной раздался до боли знакомый смех. Антон с протяжным «блять» упал на колени и поднял с пола свою книгу и другие, что упали с этой самой тумбочки. Филолог подошел со спины и присел рядом на корточки, помогая парню собрать книги. — Да я ж не виноват, что кто-то поставил сюда эту ебучую тумбочку, — недовольно шипел младший, но ему тут же прилетело по губам. Антон посмотрел на филолога взглядом а-ля: охренел или охуел? — Не выражайся, котенок, — подмигнул старший, улыбаясь, — или хотя бы не при мне, — Арсений взглянул на книгу в руках парня и хмыкнул, — Булгаков? — Да, люблю его. — Любишь как кого? — загадочно улыбнулся мужчина, но получил выразительный взгляд в ответ. — Ага, конечно! Пойду его щас раскопаю, из гроба достану и в любви признаюсь! Бегу, волосы назад, — слишком саркастически ответил юноша, закатывая глаза, а Попов рядом засмеялся с последней фразы. — Ну ты и дурашка, Шастун, а самое главное-то, какой ты добрый человек! — добродушно подколол преподаватель, — Ты ручку взял? — Не-а, забыл. Сейчас собирался идти. Пойдете со мной? — Да, пойдем, я уже нашел, что мне нужно было, — отозвался он и его сразу же схватили за запястье и утянули куда-то в отдел ручек, карандашей, маркеров и прочей фигни, — Ты читал какие-то другие книги Михаила Булгакова? — Да, много его книг прочитал, но больше всего запомнились несколько: «Мастер и Маргарита» и «Морфий». Мне прям зашло, — ответил Шаст. Он взял рандомную ручку, что-то чиркнул в специальном блокноте, кивнув своим мыслям. — О, «Мастер и Маргарита» интересная книга. Каждый раз воспринимается по-разному, — подтвердил Арсений. — Да, согласен. — Идем на кассу? — Ну да, пойдемте, — Антон и Арсений вышли из отдела с ручками и пошли на кассу. Очереди нет, поэтому парни рассчитались быстро. Точнее, заплатил Арсений, а Антон стоял сзади в непонимании, — Арсений Сергеевич, что за приколы? — Ты про что, Шастун? — филолог вручил пакет Антона Антону и направился к выходу, жестом привлекая внимание Шаста. Антон догнал его. — Зачем вы оплатили мои вещи? — парень протянул старшему купюру, но тот лишь отпихнул от себя чужую руку. — Считай, что это компенсация за твою травмированную челюсть, кот. ну или за лоб, — на полном серьезе ответил он. Арсений Сергеевич остановился, чтобы найти что-то в рюкзаке, но этой заминкой умело пользуются. — Спасибо, Арсений Сергеевич, — шепнул Антон и неожиданно обнял учителя. Шаст опять вдохнул этот запах, утыкаясь носом в воротник чужого пальто, опять наслаждаясь моментом. Все-таки ему так не хватает банальных объятий или общения. Спасибо Диме, который тоже помогал. Арсений первые несколько секунд стоял в ступоре, потому что этого явно не ожидал, но потом обнял в ответ. Иногда ему тоже не хватает этого, но дома его ждет дочь. Попов упер голову о светлую макушку, зарываясь носом в пряди, а мальчишка прижался ближе, словно слепой котенок. Хотя, он и так котенок. Арсений Сергеевич честно обещал себе сделать выводы и обдумать все, но потом. Потом.       Арсений не знал, чем руководствовался, когда обнял парня в ответ, ведь это уже явно переходит все границы. Арсений не знал, почему так поступил, не знал, почему захотелось обнять. Возможно, чтобы хоть как-нибудь поддержать юношу, а возможно... Нет, нет, нет. Это не любовь, а жалость скорее всего. А жалость, кстати, отвратительное чувство. В любом случае так будет спокойнее мужчине.       Антон не знал, чем руководствовался, когда захотел обнять филолога. Антон не знал, зачем постоянно вдыхал аромат кофе, не знал, зачем залипал на профиль старшего, не знал, не знал, не знал. Иногда Шаст ловил себя на том, что подолгу смотрит на лицо, тело или жестикуляцию Арсения Сергеевича. Конечно, это странно, но предотвратить не получалось. Голубые радужки, что будто океан, который хранит в себе тысячи тайн, привлекали, но в тоже время пугали. Его глаза бездонны, в них легко утонуть. Вот и Шастун неосознанно тонул в этом океане. Неосознанно тонул в человеке.

***

— Сереж, я пришёл, — сообщил брюнет с порога. — Арс, давай тише, я Кьяру уложил, — Сергей протянул руки, чтобы приобнять друга. — Ого, что же ты такое сделал, что она уснула? — Читал какую-то там сказку, но она ей не понравилась и Кьяра уснула. Ей-богу, думал, что сам усну! — честно говорил Матвиенко. — Спасибо, Сереж, я не знаю, как тебя отблагодарить... — Эх, Арс, я ж тебя люблю, мне ничего для тебя не жалко, — мягко сказал Серёжа, всё ещё обнимавший друга, — Ты только ничего не подумай, люблю как своего брата, как свою семью. — Я тебя тоже люблю, Серег, — вздохнул Арсений и начал выпутываться из объятий друга. Попов прошел в спальню, чтобы просто посмотреть на дочку. Он видел ее только с утра, а уже успел соскучиться. Кьяра лежала на большой кровати, закутавшись в одеяло, и обнимала своего плюшевого кота. Арсений только сейчас заметил, что у игрушки зеленые глаза и в мыслях сразу всплывает один человечек, но мужчина быстро выкинул ненужные мысли. Брюнет на носочках подошел к кровати и склонился над девчонкой, целуя ее в лоб. Девчушка смешно поморщилась и перевернулась на бок, а папа поправил сползшее одеяло. Филолог направился обратно к выходу и тихо закрыл за собой дверь.

***

«Я не могу. Не понимаю ничего. Не понимаю, что чувствую. Когда я обнимаю его, просто вижу или разговариваю с ним, то где-то внутри разливается долбанное тепло. Ещё я теряюсь в его глазах. Порой они безмятежны и светлы, но они часто меняют оттенок. Иногда это зависит от его настроения. Почему я все это замечаю? Почему я замечаю каждую мелочь?... Что со мной происходит?!       Мне кажется, что я попал...»