Correctional process

В салоне всё было спокойно. Записей немного, сегодня приходили только вежливые клиенты, Минхо даже смог поспать в комнате отдыха, а Соён на протяжении всего рабочего дня набивала рукав парню, явившемуся сюда четыре часа назад. К Минхо тоже пришёл клиент, и тоже парень. Только ему было семнадцать. — Так, у нас левая бровь, — говорил Хо, натягивая на руки перчатки. — Сознание не теряешь? — Когда как. — Мне не нравится твой ответ, — со смешком выдал он. — Не бойся, откачаю, если что. Минхо сделал разметку, взял в руки иголку и уже хотел проколоть парню бровь, но услышал звон колокольчика. В салон влетел Хёнджин. — Привет, Соён, — улыбнулся он, подойдя к ней. Хван стал внимательно рассматривать татуировку на руке её клиента. — Красиво… А мне набьёшь? — У тебя уже есть, — сказала Соён, не смотря на Хёнджина. — Да ну, там скучно как-то. Бабочка — это несерьёзно. Я тоже рукав набить хочу. — А я ебало тебе набить хочу, — вступил Минхо, закончив закручивать серёжку. Он потянулся за зеркалом и вручил его парню. — Это я не тебе, если что. — Я понял, — улыбнулся тот, рассматривая прокол. — Блин, так круто… Мне очень нравится. Пока Минхо скидывал рекомендации по уходу за пирсингом, парень перевёл ему деньги и вышел из салона с улыбкой до ушей. Сегодняшние записи подошли к концу. — Ты нахуя пришёл-то? — спросил Минхо у Хёнджина, пока убирал инструменты. — У меня новость. — У тебя СПИД? — Да. — Поздравляю. — Короче, — Хван запрыгнул на кушетку и схватил со столика энергетик Минхо. — Сидели мы с Феликсом в рестике, он заказал себе чизкейк. — А если промотать до сути? — Мы купили билеты в Париж. Ты, Джисон, Сынмин и пиздюк летите с нами. Минхо выронил из рук иголку, которая чётко влетела в дырку сетчатых кроссовок. Нависла гробовая тишина. — Минхо… — протянула Соён, убрав телефон, на который фотографировала готовую татуировку. — У тебя иголка в ноге… Он всё равно продолжал стоять неподвижно. Минхо никогда не был заграницей. Максимум, куда он ездил — Пусан, где они отмечали день рождения Сынмина. Хёнджин спустился с кушетки, сел на корточки и аккуратно достал иголку, кончик которой окрасился в красный. — Пизда, — вздохнул Хван, рассматривая иголку. — Слышь, космонавт, на Землю вернись. У тебя ранение. — Минхо! — Соён подбежала к нему и начала трясти за плечи. — Минхо, блять, очнись! — Погоди, — произнёс тот, медленно переведя взгляд на Хёнджина. Минхо не моргал уже пятнадцать секунд. — Мне страшно. Хван сделал пару шагов назад, Хо — за ним. Он выглядел, как маньяк, шедший за жертвой. — Стой на месте, мразь! — сквозь смех прокричал Хёнджин. — Я стрелять буду! Минхо продолжал идти за ним, пока не прижал к стене. Хван едва не плакал от страха. Над ним стоял шкаф с кучей татуировок, шокированным лицом и могильной иголкой в руке. Жутковато. — Не бей меня, лп… Но вместо того, чтобы бить, Хо резко схватил его за рёбра и обнял изо всех сил. Его предыдущие действия выглядели бы менее ужасающе, если бы он не пребывал в состоянии шока. — Дай расцелую, — Минхо направил на него игривый взгляд и выпятил губы бантиком. — Соён, сос! — заорал Хёнджин, попытавшись выскользнуть из рук друга, которыми тот снова прижал его к стене. — Насилуют! Соён начала смеяться во весь голос, наблюдая за тем, как эти двое носились по салону. Хёнджин даже пробежался по кушетке, пытаясь оторваться от Минхо, у которого внезапно начался прилив любви. Всё закончилось счастливыми криками и прыганием на месте, взявшись за ручки, как в детстве. — Тебе когда отсосать? — спросил Минхо, улыбаясь во весь рот. — Сука, я хуею… Как с тобой вообще общаться можно? А если ты завтра купишь участок на луне? — Уже, — ухмыльнулся Хёнджин. — Я выслал билеты, обрадуй Джисона. Кстати, Сынмин меня заблокал, когда я ему написал. — Я бы так же сделала, — вступила Соён. — И что мне с тобой делать, а? Кто дырки в людях прокалывать будет? И вообще, вы на сколько дней летите? — На пять, — ответил Хван. — Этого будет предостаточно. — На пять?.. — Минхо посмотрел на него щенячьими глазками. — Там можно продлить, не переживай. — Да я даже думать о пяти днях не мог! Блять, Хёнджин, раздевайся, — Минхо резко схватился за ремень и расстегнул его. Хван посмотрел на него ошалевшими глазами и выбежал из салона, даже не попрощавшись. Соён проводила его взглядом, а Хо в это время звенел пряжкой. — Когда вы летите? — спросила Соён, сев в кресло. Она говорила так, будто пару секунд назад Хёнджин не спасался бегством от расстёгнутой ширинки. — Сейчас посмотрю… — Минхо начал читать строку в билете, где было указано время отправления рейса. — Блять. — Что там? — Сегодня ночью. Сука, я его убью… — Ты сначала слетай, а потом убивай. Беги уже. — Куда? — Радовать своего нефора и паковать чемоданы. Я напишу на сайте, что ближайшую неделю пирсинг не делаем. — Спасибо, — Минхо схватил сумку с пола, накинул на плечо и обнял Соён перед уходом. — И чтобы фотку с Леди Баг прислал! — крикнула ему вслед она. — Только если с Бражником!

***

Реакция Джисона была идентична Минхо. Он едва не свалился в обморок, услышав слово «самолёт», а когда к нему добавились «Париж» и «за счёт Хёнджина», то вообще забыл, как дышать. В апреле там было тепло, но ещё не жарко, поэтому Минхо и Хан сошлись на том, чтобы упаковать самые необходимые вещи в один чемодан. Они собрали его за десять минут. Осталось только дождаться двенадцати ночи, чтобы выехать в аэропорт и встретиться там с остальными парнями. Оказалось, что Чан знал про их планы, поэтому заранее написал Джисону согласие на вылет, как несовершеннолетнему. То же самое сделали родители Чонина и Сынмина. Феликсу подобное разрешение уже как два дня не требовалось. — Как думаешь, в честь чего это? — спросил Хан, поудобнее устроившись на груди Минхо. — Может, Хёнджин решил такой подарок Феликсу сделать? Ну, попозже. — Так он же ему мотоцикл купил. — Тогда не знаю. Это вообще неважно. Да и к тому же, они бы полетели вдвоём. — Кстати, что вы с универом решили? — У нас опять парное отравление. — Что-нибудь новенькое бы придумали. Так неинтересно. — У нас уже была ветрянка, простуда, грипп и даже коронавирус. Надо было сказать, что у нас ВИЧ? — Ага, парный. А, нет… Фу, блять! Минхо начал смеяться, из-за чего голова Джисона подпрыгивала и лишь подливала масло в огонь. Успокоившись, Хо начал играться с его волосами, перебирать прядки и заделывать их за уши. — Тебе идёт чёрный. — Ты уже говорил. — И что? Я не могу тебе комплимент сделать? — Что-нибудь другое придумай. — У тебя красивая ноздря. — Романтик, блять, — усмехнулся Джисон, закинув ногу на бедро Хо. — Я спать хочу. — Нельзя. Ещё два часа сидеть. — Слушай, а у тебя тоже тело трясёт? И жарко. — Это мандраж называется. Так всегда перед поездками или чем-то значимым. — Минхо… — Что? — Я лететь боюсь. Я же никогда и никуда ещё… А если мы разобьёмся? А если меня в унитаз засосёт? — Ну, унитаз — это страшно, конечно… Не бойся. Долетим живыми и здоровыми. Зуб даю. — Нахуй ты мне беззубый нужен? Мне реально страшно. — Гугл в помощь, — Минхо взял в руки телефон, ввёл в строку поиска запрос и начал читать вслух. — Смотрим, как побороть аэрофобию. И так, первое — нужно понять, что самолёт является самым безопасным видом транспорта. — Он же разбиться может. — Так машина тоже разбиться может. Вспомни, как мы с тобой от бандитов двести километров в час хуярили. Я без прав, ты с ломкой… Ахуенное было время. — Мне снова нюхать начать? Он тут же получил подзатыльник. — Понял. — Идём дальше. Второе… Блять, я не хочу это читать, тут одна вода. Короче, Джисон, у нас было так много шансов сдохнуть, что можно книгу писать. Неужели ты думаешь, что мы так тупо умрём? — Это будет слишком скучно. — Я о том же. Не парься, всё пройдёт гладко, как по смазке. Кстати, ты смазку взял? — Взял. Но нужно будет французскую купить. — С запахом багета, что ли? — И лягушек. — Кайф. Как на болоте. — Всегда мечтал поебаться на болоте, — с серьёзным лицом сказал Хан. — Но не с тобой, если что, а с лягушкой. — Я так и понял, — с той же серьезностью ответил Хо. — Мне до лягушки далеко. Она-то раком двадцать четыре на семь стоит. Минхо продолжил гладить Джисона по голове, а потом два раза подряд поцеловал в макушку, но этого ему было мало. Он решил затискать его по-полной. Хо начал щекотать рёбра Хана, отчего тот подпрыгнул на месте, но на этом атака не прекратилась. Минхо защекотал его так сильно, что Джисон заплакал от смеха и боли в животе. — Хватит! — дрожащим голосом прокричал он. — Прекрати! — Ты весь такой плюшевый. — Отъебись от меня! — Хан только и делал, что убирал его руки со своего живота, но они снова оказывались там. — Сука, Минхо, хватит! — Ладно-ладно, — наигранно цокнул он, закатив глаза. Джисон пытался отдышаться, пока Хо сидел, сложив ноги бабочкой, и обиженно смотрел на него. — Что? — Ничего, — фыркнул он и приподнял брови, посмотрев в потолок. — Даже помучить себя не даёшь. Хуёвый из тебя лучший друг. — Давно мы лучшие друзья? — Уже десять секунд. — Понятно, — усмехнулся Джисон и подполз поближе к нему. — А у меня привилегии есть? — У тебя ничего теперь нет. И вообще, съезжай из моего дома. — Это моя хата. — А кого это ебать должно? Я её с колен поднял. — И как же? — Холодильник купил. — На деньги, которые мне папа дал. — А кого это ебать должно? Я же выбирал. — Ты меня сам уже заебал. Единственный способ заткнуть Минхо в момент марафона сарказмов — поцеловать. Хан примкнул к его губам, положив руки на широкие плечи, а потом сам не заметил, как переместился на бёдра Минхо. Тот обхватил Джисона за талию, легонько прикусил верхнюю губу, а потом почувствовал покалывание и на своей, только нижней. Хан любил отвечать ему тем же, но не чтобы проявить страсть, а с целью побесить. Он знал, что Хо не любил, когда его губы кусали, потому что дело всегда доходило до крови. Но он ни разу не возмутился по этому поводу. Минхо обожал всё, что Джисон делал с ним, никогда не выражая своё недовольство. Это же был Джисон.

***

Феликс и Хёнджин ждали всех у входа в аэропорт, постоянно смотря на время. До вылета оставалось меньше получаса, а никто из парней ещё не пришёл. — Я щас головой об стенку уебусь… — Я тоже, — вздохнул Хван, смотря на крутящуюся дверь. — Опа, пиздюки пришли. Внутрь вошли Чонин и Сынмин. У одного из них на плече висела небольшая сумка, а второй вёз по полу огромный чемодан. Они нашли Хёнджина и Феликса через пять секунд, но не потому что узнали их, а из-за количества вещей. — Куда вам столько?! — спросил Сынмин, вытаращив глаза. Они взяли четыре чемодана. — Там люди? — продолжил допрос Чонин. — Семья твоя, — ответил Феликс, не отрываясь от телефона. — Сука, я прибью этих двоих… — Не надо! — крикнул Минхо, появившийся из ниоткуда. — Мы тут. — Мы? — Да. — А ты ничего не потерял? Хо завертел головой в разные стороны и понял, что где-то просрал Джисона. Он поставил чемодан рядом с остальными и выбежал на улицу, чтобы забрать свою пропажу, которая общалась с бездомным, валявшимся около аэропорта. Минхо привёл Хана за руку, как маленького ребёнка. — Ты где заблудился? — спросил Чонин. — Я с бомжом беседовал. — О чём? — О смысле жизни. — Ясно, — вздохнул Хёнджин, схватившись за ручки двух чемоданов. — Один, два, три, четыре, пять… Все на месте. Погнали. — Куда? — спросил Джисон. — На органы тебя сдавать. Надо контроль пройти. — А я не умею. — В процессе поймёшь, — сказал Феликс и зашагал вперёд, стуча колёсиками чемоданов. Вот на этом моменте начался цирк. Минхо, Сынмин и Джисон, которые никогда не были в аэропорту, вели себя, как стая обезьян. Сынмин додумался почитать информацию в интернете, а вот сладкая парочка ориентировалась здесь хуже, чем в отделении полиции. Там они хотя бы были. Регистрация на рейс прошла более-менее гладко, если не учитывать тот факт, что Минхо кое-как откопал паспорт в сумке, в процессе выронив оттуда пачку сигарет, которые разлетелись по полу. Было неловко. Они получили посадочные талоны, сдали багаж, потом направились на таможенный контроль, а за ним — на пограничный. Сынмин не упустил шуткануть и спросить, не числился ли кто-то из парней в розыске. Остальные пункты были преодолены без происшествий. Они наконец-то добрались до зоны вылета, где ожидали посадку на рейс. — Я умираю… — застонал Минхо, развалившись на скамейке. — Вы почему не предупредили, что это так долго?! — Сюрпризик такой, — улыбнулся Хёнджин, взяв в руки телефон. — Нам ждать-то всего-ничего. — А это что за магазинчик? — Магазинчик, где любая хуйня стоит дороже твоей жизни, — ответил Сынмин. — Не иди туда. — Там игрушки. — Не иди туда. — Джисон, пойдём? — Погнали. Они побежали к разноцветному входу со всех ног, а Сынмин громко цокнул, прикрыв глаза рукой. — Дебилы, блять… Хёнджин, иди. — Куда? — За ними. Оплачивай их хотелки. — Почему я?! — А у кого они ещё просить будут? Давай-давай, топай. Хван проверил наличие карты в кошельке, бросил короткий взгляд на магазинчик и наигранно сымитировал плач, увидев в руках Джисона огромную шоколадку «Toblerone», размером с его предплечье. — Хёнджин! — радостно крикнул Хан и подбежал к нему. — Купи, купи, купи! — Ты можешь не орать?.. — строго произнёс тот, смотря на Джисона. — Зачем тебе эта волына? — Хочу. Будем все вместе грызть. — Сколько это чудо стоит? — Много. В этот момент из-за прилавка показался Минхо. На его голове был ободок с огромным светящимся бантиком, такие же светящиеся очки, а в руках он держал гигантский чупа-чупс. — Купи. — Издеваетесь? Оба синхронно кивнули. По дороге на кассу они прихватили с собой ещё несколько сладостей, общая сумма которых составила триста тысяч вон. Хёнджин вышел из магазина с пакетом, Джисон радостно прыгал вперёд, забрав светящийся бантик у Хо, а тот ослеплял всех огоньками гигантских очках. — Это что за?.. — Это нам Хёнджин купил, — сказал Минхо, подойдя к скамейке. — Я в этом магазе никогда не был. Почему там всё такое дорогое? — Там всё такое дорогое, чтобы наживаться на долбаёбах по типу тебя, — ответил Сынмин, натянув фальшивую улыбку. Хёнджин поставил пакет на пол, достал оттуда огромный чупик и начал подбрасывать в руках. — Сосать будешь? — Нет… — замотал головой Феликс, смотря на нечто, что было размером с его голову. — У меня так рот не растянется. — Отдай сосалку, — Минхо быстро выхватил леденец из его рук и прижал к груди. — Моё. — Поблагодарить не хочешь? — Иди нахуй. — Вот и прекрасно. Через десять минут они прошли на посадку. Джисон, Минхо и Сынмин смотрели на самолёты такими глазами, что казалось, будто до этого они жили в каменном веке. Чонин, Феликс и Хёнджин не могли нарадоваться, видя их детский восторг. Доехав на небольшом автобусе до самолёта, парни стали подниматься по лестнице вместе с остальными пассажирами. Феликс вошёл первым, за ними запустили Сынмина, Минхо и Джисона, а Хёнджин и Чонин были замыкающими. — Это… — Да-да, — закивал Хван, пытаясь найти места. — Добро пожаловать в первый класс. — Я в экономе-то никогда не летал… — произнёс Минхо, округлив глаза от шока. Хёнджин купил места, которые находились плюс-минус рядом друг с другом, но при этом сел как можно дальше от Чонина. У него до сих пор осталась травма от его: «Мы уже приехали?» — Вам сюда, — сказал Феликс, указав на два места, предназначавшихся для Джисона и Хо. Он проводил Чонина и Сынмина, а потом пришёл к своему креслу. Минхо даже сесть не успел, как к нему подошла стюардесса. — Добро пожаловать на борт, — приветливо улыбнулась она. — Вы впервые летите первым классом? — Есть моментик. — Вы хотите, чтобы я показала вам, как пользоваться креслом? — В смысле? В нём разве не просто сидеть нужно? — Эти кресла многофункциональные. Вы можете придать ему сидячее, лежачее и полулежащее положение, пользуясь панелью управления, которая находится на левом подлокотнике. Также в вашем распоряжении несколько шкафчиков и отсеков для хранения личных вещей, два разъёма для зарядки, пульт от телевизора, плед, светильник, а ещё дорожный набор, в который входят кремы для кожи, зубная щётка, ложка для обуви и распылитель воды для освежения лица. — Ого… — прыснул смешок он, почесав затылок. — Спасибо Вам. — Если появятся какие-то вопросы, то смело обращайтесь. — Хорошо. Минхо сел в кресло вместе с Джисоном, который до этого тоже слушал стюардессу, рассказывающую основные возможности его пассажирского места. Между ними была невысокая перегородка, из-за которой каждый из пассажиров сидел в своей отдельной кабинке. — Ты что-то понял? — У нас киберкресла, — сказал Хан и опрокинул спинку назад, случайно нажав на кнопку. Он лёг. — Ой… — Долба… — Желаете шампанского? — спросила стюардесса, появившись из ниоткуда и перепугав Минхо. — Я? Она кивнула. — А сколько стоит? Хёнджин и Феликс, сидящие за ними, кое-как сдерживали смех. — Это бесплатно, — ответила девушка. — А… Тогда можно. Стюардесса наполнила бокал розовым шампанским и протянула его Минхо, пожелав счастливого полёта. Он посмотрел направо и увидел Джисона, который тоже сидел с бокалом в руке. — Ничё не понял, — пробубнил Хан, смотря на алкоголь. — А ты? — Я пока только ахуеть успел, если честно. Спустя несколько минут объявили о готовности к взлёту. Везде выключился свет, самолёт начал двигаться, а Хан — трястись от страха. — Боишься? — Я щас обосрусь, — дрожащим голосом произнёс он, зажмурив глаза. Джисон почувствовал, как чужая рука обхватила его ладонь. Держаться через перегородку было не очень удобно, но это не помешало ему вцепиться в Минхо с такой силой, что тот беззвучно закричал от боли. Голова закружилась, всё тело потянуло вниз, а дышать стало безумно трудно. Паника. В салоне включили приглушённый свет, как только он набрал нужную высоту, после чего Минхо отпустил руку Джисона и отстегнул ремень. — Живой? Он ничего не ответил. Хо тут же поднялся на ноги, кругом обошёл свою кабинку, подошёл к Джисону и увидел слёзы на его щеках. — Эй… Ты чего? Он быстро замотал головой в разные стороны, опустив глаза в пол. — Настолько страшно было? Места в кабинке было предостаточно для того, чтобы находиться там вдвоём. Минхо присел на корточки, взял Джисона за руки и начал смотреть на него снизу вверх. — Ну-ну, хватит. Всё хорошо, все живы. Хан продолжал беззвучно плакать. Он так сильно испугался, что не мог успокоиться. К ним подошёл Сынмин. — У-у-у… Тяжёлый случай. — Слышь, поганка, съебись, — грубо произнёс Минхо, посмотрев на него. — Не до тебя сейчас. — Больно надо, — фыркнул Сынмин и прошёл дальше, направившись к Феликсу и Хёнджину. Минхо продолжал сидеть на корточках, держа Хана за руки, но тот никак не успокаивался. Пришлось действовать по-другому. Хо попросил его встать, после чего разместился в огромном кресле и усадил Джисона на свои колени. Хан был настолько миниатюрным, что смог спуститься на сиденье и пристроиться рядом с Хо, который держал руки на его талии. Стало легче. — Извините, у Вас всё в порядке? — спросила стюардесса, увидев их. — Да. — Может, Вам принести зелёный чай? — Девушка, всё нормально. Вы не видите, что я человека успокаиваю? — Прошу прощения. Она ушла в другой конец салона, а Минхо проводил её презрительным взглядом. — Вот везде им надо, да? Не могут в покое оставить, — сказал Минхо, посмотрев на заплаканное лицо Хана. — Тебе лучше? — Мгм, — промычал тот, всхлипнув. — А разве можно так сидеть? — Нет, но нам же похуй. — Правильно, — усмехнулся Джисон, проведя ладонью по щеке, чтобы убрать слёзы. Когда Хан окончательно успокоился и сказал, что собирается лечь спать, Минхо вернулся на своё законное место и тоже решил вздремнуть. Он кое-как разобрался с управлением кресла, едва не сломав его в попытках опустить спинку, накрылся одеялом и наконец-то закрыл глаза. Это было похоже на чувство, когда ложишься спать пьяным. Тело будто становилось невесомым. — Это что? — спросил Сынмин, взяв в руки дорожный набор. — Атомная бомба. — Давай откроем? — Открывай, я такой хуйнёй не пользуюсь, — прыснул Чонин, не вылезая из телефона. Сынмин достал из косметички все крема, щётку, поигрался с ложкой для обуви, а потом схватил в руки непонятную баночку с распылителем на конце. Он начал рассматривать её, преподнеся как можно ближе к лицу, нажал на распылитель, но забыл, что держал баночку лицевой стороной к себе. Сынмина чуть ли не с головой окатило водой. — Блять! — Ну ты и даун, — посмеялся Чонин и взял в руки салфетки, находившиеся в одном из отсеков. — Вытри. — Они хоть не влажные? — А ты влажные от сухих отличить не можешь? — Я просто ничего не вижу. Сынмин взял у него салфетки и начал вытирать лицо, а Чонин в это время решил проведать Феликса и Хёнджина. Как только он появился в их поле зрения, Хван сходу произнёс: — Мы ещё не прилетели. — Да я в курсе, что нам четырнадцать часов ебашить. Вы сейчас спать будете? — Да. — Блять… Я тоже собирался. — И в чём проблема? — А кто за этими неандертальцами следить будет? Они такой хуйни натворить могут, что их без парашюта за борт выбросят. — Не ссы, всё нормально будет, — зевнул Феликс, прикрыв рот рукой. — Главное, что Минхо и Джисон уже спят, а у Сынмина есть мозги. — Верно. Ладно, бывайте. На удивление, ничего криминального и абсурдного в течение полёта не произошло. Парни проспали большую часть дороги, поели, а потом занимались своими делами. Но Джисон всё-таки просил Минхо ходить вместе с ним в туалет каждый раз, потому что страх быть засосанным в унитаз никуда не пропал.

***

Парни прилетели живыми, целыми, невредимыми, и даже не попали в чёрный список авиакомпании. Они вышли из самолёта, а потом направились забирать багаж. Чонин, который бывал в Париже вместе с родителями настолько часто, что мог ориентироваться в аэропорту с закрытыми глазами, взял на себя роль проводника. Все уже стояли со своими вещами, но ждали, когда до них доедет последний чемодан Феликса и Хёнджина. — И нахуя вы четыре взяли? — спросил Сынмин, смотря на конвейер. — Ещё и все чёрные. — Там всё самое необходимое. — Что? Тракторная установка? — Мама твоя. — А моя там не завалялась? — спросил Хан. — И моя, — добавил Минхо. После секундного молчания все начали смеяться. Хёнджин увидел их последний чемодан в самом начале конвейера и решил добежать до него сам, чтобы не терять время. Они пошли к выходу из аэропорта, Чонин держал за руку Джисона, а Сынмин — Минхо, чтобы эти двое снова не забежали в какой-нибудь магазинчик и не оставили там все деньги Хвана. — Нам куда? — спросил Сынмин, когда они остановились возле входа. Хёнджин стал искать взглядом чёрный минивэн, который вызвал заранее, после чего сказал идти за ним. Они сели в машину, поздоровались с водителем на французском, за раз показав все свои знания языка, после чего отправились в отель. Джисон не убирал телефон от стекла, фотографируя всё, что только можно, Феликс лежал на плече Хёнджина и досыпал, Сынмин и Минхо смотрели в окно, а Чонин беседовал с водителем на английском. Несмотря на то, что Чонин был ленивым долбоёбом, его уровень английского превышал разговорный. Родители настаивали на том, чтобы он выучил язык и в дальнейшем смог общаться с иностранными партнёрами, так что Чонин с самого детства занимался английским с носителем. Они доехали до отеля за двадцать минут. Все взяли свои вещи, вышли на улицу и увидели перед собой огромное здание. На каждом окошке были красные козырьки, личные балконы и цветы. Само здание было светло-телесного цвета. — А-ху-еть… — по слогам произнёс Минхо, опрокинув голову вверх. — Это что за замок? — А ты думал, что я вас в будке поселю? — спросил Хёнджин. — Нет. Я вообще думал, что ты нас в аэропорту оставишь. — Пошли уже, — сказал Чонин и направился ко входу. Внутри здание оказалось в разы красивее, чем снаружи. Минхо, Хан и Сынмин замерли у входа и опрокинули головы вверх, рассматривая гигантские люстры. Всё вокруг было белым или золотым, у стойки регистрации стояла куча крутящихся кресел, а пол блестел так, что в нём можно было увидеть своё отражение. Одним словом — роскошь. — Эй, дебилы! — крикнул Феликс, после чего все трое отмерли. — Сюда идите. Они предоставили паспорта, а дальше со всеми формальностями разбирались Хёнджин и Чонин. Хван понимал английский через слово, поэтому младший переводил непонятные ему фразы. В это время Джисон подбежал к одному из кресел и начал крутиться, Минхо решил присоединиться к нему, а Сынмин молча рассматривал интерьер. Феликс сделал фото на фоне ресепшена и отправил его матери, которая ответила ему через пару секунд, пожелав приятного отдыха. — Разбираем, — сказал Хёнджин, подойдя к парням с картами. — Сынмин, ты вместе с Чонином жить будешь. — Он там всё засрёт. — А уборщицы здесь, по-твоему, нахуя? — спросил Ян, взяв одну из двух карт себе. — Мы все на одном этаже живём? — Да, — ответил Хван. — Джисон, Минхо, хватит стулья насиловать! Сюда пиздуйте! — А разве можно так материться? — спросил Сынмин, посмотрев по сторонам. — А ты думаешь, что они нас понимают? — Да хуй их знает. Они направились к лифту, до этого отдав свой багаж швейцарам. Там находилось огромное зеркало, отделанное золотой рамкой с рельефными узорами. — Чонин, у тебя наличка есть? — спросил Феликс. — В долларах, если что. — Есть. — Отлично, — Ликс достал из кошелька пять долларов и вручил их Минхо. — Отдайте швейцару, когда он багаж принесёт. — Зачем? Все четверо перекинулись непонимающими взглядами, а Джисон и Минхо в это время с интересом разглядывали купюру. — Это чаевые. — Ему же и так платят, — усмехнулся Хан, забрав банкноту у Минхо. — Ахуенная штука. Я никогда доллары в руках не держал. — Ты у Чана никогда их не брал? — Он предлагал, когда их домой в чемоданчике принёс, как в фильме, но я отказался. Побоялся испортить. — Чан тебя никогда не перевоспитает, — усмехнулся Чонин. — Это же просто деньги. — Легко говорить, когда в богатой семье родился. Ты ведь даже баланс на карте не проверяешь, да? — Проверяю, конечно. А вдруг мне на что-то не хватит? — На что тебе может не хватить? На личный самолёт, блять? — Всё, прекратите, — остановил их Хёнджин, как раз в тот момент, когда они добрались до последнего этажа. — Выходим. Перед ними показался огромный коридор, который был настолько длинным, что его конца не было видно. Здесь горел приглушённый свет, пол всё так же блестел, а интерьер был выдержан в чёрно-белом стиле с мраморными покрытиями стен. — Я готов прям здесь спать… — сказал Хан, сверкая звёздочками в глазах. — Можно я тут останусь, пожалуйста? — Я понимаю, что ты привык спать в подобии подъезда, — начал говорить Феликс, — но хоть раз в жизни почувствуй себя нормальным человеком. — Так у Чана же квартира не хуже, — сказал Чонин, смотря на номера дверей. — А он, по-твоему, с ним живёт? Джисон же у нас любит романтику полуразваленных стен. — Нет, я просто эту развалюху люблю, — сказал он, посмотрев на Минхо. — Кто за ним песок собирать будет? — Чё сказал?! — в шутку возмутился тот и закинул руку на шею Хана, после чего начал агрессивно теребить волосы. — Кто тут развалюха?! — Ты, — ответил за него Хёнджин. — Фу, дед. — Мы одного возраста. — Ты всё равно старше. — Я вас всех переживу, суки. Их номера были расположены по соседству. Парни остановились возле трёх дверей, находившихся примерно в двух метрах друг от друга. — Чонин, Сынмин, ваш номер вот этот, — Феликс указал пальцем на дверь. — Джисон, Минхо, ваш 110. — Мне не нравится эта цифра, — сказал Хо, посмотрев на табличку. — Какая-то она… Ни туда, ни сюда, короче. — Нормальная цифра, — пожал плечами Джисон. — Мне нравится. — Хватит до цифр доёбываться, — вздохнул Сынмин. — Расход? — Встретимся здесь через час. Нужно поесть и погулять. Все приложили карточки к ручкам с датчиками и вошли внутрь. Джисон замер на пороге. Он медленно поворачивал голову, осматривая огромное помещение, где стоял гигантский диван, две лампы по бокам, кофейный столик, шкаф, на стене висела громадная плазма, а панорамные окна прикрывали прозрачные шторы. — А… — …хуеть, — закончил за него Минхо. Он сделал несколько шагов вперёд и увидел развилку. Хо решил пойти направо. Там он увидел двуспальную кровать, на которую могли запросто поместиться четыре человека, телевизор и картину на стене, дверь, ведущую в ванную комнату, а ещё небольшие тумбочки по бокам матраса. Минхо распахнул дверь в ванную и раскрыл глаза так широко, что они едва не выкатились на пол. Всё блестело. — Ахуеть! — крикнул Джисон, войдя в спальню. — У меня квартира меньше… Минхо! Минхо, ты где? Хан зашёл в ванную комнату и идентично замер. Оба смотрели на потолок. — Это… — Да, — кивнул старший. — Люстра в туалете. — А такое вообще бывает? — Как видишь… Минхо встретил швейцара, который принёс их чемодан, и отдал ему пять долларов, как и велел Феликс. Хан пулей пробежал возле него и стал рассматривать кухню. Они в душе не ебали, зачем в номерах отеля, где находился ресторан, нужна была кухня, но выглядело безумно красиво. — Стол такой большой, — сказал Джисон, приложив руку к мраморной столешнице. — Как в баре. — Да-а-а… — Он прям огромный. — Да-а-а, — снова протянул Хо. — Ещё и по центру стоит. — Д… — Нет, — Хан резко обернулся и увидел ухмылку на лице парня. — Мы не будем здесь трахаться. — Да почему?! — воскликнул Минхо, состроив разочарованное выражение лица. — Что не так?! — Тебе кровать зачем? — Там неинтересно. — Но не на кухне же ебаться! — Ты Феликсу и Хёнджину это скажи. Помнишь, как Феликс внезапно постригся? — И ты хочешь того же? — Нет. — Тогда молчи в тряпочку. Раздался громкий стук. Джисон открыл дверь, увидел перед собой Чонина и Сынмина, которые тут же переступили порог и начали рассматривать номер. — М-да, у нас покруче будет, — фыркнул Чонин. — У нас вот пианино есть. — Будто ты играть на нём умеешь. — Умею. Минхо, Джисон и Сынмин синхронно приоткрыли рты. — Пиздюк, не пугай… — сказал Хо, округлив глаза. — Ты сегодня решил все свои таланты проявить? — Какие? — На английском шпаришь, как на родном, на пианино играешь. — Ты хоббихорсингом не занимаешься, случайно? — спросил Сынмин. — Нет, — замотал головой Чонин. — Но на лошади ездить умею. И снова гробовая тишина. Джисон подошёл к Чонину и начал всматриваться в зрачки. — Ты что делаешь? — Определяю, под чем ты… — сказал Хан, продолжая таращиться на глаза младшего. — Всё понятно. Метадон. — Это что вообще такое? — Наркотик такой. Я же на опыте. Минхо ударил его по затылку. — Да хватит уже! — Мы пошли, — сказал Сынмин, прыснув смешок. — Пиздюк, сыграешь мне «Вальс смерти»? — Я тогда сам помру. Они вышли за дверь и направились в свой номер, а Джисон в это время достал телефон из кармана и увидел пропущенный от Чана. Он тут же позвонил ему по видеосвязи. — Здорова, бандиты. — Чанбин?! Ты как здесь? — Я не здесь, а там. Ну, для вас это «там», а для меня «здесь». Похуй, короче. Как долетели? — Мы первым классом летели, — гордо ответил Минхо. — Больше никогда туда не сяду. — Почему? — Там прохода не дают. «Это принести? А это принести?», — заебали уже. — Он домой в багажном отделении полетит, — сказал Джисон. — А где?.. — Чан проблемы какие-то решает, а я сторожу его кресло. — Вы в казике? — Ага. Показывайте свой дворец. Джисон перевернул камеру и прошёлся по всем комнатам, показывая Чанбину интерьер. Тот смотрел на экран с раскрытым ртом и параллельно выкуривал сигару, пару раз подавившись дымом от увиденного. — Ну прям хоромы. Хочу в такое место после смерти попасть. — Рано тебе ещё, — усмехнулся Джисон. — Передай папе, что я позвоню ему вечером. — Это сколько часов у нас будет? — Пять утра. — Отлично, он ответит. Ладно, удачи вам. И фотки шлите. — С пивом? — спросил Минхо. — С пивом и круассаном. — Всё будет. Джисон положил трубку и упал на кровать пластом. У них оставалось ещё полчаса до выхода, которые они решили благополучно проспать. Номер Хёнджина и Феликса и вправду напоминал частичку дворца. Везде стояла мебель во французском стиле, диван и кресла были выполнены в одинаковых тонах, кровать была в полтора раза больше той, что стояла у других парней, бордовые шторы закрывали панорамные окна, на полу гостиной лежал дорогущий ковёр, шкаф тоже походил на те, которые размещали во дворцах в девятнадцатом веке. Да и весь интерьер передавал атмосферу тех лет. В одной из комнат даже стояли доспехи. — Тебе нравится? — спросил Хван, поглаживая волосы Феликса, который лежал на его груди. — Очень. Я принцессой себя чувствую. — Именно принцессой? — Да. — Тогда тебе платье купить надо. — Ты заебал, — сказал Ликс, поднявшись чуть выше, и уткнулся макушкой в подбородок Хёнджина. — Я ещё от Снегурки не отошёл. И от Чонина в платье. — Нихуя ты вспомнил… Это когда было-то? — Давно. У нас все в юбках ходили, кроме тебя. — Подожди… Чонина я помню, тебя в Новый год помню, а остальные когда успели? — У-у-у, — протянул Феликс, посмотрев на него. — Всё, альцгеймер? Старость — не радость, всё понимаю. — Не помню я! — А я вот помню, к сожалению. Даже думал к психологу записаться, чтобы забыть, но сказали, что ничего не поможет. Минхо в красной юбке стриптизёрши и с небритыми ногами — это диагноз. — А… А-а-а! — его наконец осенило. — Это когда они нас инвалидами называли? — Ага. Блин, ахуенное время было. Через три месяца мы выпустимся и бросим пиздюка на произвол судьбы. — Если его раньше не выгонят. Мне страшно представить, как он будет себя развлекать. — Пускай Чан священника позовёт. Демонов из него изгонят. — Опять?! — подскочил Хёнджин и услышал за стеной какие-то непонятные звуки. Он смог разузнать в них игру на пианино. — Пиздец. — Что? — В него реально кто-то вселился, походу…

***

Они вышли на улицу, до этого взяв с собой как можно больше денег и освободив память на телефонах. Фоток будет много. Первый пункт назначения — Эйфелева башня. Банально, конечно, но это ведь визитная карточка Парижа. По крайней мере, Феликс убедил в этом остальных. Джисон снимал «влог на память», держа телефон так, чтобы было видно всех, но из кадра внезапно пропал Сынмин. Они начали искать его среди кучи людей, а после заметили свою потеряшку рядом с афроамериканцем. — Ты что с ним сделал? — Сфоткался, — ответил Ким и повернул экран лицом с Чонину. — Круто, да? — Ты никогда чернокожих не видел? — Видел, но не подходил. А здесь воздух другой, поэтому и ебашу. — Зачем тебе фотка с негром? — спросил Минхо, забрав у него телефон. — Маме покажешь? — Да, твоей. Фотосессия продолжилась на фоне башни. Они разбились на группки и начали фоткать друг друга, а Минхо уже минуту смотрел на это сооружение, не отрывая глаз. — Ты кого там ищешь? — спросил Хан, убрав телефон в карман. — Леди Баг. Мне Соён велела прислать фотку с ней. — Я хочу хлеба! — внезапно заорал Чонин. — Нужно срочно купить хлеб. — Какой хлеб? — Длинный. — Багет? — уточнил Джисон. — Да, — кивнул Чонин. — И макаруны ещё. — Макароны? Минхо и Хан в душе не чаяли, что такое макаруны. Точнее, они знали про существование этого десерта, но не знали его названия. — Боже, деревня, — цокнул Хёнджин, сложив руки на груди. — Ты уверен, что твой опекун богаче моего отца? — Он богаче твоего отца?! — спросил Джисон, вылупив глаза. — Да… Почему вообще это знаю я, а не ты? — Я как-то и не спрашивал. Всё равно денег у него не беру. Сынмин замер в ступоре. — Ты дебил?! Если б… Блять. Если бы у меня такое было, я бы щас был… супермен, блять! — Мы договорились, что он будет скидывать мне немного до моего совершеннолетия, потому что так по закону положено. — И сколько же составляет это «немного»? — Пять миллионов вон в месяц. Сынмин отвернулся ото всех, отбежал на несколько метров, а потом заорал так громко, что даже птицы разлетелись. Слава богу, что Феликс успел это заснять. — Как-то маловато он даёт, — громко произнёс Чонин, чтобы перекричать Кима. — Я больше не беру. Он предлагал. — Тогда вопросов нет. Сынмин извинился перед людьми на английском, поклонившись, а потом пошёл обратно к парням. — Полегчало? — Джисон, ты скажи мне одну вещь… — Да? Хану стало страшно, когда Сынмин закинул руку на его шею и силой надавил на неё, чтобы согнуть его. — Ты куда эти деньги деваешь? — с натянутой улыбкой на лице спросил Сынмин. — Вместо туалетной бумаги используешь? — На квартиру откладываю… Не бей. — На квартиру? — подключился Феликс. — Да. Мы миллион тратим на еду и коммуналку, а с зарплаты Минхо покупаем одежду и всякую хуйню. — Ага, — отрезал Хёнджин, прыснув смешок. — Значит, как в аэропорту мои деньги на всякую ебень тратить, так вы первые… — Минхо, — Джисон посмотрел на него. — Пока. Оба побежали в сторону дороги. Хван тут же рванул за ними, но не потому что хотел отчитать, а потому что боялся потерять этих двоих. Остальные не спеша зашагали в сторону пекарни, где спрятались Минхо и Хан, по дороге фотографируя всё, что только видели. Хёнджин замер посреди пешеходного перехода, когда услышал крик. И этот крик снова принадлежал Сынмину. На него насрал голубь. — Ну вот, ты же хотел денег, — сказал Феликс, открыв свою сумку, откуда достал влажные салфетки. — Это знак. — Мне теперь тоже по пять миллионов на карту кидать будут? — Если насосёшь, то будут. — Прикиньте, меня чуть тачка не сбила, — сказал Хван, запыхаясь, когда добежал до парней. — Это всё ты виноват. Нахрена на всю улицу орать? — Пиздец какой-то, а не день… — пробубнил Чонин, глубоко вздохнув. — Где эти двое? — В пекарню забежали, кажется. Надо поскорее их забрать, пока всё не скупили. — А тебе-то что? — У Минхо моя сумка, где карта лежит. Бежать надо. Стоило им войти в пекарню, как они увидели Джисона, стоящего с пакетами в руках. Минхо попрощался с продавщицей на своём ломаном английском, поклонился, и она поклонилась ему в ответ. Приятно. — Я на свои купил, — сходу сказал Хо, не дав Хёнджину задать вопрос. — Забери свой чемодан. Но вместо того, чтобы повесить сумку к себе на плечо, Хван отдал её Ликсу, а сам забрал пакет у Джисона. Перед тем, как вернуться на одну из лужаек перед Эйфелевой башней, они заскочили в магазин за напитками, которые понёс Сынмин. Все сели на газон, не особо парясь об отсутствии какой-либо подстилки, и начали разбирать выпечку из пакета. Минхо взял круассаны, те самые макаруны, о названии которых узнал несколько минут назад, тарталетки с вишней и три багета, которые запретил трогать. Он сказал, что купил их на вечер. — Как это есть? — спросил Хан, рассматривая макарун. — На орео похоже. — Ртом, желательно. — Я серьёзно. — И как его в рестик вести? — спросил Феликс, улыбаясь из-за растерянного взгляда Джисона. Но через секунду он понял, что у Хана всё было не так уж и плохо. — Блять, Минхо… — Чё? — Ты нахуя его разобрал? Минхо открутил шапочку макаруна и слизал начинку, а потом закинул в рот обе печеньки. Он слишком буквально принял сравнение с орео. — Так вкуснее. — Животное, — прыснул Сынмин, откусив круассан. — Тебя есть в детстве не научили? — Я сам научился. — Оно и видно. — М-м, кстати, — сказал Хан, закончив пережёвывать макарун. — Можно мы гулять отдельно пойдём? — Вы потеряетесь. — Нет. — Вы потеряетесь, — повторил Хёнджин. — Мне вас где потом искать? — В секс-шопе, — ответил за Джисона Чонин. — Вы ведь для этого одни пойти хотите? — Слышь, пиздюк, — грозно произнёс Хо. — Форточку прикрой, пока не продуло. Просто хотим вдвоём погулять. Вы от нас ещё успеете устать. — Не сегодня, — сказал Хван, поставив на траву стакан с кофе. — Сегодня в рестик. — В какой? — Ты там точно не был, — сказал Феликс, подозрительно улыбнувшись. — Ты морепродукты ел? Джисону стало страшно. Он посмотрел на Минхо, который сидел с таким же ошарашенным лицом, а тот уже взглянул на Сынмина. Он выглядел максимально спокойным. — Поганка, только не говори, что уже ел такое… — Не ел, — пожал плечами Сынмин. — Просто я умею вести себя прилично в таких местах. — А нам, видимо, придётся научиться…

***

Перед тем, как направиться в ресторан, парни решили зайти в магазин одежды, чтобы купить Минхо и Джисону хотя бы по рубашке. Сынмин догадывался, что они пойдут в подобное место, поэтому взял с собой чёрную водолазку и брюки, что одобрило начальство в лице Хёнджина. Хан выбрал себе белую рубашку, а Минхо решил взять чёрную, потому что ненавидел слишком светлые вещи. Парни доехали до места на двух машинах, встретившись всего лишь через минуту после приезда первой, направились ко входу и оказались внутри. Там было слишком красиво. Зал был выполнен в коричневых тонах, на круглых столиках стояли вазы с небольшими цветами, а стулья были сделаны из кожи. Им принесли меню. — Что такое сашими из осьминога? — спросил Хан, глядя в меню. — Это сашими из осьминога… — Спасибо за объяснение. — Давайте возьмём вино и всё, — вздохнул Минхо, листая страницы. — Я нихуя не понимаю. Рыба, рыба, рыба… А сушёная есть? — К пиву, — подхватил Сынмин. — Хёнджин, возьми мне что-нибудь простое. Не хочу тут сидеть и панцири ковырять. — Кстати, про панцири, — сказал Чонин, найдя в меню то, что хотел. — Я черепаший суп буду. — Живодёр. — А чем тебе черепаха не рыба? — И как ты до десятого класса доучился?.. — пробубнил Хан, уперевшись кулаком в щёку. Через секунду он получил по этой руке сильный шлепок. — За что?! — Не делай так… — грозно произнёс Феликс. — Ты бы ещё ноги на стол закинул. — Я бы закинул, но у меня кроссы грязные. Через пару минут к ним подошла официантка. — Have you chosen what you will order? — Что она лялякает? — прошептал Минхо. — Спросила, выбрали ли мы, что заказать, — ответил Чонин и моментально переключился на английский. Он продиктовал ей заказ, который записал в заметки, после чего девушка ушла, пожелав им приятного отдыха. Но вино пришлось заказывать Хёнджину, до этого показав свой паспорт. Пока парни разговаривали об их дальнейших планах, Джисон рассматривал кучу приборов, лежавших рядом с ним. Он взял в руки одну из вилок и начал вертеть в руках. — Это для чего? — Это в глаз, — ответил Минхо, забрав у него прибор. — Я прав, Хёнджин? — Завали ебало, — сказал он, натянув фальшивую улыбку. — Это вилка для рыбы. — А это? — Ложка для гарнира. — А это что за сабля? — спросил Хо, взяв в руки вилка-ложку, на одном конце которой было два зубчика. — Она чтобы есть и одновременно в носу ковыряться? — Ложка для лобстера… — Ты откуда всё это знаешь, принц недоделанный? — Я просто не в коробке жил. — В коробке плюс вайб, вообще-то, — выгнул одну бровь Джисон, чтобы поддержать Минхо. — Жаль, что ты там не жил. — Если бы я жил там, то я бы уже вообще не жил. Коробки на суицид вдохновляют. — Ну, до суицида ещё не доходило, конечно, — какой-то странной интонацией произнёс Джисон. — Зато сторчаться спокойно можно. Минхо бы ударил его по затылку, как это делал обычно, если бы вокруг не было столько людей. — Хён, а ты нам выпить в номер купишь? — спросил Чонин у Феликса. — Ещё ни разу не угощал. Пора. — Ещё трёх дней с моего совершеннолетия не прошло, а вы уже спиться за мой счёт решили? — С Минхо так и было, — пожал плечами Сынмин. — И с Хёнджином, — добавил Чонин. — Но он мне ещё с семнадцати лет покупал. — Помним, — прыснул смешок Хан. — И как я вас наёбанными впервые в жизни увидел. — Ты меня тогда вообще впервые в жизни увидел, — тоже засмеялся Ян. — А вот Хёнджин… — Ты форточку так и не прикрыл, да? — строгим голосом произнёс Хван, но потом засмеялся вместе с остальными. — Я вообще нашу первую встречу вспоминать не хочу. — Я её и так не помню, — на выдохе сказал Джисон. — Ты же меня вырубил. — Точно… — Но до этого сам получил, — вступил в разговор Феликс. — Потом трёхэтажным матом тебя покрывал. Они вспоминали прошлое до момента, пока им не принесли еду. Самым манящим и интригующим блюдом были устрицы. Им принесли ещё перчатки, полотенца и специальные ножи с короткими ручками и толстыми лезвиями. Стол был полностью заполнен едой. Первым делом им налили вино, а потом, когда официанты ушли, парни стали надевать перчатки. — Так, бомжары, смотрим внимательно, — сказал Чонин, взяв в руки устрицу. — А что у тебя на ногах? — Салфетка. Ты тоже положи, чтобы свои шаровары не заляпать. Чонин продемонстрировал им, как правильно открывать устрицу, а затем съел её, чтобы те точно не обосрались. Но мастер-класс прошёл немного не по плану. Как только Минхо опрокинул ракушку над головой, то начал надрывисто кашлять, подавившись содержимым. Слава богу, что понадобилось лишь постучать по спине, чтобы он прекратил надрывать горло. — Хватит-хватит… — пробубнил он, после чего прокашлялся в последний раз. — Фух, блять… Чуть не помер. — Ты как её ел, имбецил?! — едва не проорал Хёнджин. — Жопой, блять? — Ртом. — Ты прожевал? — спросил Чонин, смотря на раскрасневшееся лицо Минхо. — А надо было?.. — Занавес! — усмехнулся Ликс и начал хлопать, после чего к нему подключились остальные. — Перед нами гений, миллиардер, плей-бой, филантроп. — Удали ему тик ток, — попросил Джисон, посмотрев на Хёнджина. Тот кивнул. Хан положил руку на плечо Минхо, который смотрел на ракушки, не отрывая взгляд. — Чего ты на них пялишься? — Я ещё хочу. — Нет! — хором проорали все.

***

Они вышли вывалились из ресторана, оставив там всю месячную зарплату Минхо, который гремел пакетом, что нёс в руках. Феликсу было слишком лень тащиться в магазин за выпивкой для Чонина и Сынмина, поэтому он решил заказать вино в ресторане, не забыв прихватить бутылку ещё и для Минхо с Джисоном. Себе и Хёнджину он взял две. — Мы домой? — спросил Чонин, шедший позади. — Нам в магаз нужно, — сказал Хан, пытаясь найти взглядом ближайший круглосуточный. — Зачем? — За презиками. — Только не громко, ладно? — попросил Сынмин, засунув руку в карман. Чонин тут же подхватил её, просунув свою руку под локоть друга. — А вот это сейчас лишнее… — Да не ссы, — улыбнулся Чонин, подмигнув ему. — У меня-то всё с собой. — Пацаны, я с ним в одном номере спать не буду! — проорал Сынмин, отбежав от младшего на пару метров. Чонин, как и все остальные, прекрасно знал, как Сынмин относился к ЛГБТ, поэтому не упускал возможность лишний раз подколоть его. Ким даже пару раз думал, что его шедевро-друзья заразили пиздюка гейством, но когда видел его с очередной девушкой, то с облегчением выдыхал. — Опа, — Чонин схватил за руку Минхо, когда увидел перед собой малюсенькую табличку с надписью «18+». — Го сюда. — Маленький ещё. — А Джисон не маленький, чтобы в жопу трахаться? Пошли, мне интересно. Буду переводчиком. Чонин сам начал спускаться вниз по ступенькам, не дав остальным право выбора. На часах было десять вечера, и Джисон резко вспомнил про то, что не позвонил Чану. Стоило им спуститься вниз, как парни услышали гудки. Мало того, что в Корее сейчас было ранее утро, Хан ещё и додумался позвонить ему по видеосвязи. — Привет, пап! — Ага, — зевнул он, показывая лишь частичку лица, не скрытую под одеялом. — Вы как там? — Просто ахриненно. — Здрасьте! — резко появился в кадре Минхо и помахал рукой. Чан стал внимательнее всматриваться в задний план, когда его глаза наконец-то раскрылись. И раскрылись они так широко, что походили на два теннисных мяча. — Джисон… — Это я. — Вы где? — Мы? — он начал вертеть головой. Возле кассы стоял Минхо, выбирающий презервативы, рядом с ним вертелись Хёнджин и Феликс, а Сынмин рассматривал ассортимент, приложив ладонь ко рту. — Мы в магазине. — Джисон, Джисон! — Чонин подбежал к нему с резиновым членом в руках. — Смотри какой. Хан медленно перевёл взгляд на экран, а потом чуть не выбросил телефон из рук, когда Чан начал ржать так громко, что даже продавщица испугалась. — Всё, пока! — Нет-нет, пого… Бан Чан не успел договорить, Хан сбросил трубку быстрее. Он убрал телефон в задний карман джинс и забрал у Чонина игрушку, которую поставил на место. — Excuse me, can I ask you a question? — спросила продавщица, внимательно рассматривая лицо Минхо. Уровень его английского, конечно, был ниже плинтуса, но он понял, что сказала девушка. — Yes. — Where are you from? — South Korea. — O! Give me a minute, please. Девушка убежала в комнату для персонала, оставив их в недоумении, а через секунду вернулась с молодым парнем азиатской внешности. — Здравствуйте, — сказал он и поклонился. — Земляк… — сказал Сынмин так, будто три года жил в Париже. — Марго попросила меня вас обслужить, потому что решила, что так будет проще. Вас что-то конкретное интересует, или подсказать? — Не-не-не, на меня не смотрите, — фыркнул Сынмин, подняв руки зайчиком. — Все предложения к этим троим. — Троим?.. — Да. То есть… Нет, не в том смысле, — со смешком произнёс Минхо, запаниковав. — Не подумайте. Он имел в виду, что мы совершеннолетние. Пока Хо выбирал презики из множества вариантов, Джисон бродил по магазину вместе с Чонином. Сынмин же не выдержал такой атмосферы и вышел на улицу, чтобы покурить. — Знакомая хрень, — заулыбался Джисон, взяв в руки коробку со шприцом бирюзового цвета. — Ликс, подойди сюда. — Чего тебе? — он тут же опустил взгляд на коробку, которую держал Хан. — Ахуеть… — Ой-ой-ой-ой… — протянул Чонин, схватив с полки имитацию вагины. — Сынмину купить, что ли? А то совсем согнётся, бедолага. — Да не хочет он, — цокнул Феликс и выхватил у Чонина эту штуку, после чего поставил на место. — Так говоришь, будто ему не предлагали. — Я всё, — сказал Минхо, подойдя к ним с пакетом в руках. Джисон медленно опустил взгляд вниз и понял, что внутри очевидно были не только презики. — Там что? — Сюрприз. Феликс и Чонин натянули улыбки до ушей, смотря друг на друга, а потом к ним подошёл Хван и за руки вывел обоих на улицу. Мало ли, что они могли сказануть. Как только парни вышли из магазина, то увидели Сынмина с какой-то девушкой, курящей рядом с ним. Ким хорошо воспринимал английский на слух, но очень плохо говорил на нём, поэтому в качестве ответов кивал или мотал головой в разные стороны, а иногда всё-таки выбрасывал простейшие фразочки. — Your friends? — спросила она, посмотрев на парней. Сынмин кивнул. — Okay, then I'll go. Goodbye. — Goodbye, — лениво попрощался Сынмин, провожая девушку взглядом. — Блять, ну наконец-то! Вы не могли ещё дольше трахалки выбирать?! — Это что за нефорша? — спросил Хёнджин, издалека смотря на девушку с радужными волосами. — Наркоманка какая-то. Мне тоже предлагала. — Ты взял? — Не понял, — Минхо медленно повернул голову на Джисона, задавшего вопрос. — Это что за надежда в голосе щас была? — Не парься, я всё равно не взял, — успокоил его Сынмин. — Ещё бы я брал наркоту у какой-то прохожей парижанки с нефорскими паклями. — Давайте домой уже, — поторапливал их Феликс. — Холодно.

***

Они разошлись по номерам, договорившись списаться утром по мере пробуждения. Феликс бросил сумку на кресло, поставил вино в холодильник и развалился на кровати прямо в одежде. Он жутко устал. Хёнджин же в это время включил лампу, до этого вырубив основной свет, лёг на кровать рядом с Ликсом и положил голову на его грудь. — Тебе понравилось? — Что именно? — Сегодняшний день. — Я от жизни ахуел, — улыбнулся он, после чего вздохнул. — Очень понравилось. Спасибо тебе. Хёнджин спустил голову на подушку и Феликс тут же примкнул к его губам, пытаясь выразить свою благодарность и безграничную любовь к этому человеку через поцелуй. Он был безумно благодарен не только Хвану, но и вселенной, которая послала ему такой подарок. Этот подарок, конечно, любил заставлять Феликса частенько переживать и думать: «Господи, за что мне это?..», — но от этого не становился менее обожаемым. Хёнджин резко перевернулся и навис над Феликсом, затем наклонился и оставил засос на шее парня, но не почувствовал никакой отдачи. — Что такое? — Я устал, — застонал Ликс, повернув голову на бок. — Давай не сегодня. — Так я тебе сил прибавлю. — Ты прибавишь мне сил, если ляжешь спать. Нет, Хёнджин, даже не надейся. Он жалобно посмотрел на Феликса, выпятив нижнюю губу, после чего всё-таки спустился на край кровати и стянул с себя одежду, чтобы сменить её на пижаму. Ликс сделал то же самое. Он накрылся одеялом и через несколько секунд почувствовал губы Хёнджина на тыльной стороне шеи. — Ты меня уже… — Да я сплю, — зевнул он, положив руку на плечо Феликса. — Что ты из меня секс-монстра делаешь? — Секс-монстр… — повторил тот, засмеявшись. — Спи уже, Бабайка. Чонин, который уже пять минут сидел на кухне, приложив ухо к стаканчику, резко выдохнул и слез с гарнитура. Прослушка прошла успешно. — Всё нормально, — сказал он, войдя в комнату. — Ебаться не будут. — Слава яйцам, — пробубнил Сынмин, закончив разливать вино по бокалам. — Я бы не выдержал. Чонин взял в руки бокал, закинул ногу на ногу и посмотрел на Сынмина, слегка повернув голову в бок. — Только попробуй… Чонин положил руку на его ногу и медленно провёл пальцами вниз. — Сегодня спишь на диване. — Почему? — Я не хочу, чтобы ты меня ночью изнасиловал. — Не буду я тебя насиловать. — Правда? А мне кажется, что ты весь вечер об этом мечтаешь. — Это же просто шутки. — Я уже ни в чём не уверен… Не общайся больше с этими педиками. — Так ты же сам общаешься. — Мне в детстве прививку от гейства сделали. На меня не распространяется. — Какую прививку? — Гомофобы покусали, блять. Джисон только закончил принимать душ, зайдя туда после Минхо, где его развезло ещё сильнее, чем на улице. С алкашкой они явно переборщили, но это не помешало им принять решение выпить ещё. Хан вышел из ванной в трусах и с полотенцем, которым вытирал волосы на ходу. — Прикинь, я чуть в люстру мыло не бросил, — посмеялся он, не прекращая сушить волосы. — Я его в руки взял, а оно тут же по съёбам дало. Скользкое, су… Джисон наконец-то посмотрел на Минхо и замер, чуть не выронив полотенце из рук. Он сидел в атласной рубашке нежно-розового цвета, волосы были слегка мокрыми, а на ногах красовались сетчатые чулки белого цвета с бантиками по бокам. — А… Ага… — Не нравится? — Нравится, просто… неожиданно. Джисону понадобилась минута, чтобы привыкнуть к этому. Несмотря на огромное количество татуировок на теле, Минхо не набил ни одной на ногах, из-за чего чулки смотрелись очень даже гармонично. — Ты же не любишь розовый. — Ты любишь. — И где ты это всё взял? — В магазинчике, — ответил он, закинув ногу на ногу. — Мне хоть идёт? — Да… — пару раз кивнул Джисон, приоткрыв рот. — Очень. — Если честно, то я думал купить их тебе, а не себе, — улыбнулся Хо, взяв бокал, который начал вертеть в руках. — Но нужно разнообразие. Тебя в чулках я видел, а ты меня ещё нет. — Ага… — Хватить слюни пускать, сюда иди. Хан сделал несколько шагов вперёд и сел на краешек кровати, почему-то боясь приблизиться к Минхо. Кружевные резинки чулков слегка перетягивали объёмные ляжки, а из-за соприкосновения с матрасом они казались ещё более привлекательным и манящими. Он обожал бёдра Минхо, обожал трогать их и сжимать до покраснения. — Если ты думаешь, что я ещё недостаточно пьян, — слабо улыбнулся Хан, взяв бокал из протянутой руки, — спешу тебя огорчить. — Это для атмосферы. Не ломай романтику. Они сделали по глотку, отставили вино в сторону, и Джисон продолжил любоваться чулками на ногах обожаемого парня. Он никак не ожидал однажды увидеть Минхо в них, но в глубине души надеялся на это, ни разу не осмелившись предложить. Минхо залез на кровать с ногами, подполз к Хану практически вплотную и прикоснулся к губам, на которых остался привкус вина. Через пару мгновений Джисон усадил его к себе на колени, провёл рукой по ноге Минхо и оттянул сетчатый материал от кожи, не прерывая поцелуй. Он начал расстёгивать по одной пуговице легкой рубашки, бросил её на пол, а затем аккуратно положил Минхо на кровать. Он выглядел настолько беззащитным и хрупким в этих чулках, что Хан боялся лишний раз подышать на него, переживая, что тот расколется на кусочки, как фарфоровая кукла. Джисон навис над мускулистым телом и впился губами в шею Минхо, только сейчас заметив на нём белоснежный чокер, что тоже был выполнен из кружевного материала. Когда на шее осталось два ярко-красных следа, Хан спустился чуть ниже и провёл языком по ключицам парня, через мгновение услышав тихий стон. Каждый раз его реакция на взаимодействие с этой зоной была идентичной. — Ты или я? — Чулки на ком? — На тебе. — Тогда ты. Минхо облокотился на руки и стал ждать, когда Джисон подготовит всё необходимое. Он выдавил немного смазки на руку, а Хо в это время почувствовал приятную пульсацию в висках, появившуюся из-за действия алкоголя. Хан раздвинул его ягодицы и протолкнул внутрь сразу два пальца. Минхо сглотнул ком в горле и выдал тихий стон, после чего попросил ещё, а потом не вытерпел и велел приступить к сути. Джисон засунул затвердевший член в задницу Минхо и начал активно двигать бёдрами, но тот, почему-то, не издал ни звука. Будто задумался над чем-то. — Ты чего? — спросил Хан, остановившись. — Почему мы никогда не разговариваем в процессе? — А ты этого хочешь? — Попробуй. — Как скажешь, — со смешком выдал Джисон и снова вошёл в Минхо. — В тюрьме четыре основные касты. — Джисон… — Первая — блатные, чёрные; вторая — мужики, серые. — Хватит! — проорал Минхо, одновременно застонав. Джисон не смог сдержать смех. — Прекрати… — Третья — козлы, красные. Четвёртая — опущенные, голубые. — Блять… Джисон протолкнул член ещё глубже и Минхо вскрикнул. Они услышали стук. — Вы потише ебаться можете?! — Сынмин? — А кто ещё, блять?! Минхо приложил указательный палец к губам, улыбаясь во весь рот, придвинулся к стене и начал стонать так громко, что помимо этого Сынмин и Чонин отчётливо слышали ржач Хана. — Почему?.. За что?! — проорал Ким, закрыв лицо руками. Чонин положил руки на плечи старшего, который едва не ревел, и начал смеяться вместе с Джисоном. Они будто назло Сынмину продолжили трахаться, не стесняясь стонать во весь голос. Всё стихло через считаные минуты, которые казались Киму вечностью. — Я скоро повешусь… — Сынмин упал на кровать пластом и сымитировал плач. — Скоро таблетки буду подмешивать, чтобы у них не вставал. — Тебе ещё повезло, что Феликс устал, — улыбнулся Чонин, забравшись под одеяло. — Пришлось бы тебя откачивать. — Не откачивай. — Принято. — Ещё четыре дня… Я не выживу.

***

Утро началось с того, что Минхо обнаружил в телефоне сообщение от Сынмина: «Пошёл нахуй». Позже выяснилось, что он теперь находился у парня в чёрном списке. Они договорились встретиться в ресторане на первом этаже в девять утра. У Хана и Минхо было десять минут на то, чтобы собраться. Они быстро натянули на себя одежду, схватили карточку от номера и побежали к лифту. Он, как назло, находился на первом этаже, из-за чего парни помчали вниз по лестнице. — Где их носит? — спросил Феликс, изучая меню. — Если они проспали, то я их убью. — А что сегодня будем делать? — Это мы и хотим выяснить, — ответил он Чонину. К ним подбежали Джисон и Минхо, быстро сели за стол и выдохнули. Они явились минута в минуту. — Пересядь, — сказал Сынмин, не смотря на Минхо. — С хуя ли? — Пересядь. Минхо поменялся местами с Джисоном. — Прекрасно, блять. Лучше не стало. — Страдай, — улыбнулся Хан, взяв в руки меню. — Так-так-так… Чонин, переведи вот это. Он ткнул пальцем в строку, где было написано название блюда на английском. — Ты дебил? Не знаешь, что такое тост с авокадо? — Знаю. — И какое же из слов тебе не понятно? «Avocado» или «toast», блять? — Просто уточнил. Я вот это буду. Они выбрали еду и позвали официанта, который сказал, что всё принесут в течение двадцати минут. В это время парни обсуждали планы на сегодняшний день и никак не могли сойтись на чём-то одном. — Надо ловить Супер Кота. Все разом перевели взгляды на Чонина. — Точно… Как же мы раньше не догадались? — наигранно удивился Минхо. — Пиздюк, ты дебил? — Нет, я пиздюк. — Оно и видно, — усмехнулся Хёнджин. — Ликс, предложения? — Лувр, — тут же ответил он. Нависла тишина. — Как осенило? — Я изначально туда хотел. — Значит, мы тут за десять минут едва не устроили третью мировую… — начал монотонно говорить Сынмин. — А ты сидел со своим Лувром и молчал? — Мне просто интересно было. Мне понравилась идея Минхо с Диснейлендом, но тогда у нас денег на еду не останется. — А моя идея чем тебе не понравилась? — Хёнджин, — вздохнул Чонин, отложив вилку в сторону. — Она никому не понравилась. — Почему? — Потому что предел наших мечтаний не заканчивается поездкой на ферму, чтобы покататься на свиньях. — А мне зашло, — улыбнулся Хо. — Бро, я тебя в деревню к Джисону отвезу. Там есть свиньи. — Они появляются, когда ты туда приезжаешь. Сынмин тут же получил шлепок по плечу. В итоге все сошлись на Лувре. Они направились туда сразу после того, как поели. По дороге Чонин заболтался с американкой, которая прицепились к нему, как говно к тапку, услышав английскую речь. Она следовала за ними минут пятнадцать. Минхо купил всем мороженое, а Сынмину взял два, чтобы извиниться за вчерашнее, но тот отдал одно из них американке, шедшей вместе с ними. Чонин фотографировал всё на своём пути, Хёнджин вёл всех по карте, а Феликс решил подключиться к разговору Чонина и девушки. Он владел языком хуже младшего, но всё равно довольно неплохо справлялся со свободным говорением. — Ёбаный… Сынмин кое-как сдержал рвотный рефлекс, увидев двух целующихся парней посреди улицы. — Давайте пойдём побыстрее, пожалуйста… — Здесь это норма, — сказал Хан, смотря на парочку. — Привыкай. — Я лучше глаза себе выколю. Они наконец-то дошли до Лувра, до этого покормив голубей хлебом, который Чонин купил в ближайшей пекарне. Пока младший сидел на корточках и с протянутой рукой перед птицами, остальные снимали это на видео. Естественно, без происшествий не обошлось. Чонину пришлось бегать от целой стаи, что гонялась за ним две минуты, устроив парню настоящий марафон. Но одна из птиц, почему-то, решила пометить не своего кормильца, а человека, который уже всем сердцем ненавидел этот город. — Ёбаный в рот, блять! — заорал Сынмин, сумев перекричать смеющихся парней. — Мразь, я твою семью на шашлык пущу, воронье отродье, сука! — Ти… Тихо, — сквозь слёзы, вызванные смехом, произнёс Хёнджин. Он достал из сумки влажные салфетки и отдал всю пачку Сынмину. — Это ведь уже во второй раз происходит? — Да. — Жди третий. Внутри они купили всего три билета, так как для несовершеннолетних вход был бесплатным. Первым делом Феликс потащил всех к Мона Лизе, рядом с которой собралась огромная толпа любителей искусства. Пока все любовались этой известной дамой, Минхо и Джисон решили посмотреть другие экспонаты. — Все голые, — сказал Минхо, смотря на картину, и приложил пальцы к подбородку. — Хуйня. Я лучше нарисую. — Картины пишут, а не рисуют, гений. — Писал я объяснительные за прогулы, а картины рисуют. Они прошлись по залу и увидели скульптуру ангела, который держал на руках девушку. Хан наклонился над табличкой и начал читать. — «Амур и Психея». Антонио Канво… Канко… Кановы. — Опять голая, — цокнул Минхо, закатив глаза. — Почему Психея? Она псих, что ли? — А то, что имя второго — название реки, тебя не смутило? — Мне похуй. К ним подбежали Сынмин и Чонин. — Мы с вами походим, ладно? — спросил Чонин, оглянувшись назад. — Хёнджин начал толкать речь про эту Лизу. Они ходили по залам на протяжении двадцати минут, но в итоге сошлись на том, что кроме ссоры с охранником здесь ничего интересного не было. Охранник подошёл к Джисону и попросил не подходить к экспонатам так близко, но тот, не поняв ни слова, начал базарить на английском, пользуясь Чонином в качестве переводчика. В итоге всё закончилось благим матом и широко распахнутыми глазами мужчины. Они решили бежать. Все так сильно загорелись идеей выпить, что даже не написали Хёнджину и Феликсу об их уходе. Чонин умудрился уронить ограждения, которые защищали скульптуру, поставить их на место и успеть скрыться до того, как тот самый охранник приблизился к ним. Все зашли в ближайший магазин и начали выбирать алкоголь. — Давайте что-нибудь посерьёзнее возьмём, — предложил Сынмин, крутя в руках бутылку мартини. — Пиво уже заебало. — Можно, — согласился Хан, взяв с полки портвейн. — Кто платит? Все трое посмотрели на Чонина, натянув улыбки до ушей. — А почему я? — Давай рассуждать логически, — сказал Минхо, прокашлявшись для солидности. — Я буду покупать, потому что единственный совершеннолетний из вас. У Джисона денег на такую дорогую хуйню нет, а Сынмин… — А Сынмин получит моральную компенсацию за твои вчерашние выходки, — закончил он за Минхо. — Радуйся, что на диване не спал. Они взяли две бутылки портвейна, вино, коньяк, виски и пару шоколадок на закуску. Но стоило Минхо приложить карточку Чонина к терминалу, как он вспомнил, что все их сумки находились у Феликса, который благородно согласился подержать их. Ни у кого из четверых не оказалось пропуска в номер. Они решили сесть в каком-нибудь зассаном закоулке и набухаться там, при этом даже не обсудив вариант возвращения в Лувр за карточками. Хёнджин и Феликс же обидятся, потому что от них сбежали, а когда их потеряшки явятся пьяными, то не будут закатывать скандал. Чонин нашёл шикарную лавку, находившуюся возле дома, который стоял около парка. Ориентир был, но место не настолько людное, чтобы сгореть со стыда. Идеально. — Ебашь поляну. — Вот французы выпадут, — улыбнулся Джисон, начав доставать из пакета бутылки. — По нашему от шока заговорят. — Ты думаешь, что здесь алкашей нет? — спросил Сынмин, кое-как открыв бутылку портвейна. — Говно и в царском саду валяется, если что. — Есть, конечно, но они вряд ли пьют несовершеннолетним составом в центре города. — И то верно, — улыбнулся Чонин, взяв в руки коньяк. — Я начну? — Ты уже с коньяком стоишь. Это классика. — Хоть тост толкни. — Кхм-кхм, — прокашлялся Чонин, одной лишь своей улыбкой дав понять, что собирался произнести. — Чтоб хуй стоял, и деньги были, и мужики давали каждый раз. — Там в конце не так было… — сказал Сынмин, нахмурившись. — Этот вариант лучше всего походит. Они пили прямиком из горла, совсем забыв про существование одноразовых стаканов. Но парни не особо-то и думали над тем, чтобы покупать их. Им не впервой было пить из бутылок. — А у вас нет чувства, что Хёнджин и Феликс будто наши мама и папа? — спросил Чонин, отломив кусочек шоколадки. — Это нельзя, то нельзя, везде за ручку водят и говорят, что потерять боятся. — Уже не боятся, походу, — усмехнулся Сынмин, сделав глоток крепкого алкоголя. — Но ты прав. — Хуй знает, если честно, — пожал плечами Минхо. — У меня родителей будто и не было. — Да что ты? — широко раскрыл глаза Хан, посмотрев на него. — Ладно, у меня были, но до определённого момента. — Ты меня вечно буллить за это будешь? — Пока мой родной отец не воскреснет. — Спешу огорчить. — Пей уже, — засмеялся Джисон, собственными руками опрокинув над головой Минхо бутылку. Они выпили весь купленный алкоголь за полтора часа, в процессе душевно беседуя о прошлом. Парни даже успели представить своё будущее, надеясь, что в нём не будет присутствовать ментовки, арестов, сроков, наркотиков, стрипушников и ещё многих вещей, которые будто были прописаны в их натальных картах. Дальше началось веселье. Спустя несколько часов парни бродили по переулку, где выступали уличные музыканты. Они в душе не чаяли, как и на чём сюда приехали, но позже выяснилось, что Чонин смог вызвать такси и попросить водителя отвезти их в людное, веселое место. Все четверо вышли в центр круга, где парень играл на электрогитаре, и начали танцевать под песню из нулевых, которую слышали впервые. Минхо сам не знал, каким образом, но умудрился сделать сальто в воздухе и даже ничего себе не сломать, Чонин плясал под ручку с Джисоном, после чего младший схватил Сынмина за руку и соединил их локти. Спустя пару мгновений к ним присоединилось тридцать человек, одним из которых оказался уборщик. Хан подошёл к мужчине с метёлкой и выгнул большой палец, несколько раз сказав: «Good job, my bro», — после чего пожал ему руку и пару раз поклонился, на что уборщик ответил тем же. — Hi, — сказала девушка, подойдя к Минхо, который обратил на неё внимание только после похлопывания по спине. — Чё? А, точно… Hi, hello, aloha. — What’s your name? — Minho. — How long have you been here? — Я твоя не понимать! — громко произнёс он, чтобы перекричать музыку. — Сори, бро! — Что происходит? — спросил Джисон, появившись из толпы. Он положил ладонь на плечо Минхо и устремил взгляд на девушку. — Это кто? — What?.. — Как тебя… Ой, блять. Who are you? — I’m Rosa. — Роза… — повторил Хан. — Среди навоза, нахуй. Иди гуляй, тюльпанчик. Это мой мужик. — Okay… — протянула девушка и скрылась среди людей, что-то бормоча себе под нос. — Почему к тебе всякие шлюхи клеятся, как только я отхожу? — Она же не шлюха. — У неё на лбу написано! — проорал Хан, проведя двумя пальцами над бровями. — А где эти двое? Они только сейчас поняли, что потеряли Чонина и Сынмина из поля зрения ещё десять минут назад. Минхо и Джисон решили разделиться. Один пошёл изучать двор левого дома, а второй направился направо. — Пиздюк! — заорал Хо, приложив ладони к губами. — Ау, пиздюк! Он увидел за деревом довольно интересную картину: Чонин прижал низкую девушку к стволу, слегка согнув спину, и целовал её, пока та чуть ли не стягивала с себя трусы. Она была не менее пьяна, чем Чонин. — Ты ахуел?! — Хо дёрнул его за плечо и откинул на метр от дерева. — Всё, пубертат взял своё?! Ты уже готов за деревом её выебать?! — Она сама засосала меня, вот мы и решили отойти. — Какое же ты чмо… Не видишь, что она в говно?! Ладно, хуй с тобой, ты не лучше. Когда Минхо закончил отчитывать Чонина за пьяные выходки, девушки уже не было на этой улице. — Девушку себе нормальную найди и еби её во всю, — цокнул Минхо, посмотрев на младшего. — Так неинтересно. — Реально второй Феликс растёт… Так и будешь по одноразкам шастать, как шлюха? — А ты против? — Да! — Мне вот всё нравится. — Пошли, надо Джисона и Сынмина найти. Хан шёл по тёмной улице, пытаясь увидеть в ней знакомую фигуру. Сынмина нигде не было. Джисон уже задолбался кричать его имя и надрывать связки, не получая никакого ответа, но он услышал вдалеке знакомый голос, что донёсся из переулка за домом. Хан пулей рванул туда, сразу обратил внимание на компанию из четверых человек и одного парня, стоящего в двух метрах от них. Нашёлся. — Сынмин! Сынмин, идём! Но Джисон даже не успел приблизиться к нему, как на Кима налетели все четверо. Хан побежал к нему и помог отбиться от одного, но следом получил удар в щёку от другого. Сынмин ударил парня в живот с ноги, сумев повалить с ног, но через долю секунды сам оказался на асфальте. Пока Джисона колотили с обеих сторон, Сынмина пинали ногами. Минхо и Чонин десять минут бродили по улицам, пытаясь найти остальных, но в итоге лишь ходили кругами. — Не берёт? — Нет, — вздохнул Минхо, не сумев дозвониться до Джисона уже третий раз. — Сынмин тоже не алё. Может, Феликсу позвонить? — Зачем? — Они могли к ним поехать. Хо набрал Ликсу и приложил телефон к уху, ожидая, когда гудки прекратятся. Их совершенно не смутил факт того, что они находились в получасе езды от Лувра, а Сынмин и Джисон пропали относительно недавно. — Слушаю. — Сынмин и Джисон с вами? — Нет. — А вы разве не с нами? — спросил Хёнджин. — Подождите, вы всё ещё в этом треугольнике? — Да, — хором ответили оба. — Ахуеть… Ладно, давайте. — А что случи.? Феликс не успел договорить, Минхо сбросил трубку и убрал телефон в карман. — Прикинь, они даже не заметили, что мы ушли. — Похуй на них, нужно даунов искать. Но никого искать не пришлось. Они увидели, как вдалеке ковылял Джисон, который нёс на плече Сынмина, положившего руку на рёбра. И у того, и у другого шла кровь. Минхо побежал к ним со всех ног, а Чонин, пытавшийся догнать его, навернулся по дороге и случайно вписался лицом в асфальт. — Что случилось?! — спросил Минхо, подхватив Сынмина с другой стороны. Он довёл их до скамейки, по пути подобрав Чонина, усадил перед собой и стал ждать объяснений. — Ну?! — На гопников нарвались. До глаз моих доебались, — ответил Сынмин, щурясь от боли. — Точнее, я нарвался, а Джисон помог. — Ахуенный из него помощник, конечно… — вздохнул Минхо, сев на корточки рядом с Ханом. — Чего молчишь? Тот не сказал ни слова. — Ау, — Хо пощёлкал пальцами перед его лицом. — Связь есть? Сынмин начал улыбаться, параллельно скуля от боли. — Давай, — с очередным смешком произнёс он. — Говори. Хан замотал головой в разные стороны. — Джисон… — Нормально, — чётко произнёс он, отвернувшись. — Правда? — с лица Сынмина не спадала улыбка. — Минхо, рот ему открывай. — Нет! — заорал Хан, всё ещё не показывая лица. — Джисон, а скажи-ка слово «шиншилла». — Да фто тебе надо, фука?! Первую секунду стояла гробовая тишина, которую нарушил гогот Сынмина. Хо и Чонин пока ничего не понимали. — Джисон, открой рот, — будто приказал ему Минхо. — Сейчас же. Хан понял, что сопротивляться не получится. Он вздохнул, выдохнул, посмотрел на Минхо и слегка приоткрыл рот. Ему выбили зуб. Так ещё и тот, который находился по центру на верхнем ряду. Минхо и Чонин начали улыбаться. — Пофли вы все на… Хо свалился на асфальт и начал ржать так громко, что сумел привлечь внимание прохожих. К нему присоединился Чонин, а Сынмин, умирающий от боли в рёбрах, пытался сдерживать себя, чтобы не сломать их окончательно. Джисон поднялся со скамейки и пошёл вперёд. — Ст… Стой! — Минхо побежал за ним, параллельно проливая слёзы от смеха. — Подожди! Хан, не обернувшись, выгнул средний палец и продолжил идти. Хо положил руки на его плечи и заставил остановиться. — Я просто вспомнил… Блять, — он прикрыл раскрасневшееся лицо ладонью. — Помнишь, что я сказал перед тем, как лететь? — Помню, — фыркнул тот. — Я же не сказал, чей зуб дам. — Пофёл ты нахуй, тьмофник. — Закрой рот! — крикнул Чонин, приближаясь к ним вместе с полуживым Сынмином. — Пожалуйста! Они встретились с Феликсом и Хёнджином через час. Поначалу они не понимали, почему Сынмин и Хан будто пришли с забива, один из них молчал, а глаза всех были настолько стеклянными, что в них можно было увидеть своё отражение. Но стоило Джисону произнести одно слово и показать свою форточку, как Хёнджин и Феликс начали ржать на всю улицу. Хван, по понятным причинам, несколько раз сказал, что больше никогда не отпустит их гулять одних. Мало того, что парни набухались в хлам, так они ещё и умудрились потеряться, потерять друг друга, потерять зуб Хана и дофига денег Чана, которые уйдут на лечение его сына-дебила. — Можем обрадовать только тем, что купили еды, — Феликс вручил один пакет Чонину, а второй отдал Минхо. — Топаем домой. — Какой домой?! — возмутился Чонин, топнув ногой. — Сейчас всего-то… А сколько времени? — Одиннадцать. — А что вы делали в Лувре десять часов?.. — Мы же не только там были. — А где вы были? — Мы посмотрели картины, потом пошли гулять, покатались на колесе обозрения, Хёнджин чуть не утонул в фонтане, поэтому мы пошли покупать ему новые шмотки. А там уже… — Феликс поднял четыре пакета из брендовых магазинов. — Ну, всё понятно. — Кстати, мы Чану кое-что купили, — Хван достал из пакета коробочку, где лежал дорогущий парфюм. — Джисон, передашь ему. — Откуда вы знаете, что он им пользуется? — спросил Хо. — Феликс в его кабинете бывает чаще, чем в любых других. Домой запах приносит. — Почему духами Чана несёт от Феликса, а не от тебя? — спросил Сынмин, посмотрев на Хана. — В дуфе не ебу. — Кстати, не забудь обрадовать своего папашу тем, что тебе нужен новый зуб. — Я обрадую, — сказал Минхо. — А то у него оставшиеся вывалятся, пока объяснять всё будет. Они разошлись по номерам, чтобы предотвратить возникновение новых проблем, что несли за собой потерю нервов и денег Бан Чана. Сынмин и Чонин сразу же завалились спать, лишь бы не слышать очередные стоны в стену, Минхо объяснял Чану по телефону, что произошло, а Феликс думал, как разложить выпечку на кухне, чтобы она не засохла до утра. — Хёнджин! — крикнул он, держа в руках багет. — Хёнджин! Ответа не было. Хван просто не услышал его, находясь в другом конце номера. — Хёнджин, блять, ты в уши долбишься, или что?! Сюда подойди! — Чё? — Сюда иди! — Я тебя не слышу! — Иди сюда! — А? Феликс едва не зарычал, как собака, выдохнул, а потом агрессивно зашагал в спальню, забыв положить багет на стол. Он влетел в комнату с этой махиной, выглядевшей в его руках, как топор, и стал пилить Хвана разъярённым взглядом. — Так, хлеб на пол положи. — Сука, я тебя сейчас им зарежу. — Тихо. — Не затыкай меня! — заорал Феликс, махнув багетом по воздуху. — Так сложно подойти, блять?! Мне сколько раз тебя звать надо?! — Таблетку выпей. — Блять, я сейчас с фармацевтом или с парнем разговариваю?! Какая таблетка, нахуй?! — От нервов. — Беги, сучёныш… Они носились по номеру, как ненормальные, при этом Хёнджин был в одних трусах, а Феликс замахивался на него несчастным багетом. Хван успел пробежаться по столу, по дивану, перепрыгнуть кресло, несколько раз увернуться от багета и попытаться спрятаться в спальне, но Феликс каким-то образом выдернул ручку из двери. Это явно было плохим знаком. — Я же… Я же просто не услышал! — Хёнджин уже не мог сдерживать смех. Жизнь с Феликсом была похожа на полный артхаус. — Феликс, хватит уже! Но его было не остановить. Сначала его выбесила выпечка, которую некуда было деть, потом причиной ненависти стал Хван, не реагирующий на зов, а уже после его добили сраные таблетки. Такой механизм нельзя выключить, нужно просто переждать. Хёнджин не знал, куда спрятаться, поэтому просто заполз на кровать и, параллельно громко смеясь, начал ползать по ней, чтобы не получить хлебом по носу. — Феликс, Феликс, хватит! — теперь ему стало не смешно, а страшно. — Алё! Прекрати! Хван решил спрятаться под кроватью. Он уже был готов спуститься на пол, но одно действие Феликса заставило обоих замолчать. Хёнджин тут же свалился на подушку, закрыв глаза, и раскинул руки в стороны, а для большего драматизма ещё и высунул язык наружу. — Ты меня пробил… Феликс сам не понял, как это сделал, но попал верхушкой багета прямо в жопу Хвана. Он ещё и гонял по номеру в одних только трусах, так что касание оказалось чересчур ощутимым. — Блять, Хёнджин… — Феликс бросил багет на пол и тут же заполз на кровать, где Хван изображал умирающую собаку. — Прости. — Мой дед воевал не для того, чтобы меня хлебом в жопу ебали. — Прости, правда. Эти ёбаные булки меня так взбесили, что я совсем озверел. — Почему тебя выбесили те булки, а страдают в итоге мои? — Прости… — Да ладно, мне не привыкать. Феликс резко соскочил с матраса, схватил с пола багет и выкинул его в окно. — Пошёл он нахуй. — Вот и правильно, — улыбнулся Хёнджин, подложив руки под голову. — Слушай, раз уж на то пошло… — Нет, — твёрдо произнёс он, даже не собираясь дослушивать Ликса. — Мне на сегодня экшена хватит. — Пожалуйста. — Нет, я сказал. Ты наказан. — Но… — Кто за мной десять минут по всему номеру с батоном бегал?! Всё, ты уже дно пробил, хватит тебе. Сынмин, который проснулся от звука беготни, с облегчением выдохнул, услышав эти слова за стенкой. — Господи, спасибо…

***

Утро третьего дня в Париже началось с того, что Чонин решил устроить обход по номерам остальных, чтобы найти сигарету. Иногда ему стреляло в голову желание покурить табак, но сигареты Сынмина казались ему настолько отвратительными, что он не стал бы трогать их даже за деньги. Поход в номер Минхо и Джисона закончился тем, что перед Чонином просто закрыли дверь, так как он разбудил Хана стуком. Теперь он начал штурмовать дверь Феликса и Хёнджина. — С добрым утром, — улыбнулся Чонин, увидев на пороге полуспящего Хвана. — Пиздюк, тебе чё надо?.. Семь утра. — Курить хочу. — Так покури. — Я сигарет хочу. Дай пару штук, пожалуйста. — Мелкий ещё. — Блять, Хёнджин, дай две сижки, и я уйду. — У меня кончились. — А у Феликса? — Пиздюк, отъебись и дай поспать. — Но… Перед ним снова захлопнулась дверь. Чонин выгнул средний и фыркнул, безмолвно обосрав весь этот мир, и хотел вернуться назад в номер, но вспомнил, что забыл карту внутри. Колотить по двери было бессмысленно, Сынмин всё равно не откроет, так что Чонину ничего не оставалось, кроме как выйти на улицу. Он ещё вчера хотел прогуляться один, но знал, что после потери зуба Хана его просто не отпустят, поэтому решил не терять возможность и пройтись по улочкам рядом с отелем. Чонин искал человека, по одному лишь внешнему вида которого можно было понять, что тот курит. Он редко стрелял сигареты у прохожих, но сейчас ситуация была более, чем безвыходной. Чонин даже не взял с собой подик, когда выходил из номера, а курить с каждой минутой хотел всё больше. Он увидел девушку с сигаретой в руках и тут же помчал к ней. — Excuse me, could you buy me a cigarette? — спросил он, что означало: «Извините, не могли бы вы угостить меня сигаретой?» Девушка мило улыбнулась ему, ни сказав не слова, и достала из сумочки несколько сигарет, отдав ему три штуки. Чонин поклонился ей, сказал столько слов благодарности и комплиментов, что та зарядилась настроением на весь оставшийся день. Чонину всего-то оставалось раздобыть зажигалку. Он забежал в ближайший круглосуточный и купил ту, что горела розовым пламенем, оплатил картой, которую слава Богу хранил под чехлом, и решил прогуляться рядом с отелем, наконец-то закурив. Сигареты оказались довольно крепкими, скорее, даже очень крепкими, из-за чего Чонин кое-как смог ответить на телефонный звонок. — Аллей, — протянул он и затянулся. — Пиздюк, тебя где носит?! — заорал в трубку Сынмин. — Мы тебя уже двадцать минут ищем! — Долго до вас доходит. — Ты где?! — на этот раз заорал Феликс. — Меня везут на чёрном джипе, чтобы отдать в рабство шейху. С обеих сторон нависла тишина. — Да тут я. — Это где? — В Абудабии. — Пиздюк, не беси меня… Быстро сказал, где сейчас находишься! — Я возле отеля. Чего орать-то сразу? — Дуй сюда, кабанчиком. — Я на вас обиделся. — Сука, да ты издеваешься?! — вздохнул Хёнджин, проведя рукой по лицу. — Дам я тебе сигареты, вернись обратно. — У меня уже есть, — заулыбался Чонин, смотря на ту, что сейчас выкуривал. — Но она странная. Прям крепкая. — Пиздюк, не пугай… — Уверен, что сигарета? — спросил Феликс. — Включи камеру. — Ща. Чонин смог сделать это только с третьей попытки, до этого случайно сбрасывая звонок и начиная его заново. Он показал им то, что курил, после чего все трое хором произнесли: «Пиздюк, блять…» — Стой там, где стоишь, — сказал Хёнджин и пропал из поля зрения камеры. — Я сейчас приду! — Зачем? — Кто тебе это дал? — спросил Сынмин. — Какая-то девушка. Краси-и-ивая… — Это самокрутка, ебень. — О, прикольно, — засмеялся Чонин и продолжил курить. — Подгон. Хёнджин уже напялил на себя первую попавшуюся одежду и выбежал из номера, думая, что Феликс и Сынмин проконтролируют Чонина, но тот завершил звонок и не отвечал на все последующие. Ситуация — пиздец. Хван мчал со всех ног, чуть не скатился кубарем с лестницы, случайно сбил мужика на входе, едва не запутался во вращающейся двери, а потом помчал за угол отеля, откуда звонил Чонин. Там его не оказалось. — Нет… Нет-нет, блять! Хёнджин начал кричать его имя и продолжал бежать. Он обыскал все повороты, но Чонина так и не встретил. Хван побежал на главную улицу, уже собираясь завернуть налево, но столкнулся лбами с кем-то, из-за чего оба оказались на асфальте. — Сука, моя булка… — Чонин пополз за багетом на корточках, который отлетел на два метра. Его резко схватили за руки и подняли вверх. — Э, куда?! — Пиздюк, это я, — сказал Хёнджин, развернув его лицом к себе. — Я же сказал тебе стоять на месте! — Булка моя… — Чонин начал искать её глазами, выпятив нижнюю губу вперёд. — Где моя булка? — Да какая, нахуй, булка?! Тебя чем накачали?! — Булочка моя где?.. — Да вот она! — Хван поднял её с дороги и отдал Чонину, который тут же прижал её к груди и зачем-то поцеловал. — Ты что курил?! Он вынул из кармана оставшуюся самокрутку и отдал Хёнджину, а сам откусил верхушку багета, который только что валялся на земле. — Трава какая-то… Блять, Чонин, не ешь это! — Отстань, — прочавкал он, нахмурив брови. — Я его так и не пробовал. — Пошли уже. — А она? — Чонин обернулся назад и указал пальцем на девушку, которая тут же скрылась за каменной стеной. — Она за мной всю дорогу ходила. — Это она тебе самокрутки впихнула? — Да, — кивнул Чонин и снова откусил багет. — Подружиться хотела, наверное. Хёнджин раскрыл глаза даже шире, чем Чонин под травой. — Ты хоть понимаешь, что она хотела с тобой сделать?.. — Подружиться? — Выебать, придурок! Если не хуже. — Так я не против. Она такая красивая. — Ты и марихуану покурить не против, как я вижу. Как ты вообще смог сигарету с косяком спутать?! — Так я же не шарю. Думал, что какая-то французская, поэтому кривая. Пошли домой, надо Сынмина хлебом накормить. — У вас же в номере был. — Так он уже несвежий. А этот прям из гриля. — Может, из печки? — Да хуй его знает. Главное, что вкусно. Хёнджину пришлось вести Чонина до отеля за руку, пока тот ел багет, чтобы снова не потерять его. По дороге Чонин сожрал половину, а вторую оставил для Сынмина, как и обещал. — Мне сюда, а тебе туда, — сказал Чонин, по очереди указав пальцем на две двери. — Наоборот. Чонин начал стучать кулаком по двери своего номера, и из соседнего выбежали Сынмин и Феликс, услышав звук. — Я тебя сейчас убью… Сынмин схватил Чонина за плечи и начал трясти, а тот засмеялся, став похожим на игрушку или же маленького ребёнка. — Ты нахуя ушёл и ничего не сказал?! — Я курить хотел. — Это мы уже поняли! — сказал Феликс, разведя руками в стороны. — Смотрите, чё у меня есть. Чонин достал из кармана зажигалку, чтобы показать им розовое пламя, повернул колёсико и заулыбался во всю силу. — Убери это. — Не-а, — замотал головой он. — Зырь, как красиво. — Да убери ты её, пока ничего не поджёг! Сынмин попытался выхватить у него эту штуку, но Чонин развернулся и закрыл зажигалку спиной, не дав старшему забрать её. Феликс и Хёнджин молча наблюдали за ними, синхронно сложив пальцы у подбородка, и уже смирились с тем, что всё это закончится плохо. И были правы. — О, горит! — радостно произнёс Чонин, держа в руках подожжённый багет. — Гори-гори ясно, чтобы не… — Чонин, сука! На этот раз Сынмин пытался выхватить у него багет, но Чонин решил убежать, чтобы не отдавать своё сокровище на растерзание. Феликс и Хёнджин побежали за ними, но Чонин оказался быстрее. — Выкинь его нахуй! — заорал Хёнджин, уже начиная давиться от дыма горящей булки. Через секунду раздался звон и с потолка полилась вода. Сработала пожарная сигнализация. Феликс ловко выхватил у Чонина багет и поднёс прямиком к распылителю, чтобы потушить огонь. Он успел бросить его за цветочный горшок до того, как из номеров стали выходить люди. — А тё происходит? — спросил Джисон, вывалившись из номера вместе с Минхо. — Ух-ты, дождь ебафит. — А куда люди идут? — спросил Минхо. — Чё мы проспали? — На улице объясним… После эвакуации и просмотра записей с камер, всю их компашку позвали на разговор, в результате которого им пришлось выплатить огромный штраф и выселиться из отеля, чтобы больше не доставлять хлопот администрации и другим гостям. Они даже не смогли продержаться в Париже пять несчастных дней. Но перед отъездом, уже стоя с чемоданами на улице, парни решили сделать совместную фотографию, где все стояли на фоне Эйфелевой башни с бутылками пива и круассанами в руках, как и пообещали Чанбину. — Кстати, Хёнджин, — сказал Ликс, смотря в экран телефона, где стоял таймер. — Ты мне карту вернул? — Какую карту? — Банковскую, которой ты вчера расплачивался, потому что свою было лень доставать. — Феликс, ты только не злись… Снимок получился просто шикарным: все улыбались, у Джисона во рту красовалась чёрная дыра, Чонин до сих пор выглядел накуренным, а Феликс орал на Хёнджина из-за потерянной карты.