Correctional process

Минхо кое-как держался на ногах, поднимаясь по лестнице, и уже не надеялся дойти до квартиры. Он в одиночку просидел в машине два часа, с целью убедиться в том, что полиция уехала, записал её координаты, чтобы чуть позднее отправить их начальнику, и только после этого пешком пошёл обратно. Слава богу, на телефоне ещё оставалась зарядка, и Хо смог включить фонарь, которым хоть немного рассеивал кромешную тьму. Он полтора часа бродил по адскому холоду, переодически согреваясь лишь зажигалкой, что лежала в пачке с сигаретами. Пару раз Минхо по ошибке завернул не на те тропинки, из-за чего удлинил свой путь на довольно приличное расстояние, тем самым прибавив к времени своего маршрута ещё минут сорок. В это время автобусы уже не ходили, а телефон разрядился и возможности вызвать такси у него не было. Минхо пришлось топать до дома на своих отмороженных ногах. Он наконец-то поднялся на нужный этаж, всю дорогу проклиная лифт, который вдруг решил перестать работать. Хо достал ключи из кармана, аккуратно открыл дверь и вошёл внутрь. На часах было полчетвёртого утра. К слову, вставать ему и Джисону нужно было через три часа. Минхо вошёл в комнату, где на диване сладко сопел Хан, обнимая плюшевую какашку под одеялом. Он ждал его до двух ночи, но после сдался и решил ненадолго закрыть глаза, в итоге заснув. Минхо смотрел на него глазами, переполненными милотой картины, не в силах оторваться, чтобы подойти к стулу и повесить на него одежду. Но усталость всё-таки взяла верх над его чувствами и заставила начать подготовку к здоровому сну, продолжительность которого составляла аж три часа. Хо аккуратно взобрался на диван в чистой футболке, которую нашёл на тумбочке, улёгся головой на подушку и закрыл глаза, поближе придвинувшись к Джисону. Стоило ему только расслабиться и начать наслаждаться отдыхом, как Хан повернулся лицом к нему и приоткрыл веки. — Ты где был? — Спросил он, зевнув. — На работе. — Почему так долго? Джисон закинул руку на плечо Хо и стал смотреть в его уставшие глаза. Им обоим ужасно хотелось спать. — Задержали. Не бойся, такого больше не повторится. — Надеюсь, — вновь зевнул он, на этот раз закинув на Минхо ногу. — Я тебя ждал-ждал, а ты никак не приходил и не приходил… Ладно, давай спать. Спокойной ночи. — Спокойной. Перед тем, как Хо успел заснуть, Джисон поцеловал его в лоб, ещё крепче прижавшись к нему всем телом. Теперь он мог спокойно погрузиться в сон, не переживая за своего парня, живущего с шилом в заднице. Уж слишком часто Минхо заставлял Хана переживать за него и вырывать волосы от нервов.

***

Джисон сидел за своей любимой последней партой, которая уже стала его лучшей подругой, и списывал информацию с электронной доски. Сегодняшнее утро было очень тяжёлым. Мало того, что наступил понедельник, так ещё и ни ему, ни Минхо не удалось выспаться. Они, конечно, вообще редко высыпались, но не до такой степени, что оба в прямом смысле валились с ног, когда поднимались с кровати. Встать они смогли только в восемь утра и пришли ко второму уроку. Хан отпросился в туалет, чтобы покурить и хоть как-то победить ужасную сонливость. Сегодня он ещё не прикасался к сигаретам, следовательно, въебать должно было до тошноты. Там уж ему будет не до сна. У Минхо дела обстояли ещё хуже. Он внаглую улёгся на парту и сразу же заснул в неудобной позе, подложив руки под голову. Хёнджин пытался допросить его о вчерашнем вызове на работу, но вместо ответов слышал только тихий храп. Заставить прервать его крепкий сон удалось завучу, которая вошла в класс и велела Хвану и Минхо пройти вместе с ней в кабинет директора. Ну всё, пиздец. Хёнджин начал мотать Хо из стороны в сторону, чтобы разбудить, но тот никак не реагировал. Он уже начал думать, что Минхо умер. — Ау! — Проорал ему на ухо Хван. Снова ноль реакции. — Ну чего вы там? — Спросила завуч, которая стояла в дверях. — Сейчас всё будет. Кхм…— прокашлялся он и заорал во всё горло, стукнув кулаком по парте. — Вставай! От такого крика не только проснулся Минхо, но и весь класс подпрыгнул на стульях от испуга. — Пардон, — извинился перед всеми Хёнджин и силой вытащил друга из-за парты. Ему пришлось вести Минхо под ручку, чтобы не допустить его отключки по дороге. — С ним всё нормально? — Спросила завуч, внимательно смотря на Хо. — Да, — ответил Хван, — он просто устал. Хёнджин чуть ли не на руках донёс Минхо до кабинета, где уже собрались все остальные провинившиеся. Он раскрыл дверь и затолкнул туда полуспящего Минхо, который чудом не упал на колени от толчка в спину. Хван вошёл за ним, поклонился и закрыл дверь изнутри. Теперь все были в сборе. Бан Чан попросил их поудобнее устроиться на стульях, которые заранее подготовил перед длительным разговором. Минхо и Джисон сели рядом, лишь дополняя сонные лица друг друга. — С вами всё в порядке? — Спросил Чан, сосредоточив своё внимание на парнях, которые едва не придерживали веки пальцами, чтобы они не закрылись. Оба кивнули, отдав на это часть своих последних сил. — Полагаю, вы понимаете, зачем я вас здесь собрал, — начал директор и скрестил пальцы рук, чтобы выглядеть более солидно. — Вы нас убьёте? — Спросил Феликс, склонив голову к подбородку. — Нет. И я не собираюсь вас как-то наказывать. Все, кроме подыхающих Минхо и Джисона, посмотрели на него удивлёнными глазами. Они думали, что их минимум заставят драить кабинеты зубными щётками, ну или же в более приятном случае, просто исключат. А теперь они сидели с раскрытыми ртами, поражаясь их помилованию. — В чём подвох? — Спросил Сынмин, сложив руки на груди. — Вы ведь не можете закрыть на это глаза. — Никакого подвоха нет, — стал успокаивать его директор. — Считайте, что вы уже загладили свою вину выходом в финал. А ещё появлением в жизни Чанбина милейшего питомца. — А Вы откуда знаете? — Поинтересовался Хёнджин, элегантно подняв одну бровь. — Он, наверное, уже рассказывал вам, что мы давние друзья. Да и нашей с ним игрой в казино можно это доказать. Чанбин позвонил мне вчера по видеосвязи и показал обезьянку. — Господин директор, а Вы давно владеете казино? — Спросил заинтересованный Чонин, но тут же получил подзатыльник от Хвана, сидящего рядом. — За что?! — Нельзя такие вещи спрашивать… — Хёнджин, — строго произнёс его имя Чан, — не делай так больше. — Извините, — виновато протянул он и поплотнее прижался к спинке стула. — Насчёт казино… У меня к вам огромная просьба. Пожалуйста, никому не говорите про это, чтобы не пошли слухи. Если родители учеников узнают о моей второй работе, то моментально свергнут с поста директора. Все закивали головами и стали выбрасывать фразочки по типу «мы — могила». — И я вас очень прошу больше не приходить в казино, тем более в состоянии опьянения. Туда не пускают до восемнадцати. Да и я не хочу, чтобы вы стали азартными людьми. — Значит, ждите там Минхо через месяц, — ухмыльнулся Феликс и посмотрел на парня, сладко сопящего на плече Джисона, который сам погрузился в сон. — Если он проснётся к тому времени. — Вы можете идти, — сказал Чан, улыбнувшись. — Надеюсь, что мы поняли друг друга, и вы никому не разболтаете про казино. — Клянёмся, — сказал Сынмин, положив руку на сердце. Остальные сделали то же самое. Они стали подниматься на ноги и пошли к двери, выводящей из кабинета. Феликс обернулся назад и драматично цокнул, поняв, что они забыли забрать Минхо и Джисона. Ликс и Чонин подошли к ним и начали будить, потряхивая их во все стороны. Оба раскрыли тяжёлые веки и потёрли их, после посмотрели друг на друга, пытаясь понять, где находились. Хо протяжно зевнул, сфокусировал зрение и увидел перед собой директора. — Ой, — произнёс он, состроив удивлённое выражение лица, — здрасьте. — С добрым утром, — вновь улыбнулся Бан Чан. — Как спалось? — Знаете, вообще прекрасно. Где вы такие удобные стулья купили? — Пошли, — сказал ему Чонин и за руку стащил со стула. — Джисон, Джисон! — не переставал трясти его Феликс. — Ты живой? Пока Минхо разговаривал с Чаном про стулья, Джисон успел снова заснуть. Его ещё никогда так сильно не рубило. — Встаю, — зевнул, — встаю… — Нет, подожди, — остановил его Бан Чан, заставив Хана обратно плюхнуться на стул. — Ребята, вы можете идти. А нам с Джисоном нужно поговорить. Все перекинулись напуганными взглядами. Предыдущий подобный разговор закончился вопросом об отчислении Хана. — Идём, — сказал им Хёнджин, вздохнув. Они всей толпой вывалились в коридор и закрыли дверь снаружи. Естественно, расходиться по кабинетам никто не собирался. Чонин и Хёнджин облокотились на стену, согнув одну ногу в колене, а остальные сели на пол. Минхо положил голову на плечо Сынмина, который был рядом с ним, потёрся об него головой, как кошка, и через полминуты засопел. — Только слюней не напускай, — сказал Ким и закинул руку за его шею, чтобы смягчить и удлинить «подушку». Хан сидел на стуле, закинув ногу на ногу, и ожидал получения очередного выговора. Бан Чан придвинулся на своём кресле поближе к столу, взял какой-то листок, лежащий рядом с документами, и протянул его Джисону. На нём был написан адрес. — И что это? — Джисон, ты помнишь, что произошло в казино? — Мутно. — Понимаешь, в тот день ты сказал, что во время своего отсутствия в школе… В общем, ты сказал, что употреблял наркотики. На удивление, Хан выглядел максимально спокойным. Ему будто было всё равно на то, что Чан знал о его зависимости. Он отдал листок обратно. — Вы разве были не в курсе? — Нет. — Странно. Я думал, что Чанбин уже давно Вам рассказал. Бан Чан не знал, как на это реагировать. Получается, что Чанбин знал всю эту историю с наркотиками, но не сказал ему. — Он предлагал тебе помощь? — Нет. Будто ему есть до меня дело. — Ты недооцениваешь его. Чанбин заботится о вас, как о собственных детях. — Значит, это я не понимаю, что такое родительская забота. — Понятно… Джисон, на этом листке написан адрес здания, где проходят собрания для несовершеннолетних наркозависимых. Пожалуйста, сходи туда. Хан медленно протянул руку к листку, выхватил его у директора и стал рассматривать. Такого интересного оскорбления в свой адрес он ещё не получал. — Может, сразу в психушку меня отправите? — Спросил Джисон, холодно посмотрев на него. — Или за решётку? Я ведь уже намотал на срок. — Джисон, я не шучу. В противном случае мне придётся донести об этом в полицию. Припугнуть его не получилось. Хан знал, что у директора кишка тонка для того, чтобы настучать на него ментам. А если Бан Чан вдруг захочет допросить его, то Джисон просто уверит его в том, что всё в порядке. — Хорошо, — равнодушно кивнул он и поднялся со стула. — Я могу идти? У меня урок. — Да-да, конечно. Хан вышел из кабинета, захлопнув за собой дверь, и будто не заметил ребят, которые ждали его несколько минут, прижавшись к холодной стене. Феликс поднялся на ноги и пошёл вслед за ним по длинному коридору. — Ты куда? — Курить. Ликс замер на месте и стал ждать, когда его догонят остальные. Сынмин кое-как привёл Минхо в чувства и постоянно подталкивал его сзади, чтобы тот не примкнул к ближайшей стене и не сполз по ней, как раненый пограничник. — Слышь, спящая красавица, — ударил его по затылку Хёнджин, — догоняй. — Кого? — Спросил Хо, потерев глаза. — Мужа своего. — А чё с ним? — Тебе это и надо узнать, — сказал Чонин и указал пальцем в сторону туалета, куда зашёл Джисон. — Давай, погнал-погнал. Хо поплёлся к нужной двери, склонив голову вниз, и перебирал сплетающимися ногами. Парни провожали его взглядами, контролируя, чтобы Минхо не упал по дороге. — И почему он такой сонный? — Не понимал Чонин, наблюдая за Минхо, чья походка напоминала пьяного мужика у круглосуточного. — Бурная ночь, — предположил Сынмин. — Джисон у нас ещё нормально держится. Хотя бы ходит прямо. — Может, у них случилось что? — Так мы же и говорим, что случилось спаривание, — сказал Хёнджин, ухмыльнувшись. — Фу… — Протянул Чонин. — Мерзость. — Мелкий ещё, — прыснул Сынмин. — Мы одного возраста. — Через неделю всё изменится. Ты так и останешься мелким, а я смогу называть тебя пиздюком. — Ты меня и так пиздюком называешь. — Значит, теперь буду делать это официально. Минхо наконец-то доплёлся до туалета, где возле кабинки Джисон медленно выкуривал сигарету, даже не пытаясь спрятаться от учителей, которые могли войти сюда в любой момент. Он облокотился плечом на стену и начал смотреть на Хана, который выглядел весьма напряжённым. — Что случилось? — Ничего, — огрызнулся он и взял тягу. Хан достал из кармана помятую бумажку с адресом, которую отдал ему директор, и протянул её Минхо. — Вот. — Буквы. — Что-то незнакомое, да? — Джисон, да что с тобой? Скажи прямо. Хан вновь затянулся, выпустил изо рта целое облако дыма и тяжело вздохнул. — Директор сказал, что там собрания для конченых нариков проводятся. Видимо, он считает, что я не справляюсь. — Скажу как человек, который видел дохуя конченых нариков — ты не такой. Джисон, ты правда прекрасно справляешься. У любого челюсть бы отвисла, если бы он узнал о том, какой ты сильный. — Не сильный я, — сказал Хан и стряхнул пепел, — просто не хочу тебя расстраивать. — Пока ты меня только радуешь. — Минхо, я боюсь… Он раскрыл дверь в кабинку, бросил сигарету за толчок и начал тереть уставшие глаза. — Чего ты боишься? — Сорваться. Я в последнее время только и думаю об этом. Не хотел тебе говорить, чтобы не заставлять переживать. — Всё будет хорошо, — Минхо подошёл поближе к Хану и положил руки на его плечи. Он совсем забыл про свою сонливость. — Я рядом, ребята рядом. Мы поможем. — Как? Свяжите меня во время ломки и по очереди караулить будете? — Если понадобится, то будем. Просто будь со мной честен, всё рассказывай и жалуйся, вот прям хорошенько жалуйся. И плачь, уткнувшись мне в плечо, пока слёзы не закончатся. Хан сделал полшага и обхватил спину Минхо руками, прижавшись к нему всем телом. Он положил голову на его плечо, пока Хо счастливо улыбался, чувствуя приятный запах шоколадных сигарет. — Поцелую? — Кого? — Тебя, обезьяна, — усмехнулся Хан и решил не дожидаться ответа. Джисон примкнул к его слегка потрескавшимся от холода губам и заставил парня почувствовать не только запах, но и вкус сигарет. Минхо был единственным, с кем Хан мог спокойно разговаривать про свою зависимость. Он знал, что его не будут осуждать и давать непрошеные советы. Минхо просто выслушает его, уверит в том, что в скором времени всё будет хорошо, и скажет не опускать руки. За такую простоту Джисон и любил его. Чанбину пришлось оставить класс, где как раз таки сейчас должны были находиться Джисон, Сынмин и Феликс. Он направлялся к Чану, который срочно вызвал его, позвонив по телефону. Голос у него был довольно серьёзным, это пугало. Чанбин шёл по коридору и издалека увидел свою армию, сидящую на диванчике, которая где-то потеряла двух бойцов. — Уголовники, вы что тут делаете? — Прогуливаем, — ответил Сынмин, не отвлекаясь от телефона. — А в честь чего? — А мы у директора были, — ответил Феликс, — на профилактической беседе. Теперь вопрос к тебе. Почему братьев наших бросил? — А меня вот тоже директор вызвал. — Тоже отчитать хочет, потому что ты в казино к нему ходишь? — Я там по блату. Ладно, мне некогда, у меня работа. — Работа у него, — повторил Чонин, — не переусердствуйте, господин Со Чанбин. Тренировочку можете нам сегодняшнюю отменить, например. — Не дождёшься. В кабинете царила довольно мрачная атмосфера. Чанбин сел на один из стульев, которые были предназначены для предыдущих гостей Чана, закинул ногу на ногу и хлопнул по ним ладонями. — И по какой причине ты мешаешь мне работать? — С шутливым посылом спросил Чанбин. — Что, взрослый стал, чтобы старшим уроки срывать? — Почему не сказал мне про зависимость Хана? Ты ведь всё прекрасно знал и молчал. Неожиданно. — Ух… — Протянул он, подняв брови. — А как ты себе это представляешь? По-твоему, я должен был прийти и сказать: «Привет, Крис, тут такое дело, у нас ученик — нарик»? — Тогда почему ты ничего не предпринял? Знаешь ведь, что у мальчика никого нет. Отец недавно погиб, а мать вообще хер знает, где шляется. Даже не факт, что она жива. — А ты не задумывался над тем, что ему нахуй эта помощь не нужна? Он ведь не дебил, явно бы не ко мне за советом пошёл. — Вот именно, что он не дебил. По-твоему, все наркозависимые во всё горло кричат о своей проблеме? Ты должен был как-то вмешаться. — А я ему не мамка, чтобы говно с его жопы подтирать. Сказал бы — помог. Я вообще об этом всём узнал, когда Джисона ко мне накуренным на руках принесли. — И тебя это вообще не напрягло? — Напрягло, но что я могу? За ручку его в наркошу привести? Ты почему вообще завёл разговор об этом? Отцовские инстинкты проснулись? — Он же сам в казино сказал, что хочет снова «веселиться», как месяц назад. А месяц назад у него был не лучший период, напрямую связанный с дурью. — Бля, точно… — вздохнул Со и постучал пальцами по столу. — И что делать? — Проконтролируй его, пожалуйста. Я не говорю тебе следить за ним, просто обращай побольше внимания на состояние парнишки. Жалко его. — Раз он тебе так дорог, может, усыновишь его? Сам будешь контролировать. — Ага, именно этим сейчас и займусь.

***

Раз уж сегодня зашла речь про день рождения Сынмина, который наступит через несколько дней, ребята решили придумать примерный план его проведения. Они собрались пораньше перед тренировкой, расселись по скамейкам и сразу же начали переодеваться, чтобы потом не торопиться. Хан решил ещё ненадолго воздержаться от тренировок, чтобы не усугублять состояние ноги, и просто посидеть в телефоне на скамейке. — Я считаю, что надо лететь в Париж, — сказал Хёнджин, накинув на себя сменную футболку. — Можно в Лондон. — Так давайте сразу в Москву, — предложил Чонин, — с медведями танцевать. — Хорошая идея, — подхватил Феликс, — и водку из горла хуярить. — Ты и так хуяришь. — А мне русская нужна. Настоящая. — Мы можем ограничиться этой страной? — Спросил Сынмин, притормозив их фантазии. — Нет, ну за деньги Хёнджина я хоть в Африку согласен. — Ладно, можно и в Корее, — сказал Хван. — Так что, тогда действуем по классике? Секс, наркотики, рок-н-ролл? Джисон тут же оторвался от телефона и посмотрел на друга, выпучив глаза. — Понял, без наркотиков. — Кто принесёт — убью, — спокойным голосом произнёс Минхо, аккуратно складывая джинсы. Такой тон заставил ощутить мороз на жопе каждого из парней. — Все поняли? Все, в том числе и Хан, послушно кивнули. — Ну вот и славно. Они вернулись к обсуждению празднования. Вариантов было предостаточно: очередная пьянка, поход в кальянную, заплыв с акулами, гонки на спортивных тачках, парк аттракционов, аренда дома с бассейном, мастеркласс по изготовлению героина, который отлетел сразу же, и поездка в другой город. Как оказалось, у Феликса был дом в Пусане, доставшийся ему от тёти, которая переехала в другую страну и решила сделать подарок любимому племяннику. По словам Ликса, это был не дом, а целый коттедж. Там было абсолютно всё: крытый бассейн, курилка, бильярд, бар, наполненный дорогим алкоголем, дохуя комнат, а ещё гараж, где хранились мотоциклы и квадроциклы. — А у тебя вся семья богатая? — с лёгкой ноткой зависти спросил Джисон. — Мне бы такой подарочек кто-нибудь сделал. — Так отец унаследовал бизнес моего деда, а тётке досталось ахуеть какое количество его бабла. Он ждал моего появления, чтобы тоже завещать какую-то часть денег или одно из зданий, но я родился и дед сдох. — Позитивно, — сказал Сынмин и кивнул. — Он просто с тобой знакомиться не хотел. — Так что, как тебе идея? Считай, что это будет моим подарком. — Слушай, мне нравится. — А как мы туда доедем? — спросил Чонин, закончив переобуваться. — На поезде? — предложил Минхо. — Так, я против, — вступил Хёнджин, — никаких поездов в Пусан. — Да не сожрут тебя, — стал успокаивать его Феликс. — Кому ты вообще нужен? Хотя, если бы сюжет этой дорамы произошёл наяву, то ты бы явно помер первым. — Ну спасибо. Они стали обсуждать детали, уже начали присматривать билеты на поезд и предупреждать родителей о том, что на следующих выходных они счастливо съёбывают в Пусан. Отпустили всех, кто спрашивал. Джисону и Минхо в принципе и отпрашиваться-то было не у кого. Парни решили ехать в субботу, на которую как раз выпадал день рождения Сынмина. Он сказал, что сначала проведёт немного времени с семьёй, а уже после они с пацанами поедут на вокзал. В теории всё звучало просто идеально. Они закончили обсуждать свой грандиозный план как раз в тот момент, когда нужно было выходить. Парни взяли бутылки с водой и направились в зал. Чанбин вылез из своей пещеры спустя десять минут, как все его подопечные собрались на месте. Все коротали время, как могли. Сынмин и Минхо схватили друг друга за руки и начали раскручиваться, прямо как в начальной школе. Хан молча сидел в телефоне на скамейке, а у остальных троих дела обстояли ещё веселее и травмоопаснее. Феликс и Хёнджин схватили Чонина за руки и ноги, раскачивали в разные стороны и с размаха бросали на гору матов. Весь этот процесс сопровождался пронзительным визгом Чонина, которому было безумно весело и страшно одновременно. — А ну-ка все по местам! — Крикнул Чанбин и громко свистнул в свисток, сумев привлечь внимание ребят. Они тут же отвлеклись от своих дел и построились в шеренгу. — Так, пять кругов по залу с ускорением, а потом разминка по плану. — Сегодня на серьёзном? — Спросил Хо, ухмыльнувшись. — У тебя случилось что-то? Чанбин не стал ему отвечать. Он подошёл к скамейке, где Хан спокойно втыкал в телефоне, посмотрел на него снизу вверх и прокашлялся. Джисон посмотрел на него и невинно улыбнулся. — Пошли за мной. — Зачем? — Надо, — он схватил руку Хана и силой повёл за собой, не обращая внимания на мольбы парня отпустить его. — Чанбин, мне больно! Но он будто не слышал этих слов. — Ты оглох, пенсионер?! — Крикнул Минхо, не отходя от пацанов. — Поаккуратней можно? Чанбин даже не повернулся в его сторону и через секунду затащил Джисона в каморку. Он указал пальцем на диван, куда тут же сел Хан, а сам облокотился руками на стол и стал прожигать напуганного парня разъярённым взглядом. — Что я опять сделал? — Ты снова употребляешь? Да вы сговорились, что ли?. — Что?! Нет! — Криками ответил он, удивлённо посмотрев на Чанбина. — С чего ты вообще взял? — Тогда почему в казино ты сказал, что хочешь снова начать всю эту хуйню с наркотой? Правду говорить он не собирался. Чанбин точно снесёт ему башку, если узнает о его истинном желании закончить завязку. Уж лучше соврать и успокоить, чем совершить самоубийство таким изощрённым способом. — Чанбин, я был пьяным в говно, вот и ляпнул. — Пьяные люди всегда говорят правду. — Значит, когда Феликс набухался в хлам и сказал мне, что он на самом деле фея, то, по-твоему, это была чистая правда? — От Феликса всего можно ожидать… Вдруг крылья под футболкой прячет? — Чанбин, хватит. Сначала ты наезжаешь на меня с предъявой, а теперь отшучиваешься? И вообще, прекращай делать вид, что тебе не похуй. — Мне не похуй, Джисон, — его тон резко сменился на более мягкий и спокойный, — я правда переживаю за тебя. — За обезьяну свою переживай, которая дома тебя ждёт, а в мою жизнь не лезь. Всё, я могу идти? — Нет. Джисон, это серьёзные вещи, а ты относишься ко всему происходящему, как к чему-то, уходящему бесследно. — У меня всё нормально. Не понимаю, почему ты так внезапно об этом вспомнил. — Потому, что ты такое в казино ляпнул, что тебя можно смело в наркошу сдавать! Джисон не стал это терпеть. Он резко поднялся с дивана и сложил руки на груди, направив на него злющий взгляд. — Так давай. Давай, сдай меня в наркошу, а можешь и сразу в психушку, раз уж на то пошло. Я то же самое говорил сегодня директору. Видимо, мне и правда пора смирительную рубашку надевать, раз уж я такой псих! — Да успокойся ты, мать твою, — произнёс Со, едва сдерживая крик. — Хватит истерить. Тебя никто ни в чём не обвиняет. Мы просто беспокоимся за тебя. — Мы? Кто эти — мы? — Я, Бан Чан, друзья твои, в конце концов. — Насчёт пацанов я ещё могу согласиться, но тебе и Чану ведь реально нет до меня дела. Не нужно строить из себя героя. — Тогда и ты прекращай играть в жертву. Я тебе хоть раз в помощи отказал? Может, я остался в стороне, когда тебе нужны были деньги, чтобы сбежать с той наркоманской работы? Может, я убил вас с Минхо, когда вы мне машину в щепки разъебали? Что я не так сделал? Скажи мне, блять, что?! Мне нужно тебе дом купить, чтобы показать, что мне не похуй на тебя и остальных пацанов? Почему ты выставляешь меня бесчувственной мразью? Я ведь к вам, как к своим собственным пиздюкам отношусь, и ещё ни разу не бросил вас в какой-то жопе, где вы профессионально умеете оказываться. Я ведь не безэмоциональная мразь, которой поебать на всех и всё. Полегчало. — За это спасибо, — выслушав всё накопившееся у Чанбина, сказал Хан, — но я сейчас о другом. То, что ты делаешь, реально заслуживает уважения, благодарности и всякого такого. Просто не лезь туда, куда тебя не просят, пожалуйста. Даже если я сколюсь до смерти, то тебя это волновать не должно. Джисон чуть ли не прямым текстом заявлял о том, что в ближайшее время планировал вернуться в то состояние, из которого так упорно и долго выкарабкивался не без помощи других. — Ты долбаёб? — Есть чутка. — Хорошо, — выдохнул Чанбин и сел в кресло, стоящее возле стола, — дерзай. Положи хуй на все свои старания, забей на чувства других и сдохни от передоза, раз тебе этого так хочется. — Мне не хочется. — Правда? А мне кажется, что ты последние десять минут только об этом и твердишь. С тобой ведь бесполезно разговаривать. Я тебе серьёзные вещи говорю, а ты делаешь вид, что не слышишь этого. Тебе взрослые не рассказывали, что наркотики — это так-то опасно? Джисон, блять, тебе всего шестнадцать лет, у тебя вся жизнь впереди. Или тебе на своё будущее вообще насрать? Хочешь снова запереться в своей квартире, не контактировать с людьми и потерять смысл существования? Хан молча смотрел на него, пытаясь сделать так, чтобы подступающие слёзы закатились обратно в глаза. С ним ещё никто так не разговаривал. Особенно — кто-то из взрослых. Хотя, Чанбина трудно было таковым назвать, у них разница-то составляла меньше десяти лет, да и сам Со частенько вёл себя, как ребёнок. — Считай, что тебе повезло оказаться среди правильных людей, которые помогли тебе вылезти из всего этого дерьма. Не обнуляй их старания хотя бы из-за банального уважения. Не думаю, что твоя зависимость сильнее тебя. Борись, как мужик, и не смей опускать руки. Тебе, блять, ногу прострелили, а ты уже ходишь, как новенький. Никогда нельзя ставить на себе крест. Самая бесполезная и глупая смерть — это отказ органов из-за дури. — Чанбин, я уже не могу… — Хан не выдержал и заплакал, закрыв лицо руками, чтобы не показывать слёз. — Я уже долго держусь, чуть ли на стены не вскарабкиваюсь, а оно всё никак не отпускает! Уж легче выпилиться, чем всё это терпеть. — А чем ты думал, когда за эту дрянь впервые взялся? Считал, что это всё так бесследно пройдёт и никогда о себе не напомнит? Надо же хоть немного ответственности за свои поступки нести. — Я уже просто… Я не знаю, что делать, — всхлипнул он и опрокинул голову вверх, чтобы смахнуть слёзы, которые снова потекли по щекам. — Мне ведь и помогают, и близкие всегда рядом стараются держаться, и Минхо даже… Ладно, неважно. Я ведь ото всех поддержку получаю, даже от тебя, но легче не становится. Плохо дело. Чанбин решил задать самый главный и тяжёлый для Хана вопрос, который расставит все точки над «и». — Ты сам-то хочешь завязать? Джисон посмотрел на него ужасно красными, заплаканными глазами, и попытался сглотнуть ком, накопившийся в горле. — В каком смысле? — Чего тебе больше хочется: жить счастливо и из зависимостей иметь только тягу к курению, которая ну в тысячу раз безопаснее наркотиков, или же довести себя до морального и физического истощения из-за дури? Ты хочешь получать эйфорию от общего благополучия или веществ? — На данный момент? Вопрос уже наводил Чанбина на предстоящий ответ, который его вообще не устраивал. — Как на данный, так и на всё остальное время твоей жизни. — Сейчас мне хочется ёбнуть таблетки две за раз, но я понимаю, что потом не выкарабкаюсь из этого говна. — Хотя бы ход мыслей правильный, — с лёгким облегчением вздохнул Со. — В общем, Джисон, ты хорошенько всё… Его заключительную фразу прервал звук рингтона. Хан достал два телефона, которые лежали в одном кармане, и увидел, что Минхо звонил абонент, записанный как «начальник». — Почему у тебя его телефон? — Он попросил на повербанк поставить, а я забыл, — Джисон сбросил трубку, но через секунду поступил новый вызов. — Да что ж такое? Ладно, скажу, что он перезвонит. Хан провёл пальцем по экрану и приложил телефон к уху. Он не успел даже поздороваться, как с того конца донёсся разъярённый мужской голос. — Где машина? Почему координаты не сбросил? — Простите?.. Хан хотел намекнуть, что трубку поднял не Минхо, но начальник не заметил этого и продолжил разговор. — Куда машину угнал, спрашиваю? Если через минуту у меня не будет её точного местоположения, то сам сегодня мне точно такую же пригонишь. И мне насрать, у кого ты её спиздишь, главное, чтобы была. И уж постарайся побыстрее, если не хочешь ещё одну тачку угонять. Раздались гудки, нарушившие гробовую тишину в помещении. Чанбин, который услышал каждое сказанное мужчиной слово с другого конца трубки, замер в ступоре. Теперь стало ясно, почему Минхо так внезапно вызвали на работу. Он снова занялся чем-то незаконным. Хан замер в одной позе, опустив экран телефона вниз. Он не мог поверить. Минхо же обещал, что ни во что подобное больше не ввяжется. — Джисон, может, ты не так понял? — Попытался успокоить его Со, поняв, что парень был на грани истерики. — Что я не так понял? — Нервно усмехнулся Хан, натянув улыбку. — Что мой… Что Минхо на самом деле только машинки чинит, а не угоняет их и на запчасти разбирает? Всё ведь очевидно, Чанбин. — Джисон, только не кипятись. — Хватит со мной как с беременной женщиной разговаривать. Хан поднялся на ноги, глубоко вздохнул, подошёл к двери и схватился за ручку. Он сжал её так крепко, что его рука моментально покраснела и начала трястись от напряжения. Из его глаз снова прыснули слёзы. Джисон вылетел из каморки и тут же помчал в раздевалку за вещами. Парни, которые всё это время наматывали круги по залу и разминались, сразу же обратили внимание на Хана, чьё лицо напоминало помидор. Он добежал до раздевалки, игнорируя появившуюся от этого боль в ноге, с грохотом захлопнул за собой дверь и скрылся из виду, даже не посмотрев на ребят. — Это что за пиздец? — Спросил Феликс, смотря на закрытую дверь. — Я схожу к нему, — сказал Минхо и, сделав всего пару шагов, увидел Чанбина, вышедшего из своей пещеры. Его глаза едва не залились красным цветом от злости. Чанбин подошёл к нему, сложил руки на груди и заставил сердце парня биться в разы быстрее от страха. — Что? — Гнида. Со сложил ладонь в кулак и со всей силы ударил Минхо по лицу, повалив того с ног. Все остальные тут же побежали к ним. Чанбин схватил Хо за воротник и приподнял с пола, любуясь появляющимся синяком и разбитой переносицей, после чего силой поставил его на ноги. — Ты ахуел?! — Проорал Хван, которого пришлось держать за руки, чтобы он не набросился на старшего. — Чё творишь?! — Ты у него спроси, — не меняя грубый тон, сказал Со, посмотрев на разукрашенное лицо Минхо. — Какого хуя он снова ввязался в какую-то криминальную поеботину? Скажи, тебе одной условки мало? Все разом перекинули взгляды на Минхо, которого Чанбин до сих пор держал за воротник футболки, чтобы тот не упал. Теперь они поняли причину его ярости. — Он теперь ворованными тачками торгует. У тебя, блять, хобби такое — от полиции скрываться? Минхо ничего не отвечал. Он понимал, как сильно обосрался перед всеми, поэтому был согласен лечь на пол и ждать, когда его забьют до смерти. — Чанбин, пусти его, — сказал Чонин, подойдя поближе к ним. Он так и сделал. Чонин сделал полшага, размахнулся и со всей силы прописал Хо ещё один удар, от которого парень снова с грохотом свалился на деревянный пол. Теперь кровь шла не только из переносицы, но ещё и из губы. — Ты совсем конченый?! Тебе напомнить, как твоё прошлое «увольнение» проходило?! Нас, блять, чуть всех не пристрелили! Минхо начинал потихоньку теряться в пространстве. Он решил не тратить силы на ответы и придержать их для сохранения сознания, предчувствуя приближение ещё нескольких ударов. — Минхо, ты башкой вообще соображаешь? — Вступил Феликс, в котором злости хватало на двоих. — Чонин факты говорит. Что на этот раз произойдёт? Нас на кусочки порубят и в чемоданчиках на другой конец света отправят, потому что ты снова товар просрёшь?! Или что там у тебя, не ебу. — Бей уже, — сквозь боль простонал он, указав пальцем на уже повреждённое лицо. — Не буду, — холодно произнёс Ликс, — хватит тебе. — Прибереги силы для разговора с Джисоном, — сказал Сынмин, склонив голову вниз. — Он весь зарёванный убежал, когда тебя Чонин ударил. Даже посмотреть на твои мучения не остался. — Он ушёл? — Спросил Минхо и обернулся назад, тяжело дыша. — Куда? — Либо домой, либо к ближайшей барыге, — ответил Чанбин. — Мы как раз мило беседовали насчёт его зависимости. — И что? — Обеспокоено спросил Хёнджин. — Что он сказал? — Если кратко, то сказал, что хочет закинуться. Отрицал, конечно, но там всё на поверхности было. — Блять… — Пробубнил Минхо и начал подниматься на ноги, кое-как удерживая равновесие. Он полетел в раздевалку, схватил вещи и, не меняя спортивную одежду, выбежал из зала. Все провожали его осуждающими взглядами, пытаясь подавить агрессию, которая только и делала, что нарастала с каждой секундой. Какой же Минхо всё-таки придурок. — Я его убью, — сказал Хёнджин, сохраняя спокойное выражение лица. — С таким подходом к выбору работы, совсем скоро это сделают за тебя.

***

Минхо бежал до дома, совсем забыв про существование такси. Он ни разу не остановился за все двадцать минут, вечно поправляя рюкзак на плече. Минхо постоянно ловил на себе шокированные взгляды прохожих, которым казалось, что парень убегал от бандитов, о чём говорило его разбитое лицо. Он не обращал на них внимания и продолжал бежать, совершенно не чувствуя усталости. Минхо был обязан успеть. Нельзя допустить, чтобы Хан словил рецидив. Хо домчал до дома и только сейчас смог выдохнуть. Он упёрся руками в коленки и начал жадно глотать воздух, умирая от сухости во рту. Но сейчас ему было не до этого. Закончив минутную передышку, Минхо помчал в подъезд, ещё раз поправил рюкзак и побежал вверх по лестнице. По дороге из школы он не встретил Хана, значит, тот уже был дома. Минхо бегло отпер дверь, влетел в квартиру и провернул замок на один оборот. Обувь Джисона была на месте. — Джисон! — Крикнул он, бросив надоедливый рюкзак на пол. — Джисон, ты где? Минхо заглянул на кухню, в гостиную и в туалет, но Хана не нашёл. На вряд ли он сидел в комнате отца, так что вариант оставался один. Минхо распахнул дверь в комнату Джисона, где увидел парня, безразлично смотрящего в стену. Ладно хоть, что не валялся на полу, с вытекающей изо рта пеной. — Джисон, я… Я не знаю, с чего начать. — Садись, — спокойно велел ему Хан, не отводя взгляд от стены, — поболтаем. Минхо послушно сделал то, что ему сказали, сел на кровать рядом с Джисоном и стал разглядывать его заплаканное лицо. Тот не обращал внимания на разукрашенную рожу Хо. — Ты обещал, — сказал Хан, поджав коленки к груди. — Ты обещал больше не ввязываться в подобное. — Я знаю, — виновато склонил голову Минхо, — но пойми, что мне нужны были деньги. Я должен отдать долг Чанбину, обеспечивать себя и тебя, а ещё… — А я не могу себя обеспечить? — Перебил его Джисон, всё ещё не смотря в его сторону. — Не забывай, что я занимаюсь с Чонином. — Джисон, при всём уважении к твоему труду, на этой работе я получаю в разы больше. — И статей ты получаешь в разы больше. — Джисон, я брошу. Я честно брошу. Я вот прямо сейчас позвоню и уволюсь, хочешь? Я гандон, признаю, но прошу дать мне ещё один шанс. Что мне сделать, чтобы ты меня простил? Я на всё готов. Хан наконец-то удосужился посмотреть на Минхо и лицезрел «прекрасное» состояние его лица. Внутри что-то сжалось, ему тут же захотелось побежать за аптечкой и бережно обработать раны, но чувство собственного достоинства всё-таки оказалось сильнее жалости. — Ты не сдержал своё обещание, значит, я тоже имею право не сдерживать своё. Джисон достал из кармана зиплок с таблетками, которые являлись одной из «аварийных доз». Он раскрыл застёжку, высыпал две штуки в ладонь, сначала посмотрел на них, а потом на Минхо, который готов был закинуть чёртовы таблетки в себя, лишь бы Хан не видел их. — Джисон, не надо… — Только попробуй что-то сделать, сука. Он ещё раз посмотрел на них, закрыл глаза и резким движением закинул под язык. Хан понимал, что совершал ужасную ошибку, но вновь почувствовать эйфорию и заставить Минхо ощутить себя на его месте хотелось куда больше. — Джисон, выплюни, прошу. — Хуй тебе. — Джисон, я серьёзно! — Минхо схватил его за плечи и начал трясти из стороны в сторону. — Джисон, пожалуйста! В ответ на свои мольбы Хо получил лишь выгнутый средний палец и ухмылку на лице Хана. Всё, финиш, Джисон сорвался. Он плюнул на все свои усилия и решил сдаться. Минхо понимал, что скорее всего Хан не сможет снова выбраться из всего этого дерьма сухим из воды, как в прошлый раз. — Уходи. — Нет, — отрезал Минхо. — Куда я уйду? Сам понимаешь, что начнётся через несколько минут. — Съёбывай отсюда, нахуй! — Заорал Хан, указав пальцем на дверь. — Съёбывай, блять! Чтоб я тебя не видел! На глаза Хо стали наворачиваться слёзы. Он ещё никогда не видел Джисона настолько злым. — Джисон, я останусь. Ради твоего же блага. — Нахуй мне твоё благо? Я тебе сказал уйти, почему ты ещё здесь?! — Джисон, прости… — Он не смог вытерпеть и моментально начал рыдать. Минхо медленно опустил голову на колени Хана и стал всхлипывать, впившись руками в его штанины. — Прости… Я исправлюсь, правда. — Уходи, — сказал Джисон, тоже начав всхлипывать. — Уходи, блять, пока мне крышу не снесло! Хо начал мотать головой, ещё крепче прижавшись к коленям парня. Он не мог оставить его одного. — Джисон, ты можешь ненавидеть меня, — подняв голову и показав слёзы, сказал Минхо, сглотнув ком в горле, — но позволь остаться. Я очень боюсь за тебя. Хан одарил его пустым, безразличным взглядом, после чего вновь указал пальцем на дверь. Он, конечно, простит Минхо, но не сейчас. Ему нужно было побыть одному и успокоиться. — Завтра поговорим. Минхо, уходи, меня начинает накрывать. Он не хотел отпускать его и оставлять в таком состоянии. Они оба понимали, что сейчас им тяжело и больно, но другого выхода, кроме как временная разлука, Джисон не видел. Он не знал, продлится она один день или же больше недели, двух, трёх, но в данный момент Хан готов был убить своего парня. Именно сейчас он был так зол на него, что смог бы прекратить их пускай и недолгие, но счастливые (до этого момента) отношения. Минхо было очень тяжело отцепиться от Хана и подняться на ноги, но он не хотел подливать масло в огонь и ещё сильнее злить его. Перед уходом Минхо ещё разок посмотрел на Хана, не переставая лить слёзы, а после пошёл к ящику в коридоре и достал оттуда ключи от своей квартиры. Как только Хо захлопнул за собой дверь снаружи, Джисон закрыл лицо руками и начал нервно смеяться, продолжая ронять горькие слёзы. Он очень сильно любил Минхо, собирался простить, но уже не был уверен в том, что получит ответное прощение за свой поступок. Его окончательно накрыло. Хан начал смеяться в голос, свернувшись в комочек, при этом продолжая рыдать и переодически вскрикивать. Он потерял контроль над своими мыслями и телом, но долгожданное, давно забытое чувство эйфории было настолько приятным, что Хану было всё равно на последствия. Первым же делом, что сделал Минхо, выйдя на улицу — достал телефон и открыл переписку с начальником. Пора заканчивать всю эту незаконную хуйню с работой. Ради Джисона.

16:56

Начальник: «Где координаты?! Они уже пять минут, как должны быть у меня!»

19:45

Минхо: «Сейчас скину. Кстати, я увольняюсь. И мне насрать, что я недавно устроился. Удачи.»

Он быстро скопировал текст с цифрами из заметок, отправил его уже бывшему начальнику и заблокировал контакт. Единственным человеком, ради которого Минхо готов масштабно изменить свою жизнь, был Хан.