Сборник зарисовок 2

      Гудение ламп дневного света оглашало просторное помещение, вдоль стен коего вперемешку стояли старые пузатые и новые плоские мониторы, лампочками перемигивались компьютеры, подключённые в одну вычислительную сеть, связка из нескольких толстых кабелей тянулась к гибриду стоматологического и парикмахерского кресла, расположенному на невысоком постаменте в центре. Пожилой высокий мужчина, одетый в хлопковое трико и белый медицинский халат, шаркая по потёртому полу из белых плиток стоптанными тапками с задниками в последний раз проверял показания оборудования...       Когда-то это место кипело жизнью: десятки учёных и их ассистентов разбирали документацию, строили теории, совершали прорывы... откатывались в исследованиях на годы назад, чтобы пойти совершенно иным путём и всё же взять новую вершину. А затем в один момент государство, которое и оплачивало деятельность научного объекта... перестало существовать. Те, кто назвали себя приемниками наследия павшего гиганта решили, что нет смысла вкладываться в продолжение исследований, что дадут сколь-нибудь внятные результаты, годные к применению в бизнесе не раньше чем через два десятка лет, а потому полностью обрезали финансирование.       Группа энтузиастов, искренне радевших как за науку в целом, так и за родину в частности, какое-то время ещё барахталась, но в итоге одним пришлось уйти, чтобы содержать семьи при помощи другой работы, другие разочаровались в идее, третьи... А из третьих остался только старик Григорий, ранее в шутку называемый коллегами "Распутин". Да и то, будь у него семья, вряд ли он решился бы продать всё личное имущество и переехать в выкупленное здание на окраине маленького провинциального городка, постепенно всё сильнее чахнущего из-за отсутствия перспектив.       - Предварительная проверка завершена, - подняв к лицу небольшой кассетный диктофон, пожилой мужчина включил запись. - Сегодня я наконец-то активирую установку, над которой работал последние сорок лет. К сожалению качество оборудования оставляет желать лучшего, да и отсутствие медика, который наблюдал бы за моим состоянием ставит под сомнение возможность повторной попытки. Однако же далее откладывать эксперимент нельзя: за этот год моя память показала тенденцию к ухудшению, как и скорость мыслительных процессов снизилась на полтора процента. Компьютеры пока что позволяют проводить сложные вычисления, но машины не способны на творческий подход к решению задач. Таким образом промедление приведёт лишь к утрате остроты ума, а следовательно и к провалу проекта. С другой стороны, если у меня всё получится, то это станет настоящим прорывом в области объединения информационных технологий и мистических разработок. На всякий случай я ввёл в систему команду вызова скорой помощи, если во время эксперимента оборудование зафиксирует критические отклонения в состоянии здоровья моего организма. Кхе-кхе... Запись закончена.       Отключив устройство, старик положил его на один из столов, после чего принялся раздеваться. Скинув халат и оголив торс, он поёжился от прохладного воздуха, циркулирующего в помещении благодаря всё ещё неплохо работающей вентиляции. Путь же до возвышения с креслом показался ему удивительно долгим несмотря на то, что расстояние составляло каких-то несколько метров.       Устроившись на месте, предназначенном для добровольца-испытателя, старик расположил на груди присоски с датчиками, затем сунул левую руку в надувной рукав, после чего опустил на голову металлический капюшон, тут же коснувшийся висков и затылка холодными пластинками контактов.       - Ну... товарищи... - нервная улыбка скользнула на лицо Григория, в то время как правая рука нащупала рычаг включения, установленный на подлокотнике. - Как сказал Юрий... Поехали.       Прозвучал негромкий щелчок, свет ламп тут же потускнел, усилилось гудение системных блоков, а по экранам побежали строчки цифр и символов, которые некому было увидеть. На какие-то секунды старик, впервые за долгие годы не чувствующий боли в суставах, увидел необъятное информационное пространство, раскинувшееся вокруг него подобием города из миллиардов кубиков...       "У меня получилось... Товарищи, у нас получилось!", - возник информационный пакет прямо в электронной корзине, зарегистрированной на имя пожилого учёного, а затем отправился по адресам тех коллег, которые пусть и бросили проект после развала государства, но всё ещё оставались живыми.       Мужчина не видел того, как сперва на одном мониторе, затем на втором, а потом и на большинстве остальных стали появляться предупреждения о перегрузке, ошибке, превышении нагрузки на мозг испытуемого. Писк медицинского оборудования он тоже не слышал, так как был полностью поглощён процессом первой в истории прогулки по информационному пространству собственными ногами, а программа принудительного вывода пользователя в реальный мир ещё не существовала.       ...А затем всё прекратилось: предупреждения исчезли, скорость обмена данными упала почти до нуля, а процессы организма опустились до уровня нормы... для крепко спящего человека. Недостаточно умное оборудование так и не вызвало скорую помощь ещё трое суток, пока превратившееся в овощ тело не погибло окончательно.                   ***       Открыв глаза Григорий... или Бром, увидел перед собой неровный потемневший потолок из плохо обработанных досок. Он лежал на низкой узкой кровати, застеленной матрасом из сена, укрытым когда-то пушистой шкурой, в грязном мрачном доме из одной комнаты и прихожей, где стояла глиняная печь.       "Какое убожество", - скривился Григорий мысленно.       "Зато не вызывает подозрений", - парировал Бром, уже почти два десятка лет скрывающийся в большой деревне, зажатой в горной долине, притворяясь стариком-сказителем (грязные руки, всклокоченная борода, неопрятная одежда и демонстративная сутулость придавали образу вполне натуральные стариковские черты).       "Даже будучи стариком, я следил за собой лучше", - мысленно возмутился учёный, пусть и удивлённый тому, что оказался в совсем не своём теле, но совершенно этим не расстроенный.       "Мне нельзя демонстрировать ни воинскую выучку, ни придворные манеры, ни магические навыки", - парировал Бром.       "Мыться хотя бы раз в неделю тебе тоже нельзя?", - скептично уточнил Григорий.       На самом деле не существовало ни Брома, ни Григория, которые спорили бы внутри общей головы, просто на каждый возникающий вопрос у мужчины имелось сразу два различающихся мнения, что имели почти одинаковый вес. Впрочем, как подсказывали умозаключения учёного и знания бывшего драконьего всадника, через несколько дней это пройдёт и обновлённая личность обретёт целостность.       Вообще, в первые секунды новоявленный Бром (раз уж тело его, то и с используемым именем нет причин извращаться) посчитал себя одержимым, что могло бы испугать... не находись разум в состоянии крайнего удивления. Превращаться в шейда (одержимого духами мага) он не хотел, а потому уже начал прикидывать возможности собственного упокоения, но был остановлен логикой учёного. В конце концов, перед тем как совершать непоправимое нужно было убедиться, что это действительно нельзя исправить иным образом.       На руке у бывшего драконьего всадника находилось кольцо с драгоценным камнем, куда он каждый день сливал магическую силу, чтобы иметь возможность полноценно обучить приемника... коли украденное у императора яйцо выберет человека. Однако же сейчас эти запасы послужили более своевременному делу...       "Выходит, что я - Бром, так как душа у меня одна и она не изменилась. Хотя... как может не измениться душа, в которую оказалось влито столько новой информации о совершенно ином мире? Поразительно, как не являющийся магом человек сумел создать машину, объединяющую магию и технологии... Гений - это слабо сказано. Безумец - куда ближе к истине", - успокоенный своими выводами, новый Бром расслабился и стал сперва укладывать в своей голове новые знания, встраивая их в картину своего мира, а затем, пользуясь чужим опытом, взглянул уже на свою жизнь.       ...Как-то внезапно старый Орден Драконьих Всадников, генеральный штаб которого находился на уединённом острове, перестал казаться столь уж добродетельной организацией. В глаза бросились поступки, за которые Григорий был бы готов многих из погибших братьев и сестёр если не расстрелять, то хотя бы арестовать и отправить валить лес без всякой магии: слишком уж подавление мятежей при помощи драконьего пламени напоминало затирание проблем, возникающих у самовлюблённых зажравшихся дворян, притесняющих простых крестьян и ремесленников, вовсе не имевших права голоса. Разрешение же конфликтов между мелкими корольками, которым не позволяли объединяться в сколь-нибудь значимую силу, иначе как фарсом и назвать было трудно.       "Парадокс. Я стал сам для себя классовым врагом, так как Бром - защитник богатого и влиятельного меньшинства, лишь после падения своего ордена вынужденно подавшийся к простым людям, в то время как Григорий - выходец из народа, аристократию задавившего ценой немалых потерь. А ведь будь на стороне нашего государя драконы, то и нормального оружия бы не было, и у крестьян шансов против "голубой крови" не появилось бы", - от этих мыслей голова стала побаливать, вынуждая начать массировать виски.       Ещё одним фактом, пусть и не столь шокирующим, стало осознание, что Орденом Драконьих Всадников... руководили эльфы. С одной стороны - это понятно, так как именно длинноухие долгожители и драконы объединились первыми, обретя огромную магическую силу, недоказанное бессмертие, ну и знания обоих видов. Люди, пришедшие в Алагейзию значительно позже, но сумевшие продемонстрировать как агрессивность с неуступчивостью, так и плодовитость, амбициозность и живой ум, были включены в трёхсторонний союз исключительно для избавления от угрозы войны на уничтожение (короткоживущие, по меркам эльфов, многочисленные и опасные дикари, могли платить от десятка и до сотни сородичей за каждого длинноухого).       "Куда ведь лучше бросить людям кость, возвысить некоторых из них, а потом при помощи "братьев" и "сестёр" контролировать весь народ. И ведь это план именно эльфов, а не драконов: драконы политикой не заморачиваются. Слишком уж у них примитивное общество... было, в котором каждая особь являлась для себя головой. Хе-хе-хе... Чешуйчатые коммунисты", - негромко посмеявшись с представившейся аналогии, Бром вернулся к перебиранию воспоминаний.       Тот факт, что всадники всегда поддерживали "законных правителей", жёсткой рукой карая любых мятежников, а также усаживая на трон достойных кандидатов, не подвергался сомнению. Продавливание интересов эльфов в землях людей и гномов тоже было очевидной для Григория деталью. Использование разрозненных человеческих государств в качестве щита от рогатых гуманоидов под названием ургалы, стало для Брома сюрпризом.       Косвенным подтверждением того, что Орден Драконьих Всадников стал инструментом для решения проблем именно эльфов стало то, что когда состоящие в нём люди образовали свою фракцию, которая обрела значительное влияние, их начали давить "мягкими" методами. Молодых всадников и их драконов отправляли на опасные миссии, более сильным воинам не позволяли заработать влияние и репутацию, среди членов совета держали только прикормленных, воспитанных длинноухими мужчин и женщин.       ...А затем система дала сбой и очередной амбициозный, самоуверенный мальчишка, отправленный гонять племена ургалов, коих объединил очередной великий вождь, не погиб вместе со своей чешуйчатой напарницей. Гальбаторикс, вокруг коего кристаллизовались человеческие всадники, вернулся и доложил о произошедшем, но был сломлен потерей своей второй половинки (никакой романтики, а констатация факта). И эльфы не придумали ничего умнее как показательно его изгнать.       "Они, конечно, могли ожидать от него глупостей и самоубийственных выходок, но явно не предполагали, что парнишка не только выживет, но и сохранит остроту ума. Да и его последователи показали себя крайне верными ребятами: один выкрал только что вылупившегося дракончика, прикончив несостоявшегося всадника-эльфа, а другие покрывали их, пока лидер привязывал к себе нового дракона и набирался сил. Хотя... мне трудно себе представить, насколько же извращённой должна быть связь Гальбаторикса с чужим драконом, ненавидящим его за смерть напарника", - стоило представить себе нечто такое... как по спине побежали мурашки, а желудок скрутило.       Недооценка эльфами людей привела к тому, что Орден Драконьих Всадников пал. Пропаганда сопротивления Гальбаториксу утверждает, что он - безумное властолюбивое чудовище, как Дарт Сидиус из Звёздных Войн, которые во время отдыха смотрел Григорий, но Бром сравнил бы его с канцлером Палпатином, до его становления императором. В конце концов, далеко не каждый сумеет найти союзников среди правителей разрозненных королевств, которые по сигналу поднимут свои войска и помогут убить крылатых монстров с их наездниками, находящихся вне пределов островной цитадели.       Сильнее всего обновлённому Брому было жаль драконов, вынужденных сражаться на обеих сторонах конфликта за интересы своих всадников. Сейчас ему было особенно мерзко от мысли, что драконы ближайших сторонников Гальбаторикса оказались лишены истинных имён, что фактически превратило их в живых мертвецов с медленно разрушающимися личностями. И в свете этого безумие, в котором обвиняли Проклятых, уже не казалось чем-то удивительным.       - Садисты чёртовы, - выругался мужчина, сев на кровати, чтобы обхватив голову руками начать раскачиваться вперёд-назад. - И что мне со всем этим делать?