обжигающий корт для нас двоих

— Ну, может, как-то получится без взрослого? – карие глаза Остина по-ребячески заблестели, однако это не смогло разжалобить стоящего на своём полицейского, — Ведь можно же? — Крошка Ости, забей уже, – Эванс скучающе постучал пальцами по решётке и покосился на соседнюю камеру, — Кэцуо нас повесит. И будем мы гореть в аду с тобой, в одном котле. — Куда твоя фанатка, кстати, ушла? Линч же сказал, что скоро будет, но его всё нет и нет. Пообжимался с тобой и пропал, как ёжик в тумане. — Заткнись уже, а, – нахождение в тесном помещении с заносчивой-болтушкой-Гиллом было совсем не лёгкой задачей, — И без тебя настроение паршивое.       Остин высунул язык и скорчил издевательскую рожицу, тут же получив болезненный подзатыльник. Он драматично осел на грязный пол и прислонился спиной к стене, ощущая источающийся от неё промозглый холод. Джон не сдвинулся со своего места и выжидающе смотрел на вход. Ноги ломило от усталости, а кожа рук истёрлась из-за постоянного трения о железные прутья.       В камере слева дела обстояли тоже не очень хорошо : один выл, что хочет есть, другой от нечего делать игрался с сороконожкой в углу камеры, а третий же пытался вымолвить у надзирателя свой телефон, чтобы сделать единственный звонок.       Но у игроков обеих команд была единая проблема : знают ли об инциденте тренеры? Если да, то как скоро приедут? Или не приедут их забирать вовсе?       А ведь всё начиналось так хорошо. Буйволы и Пумы решили сыграть друг против друга, пока их тренеры были на спартакиаде. Без лишнего шума, только несколько таймов. В итоге закончилось тем, чем закончилось.

—

— А спорим, что мы выиграем этих рогатых на турнире? – Кайян, нарочно повысив тон, чтобы его реплику наверняка услышали противники, привлекал к себе внимание.       Остальные игроки стали ему поддакивать. Буйволы, отлично слышащие каждое слово, естественно не смогли остаться в стороне. По большому счёту благодаря Джону, который не сумел совладать со своим синдромом острой справедливости. Мартин пытался его утихомирить, говорил, чтобы тот не шёл на провокацию, но Эванс не был бы Эвансом, если бы не сделал всё по-своему. — Так давайте сыграем разок, – в глазах промелькнул одержимый огонёк, — Если вы, конечно, не боитесь поломать свои коготки.       Первый начал, следующий подхватил. Что взять с молодых, у которых едва ли прошёл пубертат, и вместо холодного рассудка у них кипящий в жилах адреналин?       Спортивная площадка широкая. Конечно, уступает размером основной, центральной, однако для одной игры сойдёт. — Играем до первого фола. Судя по всему, тайм не продлится и пяти минут, учитывая то, как часто капитан Буйволов нарушает правила, – Эшерр не обратил внимания на неприличный жест, который показал ему Джон, — Эй, судьёй будешь вот ты. — Тогда из нашей команды вторым судьёй буду я, – вперёд вышел Кьёр, — Чтобы всё было честно.       Он переглянулся с Кайяном. Тот еле заметно кивнул и встал на позицию. Эвансу подобная инициатива со стороны Вейя не понравилась. Хотя, пускай, если тот этого так хочет.       Встав друг напротив друга, парни напряжённо замерли в ожидании, пока подбросят мяч. Только он успел взметнуться вверх, как Джон молниеносно отбил его и оказался на стороне противников. Его скорости можно было позавидовать. Резкий, быстрый и главное тихий в игре. Без лишнего шуму, как хищник пред прыжком на добычу, мельтешит и двигается опрометчиво — вперёд и только вперёд.       Кайян слегка теряется, однако спешит ретироваться. Нельзя упустить мяч из виду. Не сейчас. Не в чёртовом начале игры. Его главный союзник – это его прыткость и неплохая реакция. Уже спустя несколько мгновений мяч оказывается в его руках. Быстро отыгрывается, посмотрите-ка.       Кьёр следит внимательно : преимущество пока у Джона. Пока? Неверное высказывание. Преимущество всегда было на стороне Джона. Отчего-то он всегда был на шаг впереди всех. Или это Вей оказывался на один шаг сзади?       Злит то, что Эванс даже не старается. Он играет, но делает это так, будто это для него всего лишь... всего лишь игра. Разве это не так? Баскетбол — это ведь действительно просто игра.       Нет, это для Джона баскетбол — это “просто игра„. Он никогда не относился к этому серьёзно. Для Кьёра же это значит намного больше, чем соревнование, чем эмоции и адреналин, вырабатываемый в моменте. В первую очередь – это соперничество. Безжалостное, жестокое и точное. Это победа. Кровавая, убийственная, но победа. Правда какой ценой достигнутая?       Жертвы есть всегда. Особенно в спорте. Если ты не готов чем-то пожертвовать, то ты не достоин ощутить вкус и сладостную горечь победы. Тебе никогда не стать первым, если ты не можешь от чего-то отказаться. Даже если это “что-то„ — ты сам.       Звук свистка. Первый период подошёл к концу. Пора сверять счёты. — Кьёр, сколько на сколько? – парень не сразу приходит в себя, — У нас же больше, да?

Да, больше.

— Восемнадцать против двадцати одного. В пользу Пум, – но говорит совсем обратное; не то, что является правдой.       Команда противников ликует. Первый период и уже на три очка больше. Вот только Буйволы недовольны результатами. — Да быть этого не может, – что-то определённо не сходится в подсчётах, и Джон не собирается закрывать на это глаза, — У нас должно было быть больше. — Да, должно было. Но, увы и ах, поражения надо уметь принимать, – а Эшерр намеренно издевается.       Правильно, поражения надо уметь принимать. Но не Джону. У него поражений не бывает.       Он смотрит на Кьёра и почти тут же понимает – лжёт. Тень растерянности на лице, поджатые губы и устремлённый в сторону взгляд. Сразу становится ясно.       Однако Эванс решает промолчать. Понимающе ухмыляется и отворачивается, однако не собирается просто так отдавать победу Пумам. Ещё чего? Этим самодовольным гиенам? Ни за что.       Второй период оканчивается гораздо удачнее. С отрывом в пять очков Буйволы лидируют. Самое время перевести дух, ибо настал пятнадцатиминутный перерыв. Но расслабляться ещё не позволено. — Как ты говорил, Кай? “Надо уметь принимать поражения„? Какая ирония судьбы, – Джон переглядывается с Мартином, — Хотя, вам не привыкать. Столько лет быть в тени - это ещё надо уметь.       Режет по-живому. Кайян тяжело сглатывает, потому что это правда. Давно “Дикие Пумы„ перестали быть первыми. Их место занимали другие команды. Но наиболее сильными соперниками были Буйволы. Правда есть правда. Какой бы она ни была. — Быть может, мы и не первые, но всегда всего добивались только сами. Кровью, потом и слезами, но сами. Нам никто не делал поблажки и не толкал на пьедестал всеми правдами и неправдами. Мы играем честно, не то, что некоторые. — В каком это смысле? Обвиняешь нас в жульничестве? – Кайян лишь хмыкает. — Ну, это вы сами сказали. Вас никто за язык не тянул.              Слово за словом нелепый спор переменялся в крупный раздор. Никто не упускал возможности сказать какую-нибудь колкость, подливая масла в огонь.       Ссора стала такой, что даже сбежались чирлидеры, чтобы посмотреть на гнетущее событие. Они старались угомонить баскетболистов своих команд, но попытки оказались безрезультатны.       Сквозь крики и ругань кто-то умудрился невзначай крикнуть то, что стало кульминационной точкой для скандала : — Да? Тогда наш капитан хотя бы не ведёт себя по-пидорски!       Секундная тишина, и шум становится ещё оглушительнее, чем ранее. — Ах так? Да вы лучше присматривайте за своими чирлидерами! А то они так и норовят опорочить нашего капитана! — Где это видано? Не было такого! — Да один из ваших постоянно трётся возле Джона! — Вы про того парня, что ли? Да он же просто выскочка, нашли к чему прикопаться!

Кого – того? Не говорят ли они про...

— Вот именно. Все же знают, что он тут со всеми, – кто-то пару раз похлопал в ладоши, имитируя определённые звуки, — Неудивительно, что он теперь около Джона крутится. — Да наш капитан понатуральнее вашего будет! Джона какие-то там чирлидеры не интересуют. — Чё вы в уши заливаете? Говорите, не педик он? Да всем уже известно, что ваш Джон с тем заднеприводным недавно на стадионе переспали! — Не зря говорили, что Линч – та ещё подстилка!       Неприятно кольнуло в солнечном сплетении. Что-то звонко перещёлкнуло в голове. Эванс замер, как засеченный. Его зрачки сузились, как у готовой растерзать кошки.

В каком это смысле “говорили„? Неужели про него слухи пускают?

      Джон промолчал, когда их команду обвинили в несправедливости, молчал тогда, когда его оскорбили педерастом, но сейчас тонкая струна уже не выдержала — порвалась, лопнула. Он мог, сжав зубы, выслушивать многое. Про него самого могли говорить всё, что угодно. Джон привык к той грязи, которой его обыкновенно обливали за спиной или в лицо. Но никто не смел запятнать имя Егора, и уж тем более ни один человек не мог клеймить его порочным и нечистым.

Запульсировало в висках. Кажется, он начинает терять самоконтроль.

      Взгляд устремился в толпу чирлидеров. Среди танцоров в синих кофтах он не увидел знакомого лица. Если он не здесь, то где же? Почему не пришёл? Или, может, что-то случилось?

С ним что-то сделали?

      Если Бог дал тебе зубы – кусай. Вцепись в глотку врага и вырви ему траншею. Если у тебя есть острые когти – выцарапай недругу глаза. Если тебе были даны рога – проткни противнику брюхо и выпотроши его.

Мама всегда говорила : — Подумав - решайся, Отец обычно заканчивал : — А решившись - не думай.       Джон сделал резкий выпад вперёд. Не успел Мартин ухватить его за руку, как тут же Эванс набросился на одного из парней, повалив наземь.       Начался необратимый хаос. Кто-то пытался остановить драку, а кто-то, напротив, вступал в неё. Девушки кричали, призывая немедленно прекратить всё это. Кто-то говорил звонить в полицию, потому что потасовка могла перерасти в массовую давку.       Коричневая шероховатость корта окрашивалась в бордовый. Крови было много. Очень много.       Голову сносило. Безумное чувство в области груди переместилось в кулаки. Хотелось выплеснуть всё то, что копилось долгое время. С каждым ударом легче не становилось. Наоборот, неведомый, сумасшедший азарт властвовал над отголосками здравого рассудка. Желание сделать больно. Отомстить.

И остановиться он уже не мог.

      В себя Джон начал приходить только тогда, когда чьи-то сильные руки грубо оттаскивали его от толпы и скручивали ему запястья за спину. Кажется, отпустило.       Неважно, удалось ли ему опровергнуть подлинность слухов. Главное, что он защитил его имя.

—

— Вы двое. Давайте, на выход.       Счастью Остина не было предела. Неужели их наконец отпустили? Он схватил Джона за рукав и нетерпеливо выскочил из камеры, напоследок не забыв крикнуть остающимся Пумам пафосное «Аривидерчи».       Их вывели из изолятора и повели к главному холлу. Свобода!       Возле стойки стоял Егор, переминаясь с ноги на ногу, а рядом с ним незнакомый мужчина в форме. Они о чём-то негромко разговаривали, перешёптываясь между собой. — Твои? – обернувшись, Нёрд усмехнулся и оценивающе осмотрел парней.       Линч устало кивнул. — Мои.       Все трое наконец вышли из департамента : пришибленные, изнеможенные, зато живые и плюс-минус целые. — Ну и? – спустя минуту молчания Егор решил заговорить первым, — Долго мне ещё ждать ваших оправданий?       Под строгим взглядом баскетболисты замялись, подобно виноватым щенкам. Остин потирал заднюю часть шеи и чуть не дырявил носок кеда из-за постоянного потирания его об асфальт. — Ну, для начала мы хотели сказать спасибо, – Джон пихнул Гилла под ребра, и тот, как ошпаренный, подскочил на месте. — Да! Линч, спасибо, действительно. Ты... Ты просто нереальный! Спасибо! – он не успел даже протянуть рук для объятий, как Линч сделал шаг назад, намекая, что это лишнее. — Остин прав. Даже не знаю, что бы мы делали без тебя, – попытавшись улыбнуться, Джон сделал только хуже : из под корки запёкшейся крови показались свежие капельки. — И куда мне вас таких разукрашенных вести-то? – Линч невольно поморщился, видя плачевное состояние парней.       Разбитая и немного опухшая губа Джона, лиловый синяк на скуле и возле виска; рассечённая бровь и кровоточащая ссадина на переносице у Остина — ну прямо как на подбор! — Может, в больницу? Тут недалеко вроде есть. Выглядите неважно. — Нет, только не в больницу! – вдруг спохватился Ости, встряхнув Линча за плечи, — Ну, понимаешь, у меня там мама работает. Если она узнает обо мне, то всё, крышка. — Да и тем более у нас нет времени, чтобы по больничкам шастать. Скоро наш тренер должен приехать с соревнований. Если мы не успеем к его приезду, то, считай, нам действительно крышка, – да, Кэцуо в гневе пострашнее самого Сатаны будет, с ним шутки плохи. — Ну не могу же я вас таких обратно привести! Нужно хотя бы в аптеку заскочить и купить пластыри, чтобы заклеить ими это недоразумение. Вы всех распугаете своим внешним видом. — Тогда нам не пластыри, а бинты нужны. Обмотаемся и будем как мумии. А другим скажем, что мы решили отпраздновать Хэллоуин раньше срока! – Гилл слишком падок на дурацкие идеи. Ну, ребёнок, что с него возьмёшь?

—

      Девушки обрабатывали раны Юджину и ещё некоторым ребятам из своей команды, кто тоже умудрился подраться. Хорошо, что на них было всего лишь пару царапин и маленьких синяков.       Мартин тревожно глядел на экран своего телефона, ожидая звонка от Джона. — Да ладно, Уотерс, не терзай себя так, – Юджин ободряюще улыбнулся ему, подмигнув, — Всё с ними нормально будет. — Ну не могу я не волноваться! Откуда мне знать, что с этими оболтусами сейчас? Может, они вообще сдохли по дороге в участок? Ещё никто трубку не берёт, чёрт их подери! – все были на нервах, в особенности Мартин, который снова остался за "старшего", — Меньше, чем через час приедет тренер. Джона и Остина нет! Как мне это, по-вашему, ему объяснить? — Марти-и, спокойнее, – конечно, у Гранта на данный момент другие заботы : около него сидит темноволосая чирлидерша с глубокими карими глазами и поглаживает его по голове, о каких переживаниях может идти речь? — По крайней мере, мы точно знаем, где эти двое бойцов сейчас. Они под наблюдением, в закрытом помещении и главное не дерутся. — Успокоил так успокоил, Юджин. Как вы все можете быть так беспечны?

—

      Линч бесцеременно затолкал ребят на заднее сидение такси и также уселся рядом. Водитель странно покосился на них, однако тактично промолчал. — Так, а теперь вы мне расскажете, что стряслось. И это не просьба. Немедленно говорите, – терпения уже не осталось, поэтому приходилось требовать настойчиво. — Ну, там такая, не очень приятная ситуация, короче, – было начал Остин, как его тут же заткнул Джон. — Гилл, закройся. Хотя бы сейчас помолчи, – лишь взглянув на приятеля, он весь сжался и прикусил внутреннюю часть щеки. — Нет уж, так нечестно! Остин, выкладывай всё и прямо сейчас, – Егор тоже не был настроен дружелюбно, — Либо ты сейчас отвечаешь на вопрос, либо– — Либо я оторву твой язык, Остин! Молчи, я тебе сказал.       Подобное поведение со стороны Эванса только подкрепляло интерес и раздражение одновременно. Почему он так не хочет, чтобы Линч узнал причину драки? — Чёрт возьми, Остин, если ты мне сейчас же всё не расскажешь, то тебе не сдобровать! И я не шучу, между прочим.       Гилл переводил неуверенный взор с одного агрессивно настроенного парня на другого. Они оба выглядели весьма опасно в таком тесном салоне авто. Ещё и водитель такси кидал в зеркало заднего вида подозрительные взгляды! — Джон, ты мой друг. Самый близкий, – ликование Джона не длилось больше нескольких секунд, — Но хмурое лицо Линча выглядит убедительнее. Прости!       Егор вынул из сумки кусочек ваты и небольшую прозрачную склянку перекиси водорода – успел заскочить в лазарет до прибытия такси. Смочив ватку, он поднёс её к носу Остина, прижимая к ране. Гилл непроизвольно дёрнулся и слегка скривился. — Больно? – Линч держал расстояние, чтобы не смущать излишней близостью ни себя, ни Остина соответственно, — Потерпи, сейчас я тебе ещё одну ранку обработаю.       А Джона это смущало. Дико смущало. Невозможно спокойно усидеть на месте, смотря на то, как между их лицами не более двадцати сантиметров. Он уже даже не старался сделать невозмутимое выражение лица, не прятал недовольство, которое читалось в глазах. — А почему это Остин сел посередине? – Джон сложил руки на груди и приподнял брови, сощурившись.       Егор покосился на Эванса, который до ужаса напоминал Ми-Раэ в те моменты, когда ему не давали достаточного внимания и ласки. — Ты серьёзно, что ли? Подожди, я сейчас тебе тоже лицо подлатаю. Просто Остин ближе сидит. Кстати, я всё ещё жду твоего рассказа. — Ну, вообще, всё начиналось относительно неплохо... Мы решили сыграть против этих ваших гиен. После второго тайма игры, во время перерыва, мы начали спорить. Кто о чём, в основном о незначительных вещах. Ну и потом всё так закрутилось, завертелось, и мы решили разобраться по-мужски. — И что, разобрались? – Линч издевательски улыбнулся и склонил голову набок. — Ну да, типа того. Кто же знал, что приедет полиция, и нас заберут в участок?       Водитель снова что-то пробормотал себе под нос. Конечно, обсуждать такое при постороннем человеке, было не самым удачным решением. Но какая кому теперь разница? — А из-за чего в итоге вы подрались-то? Явно же не политику обсуждали ведь.       Джон и Остин переглянулись. Вот сейчас второму действительно стоит замолкнуть. — Эй, вы снова решили в молчанку сыграть? Ну-ка, колитесь!       Остин зажмурился, чтобы не сталкиваться с выпытывающими зелёными глазами. Джон же сцепился с ними взглядом и отступать первым не собирался. Как и не собирался, собственно, говорить всю правду. — Эванс, что за секреты? Не заставляй меня на тебя кричать. Я ни пугать, ни бить тебя не хочу. Тебе, вон, и так досталось сполна. Поэтому не смей отмалчиваться. — Не суй свой нос в эту грязь, Линч. Тебе необязательно знать все подробности. Меньше знаешь, крепче спишь. — Вы что, сговорились, что ли? Нормально я сплю! Джон, я требую ответов.       Линч перегнулся через Остина и упёрся ладонями в колени Джона, а тот, в свою очередь, наклонился к его лицу и шикнул. — Ребят, мне не очень комфортно, когда вы на меня так давите... — Линч, прекрати меня допрашивать. Какая разница, из-за чего мы подрались? Ну не поделили мы территорию, скажем. И вообще, это произошло по личным причинам. Не лезь в это. — Вы меня надурить пытаетесь! А я не идиот и прекрасно вижу, что вы мне что-то недоговариваете. Что-то очень важное. — Линч, Джон, ну всё, ну прекратите...       Они буквально дышали друг другу в лицо. Почему-то их обоих это устраивало, раз никто не отстранялся. — Кое-кто из ваших затронул... Мою семью, – Остин удивлённо промигался и глянул на приятеля, — Я же сказал, что там личная причина.       В салоне машины вмиг сделалось тихо. Егор медленно выпрямился и в недоумении посмотрел на Джона. — И всё? Ты только из-за этого вскипел, что ли? — Ну, знаешь, больная тема для меня. Поэтому всё, закрыли тему, ладно?       Юноша, поджав губы, понимающе кивнул. Было ясно, что Джон больше рассказывать не станет, а Линч не хочет нагнетать и заставлять его углубляться во все подробности конфликта. Личное есть личное.       Егор отвернулся к окну и подпёр подбородок ладонью, задумавшись о своём. Остин украдкой косился то на одного, то на другого парня, чувствуя заметное напряжение между ними. — И почему ты соврал? – наклонившись к Джону, Гилл как можно тише зашептал ему на ухо. — Сгинь. Не твоё дело. — Причём тут твоя семья?       Не выдержав, Эванс стукнул друга по колену, из-за чего тот болезненно вскрикнул. Линч повернулся и сурово уставился на них, буравя взглядом. — С ума сошли? Вы и тут подраться решили, идиоты? Не хватило дневного адреналина? — Блять, ты меня бесишь, Остин. Я тебя когда-нибудь прибью. — У тебя проблемы с агрессией, что ли? Джон, угомонись уже, хватит. Не вини Остина в своём гневе, – Егор прикрыл парня рукой, как бы защищая.       Вдобавок Гилл жалобно шмыгнул носом, делая вид несчастной жертвы. — Не трогай его, Джон. Ему и так досталось из-за тебя. — В смысле из-за меня? – ещё сильнее взбесился Джон, злобно зыркнув на Остина, — Ты чё, думаешь, я ему указ, что ли? Он сам полез драться, я его не принуждал бить людям морду. — А ты капитан команды или нет, в конце концов? Ты должен был нести ответственность за других игроков и за свои действия. В таком случае не стоило начинать драку изначально, если не умеете даже нормально колотить друг друга! — О, да ты просто сама очевидность, Линч! – Джон эмоционально взмахнул руками, едва не вдарив по лицу Гилла, — Ну да, куда уж мне до тебя? Вот ты-то действительно можешь убить кого угодно своими коньками! — Если ты сейчас же не заткнёшься, я тресну тебя ими во второй раз!       Что за коньки и о чём вообще их мелкая перепалка, Остин знать не знал. Было увлекательно наблюдать за их ссорой со стороны, но страх, что ему тоже влетит, доминировал над острым любопытством.       Повезло, что на дороге не было пробок. Доехали в считанные двадцать шесть минут. Успевают.       Взяв сумку в охапку, а ребят под локти, Линч повёл их на стадион. Приходилось петлять между зданиями по пути, ибо встретиться с кем-нибудь на данный момент равносилилось лишним распросам и нежелательному вниманию.       Джон шёл крайне неохотно, видимо, всё ещё не отошёл от неутолимой ярости, а Егор наоборот подгонял его, чтобы он пошевеливал своей задницей. — Чёрт, Джон, твоё лицо, – он вдруг запнулся и посмотрел на снисходительного Эванса, — Я же забыл про тебя совсем. — О, а я думал, ты и не вспомнишь, – даже сейчас он умудрялся травить сатиру, — Мать-кукушка. — Тогда ты сын-кукушонок. Вот ты кто. — Ребят, давайте без птиц и мошонок, ладно? – Джон подтолкнул Остина в спину, намекая оставить их с Линчем наедине, — Ну, вы тут разбирайтесь... А мне, наверное, уже пора. Пойду сделаю нашим сюрприз. Если они конечно, будут мне рады.       Гилл неторопливо, присвистывая, пошагал вперёд. Парни ещё некоторое время провожали его взглядами, тихо посмеиваясь с его нетвёрдой походки, похожей на пьяную, вальяжную.       Джон вдруг встрепенулся и, схватив Егора за капюшон, поспешил скрыться за ближайшим поворотом. На вопрос «Что происходит?» он предпочёл не отвечать, а закрыть своей ладонью юноше рот. — Я не думал, что всё зайдёт так далеко, – оба прислушались, когда в переулке, в котором они находились пару секунд назад, раздались чьи-то голоса, — Я ожидал, что он начнёт разбираться на словах, а не на кулаках. — Вот именно, Кьёр, ты не думал. Ты никогда не включаешь свой мозг, когда речь заходит про логику.       Эванс выглянул из-за стены и тут же спрятался обратно. Чёрт, они же не заметили? Линч безуспешно попытался убрать чужую руку со своего лица, но его лишь крепче прижали к себе. — Прежде чем винить меня, Эшерр, сначала за своими идиотами научись приглядывать. Это они не умеют держать языки за зубами. Кто их просил раскладывать карты на всеобщее обозрение?

Что тут делают эти двое?

— Ну уж извините, всё равно эти слухи распространились бы и среди ваших. Рано или поздно. Тем более–       Разговор прервала громкая трель звонка. Правда вот, ни телефон Кайяна, ни Кьёра не звонил. Джон моментально сбросил, не глядя на номер звонящего. И почему ты, судьба, такая злобная шутница?       И ведь нужно же было человеку позвонить именно сейчас... Линч испуганно вгляделся в глаза напротив, но в них не отражалось ничего, кроме глубокой досады и отчаяния.

Попались!

      Кьёр переглянулся с Кайяном. За поворотом кто-то был. И этот кто-то, скорее всего, слышал всё, о чём они говорили.       Бежать некуда. Слева тупик, справа – никак. А шаги приближаются. Предательски медленно, будто играючи.

Уж лучше быть пойманными за невинными ласками, чем за подлым подслушиванием. Кто придумал этот бред?

— Поцелуй меня, – Джон вцепился в егоровы плечи и без толики шутливости взглянул на него. — Что? – громкий шёпот едва не сорвался на крик; взор сменился на совершенно растерянный, — С сосны ёбнулся? — Целуй, кому сказал!       Не дожидаясь от Линча каких-то действий, Эванс неожиданно впечатал его в стену, одной рукой схватил за шею, а другой проник под чёрные шорты.

Всё произошло излишне быстро.

      Один удар меж ног, другой — в нос. Ну, повезёт в другой раз, Джон.