Ночь в доме на краю

— Привет, — бросает Чан, садясь напротив брюнета и позывает официанта рукой. Феликс улыбается ему, отворачиваясь, чтобы взять меню, а потом подходит к их столику. Хенджин отвлекается только сейчас, но лишь кивает головой обоим парням, продолжая сосредоточенно листать фотографии комнат. — Я сваливаю, — бросает он наконец и откладывает телефон, отпивая уже совершенно холодный чай. — Выбрал куда? — Да, конечно. Тот дом, что мы смотрели вчера. Чан, до этого провожающий взглядом юного официанта, который не мог задержаться рядом с ним лишнюю секунду из-за наплыва посетителей, медленно возвращает внимание к другу. — Хенджин, я же еще вчера сказал, что это плохая идея. Дом большой, красивый, в нем новый ремонт, но стоит он дешевле самой убитой квартиры на краю города. Там точно кого-то убили. — Думаешь, что я повторю историю как в ужасе Амитивиля? — Хван искренне смеется, оставляя чай почти нетронутым, но вот к десерту приступает с аппетитом. — Мне плевать, кого там убили и кто там что делал раньше. Дом обновлен, чист, рядом не водятся маньяки, есть минимальная инфраструктура. А еще и дешевый донельзя. Это решение окончательное и обсуждению не подлежит. — Может не стоит быть таким резким? Расставание не повод издеваться над собой, — вновь говорит Чан, даже не отвлекаясь на подошедшего Феликса. — Ну и дурдом сегодня. О чем болтаете? — садится Ли рядом с Баном и смотрит на нахмурившегося Хвана. — И что ты ему сказал? Я тут полчаса рядом с ним прыгаю, Чан, ты… Договорить младший не успевает, со вздохом поднимаясь обратно на ноги и уходя к столику. Но перед уходом он все же отправляет Чану угрожающий знак рукой. — Кто сказал, что я издеваюсь над собой? Все в порядке, Чан, психолог посоветовал мне сменить обстановку, ты же знаешь. Я поместил твой номер на быстрый набор, — наконец Хенджин вновь улыбается и откладывает недоеденный тортик в сторону, — если на меня нападет призрак бывшего владельца, я наберу тебе одним движением пальцев. Чан качает головой в стороны, тяжело вздыхая. Друга было не переубедить. После обеда Чан отпросился с работы, чтобы помочь Хенджину собрать вещи. Переезжает он не далеко, в пригород, но городок там сам по себе очень маленький, а Хван собирается снять дом на самом краю. Так что отделяют их друг от друга всего полтора часа и 150 километров. Но не пешком же их проходить, поэтому Бан так же вызвался помочь и с машиной. Дружат они давно, еще со старшей школы. Тогда Чан только приехал в Корею из Австралии и практически ничего не знал, а Хенджин не мог найти себе друзей. Уже в студенческие годы, подрабатывая в кафе напротив университета, они повстречали Феликса. Для Чана это стало любовью всей жизни. А Феликс забегал в их кафе, чтобы купить кофе, ведь тоже только прилетел в Корею и ловил дикий стресс. Чан дал ему пару советов и он нашел себе друга — Ким Сынмина, в которого безнадёжно влюбился и Хван. И пока Чан и Феликс тормозили и стеснялись признаваться друг другу в симпатии, у Хенджина и Сынмина все закрутилось слишком быстро. И закончилось так же, совсем не на хорошей ноте. Феликс нашел работу в кафе, когда поступил в тот же универ, что и Чан с Хенджином, и не собирался пропадать с радаров, а вот Сынмин заявил, что желает учиться за границей, только уже перед фактом: зачисление произошло, место в общежитии получено, а билет куплен. Хван тосковал по нему, пока спустя год Ким совершенно пропал, сказав, что у него абсолютно нет времени с учебой и работой. И вот спустя почти два года неизвестности Ким объявился вновь, предлагая оставить детские чувства в прошлом. Помощь Феликса и Чана не помогала ни разу. Хенджин полгода ходил по разным психологам и мотался по всему городу в разных отелях, чтобы понять, где жить ему будет лучше. На неделю он даже оборвал общение с друзьями, чтобы разобраться в себе, но это, к счастью для всех, ни к чему не привело. И неделю назад Хенджин сообщил, что хочет уехать из душного миллионника в пригород по тише и по спокойней. Квартиры и дома они выбирали очень долго, пока Хван случайно не наткнулся на один дом. Он стоит самым первым на въезде в пригород, но не на самом отшибе. Рядом есть другие дома, неподалеку магазинчик, а 10 минут ходьбы и можно выйти в центр, который не отличался от города благоустройством. Они вместе с Чаном начали рассматривать дом, но как только прикинули, сколько он может стоить, как цена поразила их всех. — А может погуляем напоследок? — вдруг говорит Чан, закрыв багажник с вещами Хенджина. Не успевший сесть в машину Хенджин подозрительно смотрит на друга, а потом захлопывает дверь машины, отходя от нее. Чан никогда не ездил на своей машине в подобные места, поэтому они стали ждать такси. Феликс был предупрежден сразу же и вызван в тот же клуб по окончанию смены, хотя Чан и понимал, что заранее говорить не стоило, ведь Ликс теперь будет изводить себя. Был вечер. Народу особо не было, в это время у всех появлялись только планы на этот клуб, поэтому Чан затянул Хенджина за столик и предложил пока еще за свой счет слабоалкогольные коктейли. За разговорами о Феликсе время начало лететь быстрее и они не заметили, как в здание начали подтягиваться другие желающие отдохнуть, а за их столик почти запрыгнул Феликс. — Разве твоя смена не заканчивается в 10? — спросил Чан, заказывая коктейль и ему. — Да, но я подменился. Попросил ночного прийти пораньше, потом отработаю за него. — Натурой? — встрял Хван. Он любил подкалывать Феликса. И Феликс отвечал ему улыбкой. А еще Хенджин любил подкалывать Чана. И Чан часто смотрел на него убийственным взглядом. А сейчас он убил двух зайцев одним выстрелом, что только поднимало настроение. Впрочем, за вечер больше ревности ни от кого не исходило, а ближе к ночи градус повышался. Переезд по умолчанию был перенесен на завтра, а Хван со спокойной душой пошел в центр танцпола. Его талии почти сразу же коснулись чужие руки. Хенджин хотел их отбросить от себя в ту же секунду, но чуть повернул голову и заметил одного молодого парня, поэтому перестал сопротивляться. От него тоже несло терпким мужским одеколоном, дорогой выпивкой и немного потом. Незнакомец был настойчив, но не в отвратительном смысле, поэтому градус внутри Хенджина позволил ему вести себя. Они танцевали десятки минут и даже не собирались уставать. Парень прижимался к Хвану и крепко держал за талию, иногда опаляя шею горячим дыханием. Этого сумасшествия ему не хватало. Хенджин слишком явно поддался острым ощущениям. Сынмин всегда был спокойным и сдержанным, в клубы он ходил только за тем, чтобы контролировать Хвана и количество спиртного, а теперь его нет. Хенджин завтра уедет из города, будет жить далеко от сюда и вряд ли вернется в этот клуб, поэтому можно позволить себе немного безумства. И он поворачивается первым, заглядывая в чужое лицо. Парень был очень симпатичным. Средней длинны волосы были выкрашены в русый и красиво уложены на голове. Чуть выпуклые щечки, которые хотелось потрогать и проверить на мягкость, ничуть не смущали. Он выглядел круто и мужественно, а милые детали внешности лишь придавали своеобразный шарм. Хенджин продолжил бегать глазами по его лицу, замирая посреди танцпола, будто они были в кино и именно в этот момент вся музыка ушла на фон и жизнь вокруг остановилась лишь для них одних. Хван замечает искорки в глазах напротив. Парень тоже рассматривает его, поражаясь собственной удаче. Выцепить красивого парня с первой попытки — крайне редкая удача. Но они оба счастливы. По-своему, но глаза сияют чистой радостью. — Хенджин. — Джисон. Хван двигается ближе, проводя носом по его щеке. И правда очень мягкая. Джисон теряется на мгновение, одну руку все же отрывая от его талии и поднимая к подбородку, вовлекая в поцелуй. Сейчас в его организме брал верх алкоголь и желание потрахаться. Хенджин чувствует сладость его губ и горечь спирта и понимает, что хотел бы поцеловать его вновь, но уже в трезвом состоянии. Джисон двигает его ближе к себе, рукой придерживая за поясницу. И Хван чувствует чужое возбуждение слишком явно, словно девственник, столкнувшийся с этим впервые. Становится стыдно за все сразу, поэтому он разрывает поцелуй. Играть нужно до конца. — Ко мне? — С удовольствием, малыш. Хенджин отстраняется, но берет его за руку. На небольшом расстоянии особенно заметна их разница. Почему-то Хенджину кажется, что он не только в росте чуть выше, но и в возрасте. Хван уверенно сжимает чужую ладонь, глупо улыбаясь, когда Джисон сплетает их пальцы, а потом просит подождать на выходе. — Уже уходишь? Времени даже часу нет, — удивленно спрашивает Феликс, отрываясь от коктейля. Но потом все замечают пристальный взгляд на Хвана со стороны привлекательного парня, его глупую улыбку и неловкую и торопливую попытку собрать свои вещи и побыстрее уйти, и все становится на свои места. Хенджин быстро прощается с друзьями и несется к выходу. Джисон сразу по-собственнически придерживает парня за талию и открывает дверь такси. Хван прыгает внутрь, легко поддаваясь острому чувству. Такси кружит по городу, пока добирается до нужного адреса, отчего голова начинает кружится у обоих. В глазах муть, поэтому Хван далеко не с первой попытки открывает дверь. Но как только она захлопывается, память отключается вовсе. Солнце бьет прямо в глаза первыми холодными лучами. Хван жмурится и этим словно включает кнопку головной боли, промычав от неприятных ощущений и этим снова активирует болевые чувства, на этот раз ниже поясницы. Чувствительность к телу возвращается неспеша. Становится тепло, даже жарко, потому что Хван замечает на себе одеяло, а ведь утром, особенно летом, редко когда просыпается накрытым хотя бы на часть. Немного пошевелившись, он начинает ощущать чужое тело. Чужая рука в опасной близости к паху, размеренное дыхание в область между лопаток и перекрещенные ноги. Хенджин ложится обратно на подушку, стараясь вспомнить. Голова начинает болеть еще больше, но медленно он восстанавливает хронологию до момента, когда красивый парень с щечками усадил его в такси. — Привет, детка. Голова не болит? Хван медленно оборачивается в его сторону, осматривая лицо. Точно он. Сожаление сразу же берет вверх. — Болит. У тебя? — Не особо. Я привык, у меня так каждые выходные. Хван медленно округляет глаза, но, благо, уже не смотрит на парня. Он только что сожалел о поступке, ведь ему придется уехать, а тут ему спокойно заявляют, что это и была разовая акция. В голову сразу лезет мерзопакостная мысль о том, что ведь Хенджин хотел поцеловаться с ним не по пьяне. Настроение мгновенно улетает в пропасть, что не укрывается от чужого взгляда. — Все нормально, — быстро бросает Хенджин, поднимаясь с постели. Он абсолютно обнаженный и прекрасно чувствует, что чужой взгляд сейчас направлен на него, прикован цепями почти намертво, но не торопится прикрыться. Правда, прикрыться хочется уже через пару минут, когда в зеркале на туалетном столике замечает свое отражение, где верхняя половина тела была усыпана красными отметинами. — Тоже собирайся. Скоро придет хозяин квартиры и мне ее сдавать. — Не местный? — интересуется Джисон, еле отрывая взгляд от парня и начиная искать трусы. — Местный, просто решил переехать в пригород. — Блять, Хван Хенджин? Хенджин медленно оборачивается на парня и удивленно смотрит. Свои имена они проговорили быстро и Хван уже его забыл, но чтобы он запомнил, да еще и фамилию узнал. — Я работаю риелтором. Именно я тебе должен сегодня показать твой новый дом. Улыбка расползается по его лицу и Джисон подходит ближе, настойчиво обнимая Хвана за талию и притягивая к себе. Он вновь притягивает его к себе за подбородок, как в клубе, а после накрывает губы, пользуясь растерянностью парня. — Поедем вместе? Как раз покажу тебе все? — Меня отвезет лучший друг… если хочешь, можешь поехать с нами. Джисон кивает, не переставая улыбаться. Сложившиеся обстоятельства не могут не радовать, да и Хвана настроение чуть улучшилось. Он доверительно прижимается к парню, стараясь улыбаться не так явно. Чан приезжает в обед, получив нагоняй от начальства за второй отгул подряд. В отличии от Хенджина и Джисона у него не было столь приятного утра, а алкоголь он всегда переносил плохо и страдал жутким похмельем. Феликс приехал с ним, ссылаясь на выходной и нежелание сидеть в одиночестве. С Джисоном они пока познакомились бегло, не веря в то, что у них с Хваном может начаться что-то серьезное. Но в машину сели все, а Хенджин проводил взглядом дом, выезжая на встречу новой жизни.