Будущего нет

Это обычный учебный день: никто никуда не торопится, столовая послушно пускает всех и каждого на огонёк в виде чая и каких-нибудь бутербродов, ученики носятся по школе или корпят над забытой домашкой. Андрей грызёт кончик карандаша и заканчивает рисунок. С бумаги на него глядит новый одноклассник, который посмешил на славу, а главное – показал себя с лучшей стороны в первый же день. В общем, молодец-красавец, Миша Горшенёв. Князев подписывает в углу листа и улыбается: да, портрет задался.

***

Утро выдалось мрачным и холодным, зима всё-таки. Андрей притащил свои уставшие костяшки, уронил их на стул и мученически выдохнул. Кабинет был почти пустым, кроме нескольких сонных учеников, которые даже не обернулись на вошедшего Князева. Как обычно всё, короче. Минуты текут долго, но класс заполняется людьми. После звонка в дверной проём заходит старенькая учительница, их классный руководитель, а вслед за ней тащится пацан. Подросток слегка нескладный, волосы угольком, глаза азартно блестят, пусть и замутнены сонной поволокой. Он улыбается, и всем становится видно отсутствие передних зубов. В общем, новенький выглядит неплохо, красивый даже, по мнению Андрея. Представленный по всем канонам Миша садится в самый конец класса и тут же начинает выглядеть скучающим. Он что-то рисует в тетради, крутит ручку в пальцах – не учится только, но этим и Андрей часто не отличается. Урок заканчивается, а в классе поселяется смешок. - Андрюх, ты видел сливы этого чувака? – Паша посмеивается и указывает на Горшенёва. - Нет, не помню такого, – рисунок нового одноклассника был умело запрятан под гору учебников, не стоило кому-то ещё видеть эти княжеские приколы. - Короче, сливали, как он с пацаном сосался, но лицо только его различить можно. Потом его нюдсы этот же поцик, видимо, разослал всему району почти, – Андрей похлопал глазами и засмеялся, так, для проформы, он искренне, блять, недоумевал, какой смысл в этой шумихе. Князев побросал вещи в рюкзак и решил скоротать первую перемену на диване в коридоре. Он развалился, потонул в мягкости мебели и сладко зевнул, а затем вытащил из рюкзака рисунок и карандаш. Рисовать Андрей любил, даже обожал, никому, правда, его стиль и сами картинки не нравились, но художника может обидеть каждый, все дела. Поэтому Князев не обращал внимание и тихо рисовал, сам и любуясь своими творениями. Несколько линий, и лицо Миши становится более угловатым, приобретает зловещую ухмылку, обнажая клыки, глаза блестят бешеным азартом, а волосы напоминают слово "хаос" в вещественном виде. На него смотрит упырь, который этой ночью, может, лишит кого-то снов. - Ого, это я? – так он был увлечён работой, что не заметил чьего-то присутствия рядом с собой. Андрей поднял голову на звук и неловко улыбнулся Мише. - Ну, получается, – имело смысл сразу же выкинуть или сжечь художество, ибо реакция его негласных моделей всегда была отрицательной. - Круто, а ты фон каким делать будешь? – Горшенёв садится рядом с ним и заглядывает в рисунок, почти носом утыкается. - Не знаю, не думал, подожди, ты не против что ли? - Нет, круто ж получилось, – Андрей видит эти искры в глазах и сам светится начинает, неужели он нашёл своего единственного ценителя... Поверить в это трудно, но приятная надежда сквозит во взгляде и выражении лица. - Я, на самом деле, хотел что-нибудь сказочное на фоне сделать, зловещее. - Ну не замок точно, – это они договаривают одновременно и смеются. Совпали, блин. Андрей хотел уже завести разговор о чём-нибудь другом, с Мишкой хотелось говорить и говорить, но одноклассники решили доебаться до новенького сейчас. - Привет, Мишка, или тебя лучше сладким называть? Как у вас в Пидерастии принято? А ты чего, Андрюх, с фриком тусуешься? – Витя, бесящий всех, кроме свиты, парень, улыбается злобно и пренебрежительно смотрит, а Князев уже хочет что-нибудь спиздануть, чтобы неповадно было. – Давай по всей школе твои фотки расклеим, чтобы все полюбовались? А то чего только избранные увидели. - Слушай, ты не думай, на самом деле, что сможешь меня подмять. Да, сосался я с Сашей, с друзьями многие по пьяне такое делают. А фотки? Можешь себе хоть на заставку поставить, вообще похуй, желаю хорошенько подрочить, – Миша делает плавный реверанс и, схватив Андрея за руку, идёт на лестницу. Он своё высказал.

***

Горшенёв портрету рад, как подаркам в Новый год радуются. Он бережно сложил листок в учебник, чтобы не помялся, а после уроков протащил нового друга к своим двум Сашкам. Андрей улыбался весь день, а после, совсем уж счастливо, улыбался, утыкаясь в чужие губы.