Долг совести

      — Ученик мой, скажи, — лицо, покрытое грубыми морщинами, отражало некую тревогу и обеспокоенность, — Ты что-нибудь чувствуешь?       — Смятение в Силе, — механический голос Вейдера также выдавал определенную обеспокоенность, но с чем это могло быть связано, он мог только догадываться. От самого элементарного появления джедая где-то рядом до возмущения в Великой Силе.       — Темная сторона не в состоянии найти себе покой. Она сражается с чем-то или кем-то. Достаточно того урона, который нам принесли повстанцы. Мы должны сохранить имеющийся баланс, — Палпатин сошел со своего трона, приложив ладонь к шлему своего ученика, который стоял перед ним на коленях, — Коррибан. Его надо защитить. Даже если речь идет о сыне Энакина Скайуокера.       — Да, учитель.              Быстро отдав приказ о подготовке своего звездного крейсера, Лорд Вейдер прикинул примерное время, которое он потратит на путь из столицы до обители ситхов. Мощность его личного крейсера позволяла совершить гиперскачок в течение двух-трех дней. Однако, этими мыслями он скорее пытался отогнать от себя размышления о том, кто решился посетить гробницу.              — Это не Скайуокер, — заключает владыка ситхов, — Но возмущение вызвано джедаем.                     ***              Двое суток. Небольше. Камила привыкла выполнять приказы, поэтому потеряв силуэт Щербаковой из поля своего зрения, закрыла трап и прилегла. Однако, сон к балосарке не шел, вынуждая ее время от времени ворочаться с одного бока на другой. И так продолжалось по ее мнению вечность, на деле же прошло чуть больше часа.              Она не придумывает ничего лучше, как изучить планету. Достав из оружейного отдела два бластера, девушка покинула корабль. Планета выглядела жуткой не только по описанию ее истории, даже природа будто кричала: «Прочь отсюда!», но Валиева лишь хмыкает. Ее детство прошло в тяжелых условиях, поэтому парочка жутких статуй, отсутствие растительности и низкие грозные тучи ее не пугали.              Коррибан был огромной пустыней. Она так и не смогла рассмотреть на его поверхности ни единого зеленого или синего островка жизни — только красный и желтый песок. Суровая планета, на которой выросли суровые ситхи.              — Интересно, такой вид планеты — это следствие склонности ситхов к Темной Стороне или её причина? — Валиева морщится, посмотрев на Храм, перебирает все возможные варианты и все-таки решает, что ее место здесь.              Ступая шаг за шагом в противоположную сторону от входа в Храм, где пропала Аня, она все больше и больше ощущала пронизывающий до костей ветер. Чем дальше она отходила от Храма, тем сильнее пронизывал ее озноб, а ноги под порывом ветра двигались все тише.              — Что за ситх… — Валиева сдается, падая на колени. Ее разум мутнеет, перед глазами плывет. Она старается отдышаться, привести сознание в порядок. Она на минуту закрывает глаза, считает до шестидесяти. Резко раскрыв глаза, девушка сразу же разворачивается, изменяя свой маршрут в противоположную сторону, и замечает интересную деталь. Чем ближе Храм, тем тише ветер. Подойдя к кораблю, она уже чувствовала слабое веяние его. Она направилось к входу, — Душновато.                     Осмотрев вход, в значительной степени заваленный камнями, балосарка застыла. В узком проходе, куда скорее всего и пошла Щербакова, не видно ничего. Камила сделала несколько шагов вперед, однако тьма не позволяла ей что-либо видеть, поэтому пришлось возвращаться.              — Ладно, моя задача простая — не вмешиваться в ее планы, — Камила вернула один из бластеров на место, а второй оставила у своего изголовья. Мало ли, как в жизни сложится, — Это просто, — девушка обратила внимание на панель, где виднелся небольшой циферблат, — Что? Как? Я же вышла на пятнадцать минут.              Дроид-астромех, служивший на этом корабле, выдал звонкую трель, привлекая внимание Валиевой. Потерявшись во времени, девушка судорожно проходит в кабину пилота, изучая данные. Пять кораблей, которых прежде не было, находились на поверхности Коррибана с противоположной стороны Храма Ситхов.              — Карабас! — Камила посмотрела в сторону Храма, вокруг которого выстроились имперские штурмовики, — Ну и где же ты, Щербакова… Трое суток уже.              ***              Затуманенное сознание Щербаковой давало слабо различимые образы ее прошлого, настоящего и… Аня не была уверена, но отдельные образы никогда в ее жизни не случались. Будущее? Она пытается зацепиться за них, словно ища ответ на вопрос, а правильно ли она все делает? Есть ли в этом месте ответы на ее вопросы? Есть ли у нее вообще будущее?              Эти расплывчатые образы ее отталкивают, будто они не предрешённые. Все в ее руках. Выбор за ней. Но какой выбор делать?              Первое знакомство с Медведевой и Кондратюком. Их широкие искренние улыбки заставили дрогнуть тогда ледяную девушку-курсанта. Первая победа в испытании. Первая миссия.              «Первая миссия», — эхом в голове раздается ее же голос, девушка сжимает ткань своей рубахи. В груди жжет, а дышать тяжело. Болит как в тот день на Юланте, когда она сорвала с себя маску и из последних сил просила ее спасти.              Кашиик, на котором она никогда не была. Кашиик, который ей показала Косторная. Красивый, теплый, спокойный.              Мандалор. Коляда. Алена. Переулок, погрязший в воне и грызунах. Недовольный вопль Саши. Лицо Косторной, обрамленное каплями дождя. Тот поцелуй, который подарил ей надежду.              Щербакова пытается вздохнуть поглубже, но сильная боль сковывает дыхание, а вместо прежних картинок прошлого, где она была счастлива, тьма. Невольно сознание поплыло, а в голове слышны лишь два голоса.              — Ее тут нет.       — Кого ее?       — Это место — отправная точка ее силы, в которой она существует. Она может не видеть, не чувствовать моего присутствия, ведь это я ее всегда проецировала с этим местом. Кашиик. Я ее не чувствую больше.       — Где же она?       — Там.              «Аня! Аня!»              Щербакова вздрагивает, вслушиваясь в знакомый голос.       «Ее нет, это все я. Это сделала я», — у Ани из глаз покатились слезы, а боль в груди постепенно стихала, — «Это я».              Щербакова открывает глаза. Все тот же Храм, все те же статуи. Только тишина как на кладбище. Впрочем, Коррибан ведь и есть гробница великих ситхов. Аня встает на ноги, выискивая на поясе свой световой меч. Еще раз осмотревшись, девушка понимает, что никто ей здесь помогать не собирается. И все же, давление темной силы не уменьшалось, а будто становилось все сильнее. Чем ближе она подходила к трону ситхов, тем сильнее было ощущение тьмы.              — Я думал, тебя давно убили, — сказал ей механический голос, а за троном пространство разрезал красный клинок. Девушка от неожиданности отшатнулась назад, но не бежала.       — Меня не так-то просто убить, как оказалось, — Щербакова крепко сжимает рукоять меча, но не торопится активировать, — Приятно видеть Вас в добром здравии, Лорд Вейдер.       — Не утруждайся, — Вейдер шагнул в сторону девушки, вынуждая ее пятиться назад, — Я чувствую, что ты изменилась с момента нашей последней встречи. Боишься?       — Меня убивали уже несколько раз. Рано или поздно тот самый последний наступит. Что ж бояться то.       — Джедаи по природе своей трусы, поэтому они проиграли. У тебя все еще есть шанс стать частью темной стороны. Ты ведь здесь ради этого, не так ли? — Вейдер совершил еще несколько шагов к девушке, но теперь уже Аня не отступала. Сейчас он ей казался даже больше, чем тогда на крейсере, когда отправил на первое, судьбоносное для нее, задание.       — А я не джедай, — Щербакова активирует световой меч, подмечая изменения, которые произошли с ним. Лезвие стало белым.       — Тот, кому терять нечего, — Вейдер замахивается, нанося первый удар, который был успешно отбит. Следом еще и еще. Аня справлялась как могла, ведь реальной боевой практики у нее не было.              «Не думай»              Девушка поддается инстинктам, когда ощущает, что мощные выпады владыки ситхов отбирают у нее все больше сил. Он могущественнее и сильнее, он знает больше и умеет больше. Шансы абсолютно неравные. Поэтому Щербакова вспоминает главный урок. Меньше думать, больше доверять инстинктам.              — А что терять Вам, мастер Скайуокер? — Анна отпрыгивает от своего оппонента, — Есть ли у Вас цель?       — Скайуокер мертв! — даже сквозь маску, девушка ощущает раздражение ситха. Очевидно, что тема, связанная с его прошлым, его выводит из себя. Аня решает, что это ее шанс выжить или умереть.       — Как жаль, хороший был человек, — скалится она, подходя ближе к узкой пещере, через которую попала в тронный зал.       — Энакин был слаб и за это поплатился. Также, как поплатишься ты за свою слабость, — Вейдер резко вытягивает свободную руку вперед, применяя удушье. Вокруг шеи Ани образовался плотный узел, который вот-вот лишит ее кислорода, — Или тебе все же есть, что терять? Спешу разочаровать. Все, кто был снаружи, уже мертвы, как мертв Энакин, коммандор Медведева, предательница Империи Александра Трусова, охотница за головами Елизавета Туктамышева, бесполезная моя ученица Алина Загитова и мерзкая балосарка Камила Валиева. Настала и ваша очередь, лейтенант Анна Щербакова.              Вейдер сделал хватку сильнее.