black perception

      «и если бы дали выбор из тысячи других жизней — я бы всё равно выбрал свою»

***

— Отец?, — еле произнёс Ким.       С мобильного доносился обеспокоенный голос Чонгука, но Тэхён не слышал, не слышал шума вокруг, не слышал ничего. Всё в одну секунду словно бы остановилось. Сердце до ужаса быстро стучалось, вырывалось из груди, но даже его Тэхён не слышал. Это определенно был страх, тот что смело ломает изнутри и заставляет трястись, моля о помощи.       Вдохнуть не получалось, лёгкие сдавило, тело парализовало. Он стоял в ступоре, но где-то внутри себя, надеялся на то, что это плохой сон, кошмар, хотелось проснуться прямо сейчас, здесь, в эту секунду. — Тэхён, пожалуйста… — голос по ту сторону мобильного, обеспокоенный, такой глубокий и уже привычный, тёплый… заставлял приходить в себя. — Чонгук, — тихо прошептал Тэхён, настолько тихо, чтобы услышал только Чон, — приезжай скорее, прошу, — практически не слышно произнес Ким, но он знал, Чонгук услышал, он точно услышал, он должен был услышать. Медленно опустив мобильный, не выключая звонка, Тэхён прикрыл глаза, выдыхая, собираясь с мыслями. — Какого чёрта ты здесь делаешь?, — слова вырывались сами по себе, сейчас злость была сильнее здравого рассудка.

***

пять лет назад.

2018 год, 6 февраля.

      Маленькие снежинки, тихо и мягко оседали на пепельные волосы. Пять утра. Те самые пять утра, когда голова забита мыслями и надеждами, когда ты думаешь о будущем и нынешнем, когда есть только ты, и твой тихий голос в голове. Некоторые в такое время засиживаются в клубе, некоторые решают скурить всю пачку сигарет или доделывают домашнее задание, решают заварить чашечку кофе достав старую книгу, чтобы наконец-то пролистнуть давно забывшие страницы книг. Некоторые решают полностью изменить свою жизнь, а некоторые... мечтают. Тэхён же просто шёл домой. В голове не было идеального плана на будущее, не было желания выпить кофе, не было желания пойти повеселиться, не было желания мечтать. Шёл снег, и он просто хотел домой, но не тот в который он заходит каждое утро и вечер, а тот дом, где придя ты знаешь, что там безопасно, тепло, вокруг тебя любимые вещи и у тебя нету причин для волнений или сомнений. Дом это не место, это ощущение и люди.       Тэхён закончил свою ночную смену, у него оставалось всего пару часов чтобы прийти домой, доделать задание в университет и приготовить завтрак. На улице было холодно и пуховик совсем не выполнял свою задачу сохранять тепло. В голове крутилась мысль о том, что заболеть никак нельзя. Засыпать тоже между прочем. Со сном у него если честно всё было к чертям плохо. Тэхён спит мало, до ужаса. Если иногда, день ото дня, есть 5-4 часа на сон - это роскошь. У него нету времени на обычные тусовки с друзьями после пар, да и он практически не проводит времени с другими. Идёт на пары, возвращается домой, делает задания, идёт на работу, в свободное время которой, Ким садиться за учебники, возвращается домой, спит, делает задание, и всё по кругу. Иногда работает на одной работе, а бывает по-две или три на недели. Тэхён работает много, это заметить не трудно, но ещё больше учится. Всё это ради заветного и спокойного «будущего».       Остановившись возле маленького дома, Ким выдохнул тёплым паром. Свет не горел, это успокаивало. Он тихо открыл забор, проходя к дому, практически бесшумно открывая двери. В щеки ударил теплый воздух, он заерзался из-за перепада температуры, мягко улыбнувшись, снимая с себя пуховик, настолько тихо насколько это возможно. Всё было как обычно, но вдруг, из темноты и былой тишины дома, раздались тихие вопли. Сердце сжалось, Тэхён испугался, но решил сразу не суетиться, он плохо и мало спит, ему могло послышаться. Проходя дальше, под ногами скрипел пол, Тэхён медленно подошёл к стене, потянувшись рукой к выключателю.       Казалось бы, это был обычный день, такой же как и последние три года. Три самых счастливых года.       Свет включился.       На полу сидела мама, крепко сжимая свою ночнушку, а рядом стоял отец, выпивший, противно улыбающий, довольный, в одной руке держал деньги, наверняка те, которые Тэхён откладывал и прятал всё это время. Мать тряслась от страха и боли, ссадин на её лице было трудно сосчитать. — Какого черта ты здесь делаешь?, — не сдерживая своей злости произнёс Тэхён, подходя к тому. Резко схватив его за воротник рубашки, Ким оттянул мужчину от матери, — Как ты смеешь приходить в наш дом? Как ты смеешь снова поднимать на неё руку? Кто чёрт возьми тебе дал право?, — со слезами на глазах срывая голос спрашивал Тэхён, на что получил сильный удар по лицу, ещё один и ещё один, пока не свалился с ног. — Блять, какого хуя разорался, — пьяно произнёс мужчина, — Это ты его так воспитала!, — развернулся он к женщине, тыкая пальцем, — Во всём виновата ты, ты, ты!, — пьяной походкой направлялся, — Если бы не вы оба… — тон его голоса становился ниже, пальцы ухватились за волосы женщины, — меня бы не посадили, и мне бы не требовались деньги, понимаете? Это вы виноваты… — он схватил стеклянную бутылку со стола, разбивая ту о край стола, набросившись ею к матери.       Тэхён поднял себя на ноги, набросившись на пьяного отца. Схватив того за руку, Ким попытался отвести ту, но удар пришёлся по его плечу. Тэхён пошатнулся всего на мгновение.        В глазах стояли слёзы, обида, душераздирающая боль. Почему это всегда он? — Если бы не ты… — дрожащим голосом произнёс Тэхён, бросив отца в стену изо всей силы, — Если бы ты перестал пить, если бы ты только хоть раз подумал о нас, перестал брать все наши сбережения, тебя бы никогда не посадили и мы бы никогда так не жили, так что перестань… — прикрыв глаза произнёс Тэхён, — перестань винить во всём нас. Во всём что произошло, виноват лишь ты, — Тэхёну было противно смотреть на отца, противно от мысли что в них течёт одна кровь.       Снова подойдя к тому, Тэхён схватил его, мужчина упирался и пытался снова ударить, пытался навредить, но всё же Ким вывел его, вытолкнув из двери и запер те изнутри. Дыхание сбилось, сердце сжималось, а внутри раздавалась ноющая боль. Он готов был свалиться с ног прямо сейчас, упасть, утонуть в боли, захлебываясь своими слезами.       Отец снова здесь. Снова.       Громкие удары о дверь отвлекали, но они ничто посравнению со всем пережитым. Тэхён попытался собраться.        Возвращаясь к матери, лицо которой было опухшим, в ссадинах, синяках, он присел рядом, прижимая её к себе как можно ближе, обнимая. Слёзы лились, Тэхён не мог остановить ни себя, ни сердце что разрывалось от боли. Он так хотел, чтобы она была счастливой. — Прости, прости меня мам, — всхлипывая произнёс Тэ, — Прости, пожалуйста, прости… — М-милый, ты не виноват, — хрипло донесся голос матери, руки которой тепло обхватили спину сына. — Если бы я только пришёл раньше, боже мой, если бы только я пришёл раньше, — ломящая боль внутри не проходила, Тэхёну было плохо, до невозможности, словно ломали одну кость за другой, — Как давно он пришёл? Как вошёл? Как это произошло? — О-он постучался... — голос был дрожащим, хриплым, уставшим, до ужаса тихим, — я подумала…что тебя раньше отпустили, но он вломился и стал…стал искать деньги, я пыталась остановить его, выгнать, но он…он, — она запнулась не в силах продолжить, — Прости, он забрал все наши сбережения… — Всё в порядке, деньги последнее о чём стоит беспокоиться, - Тэхён прикрыл глаза, - Так продолжаться не может, отец всегда будет возвращаться, всегда будет ломиться где бы мы не были, как бы много заявлений в полиции не оставляли, как бы долго его не держали за решеткой, он всегда возвращается.       Тэхён аккуратно вылез из объятий, посмотрев на маму, сердце болело, желудок скручивало, хотелось просто исчезнуть куда-нибудь, чтобы кто-нибудь их защитил и пообещал быть рядом, но никого нету, они есть только друг у друга.       Ким мягко прикоснулся ладошками к щекам матери, проходясь пальцами по опухшим ссадинам. — Мам, прошу, пожалуйста, давай... ты уедешь, — тихо произнёс Тэхён, чувствуя боль в плече. — Что?, — её глаза резко распахнулись, не веря в услышанное, — О чём ты говоришь? — Ты должна уехать, если мы вдвоём здесь останемся ничего не измениться. — Что?... Нет, я тебя не брошу, мы не можем себе этого позволить, даже не думай об этом, — отрицательно махнула головой женщина, не желая слышать подобного. — Мам, пожалуйста, если ты уедешь, я буду знать что ты в безопасности, как бы сильно я не старался, я не всегда могу тебя защитить, — Тэхён прикрыл глаза, по щекам скатывались слёзы, — Как только я смогу встать на ноги, я заберу тебя обратно, обещаю, пожалуйста, прошу, — молил Ким смотря в уставшие и заплаканные глаза матери. — О чём ты вообще говоришь сынок?, - собрав последние силы, она взглянула Тэхёну в глаза, - Мы больше не будем возвращаться к этому разговору, я не хочу об этом слышать. Проходили дни, недели... не сразу, но Тэхён всё же смог уговорить мать уехать. Это было не легко. Он боялся оставаться одним, но знал что так будет лучше. Наверное, лучше быть совсем одним чем испытывать боль из-за кого-то. Люди причиняют боль и она сильнее чем тот глубокий порез на плече, который и по сей день остаётся как напоминание о том, что Тэхён боролся и продолжается бороться. Снежная холодная ночь. Ночь которая была самой обычной, но та, что причинила так много боли. Та, из-за которой были выплаканы все слёзы. Та, из-за которой сердце разрывается и по сей день. Та, шрамы которой не зажили и по сей день.

      Заживут ли они когда-то?

      ***

Холодная квартира, бледные стены, панорамные окна, приглушенные звуки дождя доносившиеся внутрь. В этой квартире не было ничего тёплого, ничего уютного, но даже так, Тэхён мог это принять, то, что он такой какой есть. Ему легче жить в холоде чем строить из себя другого человека и притворяться что в его жизни всё светло и прекрасно. Он принимал белые потолки и запах сырости, но принять отца сидящего в гостинице он не мог. Как тот только вошёл? Как долго находился в его квартире?       Взгляд Тэхёна сразу же пал на состояние квартиры, на удивление, вещи не были разбросаны и разбиты. Искал аккуратнее обычного? Или смерился с тем что денег ему не получить таким способом? — Сынок, — донесся голос мужчины, — Прости, знаю, я не должен был так поступать… — Раз знаешь, тогда почему ты здесь?, — нахмурившись спросил Тэхён, возвращая телефон к себе, не раздумывая сбрасывая Чонгука, набирая другой номер, — Если ты сейчас же не уйдешь я вызову полицию. — Сынок, пожалуйста, выслушай меня, — молил тот подходя ближе. — Нет! — крикнул Ким, — Не приближайся, — Тэхён вытянул руку перед собой. Взгляд вернулся к мобильному, палец потянулся к кнопке вызова, как рука отца потянулась за запястье Тэ, от чего телефон попросту выпал из рук, — Нет, не трогай, отойди, не прикасай… — паника охватила разум, глаза растеряно бегали по отцу напротив. Больше не было сожалеющих глаз и слов о прощение, остался лишь холодный взгляд, и до боли знакомая ухмылка. — Я же прошу прощения, так чего же ты так холоден ко мне?       Тэхён отшагнул выдергивая свою руку. Взгляд наполнился отвращением. — Убирайся. Сейчас же, — процедил Ким, хватая свой мобильный, следом распахивая двери для отца. — Тэхён, мне нуж… Ким перевёл холодный взгляд на отца, подходя к тому, хватая изо всех сил за руку, вытаскивая из своей квартиры, не произнося ни слова. Злость разрывала изнутри, он боролся с желанием покончить с этим человеком, перейти черту и выйти из этого круговорота мучений, но сдерживался, ведь как бы Тэхён ненавидел, он не такой. Избавляться нужно так, чтобы после не было ни грамма сожалений. — Тэх…       Окончательно вытолкнув того, Тэхён поднял равнодушный взгляд. — Если не уйдешь самостоятельно, я вызову полицию, — по квартире раздался хлопок. Двери заперты, но Кима это совсем не успокаивало. Закрытая дверь не говорила о безопасности, как и закрытые окна. Ничего не давало чувство безопасности. Тэхён сжал руки, медленно разворачиваясь спиной к двери, соскользнув ею к низу. Воздуха становилось всё меньше, лёгкие сдавливало, словно сейчас они разобьются и Тэхён больше не сможет дышать. Рванное дыхание, отчаянные рывки, трясущая рука что сжимала футболку. Он будто бы падал куда-то глубоко-глубоко, где невероятно темно и холодно. В голове пронеслось всё: когда жизнь казалась тёплой, когда отец и мама любили друг друга, когда отец учил как ездить на велосипеде, как отец впервые забрал его со школы, как впервые он напился, как впервые ударил, как впервые потратил все их деньги, как первые пришлось ощутить сильный голод, то как впервые посадили отца. И...тот день пять лет назад, тот после которого он больше не видел маму, не ощущал её тепла.       Говорят что люди не меняются, но правда в том, что меняются и очень даже. Тэхён познал это на себе. Слишком много всего оставляет отпечаток. Слишком много шрамов, после которых невозможно быть одним и тем же человеком. И только лишь бы среди всего этого хоть немного... тепла… Перед глазами всё было размытым, Тэхён плохо понимал что происходило. Тело больше не ощущалось его собственным, он больше не мог контролировать себя, своё дыхание, свой разум, свои чувства и…себя.       Тэхён.....Тэхён.....Тэхён.....Тэхён… Тэхён.....Тэхён Еле доносящийся голос до ушей Тэхёна, заставлял приходить в себя. Дышать было всё ещё трудно, но голос так отчаянно звал, что Тэ начал понимать, понимать что он всё ещё может подняться, может бороться, может снова быть собой, может придти в себя. Глаза бегали по гостинице пересчитывая все чёрные предметы. Когда-то Чимин сказал что такой способ помогает успокоиться. Голос за дверью становился отчетливее, он не пугал, наоборот, заставлял успокаиваться сильнее. Тело ощущалось ватным, но Тэхён смог подняться, медленно, но смог, чувствуя в легких неприятный осадок, но теперь он мог взять контроль над своим телом. — Чонгук, — тихо прошептал Ким себе под нос, зная что за дверью стоит именно Чон, это был его голос.       Он пришёл. Тэхён не знал сколько времени просидел около двери пытаясь элементарно дышать, но хотел верить что отец давно ушёл и они не пересеклись, эту сторону его жизни Чонгук не должен узнать, ни при каких обстоятельствах.       И кажется Чонгук услышал этот шепот, ведь Ким услышал тихое «Тэхён». Ещё никогда в жизни собственное имя не приносило столько чувств, столько ощущений и столько надежды. Открыв двери, Тэхён направил свой взгляд на слегка помотанного Чона, тот очевидно спешил, от чего его вид был более неряшливее чем обычно, и это было мило.       Чонгук сделал шаг к Киму, прикасаясь руками к его щекам, застав Тэ врасплох. Взгляд Чона был непробиваемым, глубоким и обеспокоенным. Тэхён попросту не мог больше опираться, он решил просто сдаться, потому прикрыл глаза, полностью наслаждаясь прикосновениями Чона…и они были…тёплыми… Настолько тёплыми что Тэ хотел поблагодарить его за это. Это странно не так ли? — Тэхён, что произошло? Кто-то приходил?, — Чонгук подошёл ещё ближе, осматривая каждый сантиметр Тэхёна, будто бы сделав это, точно найдёт ответ на свой вопрос.       Тело было слишком слабым, у Кима не было сил двигаться, да и не сильно-то хотелось, от Чонгука веяло тёплом. Находясь рядом с ним, он успокаивался, медленно приходил в себя, чувствуя всю усталость в своих конечностях и ещё эта…неописуемая тяга. Тэхён медленно раскрыл веки, посмотрев в глаза Чона, в те, которые раньше пугали, те в которые смотреть не хотелось, сейчас же, он хотел утонуть в их глубине. Глаза Чонгука чёрные, когда смотришь в них впервые, кажется будто бы темнее глаз ты больше не встретишь, но смотря в них сейчас, Тэхён точно мог разглядеть их тёплый оттенок, тот что раскрывается только лишь тогда, когда подходишь настолько близко.       Ким сделал маленький шаг навстречу к Чону, позволяя этим глазам поглотить его. — Чонгук… — прошептал он. — Тэхён, ты весь горишь, — произнёс Чонгук проходясь ладоней вдоль его шеи, переходя той к затылку. — Чонук, — тихо протянул Тэхён прикрывая глаза, — Не хочу быть одним…сейчас… — брови вдруг свелись от понимая того, как глупо наверное это звучит, — Ты можешь…побыть со мной… пожалуйста?, — смелости поднять глаз не осталось.       Чонгук сделал шаг назад, а сердце Тэхёна сжалось, от чего он вдруг ухватился за его костюм, сжимая тот, удерживая, всё ещё не осмеливаясь поднять глаз. Тэхён боялся увидеть выражение лица Чона. Незнание пугало.       Чонгук прикусил губу, всё-таки потянувшись ещё немного назад, ухватившись за дверную ручку, закрывая двери и когда раздался хлопок, Тэхён всё же поднял взгляд, удивлённо уставившись в чёрные глаза напротив. — Как я могу оставить тебя когда ты…просишь меня не уходить?, — безнадежно ухмыльнулся Чонгук, наклоняясь, беря Тэхёна к себе на руки. Чонгук понимал что состояние Кима было не самым лучшим, бледность и вялые движения, уставшие глаза и расфокусированные зрачки. Разве Чонгук мог просто уйти? Даже если бы он не просил, Чон не ушёл бы.       Тэхён не стал опираться, не стал возражать, да и сил бы на это у него не было, он просто позволил Чонгуку делать всё, что тот желал. Это не было доверием или отчаянием, Тэхён хотел просто положиться на него, хотя бы на мгновение. И только лишь Ким прислонился к его тёплой шеи, как Чон аккуратно положил Тэ на диван, а сам присел напротив, прикасаясь к руке Кима. — Тэхён, скажи мне, где болит?, — спросил Чонгук, поглаживая руку Тэхёна в своей, — Я попрошу купить лекарства, только скажи что не так, м?, — он наклонил голову, чтобы взглянуть в глаза Кима, попутно доставая телефон уже собираясь звонить Юнги, как вдруг руки Тэхёна прикоснулись к его лицу, от чего Чонгук застыл, удивленно смотря на парня напротив. Прикосновения Тэ не были тёплыми, они были холодными, до ужаса, но взгляд которым он смотрел, был теплее любого луча солнца. Впервые когда Тэхён позволил себе прикоснуться, впервые когда его пальцы так властно бродили по лицу Чона. Как Чонгук мог в этот момент не забыть обо всём на свете? — Всё в порядке, не нужно лекарств, — искренне произнёс Тэхён, смотря в растерянные глаза Чона, — Со мной всё в порядке, я просто… — Чонгук был таким серьёзным и обеспокоенным, что Тэ хотелось отвлечь его, заставить смотреть на себя, — хочу чтобы ты оставался рядом… — Я буду рядом, — спокойно протянул Чонгук вглядываясь в глаза Тэхёна, — Знаешь, когда ты такой, мне труднее совладать с собой… — вздохнул он, улыбнувшись, прикасаясь к его шеи, нежно заводя пальцы за уши, прикасаясь к ним.       Руки Тэхёна вздрогнули, взгляд медленно опустился, как и руки что соскользнули к шеи Чонгука. Сердце боится кого-то подпускать настолько близко, но оно так же кричит и молит о помощи, о тепле и о поддержки. Щеки залились румянцем от тёплых прикосновениях Чона, пока сердце пропускало удары. Желание оказаться ближе, гораздо сильнее страха скрывающегося глубоко внутри, поэтому Ким подсел ближе. — Спасибо что пришёл сегодня, — тихо протянул Ким. Он не знал почему Чонгук всё время тянется, в чём была причина его интереса, не знал и о том, почему Чон так добр с ним, но даже так, понемногу, ему бы хотелось узнать Чонгука лучше, — И тебе не нужно…совладать с собой, — поднимая взгляд на Чонгука произнёс Тэхён.       И этих слов было достаточно. Достаточно для того, чтобы Чонгук потянулся к Тэхёну, настолько близко насколько было возможно, припадая к его губам. Язык проскользнул между губ, проникая глубже, заставляя Тэхёна дрожать под собой. Чон приподнялся, поставив колено между ног Тэхёна, чтобы было удобнее, пока руки грели его прохладные щеки. Чонгук был напористым, но умело сохранял нежность, выцеловывая каждую часть губ Тэ, не скрывая собственных желаний, жажду и тягу к нему. Чувствуя неуверенность и некий страх что исходил от Кима, Чонгук приоткрыл свои глаза, замечая как сильно щурился Тэхён. — Тэхён, — прошептал ему в губы Чон, — Это всего лишь я, — успокаивающее шептал Чон, снова припадая к его губам, но гораздо нежнее, поглаживая пальцами его щеки, пока язык проталкивался глубже, поддевая язык Тэхёна своим. Ким вдруг подался вперед, желая верить в каждое слово Чонгука, желая утонуть в его прикосновениях, в его голосе, в его губах. Дрожащими руками он обхватил Чона за шею, зарываясь пальцами в его мягкие волосы, позволяя себе прикасаться там, где раньше бы никогда не прикоснулся. Казалось бы что гоняться за темпом Чонгука невозможно, но тот был настолько нежным, что Тэхён мог прочувствовать каждое прикосновение, поддаться и даже, как будто бы взять вверх над ним всего на долю секунды.       «Он так нежен чтобы не испугать? Почему ты такой Чонгук?»       Тэхён аккуратно оторвался от его губ, не отодвигаясь, оставаясь рядом, дыша в те, поднимая взгляд в глубину напротив. Сердце бешено стучалось, особенно когда Чонгук смотрит таким взглядом…в таком положение…когда буквально смотрит сидя над ним, словно хочет поглотить каждую часть Тэхёна и никому ничего не оставить.        Ненасытные губы Чонгука потянулись за ещё одной желанной порцией поцелуя, но Тэхён не смело отвернулся, смущённо поглядывая на Чона. — Я могу ещё раз тебя поцеловать?, — тихо спросил Чонгук не отводя взгляда с Тэхёна, чьи пальцы нежно прикоснулись к губам Чона, таким образом не давая тому произнести больше ни слова. — Я отвечу на этот вопрос немного позже, — мягко произнёс Ким, бегая глазами по Чонгуку не осмеливаясь взглянуть в глубину его глаз, — Пойдём.

      ***

Юнги внимательно смотрел на адрес в своём мобильнике, после открывая карту, сверяясь, находиться ли он в правильном месте. Всё говорило о том, что он там, где и должен быть. Не теряя времени, парень направился в многоэтажное здание, игнорируя оживлённый Сеул вокруг, его голова и так отказывалась работать — обращать внимание на что-то другое сил абсолютно не было. Взяв кофе на первом этаже, Мин сразу направился к лифту. Вокруг толпилось не мало народу и это его раздражало. Где-то глубоко в своих мыслях Юнги мечтает о том, как придёт домой и ляжет в свою уютную кровать, забудет обо всех существующих людях на пару счастливых часиков сна и отдохнёт. Разум его соображал плохо, Мин практически не спал в последнее время из-за накопившейся работы.       Оказавшись на нужном этаже, а точнее седьмом, Мина встретил молодой и амбициозный работник галереи, который тут же начал задавать уйму вопросов, на которые Юнги не особо-то и хотел отвечать, и не из-за их количества (хотя из-за него тоже), а из-за невероятной активности молодого человека, что аж распирала через край. — Я буду с вами честен и краток, мне нужна картина чтобы подкупить партнёра, от этого зависит важная сделка, — в своей обычной, расслабленной, манере говорил Юнги, — Он очень любит корейских художников и сильно привязан к корейскому искусству, поэтому мне нужна картина которая сможет отобрать у него дар речи и не даст ему отказаться от замечательной сделки.       Работник галереи был поражен такой честностью и прямолинейностью, первые пару секунд растерянно смотря на Мина, собирая вместе всю сказанную им информацию. — Я…я вас понял, — улыбнулся молодой человек, жестом руки, предлагая пройти тому в глубь галереи, — Корейское искусство очень разное, сейчас к счастью художники имеют право развиваться в разных стилях, не подскажите какие стили нравятся вашему партнеру? Может быть у него есть любимые художники? — Без понятия, — честно ответил Юнги оглядываясь, останавливаясь иногда на некоторых картинах, но ничего из увиденного не заставляло восхищаться. Может быть он и не человек разбирающийся в искусстве, но он хотя бы может почувствовать, действительно ли в этой картине есть что-то…необычное, — Есть кто-нибудь популярный в последнее время? — Конечно! — радостно воскликнул парень, начиная показывать практически всю галерею, останавливаясь на многих картинах, рассказывая об авторах и о их работах, что не сильно интересовало Юнги, ведь работы конечно были сделаны на невероятном уровне, но всё это было не то, и если не понравилось ему, то партнеру из Парижа уж и подавно не понравится, — О, точно, недавно один художник начал становиться всё популярнее и популярнее, его картины могут вас заинтересовать, — не скрывая своего восхищения рассказывал работник. Тот повёл Юнги ближе к концу галереи, где находилась отдельная комната с работами. Все картины имели яркие красные цвета, вызывающие, кричащие, цвет определенно заставлял засматриваться, но интереснее всего было то, что в центре всех картин стояла одна единственная работа отличающая от всех остальных. Она была в голубых, синих, фиолетовых холодных оттенках. Среди всего красного и теплого, находилась всего одна картина что кардинально отличалась от других.       Может быть Юнги не разбирался, многое не понимал в искусстве, но сейчас, смотря на все эти картины, он затаил дыхание в неком восхищение. Каждая картина заставляла остановиться, посмотреть, рассмотреть, задуматься, но та что была в центре…поражала его всё больше и больше. Размер этой картины был необычайно велик, гораздо больше остальных, кажется в раза четыре, если не больше. — Чьи это картины?, — поинтересовался Юнги. — Маленький Принц, — довольно произнёс молодой человек, явно гордившийся собой и своей работой, ведь только что абсолютно незаинтересованный клиент, кажется взглянул на искусство под другим углом. — Маленький Принц?, — приподнял бровь Мин, уставившись на работника. — О, — опешил тот, — Речь не о книги или о чём-то ещё, это прозвище под которым работает художник, многие художники работают под другим именем, чтобы не раскрывать своей личности, этот же художник выбрал себе Маленького принца, — улыбнулся парень, — Его работы поражают верно?, — взглянул он на озадаченного Юнги, — Это выставка из серии картин «Promise», переводиться как «Обещание». Маленький Принц описал эту серию картин как маленькое обещание самому себе, что всегда будет беречь настоящего себя, не смотря на то, что весь мир идёт против него. Здесь идёт противостояние сильного красного цвета, против лучика голубого света. Этот художник всегда даёт мало информации о своих картинах, говоря о том, что многое, люди должны сами увидеть, — закончил парень, мягко улыбнувшись, — Как вам? Понравилось?       Юнги не мог оторвать взгляда. Кажется, на картине было изображено темное ночное небо, много звёзд и яркое сияние с розовым оттенком, словно портал в другой мир, такой который невозможно увидеть в реальном мире. Картина действительно завораживала, она была волшебной и очаровательной, неземной, такой живой и более чем реальной. Так много ярких картин вокруг, но Мин уставился на одну единственную, ту в которой он видел, то «настоящее» о котором говорил художник, ну или может быть усталость от постоянной работы начала его окончательно накрывать и он уже видит то, что не должен был бы видеть. — Эта картина идеально подходит, — уверенно произнёс Юнги, — Какой бы цена не была, я хочу забрать её, — взглянул он на парня стоящего рядом. — Конечно Господин, я сообщу об этом директору. — И ещё, — Мин оглянулся вокруг, указав на картину с другой стороны, та была уже в красной расцветке, — Её я тоже возьму. — Хорошо Господин, пойдёмте тогда со мной, оформим вашу покупку, — улыбнулся молодой человек, приглашая жестом пойти Юнги за собой. — Я хотел бы узнать ещё кое-что. — Конечно, что вас интересует? — Вы лично встречаетесь со всеми художниками?, — любопытно спросил Мин. — Боюсь Господин, что такой работник как я, не может лично встречаться с художниками, только если те посещают галерею, но многих художников вы и не узнаете, из-за их скрытности, — спокойно объяснял работник, — Но наш директор лично заключает контракты с ними, именно он знает практически всех в лицо. — Практически? — Да, есть те, кто вместо себя предоставляют доверенное лицо, например, родственника, с ним заключают контракт, и он же поставляет картины, никто и никогда не увидит художника, — продолжал свой рассказ парень, при этом продолжая идти. — Зачем так тщательно скрывать свою личность?, — усмехнулся Мин, не понимая к чему такая скрытность. — Думаю у каждого художника свои причины, но…понимаете, большинство из них вкладывают в работы свои чувства, самые настоящие, яркие, те которые хранятся глубоко внутри, и мало кто захочет чтобы в его душе копались, поэтому… легче скрыть свою личность и свободно выражать свои чувства.       «Этот пацан ещё тот балбез, активный, эмоциональный и обычный мальчишка», — так изначально думал Юнги, но тот оказался хорошим в своём деле. Губы растянулись в доброй улыбке, пока рука похлопала работника галереи по плечу.       Покупка картин прошла успешно, это не заняло много времени. Юнги выходил из здания, боковым зрением замечая светлую макушку с фиолетовым оттенком. Парень был в чёрных больших очках, свободной белой футболки, сверху черная кожанка, снизу что-то вроде чёрных штанов, но Юнги не уделил этому внимание, скорее на манеру походки и жест опрокидывающей головы. — Чертовски похоже на него, — наклонил голову Мин, остановившись, наблюдая как незнакомая личность уходит, а после усмехнулся.

***

      Чимин остановился напротив своей картины, внимательно рассматривая её, параллельно слушая как директор галереи рассказывал о продаже и прибыли, но Пака это совсем не интересовало, если честно, он и половины не слушал. Картина перед глазами была создана руками Пака, но его взгляд устремленный на произведение искусства был чужим, опустошенным и равнодушным.       Чимин опустил голову, снимая с себя очки, прикасаясь пальцами к вискам, вздыхая. — Не хочу её продавать. — П-простите, что?, — удивленно уставился директор на Пака.