two boys, one room

– Солнце, это жестоко, – Сонхун заворачивается в одеяло и зевает, – всего шесть утра. Имей совесть. У Сону совесть есть, только та на второй план отходит, когда появляется цель. Ну, клюнул его кто-то в задницу, ну, бегать решил по утрам, чтобы в форму себя привести, ну, поддержал его Ники, который два километра как нехуй делать преодолевает, и пообещал выходить вместе. Это всё равно, как и выразился Пак, слишком жестоко. – Я всего лишь побегаю, хён. Можешь дальше спать, – Сону ищет в шкафу кофту потеплее, хоть собираться влом, – я тебя не заставляю присоединяться. – А одного я тебя не отпущу, – Сонхун приподнимается на локтях, наблюдая за тщетными попытками младшего найти кроссовки. – Так я с Ники уже договорился. Мы с ним на физру вместе ходим. – С ним тем более. Потому что Ники – двухметровый красивый первокурсник, за которым девочки толпами бегают, а он от них. Так, наверно, на утренние пробежки и решился – надо же скоростное ретирование где-то порепетировать. – Да и, Солнце, зачем оно тебе? – Хочу красивое тело, – вздыхает Сону и отбрасывает кофту в сторону, решая, что в минус десять только куртку можно носить. – У тебя самое красивое тело, – Сонхун всё же встаёт с кровати и подходит к Киму, чтобы положить руки на талию, – видишь, моими ладонями можно всего тебя обхватить. – Хочу кубики, – Сону пропускает мимо ушей слова хëна и задумчиво кивает своим мыслям. А Сонхун хочет спать. И ещё немного нагрубить Нишимуре, который Сону приобнимает, подбадривая, и что-то говорит на самое ухо. Ну не доверяет Сонхун этим длинноногим японцам, не доверяет. И себе тоже. Потому что дыхание сбивается уже через минуты две, горло саднит и пить хочется нещадно – желательно чего покрепче, а после сразу спать. И Сону с собой прихватить, чтобы ему гиганты всякие глазки не строили. Как говорится: нас было трое, жалко, что не вдвоëм. Но выëбываться – это неотъемлемая часть поведения Пак Сонхуна, которому сейчас важно впечатление произвести на Солнце своë. Поэтому, засунув все свои «не хочу» поглубже, Сонхун собирается с силами и бежит. Отстаëт от этих двоих (сваливает это на то, что у молодых энергии больше), задыхается (это он давно внимания не уделял физической подготовке) и матерится так, будто ему за использование нецензурных выражений платят (он, всë-таки, потомственный лингвист). В качалку сходить – легко; бегать – убейте на месте. Сонхун даже пару раз косые взгляды Нишимуры на себе ловит во время бега, а, разложившись на скамейке в парке, чтобы передохнуть, получает, как ему кажется, закатанные глаза. Ну и ладно – зато Солнце своë не оставил. – Ты уверен, что он не сдохнет? – Ники смотрит взволнованно на старшего и качает головой. – Воскреснет, если увидит, что со мной кто-то флиртует, – пожимает плечами Сону и вновь переходит на лëгкий бег, – например, ты. – Ты беспощадный, Ким Сону, – Нишимура всё же время от времени поглядывает на Пака, чтобы убедиться, что сегодня они обойдутся без скорой, – и слова «пожалуйста, не упади» перед бегом не флирт. Все же знают, что у меня девушка есть. – Видимо, хëн не знает, – Сону тоже смотрит на Сонхуна, который добивает последние пару метров, – но посмотри – какая мотивация бежать дальше. – Как знал, что с тобой дружить надо. Ники только кивает на прощание. А Сонхун ведёт Сону за руку в общагу, и после душа, в качестве компенсации за эти пытки, затаскивает за собой в кровать, чтобы поспать. Обвивает руками и ногами, не давая встать, и тихонечко сопит, впадая в сон, где он всё же обгоняет Нишимуру, а его Солнце только им восхищается.