История, в которой я учусь жить

После нашей беседы Малфой затолкал меня в дом, заметив, что я продрогла, и ушёл добывать пропитание. Мне было интересно, как он контактирует с миром маглов, но сегодня мое любопытство проиграло банальной апатии. Я разожгла камин и устроилась на диване в обнимку с Живоглотом. Не хотелось ни спать, ни читать. В голове роились мысли о прошлом и настоящем. О будущем разум упорно молчал. В 8 вечера послышался звук открывающегося замка и Малфой зашуршал в прихожей. Он вошёл в гостиную с двумя коробками пиццы. Аристократ Малфой и пицца? Я еще к его огромным толстовкам не привыкла, а тут такое. Хотя. бургеры для меня он откуда-то брал же? Что-то я слишком медленно обрабатываю информацию. Он поставил коробки на журнальный столик и потянул меня мыть руки перед едой. Вскоре мы сидели на диване перед камином, жевали пиццу и потягивали какао, правда, растворимое. — Почему у тебя нет телевизора? — Что это? Я много раз слышал это слово, но не могу понять, что оно значит. В баре часто спрашивали, почему бы нам не повесить телевизор. Ты бы слышала, какую хуету я нёс в оправдание. Я рассмеялась. — Телевизор — это такая коробка с экраном, — начала я, но про экраны Малфой, видимо, тоже ничего не знал. — Блять. Не так. Это ящик, в котором показывают фильмы и новости. Ну, людей. О! Ты ведь знаешь, что такое театр? — Естественно знаю, Грейнджер. А еще я знаю, что магический театр куда лучше магловского. — Спорное утверждение. Но, если говорить о спецэффектах, то в телевизоре — магический театр. — Хрень какая-то. А мильфы это что? — Эмм. — я чуть было не покраснела, подбирая приличное объяснение, но тут меня осенило, слава богу нашему Анубису, — А. Фильмы, ты имеешь в виду! Ну, в театре — постановки. А в телевизоре — фильмы. Еще есть мультфильмы, там не люди играют, а нарисованные персонажи. — Убедила, хочу телевизор. — Можем его купить. В доме родителей есть, но он очень старый. — Сколько он стоит? Мне нужно рассчитать, чтобы не остаться в следующем месяце с голой задницей. — Довольно дорого. А на что ты сейчас живешь? Ты же уволился. — Я уже пару месяцев делаю на заказ эскизы зданий. Так что мое увольнение не сильно повлияло на бюджет. — Охренеть! То есть. Это так здорово, серьезно! Ну, по поводу покупки телевизора не переживай. У меня, знаешь ли, тоже деньги есть. — Ты ведь не работаешь. — Нет, но, во-первых, родители завели мне счёт в банке, когда мне было всего 3 года, и ежемесячно его пополняли. Теперь у меня есть к нему доступ. А во вторых, то, что изъяли у твоей семьи, частично досталось мне. Героям войны выплатили компенсацию. Я, конечно, не горжусь своим состоянием, ведь ни копейки сама не заработала. — Ржëшь что ли? Последнее ты совершенно точно заработала. — он наклонил голову и пронзительно посмотрел прямо в глаза. Нет, не хочу думать об этом. Столько людей погибло, а я осталась жить, еще и бабла за это срубила. Как-то неправильно. Гнусно. Мерзко. — Странно было получать деньги за то, что просто не умерла. — Ты действительно смотришь на это под таким углом? Как глупо. Ты была двигателем победы, столько отдала этой войне, стольким пожертвовала. Спасла кучу народу, по сути, уберегла весь мир от этого сраного недолорда с манией величия. Меня уберегла, — добавил он полуслышно, — Ты достойна всех наград в мире, а расцениваешь это как оплеуху. Я была ошарашена. Он так это видел? Я всегда думала, что просто пыталась выжить. Спасти свою грязнокровную шкуру. Да, для этого пришлось победить. Но посмотрите же, я просто спасалась! Я заставила родителей исчезнуть из моей жизни, чтобы уберечь себя от их гибели. Так? Или это мне говорил Рон? Что мной двигало? Кого я пыталась уберечь? Малфоя напрягло мое молчание. Он разглядывал меня с непрекрытой тревогой. — Посмотри на меня. Джин, пожалуйста. Он взял мои руки в свои, стараясь не прикасаться к бинтам. Я встретилась с его взглядом. — Я сказал что-то не то? Ты со мной не согласна? — С тобой не согласен Рональд Уизли. — голос превратился в хриплый шепот из-за подступающих рыданий. Я смотрела в его светлые серые глаза как зачарованная. — Он говорил, что ты виновата? — мягко, но вкрадчиво спросил Драко. Я почувствовала себя ребенком, жалующимся на соседского хулигана. — Да. — Джин, ты сильная девочка. Но даже сильным людям нужна поддержка, правда? — Да. Но я так устала быть сильной. Слезы заволокли глаза. — Давай договоримся, Джин. Ты можешь быть слабой. Столько, сколько тебе потребуется. А сильным пока побуду я. — Зачем тебе это, Драко? Я обуза, я знаю это. Взвалишь меня на спину, как мешок с картошкой, и потащишь дальше по жизни? У тебя все налаживается, а я буду только мешать. — Про картошку ты преувеличила. Я уже решил помочь. Это мне по силам, поверь. Я обязан тебе. — Не правда. — Для меня — правда. Я обязан тебе всем, что имею сейчас. И этот должок я обязательно верну. Даже если ты будешь сопротивляться. — Даже если я ужасный человек, на самом деле? — Даже если ты самый ужасный человек в мире, Грейнджер. Обещаю, каких скелетов ты бы ни прятала, не отвернусь. Он говорил, будто клялся. Я почувствовала стыд перед ним. Он ведь не знает. Ничего не знает. А еще я почувствовала небывалое облегчение. Как будто из лёгких вышел весь дым, дышать стало так просто. Я разрыдалась как маленький ребенок, а он сгреб меня в охапку и укачивал, пока я не уснула.