
Описание
Григорий Измайлов избавляется от своей жены и возвращается в отдел к Алисе. Как и хотел. Вот только Рыбкина не бежит его встречать с распростертыми объятьями. Игнорирует, делает вид, что ничего не замечает. Нахуй шлет, в конце концов, при каждом удобном случае. А тут ещё и поездка эта в Тверь за Робином Гудом.
Примечания
Ну что сказать, мамка вернулась) Ладно, это слишком громкое заявление, но я действительно соскучилась по этому фендому и этим персонажам. Так что эта не первая и не последняя работа)
Посвящение
Традиционно алкоголю. Закончила я со всеми этими винами, шампанским и открыла новый мир. Водка! Для ознакомления с этим видом алкоголя советую Талку и апельсиновый сок.
В следующей работе про настойки расскажу!
Между Отчаянием...
04 июня 2023, 08:24
Измайлов практически с ноги открывает кабинет Яковлева. Не то чтобы он в край ахуел, это тут было почти не причем. Просто у Гриши была хорошая мудрость: если уж опаздываешь, так можно уже не торопится, все равно будут бить ссаными тряпками, а вкусняшки еще никого не оставляли равнодушным, есть шансы на помилование. В руках у Измайлова были стаканчики с кофе и пакет с какой-то выпечкой из ближайшей кофейни.
— Где тебя черти носят?! — начал Яковлев резвым голосом, видимо еще не осип за сегодня от постоянных оров на очередного идиота.
— Не ори, Володь, — раздавая всем кофе кинул Измайлов, присаживаясь напротив недовольной Рыбкиной, которая недоверчиво покосила на стаканчик с напитком, но пододвинула ближе к себе, вдыхая знакомый аромат. Усмехнулась про себя, произнеся одними губами «подлиза» и сделала глоток уже не горячего кофе. Подлиза подмечающая мелочи
— Ну так и для чего ты нас собрал, — спросил майор пододвигая пакет с булочками поближе к начальнику, предотвращая монолог о безответственности и демонизме.
— С корицей плюшки? — прищурившись спросил Яковлев, поперхнувшись собственным возмущением от наглости Измайлова. — Вот жук ты, конечно, Демон, — говорит генерал, беря в руки плюшку с корицей.
— И с бананом, — ответил Григорий. — Володь, ближе к делу, — отозвался тот, посматривая на Рыбкину, которая уже начинала закипать от количества бесполезной информации.
Яковлев подобрал пакет с выпечкой себе на стол и отпив из стаканчика кофе, попутно выискивая странные привкусы начал:
— Слышали, черт тут у нас один уже месяца два дома обносят? — Спросил Яковлев запивая ароматным кофе кусочек плюшки.
— Озеров что ли? — уточняет Рыбкина. — Да уж, этот робин гуд сраный мне уже скоро в кошмарах снится будет. Если он еще хоть один дом обнесет, я с ума сойду — Алиса поджала губы. Они действительно с оленями чего только не устраивали и все время этот чепушила умудрялся улизнуть в самый последний момент. Не сказать, что «робин гуд» был каким-то жестким преступником, так обычный домушник, явно, учившийся на рекламе и пиар, потому что так красиво преподносить свою деятельность и наебывать людей могли только они. Обычный такой ничем не примечательный вор, только по мимо воровства, он умудрялся еще и палить всякие «не зарегистрированные» вещи у известных политиков и чиновников, которые тщательно их скрывали, отсюда и резонанс этого дела. Чиновники долбили Володю, а Яковлев долбил «сладкую парочку» демонов.
— Именно, Рыбкина, за этим я вас и позвал, — сложив руки в замок начал генерал. — Потому что по информации от одного стукачка он наконец-то наворовался вдоволь и собирается валить из страны. — Смотря на нервно сглатывающих полицейский Яковлев продолжил. — Он вернется к себе в Тверь на несколько дней, поэтому ловить петушару будете там.
— Володь, я что то не понял фразу «ловить будете там», — начал Измайлов. — Нельзя дело передать тверским ментам и пусть себе разбираются с ним как хотят. У нас тут своих дел куча, кроме как этого робина гуда искать. — Высказался майор. Идея ехать за тридевять земель даже с Рыбкиной его не очень радовала. Вернее это было единственным плюсом в складывающейся ситуации. Гриша смотрит на девушку напротив, рассматривая её словно картину в галерии, восхищаясь совершенством. «Картине» было не очень то уютно под постоянным присмотром голубых омутов. Зато Гриша невольно любовался её глазами. Под определенным углом, правый глаз коллеги отливал темно-зеленым цветом, а левый остался янтарно-карим. Прямо как в тех снах.
— Нельзя, Измайлов, — резко оборвал майора Володя. — Потому что не дай Бог они его не поймают, шишки-то будут сыпаться на нас, а не на них. Сначала выебут меня, а потом я выебу вас, — добродушно улыбаясь и откусывая булочку закончил Яковлев. — А далее нас всех похоронят в одной братской могиле и отдел опять возглавит Гудкова.
Двое оперов странно переглянулись. Мысль о том, что Яковлева больше пугает назначение Гудкой на место начальника отдела, чем собственная смерть, слегка настораживала. Похоже ничего не поделать, придется ехать в Тверь, ловить петушару и особо вопросов не задавать. Идея покидать родные стены отдела не радовала от слова совсем. А идея ехать в Тверь искать хрен знает кого, хрен знает где, оптимизмом и не пахла. Володька это дело на тормозах точно не спустит, учитывая количество «пострадавших», вернее даже важно не их количество, а их положение. Чем выше «жертва» сидела в каком-нибудь министерстве или правительстве, тем сильнее она могла дергать за ниточки Володю. А Яковлев умело давал пинков двум главным операм отдела. Будто бы им заняться было нечем, кроме этих краж золотых фалосов и прочей дорогостоящей дребедени.
Пока Владимир Сергеевич с завидным аппетитом уплетал предложенные булочки Алиса и Гриша морально готовились к поездке не просто на «чужую землю». Это тут они царь и Бог, а там они никто. Нет никакой уверенности в том, что к ним на «чужой земле» отнесутся с пониманием и доброжелательностью, особенно учитывая, что Рыбкина тоже едет. Дама с завидным постоянством привлекала излишнее внимание окружающих, чаще всего конечно негативное. Быдловатые личности так и наровли то ущипнуть майора, то панибратски с ней обращаться с порога. Что конечно же влекло за собой «пробитые тыквы». Эта «леди» уж точно могла заставить ненавидеть её всех вокруг своим несносным характером и совершенным нежелаем хоть как-то адекватно комуницировать с людьми. Рыбкина ебаный социопат — ставит ей диагноз в своей голове Измайлов.
— Че сидим, демоны? — спросил Яковлев дожевывая плюшку. — За работу!
Алиса встает и направляется к выходу не забыв «дружелюбно» кинуть начальнику. — Кушайте не обляпайтесь, Владимир Сергеевич. — в эту же секунду, действительно, как проклятье, крем с булочки падает на рубашку Яковлева и приземляется на ебейши важный документ. Измайлов подавляет смешок и тоже спешит на выход, пока стадия грусти из-за испорченного завтрака не превратилась в гнев, а разгон у Яковлева как у настоящего 32го GTRа — 5.1 секунда.
Заглянув в бухгалтерию и забрав необходимые бумажки на проживание в гостинице и подписав ни одну кучу бумаг для проведения предстоящего мероприятия и пройдя все круги ада бумажной волокитой полицейские отправились в путь дорогу в царство темное неизведанное.
Рыбкина вела машину поспорив с Измайловым на эту тему добрые минут 20 во время разбора со всякой бюрократией. Гриша и сам не знал, чего он так остервенело отстаивал. Удовольствия 2 часа вести машину ему бы не принесло никакого, возможно удовольствие ему доставляла выходившая из себя Рыбкина? Не исключено. Вообще в последнее время майор все чаще и чаще чувствовал себя школьником, которому так страшно пригласить красивую курносую одноклассницу в кино, оттого он её и дергает за косички, чтобы привлечь внимание. Вдруг сама предложит? Но Рыбкина почему-то не предлагала. И даже взаимностью не отвечала. Неужели разлюбила, думалось Грише. Мало ли что могло произойти за эти полтора года, вдруг она уже нашла себе кого-то… Лучше? Она же не была обязана ждать его вечность пока он с Алёной в любовь наиграется. И словит хронический стояк на майора Рыбкину.
Пока за окном сменялись пейзажи два часа тянулись как все 22. Разговор особо не клеился, по делу об этом недо робине гуде Гриша ничего уже и слышать не хотел. Этот черт у всех уже в печенках сидел, своими выходками. Ну вот вроде воруешь ты себе, ну воруй, зачем в телегу то сливать, что и у кого ты украл. Отдел ОМВД Барвиха-Северная проклинал Дурова и его приложение. Все с этим робином гудом, как с ума по сходили, СМИ вместо того, чтобы писать о том какой он вор выставляли его чуть ли не героем нового времени. «Ворует у богатых, но не отдает бедным» — вот так тема для общественного резонанса.
Других тем почему-то не находилось, кроме рабочих. Алиса сливала любую личную тему разговора через три фразы. И как только получилась? Измайлова это дико бесило, нет, конечно, у девушки были все основания на него обижаться и не разговаривать с ним до конца жизни, но безысходность заставляла кровь венах вскипать. Гриша предпочел остаток дороги поспать в надежде, что ему ничего и никто не приснится. Рыбкина — чертова ведьма, точно его чем-то околдовала. Может даже приворожила.
Алиса выдохнула увидев размеренно сопящего коллегу. Расслабившись она приоткрыла окно и вдохнула свежий воздух, пахло уже почти летом, солнечным светом и беззаботным временем для внушительного пласта людей. Сейчас бы ехать в загородный дом шашлыки жарить, а не вора в Твери искать. Рыбкина улыбается посматривая на начальника, тот во сне тоже улыбается, уголками губ, но так искренне, что аж на душе тепло становится. Девушка борется с диким желанием до него докоснуться, пригладить торчащие волосы, поправить ворот куртки, но она не имеет на это права. Алиса прекрасно раз и навсегда запомнила почему они не могут быть вместе, запомнила и что есть сил держала своих демонов, что так рвались к Измайолову. Родного увидели, не иначе.
Рыбкина тормозит у гостиницы и слегла тормошит коллегу. Тот не подает никаких признаков бодрствования, похоже, что дремота превратилась в полноценный сон.
— Гриша, проснись, — тормошит его за плечо Рыбкина. — Давай, вставай, иначе водой оболью. — парень, не собирался вставать, ну или усиленно делал вид, что спит. Не долго думая Алиса затянулась дымом из цветастого пода и с наслаждением выдохнула Измайлову в лицо на манер нашатыря. Подействовало мгновенно.
— Фу, блять, — закашлялся майор. — Как ты это куришь, я не понимаю, — продолжая откашливается от осевшего в горле глицерина со вкусом «манго-ромашка-роскошная-жизнь-в-Анталии» — Никогда, так больше не делай, — грозно шепчет майор, утыкаясь в абсолютно не испугавшуюся угроз девушку, которая снова затянулась сомнительной курительной смесью и колечками выдыхала Измайлову прямо в лицо. Гриша сейчас был похож на злобного кота, которого нерадивые хозяева уже достали различными способами, еще немного и он бы царапнул Рыбкину за щеку, чтобы не повадно было, но та смеясь выходит из машины. Измайлов передергивает плечами стараясь избавится от приторно-сладкого запаха, отмечая, что Алиса та еще вредна, все ему на зло делает. Курит эту дрянь, спорит во всем, доказывает, что права. Носит этот блядский топик, что так напоминает о прошлом. Когда-то давно, наверно, в прошлой жизни, когда Гриша с ума еще не сошел, он путал пальцы в этих лямках пытаясь снять такую ненужную и портящую вид вещь. Ужасный топ навевающий такие (не)приятные воспоминания.
Рыбкина ловко перепрыгивает через 2 ступеньки и оказывается у ресепшена несколько быстрее, чем Гриша. Ей почему-то жизненно необходимо быть во всем первой. Даже в таких незначительных вещах, может быть где на подсознании она хотела утереть ему нос, доказывая, что она тоже чего-то стоит.
Девушка нервно постукивает карточкой по столу, ожидая когда администратор разберется с бумагами. Судя по её странному выражению лица, а именно такое считывалось на рожах оленей, когда они косячили, что-то пошло не по плану.
— Ну что там, — не выдержав спрашивает Алиса. — Какие-то проблемы? — вопросительно смотря на виновато выглядящую девушку в белой рубашке.
— Кажется мы случайно забронировали не два номера, а один номер с двумя кроватями… — тихо произнесла администратор. — Но мы сейчас постараемся, что-то придумать, — тут же добавила она, видя как лицо Рыбкиной становится очень не дружелюбно настроенным.
— Вы уж постарайтесь, — говорит Григорий, смотря на майора, которой только пара из носа от злости не хватало. — А то я боюсь она меня ночью подушкой задушит, — ложась грудью на стол и шепотом прибавил парень, за что получил легкий втык под ребра, потирая ушибленное место, Измайлов улыбался. Перспектива быть так близко к Алисой его радовала как никогда.
— А ты, блять, че радуешься? — совсем не мило спрашивает Рыбкина резко разворачиваясь, ей так и хотелось стереть его ухмылочку с лица сильным ударом в челюсть. — Весело тебе дохрена, да?
— Что вы, товарищ майор, я вообще не веселюсь, я очень переживаю за дело всей душой, — театрально нахмурившись уточняет Измайлов, чем еще больше выводит девушку из себя, так что та закатывает глаза и снова обращается к администраторше.
— Извините, но все номера заняты и похоже, что мы никуда не можем вас расселить, — виновато мямлит сотрудник гостиницы. — Но через 3 дня освободится еще один номер и мы сразу же вас пересилим! — радостно дополняет она улыбаясь, но улыбка тут же сползает с её лица, когда она видит суровых полицейский явно не радующихся такому раскладу событий. — Вот ваш ключ… — протягивает девушка, Рыбкина затягивается дымом из своей новомодной сигареты и выдыхает его в лицо начальника направляясь к лифтам, чтобы хотя бы на секунду он скривил своё счастливое выражение лица. Тот поморщившись берет ключ со стойки и отправляется по тому же маршруту, что и его коллега.
Вещи остались в гостинице и молодые люди уже ехали в новый отдел, чтобы очертить границы дела и разработать план действий по поимке так себе «героя нашего времени». Пока за окном машины сменялись пейзажи в автомобиле не утихал спор. Причиной столь ярой дискуссии стала огромная кровать, вернее, если верить женщине с ресепщена тут должно быть два спальных места, но кроме огромной кровати и маленького дивана больше спальных мест не наблюдалось.
— Ты и на диване поместишься, — говорит Измайлов, смотря в окно машины.
— А что это я то сразу, я хочу на кровати спать, как все нормальные люди. Если я маленькая это не значит, что я должна спать на милипиздрическом диване! — с размашистым звуком на бедро Рыбкиной приземлилась чужая пятерня.
— Есть решение, Рыбка. — сказал парень, сжимая бедро подруги. Алиса офигевши посмотрела на парня, надеясь, что её взгляда будет достаточно, чтобы тот убрал свою руку, но Измайлов бесстыдно смотрел ей в лицо не замечая ничего такого. Придерживая руль коленями, майор убирает пятерню коллеги обратно на его сиденье.
— Ну так и какое решение? — спрашивает девушка, выдохнув.
— Если никто из нас не хочет спать на диване… Давай вместе спать на кровати, — улыбаясь предлагает Измайлов, будто бы в этом нет ничего такого. После всего того что было.
— Сука ты, Гриша, хитрожопая, — чуть дрогнув губы в улыбке говорит девушка. — Так и быть посплю на диване. — Чур на меня ночью не дрочить, — злобно хохотнув и блеснув оскалом дополнила Алиса.
Типичное здание отделанное пластиковыми бело-синими панелями, ничего примечательно, обычные патрульные машины в виде приор и патриотов, такие же обычные полицейские, обсуждающие что-то на улице. Черный порш Измайлова казался тут чем-то из разряда вон выводящего и определенно портил всю картину стабильной глубинки. Чужой отдел показался на горизонте, он был таким неправильным, будто бы полицейские просто перепутали дорогу до своего.
Рыбкина подъезжает к парковочному месту и выравнивает автомобиль, пока Измайлов скучающее подпирает рукой голову. Он бы точно так не заморачивался, майор привык заезжать на площадку для парковки с разворота. И если вдруг он перекрывал два, а то и два с половиной парковочных места, его это особо не заботило. Но Рыбкина гребаный перфекционист во всем, и даже если бы они опаздывали на встречу к президенту, она бы продолжала идеально парковать автомобиль, словно сдает экзамен по вождению с гаишником.
— Я сейчас ручник дерну, если ты не прекратишь, — говорит Измайлов, отвлекаясь от созерцания белых парковочных полос за окном.
— Слышал такое выражение: «Чем хуже ты паркуешься, тем лучше трахаешься?» — пока у майора улыбка загадочно поползла вверх, девушка добавила — Так вот это все хуйня, кто плохо паркуется, тот просто пидарс, — усмехаясь вытаскивает ключ
Измайлов закатывает глаза и выходит в след за девушкой, которая так по хозяйски управлялась с его машиной. И пока Рыбкина снова затягивалась сладковатым дымом, он стоял чуть дальше отмечая, что коллега слишком много курит. Раньше за ней такого не наблюдалось, раньше когда она принадлежала ему, пока он не совершил самую главную глупость в своей жизни — женился на Алёне. Холодность подруги выводила его из себя, он не мог никак и ничем привлечь её внимание, как не пытался, как не старался, будто бы ей все было до одного места. «С тебя все как с гуся вода» — ведь это же не так…? Не могло же быть такого, чтобы Измайлова одного на части разрывало. Или он заслужил.
Войдя в здание сотрудники тверского отделения полиции странно покосились на молодых людей. Возможно слушок про черный порш пошел слишком быстро, быстрее чем московские копы успели зайти. Вновь прибывшие полицейские чувствовали на себе всеобщее повышенное внимание. Взгляды коллег были удивленными и даже презрительными. Полицейские барвихи понимали, что они выделяются на фоне остальных своей необычной внешностью, дорогими шмотками и часами как годовая зарплата их начальника отдела. Парень и девушка привыкли к таким реакциям на свой внешний вид. Они часто сталкивались с недоверием и подозрением со стороны коллег на «чужих землях», пока не доказывали свою профессиональную компетентность. Не сказать, что и потом их начинали любить, скорее бояться и уважать. Вспомнить то же Бескудниково. И теперь им снова предстояло начать работу в «чужом» отделе, и нужно было как-то решать проблему с неприятным впечатлением, ведь помощь коллег понадобится. Не нужно иметь экстрасенсорные способности, чтобы узнать перешептывание за спинами из разряда: «Московские мажорчики приехали»
Поднявшись на верхний этаж, где располагался кабинет начальника оперов, Гриша первым открыл дверь проходя вперед.
— Добрый день, Виктор Петрович, — произнес майор. — Вам должны были сообщить, что мы приедем из Москвы для поиска у вас тут нашего местного уродца.
Рыбкина рассматривала кабинет начальника отдела, он уж совсем он не был похож на кабинет Володьки, а кабинет Яковлева уже стал в каком смысле даже родным. И пока Измайлов пытался изъяснить суть дела по которому они сюда прибыли Алиса осматривалась, анализировала обстановку в отделе, по кабинету начальника всегда можно многое сказать. Например, Виктор Петрович, был человеком строгим и возможно даже замкнутым. Никаких вещей не по «уставу», даже традиционных фотографий с семьей на столе. Ничего личного.
— Григорий Александрович, мы все это читали в рапорте о вашем временном переводе, давайте вы скажите честно, что произошло и каким боком тут оказался наш отдел. Или у вас там в Москве уже совсем никто работать не хочет и вы решили это дело на нас спихнуть? — усмехнувшись зачем-то дополнил начальник.
— Мы в отличие, от вас, всегда работаем, а вы барыг и опгешников покрываете, — вставила свои пять копеек, офигевшая от наглости начальника отдела Рыбкина. — Просто дайте нам оперативную группу и всю информацию на Озерского Александра Васильевича, — вставая напротив стола полковника.
— Рыбкина, — тихо шикнул Гриша. — В общем, как справедливо заметила моя коллега, нам нужно содействие в проведении операции по поимке Озерского. Этот черт наворовал где-то на миллиард уже и это мягко говоря будет большая проблема, если он успеет смыться за границу.
— Знаете ли у нас тут своих дел по горло, — касаясь начала своего галстука рукой высказался полковник. — Откуда я вам оперативную группу достану? Или вы думаете, что раз вы из Москвы приехали, то вас тут с ковровой дорожкой и всем на блюдечке будут встречать?
— Виктор Петрович, мы ведь можем и в управление позвонить и рассказать о вашем не желании сотрудничать, а вы понимаете к чему может привести такой звонок. Так что давайте жить дружно. Мы тоже не в восторге от сложившейся ситуации.
— Дайте нам двух оперов и информацию об этом Озерском. Поставим слежку возле всех объектов его недвижимости, у вас в городе, поймаем урода и благополучно вернемся обратно, — доходчиво добавила Рыбкина почти дружелюбно улыбаясь. Тяжело выдохнув, седовласый мужчина позвонил кому-то по стационарному телефону и дал номер кабинета куда могут пройти «гости» для знакомства с будущими на несколько дней «коллегами»
Выходя из кабинета опера синхронно выдохнули.
— Ох, чувствую, и достанется нам тут, — говорит Измайлов, смотря как девушка снова затягивается сладковатым дымом. — Всю душу выебут, суки, — говорит майор, на что Рыбкина согласна качает головой.
— Ну, что поделаешь, работа есть работа, — легко заметила Алиса, испуская дым изо рта. — Сейчас посмотрим, что за люди в этом отделе, может нам повезет и нам дали нормальных оперов.
— Хотелось бы верить, — с сомнением отозвался Измайлов, пока они направились к знакомству со своими будущими коллегами.
Первая встреча была напряженной. Начальник отдела выглядел недовольным и открыто проявлял свою недружелюбность к Рыбкиной и Измайлову. Это только усугубило и без того сложную ситуацию. От встречи с операми, которые временно перешли в подчинение Гриши тоже много не ожидалось. Все вокруг почему-то были уверены, что раз приехали из Москвы значит обязательно хотят утереть им нос или принеси проблем в виде всяких проверок и прочего геморроя. Да и просто по старому русскому обычаю людям не нравятся люди у которых в жизни все лучше, чем у тебя. Особенно, когда с ними приходиться работать, появятся удивительная возможность поднасрать в их «идеальную» жизнь, что бы они хоть немного стерли довольные ухмылки с лица.
— Парни, привет, — первым, заходя в кабинет поздоровался Измайлов. — Нам тут ваш начальник Агеев сказал, что выделил нам двоих ребят, — майор обвел взглядом небольшое помещение с пятью людьми. — Раков и Щукин, — поняв абсурдность фамилий парень еще раз взглянул на коллег. — Интересное сочетание фамилий просто, — усмехнувшись дополнил майор, отмечая, что не хватает какого-нибудь Лебедева.
— Мы по делу об Озерском, — дополнила слова начальника по Алиса забираясь на стол.
— Ути пути какая хорошенькая, — начал улюлюкать один из оперов опирающийся пятой точкой на стол. — Откуда ж ты такая маленькая взялась, крошка, — рассмеялся басом мужчина. — Или Москве все нормальные опера закончились и вы начали на службу по пол человека принимать стали? Малышка тебе не говорили, что работать опером это сложно, нужно дядек страшных ловить или кого вы там в Москве ловите — рассмеялись мужчины.
Не долго думая Алиса медленно подошла к проявившему смелость идиоту, закатив глаза и раздраженно дернув головой. Двушка резко выхватывает дубинку с ближайшего стола мощно бьет через чур смелого в живот, по спине и даже заносит руку, чтобы контрольный сделать по хребтине, но была остановлена Измайловым, который к слову, ничего не говорил, но по его взгляду Алиса и так все поняла.
Присев на корточки рядом со сгибающимся от боли опером Рыбкина начала — Я маленькая, а миленькая и старше тебя по званию, идиот, — злобно прошептала майор. — И попрошу всех остальных тоже, — обведя присутствующих суровом взглядом. — Обращаться ко мне с уважением по фамилии или званию, во избежание пробитой тыквы. — не смотря откидывая дубинку куда-то назад прошипела девушка
— А ты что такая смелая? — гаркнул сидящий за столом парень-шкаф. — Ты смотри, мы таких смелых любим, — рассмеявшись добавляет полицейский. — В углах зажимать, — рассмеялась мужская половина тверского отдела. — Майорш особенно, — подмигнув девушке высказался парень.
— Прекратить балаган! — грозно сказал Измайлов, интуитивно вставая перед Алисой, закрывая своей спиной. — Мы вам особо не нравимся, — начал Гриша. — Вы нам тоже особо не симпатизируете, — обводя присутствующих суровом взглядом ледяных глаз. — Уж поверьте, — прошипел майор все еще корчившемуся от боли оперу. — Но раз так получилось, что нам нужно работать вместе, то давайте сделаем дело нормально. От этого будет зависеть как скоро мы отсюда свалим. Что и в наших и в ваших интересах, — присаживаясь на стол закончил переговоры парень.
— Ещё раз Щукин и Раков кто, — бойко отозвалась майор, оглядывая мужскую половину комнаты. Робки две руки потянулись из глубины кабинета. — Отлично, герои басни, расклад следующий. — начала Алиса, переходя к сути дела. — Насколько нам известно у Озерского в Твери есть собственность в виде квартиры на Радужной и гараж на Михаила Агибалова. Появится он должен на одном из этих объектов, рано или поздно. Нам нужно устроить там засаду. — закончила Рыбкина, в привычной манере полностью запрыгнула на стол. — Предлагаю сейчас поехать по местам и расспросить соседей, может кто что-то видел, слышал.
— У нас сейчас другое ОРМ, — лениво отозвался один из полицейских. — Поэтому вам придется как нибудь самим поехать и всех опросить, — разводил руками парень.
— А ничего, что вы временно перешли в мое подчинение? — спросил Измайлов, скрещивая руки на груди и немного склоняя голову. — Я ведь с вами и по плохому могу начать разговаривать, — предупредил Измайлов. — Или у вас корпоративное правило, начальству, пусть и временному, не подчиняться?
— Ничем не можем помочь, товарищ майор, — сквозь зубы шипит парень-шкаф. — У нас выезд, маньяка ищем, — подходя ближе к Рыбкиной. — Хотя откуда вам мажорчики знать, что это такое — Рыбкина успевает перехватит в полете руку старшего опера тверской полиции и с отвращением её оттолкнуть от себя. — Так что придется вам самим съездить и опросить всех, — обозначил мужчина, и дал команду остальным операм собираться на выезд.
— Вот сука, — в унисон сказали парень и девушка, когда дверь захлопнулась, оставляя их одних в кабинете.
— Что делать будем, Измайлов, — спрашивает Рыбкина, смотря на хмурое лицо начальника, судя по всему он продумывал план действий, но посвящать в него подругу пока не торопился. — Суки, конечно редкостные, — затягиваясь дымом говорит майор, вспоминая не самое приятное знакомство с местным контингентом. — Нет бы нормально работать и получить потом благодарность и премию, так нет, они будут выебваться, пытаясь доказать какие они тут невъебенные и что мы им всем и все должны, раз на их земле. Черти ебаные, — утирая губы от сладковатой жижи из пода закончила монолог Рыбкина. — Сука, еще ты давай сгори! — обратилась к своей пыхтелке девушка, доставая из корпуса потекший испаритель. Пока старший опер орудовала с сухими салфетками протирая испаритель, стараясь подлить тому жизнь, Гриша нервно постукивал пальцами по столу крепко задумавшись над сложившейся ситуацией. Вроде как и настучать не хорошо, а вроде как и делать больше ничего не приходится.
— Выходит нам, Рыбкина, придется вдвоем ехать и всех опрашивать, иначе точно ничего не успеем. — отвечает Гриша поднимаясь со своего места. — Но местных надо проучить, — злобно улыбаясь говорит Измайлов, подходя к столу местного старшего опера. — Как думаешь, если мы спиздим у Еремеева наручники из стола он сильно расстроится? — лукаво улыбнувшись спрашивает начальник у подчиненной.
— Надеюсь, что очень, — улыбаясь отвечает девушка, забирая наручники из ящика. — Особенно когда заблокируем ими дверь в кабинет начальника. Пойдем, — повиливая браслетами говорит Алиса, выходя из кабинета. Измайлову картина понравилась, образ воинственной Рыбкиной со спизженными наручами наперевес определенно вызывал в нем противоречивые чувства. Манила своим безудержным весельем и безумием, что так больно отзывалось воспоминаниями в душе. Такая Алиса Рыбкина, заставила его влюбится в неё без памяти, затмевая всех на свете. Уже ничего не казалась таким привлекательным, как её из стороны в сторону покачивающийся хвостик русых волос и маленький глок на поясе.
***
Время близилось к вечеру и если с гаражом все было уже закончено то с квартирой пришлось еще немного повозиться. Маленькие домики как из фильма про послевоенное время совсем не располагали к позитивному мышлению. В гаражном кооперативе было глухо как в танке, никто ничего не видел и не слышал, а кто слышал, уверял, что этот гражданин не появлялся тут уже пару лет. Гараж выглядел заброшенным, так что вор, поверившей в свои силы, тут скорее всего уже давно не появлялся, как и говорил добрый дедушка-сосед, пытающийся воскресить свою четырку по соседству. Замок на гаражных воротах настолько проржавел, что его бы пришлось ломать и ставить новый, а поскольку ничего такого не наблюдалось, то можно смело предположить, что Озерский тут не появлялся. С одной стороны данная информация полицейских несомненно радовала, с другой стороны, если «робина гуда» не окажется и на квартире, дело будет принимать весьма дермовый оборот. Ведь искать кого-то в чужом городе это смерти подобно. Особенно когда местная полиция не особо то горит желанием с тобой сотрудничать. Черный порш паркуется во дворе старенького дома и двое тяжело выдохнув выходят. Время было уже весьма позднее, как никак почти 9 вечера, поэтому полицейские могли только надеяться, чтобы их никто нахер не послал. По обычаю разделясь на два подъезда молодые люди отправляются выполнять обыкновенную рутинную работу. В таких домах всегда была надежда только на скучающих бабушек-старушек, которые 24 на 7 следят за всем, что происходит у них во дворе. По обыкновению такие персонажи обычно живут на первых этажах и точно знают кто наркоман, а кто проститутка. Не смотря на летящее время дела шли скверно. Никаких вечно следящих за всем вредных бабуль не наблюдалось. И в каждой квартире перед блюстителями закона просто разводили руками, говоря, что понятия не имеют о ком они спрашивают, не говоря уже о том где этот черт может быть. Уже почти отчаявшись полицейские заходит в последний подъезд маленького домика. Надежды почти нет, самый дальний подъезд от нужной квартиры, но чем черт не шутит, как говорится. Спасением оказался достаточно молодой человек, а не шаблонная бабуля. Который был видимо не очень то и другом Озерскому, раз так легко сдал его полицейским. Он охотно ответил, что «робин гуд» иногда приходит в эту квартиру ненадолго. За вещами или с дамой. Информация оказалась крайне приятной. Выдохнув полицейские отправились в гостиницу, ощущая весь груз усталости за этот день. Поднявшись в свой номер молодые люди наконец-то смогли выдохнуть. Алиса устало села на диван потирая переносицу. От такого количества информации за один день, нещадно плавился мозг. Девушка сняла куртку оставаясь в одной футболке, распустила волосы, приглаживая залом от тугого хвоста и положив голову на подголовник устало выдохнула в потолок. Руки интуитивно потянулась за подом. Поддаваясь желанию наполнить рот сладковатым дымом девушка затягивается и колечками выдыхает густой плотный дым в потолок, окончательно расслабляясь, предаваясь медитации в виде выдыхания белого дыма. Хотя чтобы хорошо уснуть она бы лучше сейчас часик незатейливую мелодию на гитаре бы сыграла, медленно предаваясь удовольствию слушать и воспроизводить повторяющуюся мелодию входя в состояние транса. Измайлов вешает куртку на стул и садится напротив Рыбкиной в кресло. Голова буквально распухала от переизбытка информации. Парень взъерошил волосы и подперев голову локтем уставился на такую же уставшую Рыбкину. Русые волосы волнами спадали по плечам, черная свободная футболка слегка оголила плечо со змеями. В приглушенном свете ящерицы будто бы оживали и становились через чур живыми, переливаясь чешуей в желтоватом свете на хрупком плече девушки-майора. Змеи изящно изгибались при каждом её вдохе и выдохе. Ещё немного и драконы обвили бы шею девушки окончательно удобно устраиваясь на ней клубками, словно маленькие котята рядом с мамой-кошкой. В случае с Рыбкиной — мамой-драконом. Алиса была похожа на большого изящного китайского дракона, что пускал плотный дым сквозь ноздри. — Мне кажется мы кое что забыли, — подняв взор карих глаза на начальника сказала девушка, отрывая голову от мягкого подголовника. Алиса потянула под себя ноги и тоже положила голову на руку, оперившись о мягкую спинку. — Что мы забыли? — не отрываясь от созерцания ящериц устало спросил Измайлов. — Мы забыли поесть, — усмехнувшись сказала девушка. Вспоминая, что из еды в ней сегодня был только кофе, которые начальник притащил с утра в отдел. — Давай закажем че нить пожрать, сил идти никуда нет. — предлагает девушка, снова затягиваясь сладковатым дымом. — Да, конечно, — отозвался Измайлов через пару секунд, ящерки изящно извивались хвостиками на плече подруги. Образы того как эти ползучие сказочные твари были прямо под его губами затуманили разум. — Да сейчас, что-нибудь закажем, — будто проснувшись повторил Гриша, на что Рыбкина тихо рассмеялась. Кто же знал, что великий и ужасный бабник Григорий Измайлов будет как шеснадцатилетний юнец так откровенно пускать на неё слюни. Ситуация казалась безумно комичной. И пугающей. Гриша потянулся за телефоном чтобы заказать еду из самой ближайшей доставки. К сожалению заказать ещё что-то можно было только из макдака. Не самый полезный ужин, но другого выбора не было. Перебравшись поближе к подруге на маленький, но уютный диван, полицейские стали выбирать, что бы им заказать. При виде еды желудок подавал мозгу сигналы сожрать не меньше чем слона, связи с чем корзина стремительно пополнялась. — Все, еду привезут через сорок минут, — посмотрев на время доставки изрек Измайлов. Девушка тяжело выдохнула и встала с дивана намереваясь пойти в душ. — Не скучай, — послав парню воздушный поцелуй бросила Алиса и заперлась в ванной. Измайлов вновь задумался. Что с ним происходило он и сам не понимал. Мало того что пугал своим поведением самого себя так и окружающие всерьез начали беспокоится о его состоянии. Григорий не мог успокоить что-то мечущееся внутри себя, видимо демоны, что жили в нем рвались к Рыбкиной, срывая все цепи на которых были прикованы. Гриша понимал, что сам все разрушил, что было хорошего между ними. Сам упустил свой шанс, а теперь безуспешно пытается его вернуть. Он сделал Алисе больно, сначала давая надежду, а потом так легко разрушая, подчеркивая фотографиями родителей почему они не могут быть вместе. Майор безумно хотел вернутся в прошлое и дать себе подзатыльник, чтобы этого момента не было в их жизни, но у Измайлова сердце в комок сжимается, когда он вспоминает жмурящуюся от страха Алису. Парень злится на себя, ненавидит и не понимает, что делать. Как вернуть её расположение? Имеет ли он право просить её о прощении? Ответов Измайлов не знал. Он спрятал лицо в руках и тихо выдохнул. Рыбкина вышла из душа, промакивая волосы полотенцем. Поза Гриши её не на шутку насторожила. Она тихонько подошла к парню и хотела было уже спросить, что случилось, но в номер постучались. Двое синхронном посмотрели на дверь, усмехнувшись, чтобы сгладить неловкость ситуации и Алиса пошла открывать дверь. Два огромных пакета расположились на кровати и полицейские принялись за трапезу. — У тебя, что-то случилось? — доедая картошку спросила Рыбкина, внимательно смотря на парня. — Ты просто какой-то… Потерянный, что ли — Да не, все хорошо, — слегая усмехаясь и не смотря девушке в глаза отвечает майор. — Заебался просто, — в привычной манере отвечает Измайлов. — Ну тогда доедаем и спать, я уже ног не чувствую, — откусывая кусок бургера обозначила майор под кивающего Измайлова. — А думая о том сколько нам ходить-бродить завтра мне плохо становится. — Не передумала на диване спать? — усмехнулся, парень убирая пустые коробки в пакет. — А то кровать большая, а я обещаю не приставать, — как можно более добродушно улыбнувшись и даже подняв руки в примирительно жесте пообещал Измайлов. — Прям таки не будешь приставать? — спросила девушка с игривой улыбкой, убирая оставшиеся коробки в пакет. — Сдулся, Измайлов? — тихо хохотнув говорит майор. — Так я тебе и поверила, — закатив глаза выдохнула девушка. — Честное пионерское, — отвечает Измайлов, показывая обе руки. — Кровать огромная, я не думаю, что мы будем мешать друг другу. — добавил майор, присаживаясь на левый край кровати. — Хуй с тобой, — выдыхает девушка и ложится с правой стороны, почти не притворяясь недовольной. — Но хоть одно телодвижение с твоей стороны и я тебе, — Алиса задумалась. — Что ты мне, — заинтересовался Измайлов укладываясь со своей стороны. — Я тебе нос откушу! — победно решает Рыбкина и юркает по воздушное теплое одеяло. Измайлов тихо смеется и гасит свет. В номере становится тихо, от этого дико непривычно, тишина как будто бы давила на голову, мешала уснуть. Рыбкина тихо сопела где-то рядом повернувшись к Измайлову спиной, Гриша смотрел в потолок пытаясь прикрыть глаза. От потока информации за сегодняшний день голова гудела и все шло кругом. Шестое чувство Грише подсказывало, что завтрашний день проще не будет. И чтобы его хоть как-то пережить сейчас надо выспаться. Но несмотря на дикую усталость закрыть глаза не получалось, перед ними тут же начинили бешено мелькать белые круги, превращаясь в неплохо свето-музыку. Ещё и от Рыбкиной так пахло чем-то свежим, что хотелось уткнуться ей в затылок и наконец заснуть. Как в ту ночь. Тогда Измайлову впервые за столько лет было невероятно спокойно. Но майор дал себе обещание, что в её сторону даже не повернется. Ну или будет сопротивляться до последнего. Весь поток мыслей был прерван тихим звуком всасывания и шипением испарителя, следом комнату озарил тусклый белый огонек. — Рыбкина, блять, — возмутился парень. — Ты без своей соски уснуть не можешь? — злобно шепчет майор, поворачиваясь лицом к Алисе. — Ты там, кажется, спать собирался, — буркнула девушка. — Вот и спи! — Маленькая вредина, — беззлобно прошептал Измайлов, накрывая голову одеялом. — Чтоб он у тебя сгорел к херам. Под одеялом находится долго тоже не получилось, стало душно. Гриша не знал, сколько он так пролежал, может быть 5 минут, а может быть и час. Вынырнув из-под теплого одеяла, стало немного прохладно. Со стороны Алисы слышалось размеренное дыхание, кажется она уснула. Измайлов поворачивается на бок и натыкается на спокойное расслабленное лицо майора очень рядом с ним. В руках из-под одеяла торчал цветастый под. Измайлов усмехается чему то своему, вынимает цветастую игрушку из рук девушки, положив рядом с её подушкой. «Ну точно, как с соской» — думается ему. Гриша рассматривает лицо подруги, таким спокойным и умиротворенным он его давно не видел. Слега пухлые губы, ровный носик, длинные реснички. Прикоснуться к её щеке, провести пальцем по гладкой коже кажется невыносимым желанием. Как в тумане, затаив дыхание Измайлов проводит по её щеке подушечкой пальцева, едва касаясь, одергивая руку, когда девушка отворачивает голову и меняет положение.